Согласие

Родственная любовь? Что может быть прекраснее, чем сестра на коленях брата? © Фольтест, король Темерии

Весна, как известно, время беспокойное. Голос оживающей природы, буйное стремление всего живого занять очищенное зимой пространство, укрепиться и приумножиться, какофония звуков и ароматов, сопровождающая всё это священнодействие, объединяются в коктейль, щекочущий и обволакивающий чувства, пьянящий и возбуждающий… В один из особенно весенних дней весны Азриэль вдруг осознал, что он больше не маленький лопоухий плакса, а более чем развитый монстрокозел со своими особыми, более чем взрослыми потребностями. Впрочем, на деле озарение было куда более прозаичным. В один прекрасный весенний день Азриэль вдруг осознал, что безумно хочет свою сводную сестру. Которая, к тому же, ещё и человек. Любой здравомыслящий (до этого момента) человек или монстр тут же загнал бы подобную мысль глубоко в чулан своего сознания, где она тихо бы лежала под замками отрицания, изредка тревожа гладь снов неясными околофрейдистскими символами. Азриэль, несмотря на занятные перипетии своего прошлого, считал себя достаточно здравомыслящим, чтобы без паники, спокойно и обстоятельно найти причину тому, почему ему вдруг захотелось трахнуть свою сводную сестру. Объяснение, показавшееся приемлемым, нашлось довольно быстро: день был не по-весеннему жарким, и покрытый мехом монстр просто немного перегрелся. Вцепившись в это спорное утверждение, он решил освежиться — благо, в его распоряжении было предостаточно способов сделать это. После недолгих колебаний он остановил свой выбор на бассейне в саду. Решение, казалось, было верным — вынырнув из ещё холодной воды и хорошенько отряхнув свой белый мех, он почти забыл о странном наваждении. Пока, повернув за куст, не столкнулся с ним нос к носу. — Д… доброе утро… Чара… — только и смог он выдавить из себя. Сжатый в руках ворох одежды нырнул вниз, прикрывая оживившийся пах. — Доброе, Азри! Вижу, ты уже купался? — приветливо улыбнулась Чара, скрестив руки под грудью в купальнике более откровенном, чем Азриэлю бы сейчас хотелось видеть. Потупившись, он скользнул взглядом по её бедрам — гладким, без капли меха, розовым, совершенно непохожим на ноги монстр-боссов (тискать, пока ладони не пропитаются запахом её кожи)… Густо покраснев сквозь мех, он поднял морду и наткнулся на обеспокоенный взгляд глаз над (как персики, хоть кусай) круглыми пятнами румянца. Тяжело сглотнул. — Ты в порядке? — Чара коснулась его мокрого локтя, и Азриэль едва сдержал порыв увернуться. Глаза девушки сузились. — Это ещё что? Вода ледяная, а ты, туда, с головой! Живо в дом! — приказала она, развернувшись к нему спиной. При виде её подёргивающихся, трущихся друг о дружку ягодиц Азриэль ощутил, что ему больше нет нужды держать одежду руками. «Нельзя дать ей увидеть…» — В дом, кому говорю! — донеслось спереди. На Азриэля накатило странное безразличие, и махнув на всё рукой, он поплелся вслед за сестрой. Ворча, Чара принесла большое полотенце и остановилась перед ним — мокрым, съежившимся, стыдливо прикрывающим скомканной одеждой своё острое влечение. — Оставь это, — велела она. — Тебя надо насухо вытереть. — Чара, я… — начал было Азриэль. — Брось одежду, — спокойно произнесла Чара. — Иначе простудишься. Азриэль по опыту знал, что ей не стоит перечить во многих случаях — и подобный тон относился к первой тройке. С лёгким шелестом одежда скользнула на пол. Глаза Чары слегка расширились, но она все же подошла к нему и энергичными движениями принялась вытирать его мех. Азриэль покорно поднимал и опускал лапы, поворачивался и наклонялся. Руки Чары дошли до живота, и — Азриэль готов был провалиться сквозь землю — его стоящий прямо член качнулся вверх, словно приветствуя сестру своего хозяина. Чара бросила на него странный взгляд, но