Ну привет, Томми… Роберт явился перед Томом.
***
Сегодняшний день не предвещал ничего плохого, если не учитывать очередной эксперимент над новым найденным клоном Роберта из другого мира. Всё было до боли однообразно: встать, собраться, прийти на работу, изобретать побрякушки и руководить такими же изобретателями. А иногда ещё и Боба искать, когда дроны находят новый возможный вариант. Немного растрёпанный после неудачного опыта, Том шёл по коридору. Хоть это и не было изобретения мирового масштаба, но всё равно было обидно, что не получилось. В ходе создания Томас совершил ошибку, из-за чего оно взорвалось. — Гадство, — причитал себе под нос он. Направлялся неудачный учёный в кабинет B-221, место управления симуляциями. Там-то и проводились жестокие эксперименты над Бобами, но другие сотрудники об этом даже не подозревали. Дойдя до двери, она самостоятельно открылась по датчику движения. Там не было ничего секретного, поэтому и код ставить не было нужды. В помещении было немного пустовато. Серые, немного отливающие синим, стены, и пульт управления с экранами такого же цвета, как и стены. Поодаль от панели управления стояла кружка с забытым чаем. Оставил остужать, и забыл про него. Тяжело вздохнув, учёный проследовал к своему потрепанному, красному креслу. Не нравилось ему всё это делать. Сел в кресло и нажал необходимые кнопочки, и вот новый Боб стоит в белой пустоте и машет своей рукой на всем известное: «Знакомьтесь, это Боб».***
Эксперимент уже подходил к завершению. Не тот Роберт бился в предсмертных конвульсиях. В это время за спиной Тома раздался до боли знакомый голос. Он пробирал до костей своим холодом. — Ну привет, Томми… Роберт явился перед Томом. Хоть у белобрысого часто и бывали слуховые галлюцинации, но на этот раз всё было взаправду. Бывший друг и хороший учёный — Роберт Смит — стоял прямо перед ним, только несколькими шагами дальше. Внешний вид обоих был похож: растрёпанные волосы и километровые мешки под глазами. У Роберта ещё и халат ближе к концу был порван и пожжён немного и в целом грязный. А откуда он его взял — не понятно. Том вздрогнул, когда услышал своё имя. Повернувшись, перед ним предстал тот, кого он так долго искал. — Р-Роберт?.. Том еле это сказал. Шок не давал что-либо сказать. Внутри всё сжалось. — Ну, и что мы тут делаем? Засунув руки в карманы, Боб стал подходить, всё больше вгоняя собеседника в ужас. Глаза были пусты и было непонятно, что хочет сделать сумасшедший. Он хочет напугать? Убить? Или что-то похуже… Но Томас знал одно — ничего хорошего его не ждёт. Для этого, вжавшегося в кресло, напуганного мальчишки, оставалось совсем мало. Два шага. На лице появилась ехидная ухмылочка. Сейчас будет не самый приятный разговор. Том старался сохранять спокойствие, но по глазам и нервозности действий был виден животный страх. Поняв своё положение, Томас расслабил тело и скрыл глаза в отблеске очков. Поза стала более уверенной. Ну, как казалось самому учёному. — Как видишь, тебя ищу, — чуть улыбнувшись уголками тонких губ, проговорил блондин. На удивление обоим, голос не сквозил эмоциями, а только холодом. — Убивая мои альтернативные версии? Ты всё такой же глупый, Томми. Роберт преодолел те жалкие 2 шага, что разделяли их. Он подошёл так близко, что соприкасался с ним ногами. Резкий выпад, и он уже нависает над Томом, уперевшись руками в подлокотники. Лица были близки друг к другу, но какая-никакая дистанция сохранялась. Томас испугался такого действа, обратно вжался в кресло, не в силах более сдерживать дрожь в теле. Но вместе с этим его лицо исказило презрение. — Ты такая сволочь, — процедил сквозь зубы Боб. Томас же на это только стиснул зубы и вместе с этим последовало некое подобие рычания. Руки сжались в кулаки, а светлые брови свелись к переносице. Дыхание спирало от злобы. — Что тебе нужно? — скрипя зубами, отвечал Том, сдерживая себя. — Ох, да ничего такого. Просто… Он приблизился еще ближе. Лица уже были на критическом расстоянии друг от друга. Роберт продолжал говорить и сладко тянул слова. — Я просто хотел тебя увидеть. Посмотреть что мой бывший друг делает. Вторая часть звучала с ненавистью. Чувствовалась неприязнь. В воздухе повисло давящее напряжение, не давая ни одному из них вдохнуть полной грудью. — А ведь знаешь… Резкая перемена настроения дезориентировала. Сложно было понять намерения кудряшки. Том наконец-таки поднял глаза на вторженца в личное пространство. Глаза встретились. Огонёк ненависти, беснующийся в во взгляде, создавал гнетущее чувство. Томас приподнял одну бровь, ожидая продолжения, но понял, что Боб ждёт ответного вопроса. Сглотнув, он всё же решился. — Знаю что? Прозвучало это настолько тихо, что будь Боб дальше, то не услышал бы. Но благо положение позволяло. Кулаки сжались до побеления костяшек, ногти больно впивались в плоть. Вмятинки остались на коже. — Я… я ведь любил тебя. Роб отвёл взгляд, не в силах держать его более. После этих слов гнев как рукой сняло, оставляя неприятное, щемящее чувство в