продолжила водить полотенцем, как ни в чём не бывало. Закончив, она выпрямилась и поманила Азриэля. — Пошли. Поговорим. Азриэль судорожно кивнул и наклонился за одеждой. — Оставь. Потом заберёшь. «Как же хорошо, что здесь только мы»… Они прошли в гостиную и сели на широкий мягкий диван напротив камина: Чара — поджав ноги, задумчиво глядя на Азриэля, неподвижно разглядывающего собственные колени и сложенные на паху руки. — И давно это у тебя? — без обиняков спросила она. — Сегодня первый раз, — буркнул он, не поднимая глаз. — Понятно. — Чара, я… — он умоляюще посмотрел на неё. Её лицо (горит желанием) абсолютно бесстрастно. — Я хотела бы узнать, — медленно произнесла она, — что ты собираешься с этим делать? Это не то, что стоит держать в себе. Тем более, я ведь уже в курсе. — Родители не… — К чёрту родителей, — раздражённо прервала его Чара. — Они тут никаким боком. Это наше и только наше дело, и поэтому я спрашиваю тебя, что ты думаешь делать? Или у тебя только причиндалы выросли, а в голове так и осталась ботва? Азриэль вскочил. — Хочешь услышать, что я думаю? — прорычал он с обидой в голосе. — Хорошо, я скажу тебе, что думаю, скажу всё. Я хочу тебя, Чара, — обиду внезапно сменил испуг, но девушка лишь кивнула, и он продолжил. — Я хочу тебя. Хочу всю, без остатка, хочу, чтобы ты всегда была рядом, хочу наслаждаться тобой и дарить тебе удовольствие, хочу, чтобы ты кричала от счастья в моих объятиях и засыпала, обнимая меня, и чтобы это продолжалось день за днём, год за годом, до самой смерти, а, если удастся — то и после неё. — И это всё ты захотел только этим днём? — Чара наклонила голову набок. — Вот так, внезапно, безо всяких предпосылок? Азриэль покачал головой. — Мне всегда хотелось, чтобы ты была рядом, — произнес он. — Ты же знаешь, я всегда любил тебя — но как сестру, как товарища, как друга. Эта любовь никуда не делась, просто… стала взрослее, я думаю… но… это… это неправильно… — Забудь это слово, — жёстко сказала Чара. — Сядь. Азриэль послушно сел, демонстративно убрав руки с радостно подскочившего члена. Взгляд Чары скользнул по нему и Азриэлю показалось, будто по её лицу пробежала тень. — Это все, что ты хочешь мне сказать? — опустив голову, спросила она. Азриэль сглотнул.  — Я сказал тебе все, — произнёс он. — Я хочу быть с тобой, но… если эти чувства не взаимны, то я… я не стану тебя принуждать. Чара подняла голову, пристально взглянула на него, поднялась со своего места. Встала прямо перед ним, будто призывая любоваться тем, как пробивающийся сквозь листву за окном свет играет на её гладкой бледной коже. Склонилась к нему, едва не касаясь его носа своим. Азриэль судорожно задышал и вдруг охнул — к его покрытым мехом бедрам прижались гладкие девичьи, а обтянутые трусиками ягодицы с силой проехались вдоль члена, от кончика к самому основанию. — Можешь считать, что тебе повезло, — проворковала Чара, обвивая руками его шею. — Добро пожаловать во взрослую жизнь, бра… оох! — Покрытые мехом лапы сжали её ягодицы, грубо потянули, вверх, снова и снова, заставляя взмокающую промежность тереться о член. Румянец на щеках Чары налился цветом, сквозь приоткрывшиеся губы показался кончик языка. — Ого, — игриво шепнула она. — Быстро же ты… — Чара… — прохрипел Азриэль. — Прошу… Я больше не… Тонкие пальцы обхватили верх члена, двинулись вверх, вниз, подушечка большого накрыла отверстие на конце, с каждым движением руки погружаясь всё глубже. Азриэль взвыл сквозь стиснутые зубы, мощно двинул тазом, заставив девушку подпрыгнуть. Хихикнув, она оттянула его член назад, выпрямилась, свободной рукой показала на верх купальника: — Сними. Тяжело дыша, Азриэль отпустил её ягодицы, ладони скользнули вверх по спине, зацепились за полосу ткани. Дрожащие когтистые пальцы с трудом подцепили застёжку, расстегнули, но оставались лямки. Чтобы сбросить его, Чаре пришлось выпустить из рук член Азриэля — и это была ошибка. Едва верх полетел на пол, ойкнувшая девушка оказалась вжата в сидение дивана схватившими её за плечи когтистыми мохнатыми лапами, с лёгким испугом глядя на нависающего над ней Азриэля. Из оскаленной пасти монстра вывалился длинный язык, и стекающая с него слюна падала на её грудь, заставляя ёжиться и вздрагивать. Член нетерпеливо двинулся вперёд, скользя по прикрытому тканью лобку. Ощущая его напряжение, девушка часто и мелко задышала. — Чара… — прорычал монстр. — Я ПРАВДА уже не могу. Чара облизнула пересохшие губы, собираясь с мыслями. Румянец покрыл все её лицо и перекинулся на ключицы — Х… хорошо, — выдохнула она. — Заводной ты мой, как будто я против… Только… — Только что? — прошипел монстр, оттопырив большой палец и подцепив призывно затвердевший девичий сосок. Чара прикусила губу. — У тебя… ах… совсем не козлячьи размеры, — торопливо и жарко зашептала она, в порыве вожделения хватая Азриэля за рога и притягивая к себе. — Я… х… я не смогу сейчас, пока ты такой не… нетерпеливый. Тебе придется… хах… подготовить меня… Некоторое время Азриэль смотрел в её блестящие, затуманенные желанием глаза. Потом, отпустив её плечи, скользнул вниз, стягивая трусики, обнажив полоску розовой влажно блестящей плоти. Отбросив кусочек ткани в сторону, просунул морду между гостеприимно раздвинувшихся бедер, ткнулся носом в гладкий лобок, втягивая острый солоноватый запах. Провел языком слева, справа, решившись, скользнул по центру, проникая между влажных складок, снизу вверх, выписывая кончиком круги вокруг бугорка на самом краю, упиваясь прерывистыми стонами, слетающими с губ Чары. Правая лапа охватила член, резкими рваными толчками двигаясь по бледно-розовой закаменевшей плоти. Левая прошлась когтями по внутренней стороне бедер, заставив девушку взвизгнуть, легла на подрагивающий гладкий живот, поползла выше, коснувшись упруго колышущейся груди, сжала её. Шумно вздохнув, Чара зарылась пальцам в мех между его рогов, рефлекторно подалась навстречу ласкающей её промежность морде. Морда отпрянула с выпученными глазами и, уморительно морщась, разродилась громким чихом. Смех Чары прервался удивлённым вскриком — издав рассерженный рык, Азриэль широко раскрыл свою пасть и накрыл ею промежность, царапая клыками кожу. Теперь обе лапы сжимали её грудь, не давая шевелиться. Получивший преимущество длины, язык проник внутрь, исследуя тесные влажные глубины её лона, и Чара, стиснув сжимающие её грудь лапы, протяжным стоном поприветствовала это чуждое, но до одури приятное движение внутри себя. Язык вышел из неё, дразняще прошёлся по бугорку снаружи и резким толчком погрузился обратно. — Господи… ах, Азриэль… — закатившиеся глаза Чары наполнились слезами. — Уааахх… мать моя коза, братец, каааахк же хороахшо… Напоследок мазнув языком по набухшей плоти, Азриэль выпустил сестру из рук и, поднявшись, сжал свой член, намереваясь перейти к последнему акту их танца страсти. В глазах Чары мелькнул испуг: — Подожди! — Ну, что опять? — нетерпеливо рявкнул монстр, терзая свой неудовлетворённый орган. — Только не говори, что ты… Положив ладони ему на плечи, Чара мягко развернула его, усаживая на диван и, перекинув ногу, встала над ним на четвереньки. — Я буду сверху, — объяснила она. — Пока у меня нет уверенности в своих возможностях при… твоём доминировании, и я не уверена, что ты прислушаешься ко мне, когда… войдешь во вкус. Эти слова немного отрезвили Азриэля — настолько, что он вспомнил ещё кое о чем. — Чара, а это твой первый… — Не переживай, — успокоила его девушка, нащупывая член и направляя его к своей промежности. — Однажды я чересчур заигралась и… ненароком решила эту проблему. — Чааарааа?! — Что?! Я взрослая девушка, чёрт возьми! Со взрослыми потребностями! Я… ох… уааах!!! Побледнев