груди. Том не ожидал такого поворота, от слова, — совсем. На лице загорелся лёгкий румянец. Мыслей было много, но самые отчётливые и частые были: «Это правда? Он сказал это на полном серьёзе? Нет… это же неправда. Но… по эмоциям же видно, не врёт…» Сейчас Томас и двух слов связать не мог. Он молча продолжал смотреть прямо в глаза. Боба такой взгляд пугал, и он немного стушевался. Но не подал виду. Это может быть опасно. Но губу закусил, что выдавало его смятение и страх. Том больше не видел в Роберте опасности, и позволил себе чуточку расслабиться. Кулаки разжались, морщинки сгладились. — Но… Опустив голову, Роберт больше не высказывал спокойствия. Боб продолжал с очень грустным лицом. Рука скользнула с квадратного подбородка ниже, к шее. Быстро и нежно. Руки у него были холодные, это вызывало мурашки по телу. Волосы встали дыбом. Он аккуратно водил пальцами по кадыку. Спустился и погладил ключицы. Они сильно выступали на тонкой коже владельца. Том не понимал, что ему следует делать и как реагировать. Слишком сюрреалестичной была ситуация. И сейчас ты закроешь глаза и очнёшься у себя на кровати. Под головой мягкая подушка, никто не нависает над тобой, нет страха. Только спокойствие. Но он сейчас не дома. Холодные руки на такой тёплой коже чувствовались достаточно сильно. Мурашки покрыли всё тело, и непонятно, это было то ли от холода, то ли от мягких прикосновений. Кожа у Тома всегда была черезчур чувствительна. В любом случае то, что происходило сейчас ему нравилось. Но он осозновал неправильность всего действа. Он начал немного отталкивать мужчину, но тот продолжал наступать. Левая рука тоже легла на шею, ритмично водившая большим пальцем по малому пространству, до которого дотягивалась. Руки медленно обвились вокруг шеи, продолжая поглаживать. Они были большими, как и сам Боб, так, что на шее больше не было оставшегося пространства. Руки с силой сжались, лишая доступа кислорода. — Но ты меня предал, — Том пискнул и пытался вырваться, разжать ладони, что так сильно сжимали хрупкую шею. Было больно и душе, и физически. В голове всплыли события дня, когда он потерял своего единственного друга. Он и сам понимал, он совершил отвратную вещь, использовав «X». Из глаз слёзы лились дождём. Воздуха не хватало, шея болела, лёгкие жгло адским пламенем. От Тома исходили хрипящие звуки. Ему надо было вздохнуть. Иначе, он умрёт совсем скоро. Прекратив тщетные попытки разомкнуть ладони, Том схватил за локти, надеясь хоть так высвободиться. Всё тело слабело, в глазах цветные пятна сменялись чёрными, звон в ушах. Звучал уже буквально последний хрип. Роберт отпустил горло. Руками вновь опёрся на подлокотник, но, но больше не нависал над Томом так близко. Белокурый же согнулся в три погибели, держась за горло. Тонкие пальцы трогали болящее горло. Картинка возвращала свои очертания. Синяки начинали проявлять себя сине-фиолетовым цветом очертания рук. Лёгкие и горло продолжало жечь, и на то, чтоб прийти в себя потребовалось больше минуты. Боб в это время отошёл на пару шагов в сторону с виноватым лицом. Его уже не в первый раз охватывала бессмысленная ярость. И сейчас произошло то же самое. Роберту было стыдно за это, он не смел и слова молвить, да и не мог от возникшего кома в горле. — Я не могу так. Я слишком тебя люблю. Прости. Мне лучше уйти, — неестественно осипшим голосом сказал Боб, явно с трудом и стараясь не расплакаться на чужих глазах. — Стой, стой-стой-стой, подожди! Том всё ещё тяжело дышал и кашлял, ему было плохо, но уже лучше. Он смотрел пристально и пробирающе до костей своими серыми глазами. Страх провёл своими руками по спине, заставляя выпрямиться ещё сильней, до хруста в позвоночнике. Во рту пересохло. — Что. Ненависть к себе гулом отдавалась в голове, скрашиваясь кашлем и хрипами Тома. Ну вот за что он так с ним поступил? Глаза наполнились слезами от воспоминаний. Они заблестели. Роберт впервые задумался о своем поведении. Он прикрыл глаза, стыдясь своего существа. Томас больше не кашлял, но продолжал сверлить взглядом. Он как будто заглядывал в душу, выглядывал каждого демона за плечами. Но на деле он ждал. Ждал что же ещё произойдёт. Роберт вёл себя необычно даже для него. На измученной душе скребли кошки. Глаза и слизистую носа защипало от подступающих слёз. Роберт прикрыл лицо, чтоб не показать этого недоразумения. Он не мог плакать перед другом. Но он не смог себя сдержать и два кротких всхлипа вырвались. — Прощай. И п-прости за всё… Роберт ушёл. Телепортировался непонятно куда. Оставил Тома одного. — Подож--! Не уходи! Опять… Из глаз вновь хлынули слёзы. Этот самодовольный ублюдок опять ушёл, оставив ни с чем. Запоздало сорвавшись с места, Том подбежал к месту, где ранее находился бывший друг. Слёзы не унимались. Том трясся как припадошный от истерики. Он кричал. Орал. Просил вернуться. Не бросать его одного. Томас впился руками в волосы, выдирая их, лишь бы заглушить чувства внутри. Ты никогда не можешь ничего сделать правильно — Я обещаю, Роберт, я всё исправлю….