и выпучив глаза, Чара вцепилась в плечи Азриэля и замерла с наполовину вошедшим в неё членом. — Чара? Девушка медленно выдохнула и, откинувшись назад, с болезненным вскриком насадилась до конца. Остановилась, тяжело дыша, провела ладонью по намокшему пылающему лицу. Азриэль обеспокоенно смотрел, как вздрагивает от напряжения гладкий безволосый живот. — Надо… было… смочить… и его тоже… — Морщась, Чара поелозила на бедрах Азриэля, откинув со лба мокрые каштановые пряди, упёрлась ладонями в его колени. Улыбаясь, приподнялась, демонстрируя выходящую из неё влажно блестящую нижнюю половину члена и мокрую белую шерсть вокруг основания. — Ну, крови не видно, — весело заключила она и, резко, рвано дохнув, вновь опустилась до конца. Наклонилась к Азриэлю, благоговейно пожирающему её взглядом, скользнула руками за спину, поднимаясь выше, вцепилась ему в плечи, сильнее вжимаясь в его бёдра. Озорное выражение лица превратилось в жалобное, белые хорошенькие зубки впились в припухшую губу. Задохнувшись от новой волны возбуждения, Азриэль обхватил её, прижимая к груди, щекоча мехом остро торчащие соски. Торжествующе и нежно взглянул в её умоляющие глаза. — П… пожалуйста, братик, — пролепетала Чара. — Б… будь нежен со мной. Прозвучало это как «трахни меня, чтоб я света не взвидела». Застонав, Азриэль подал бедрами, заставив сестру с криком подскочить. Потянул лапами вниз, вжимая до конца, приподнял и снова резко опустил, выбивая из неё выдох вместе с коротким стоном. Повел бедрами, отирая членом манящие, влажно-теплые пределы её лона и, перехватив поудобнее, взял грубый рваный темп, наполовину опустошая и тут же снова наполняя её плоть своей. Всхлипнув, Чара уткнулась ему в плечо, впиваясь в него губами, не обращая внимания на набивающийся в рот мех. Склонив голову, Азриэль прошёлся языком по её пылающей щеке, вбирая соль пота и слез. Руки Чары соскользнули с его плеч, прошлись по спине, скрюченными пальцами впиваясь в кожу под мехом. Губы покинули плечо, поймали извивающийся язык монстра, жадно всосали его, притягивая к себе клыкастую пасть. Шумно выдохнув, Азриэль погрузил пальцы в её волосы, прижимая к себе и целуя так, как позволял ему опыт и строение пасти. Освобожденная от его хватки, Чара жалобно заскулила, но не замедлила темпа, изнывая от раздвигающей её внутренности твердокаменной плоти брата. Ощущая приближающуюся развязку, Азриэль разорвал поцелуй, запрокинул голову и, зажмурившись, заскулил ей в унисон. — Вижу… ах… тебе нра… ах… вится быть взрослым, — произнесла Чара, слегка отстраняясь. Блестящие от пота груди манящие колыхались, и Азриэль, вывалив язык, ухватился за одну, вызвав у сестры нежную улыбку. — Нравится… верно? — Нра… нравишься, — выдавил Азриэль, свободной лапой стиснув её бедро. — Люблю… тебя… Лицо Чары странно скривилось. — Это… х… сейчас ты… ах… так говоришь… — прошипела она. — А как… всё… так и… не посмотришь… — НЕТ! — чуть не плача, взвыл Азриэль. — Неправда! — Обида смешалась со страстью, и он притянул девушку к себе, покрывая её лицо неуклюжими, но искренними поцелуями, скользя языком по её крепко сжатым губам. Положил голову на её вздрагивающее мокрое плечо и прошептал: — Я не хочу, чтобы это кончалось, Чара. Я… не хочу отпускать тебя… никогда. Девушка что-то простонала сквозь стиснутые зубы, её лицо исказила гримаса. — Ч… Чара? — Продолжай, — всхлипнула девушка. — Прошу, говори, говори ещё, но не останавливайся… заклинаю тебя, только не останавливайся, иначе я… аахооооогосподиии!!! Внутренности Чары стиснули его член, и это стало последней каплей — конвульсивно толкнувшись ещё пару раз напоследок, Азриэль с протяжным стоном излился в свою сестру. Задыхающаяся Чара без сил упала на его грудь, вцепившись в свой вздрагивающий в спазмах живот, ощущая, как из пульсирующей твердой плоти в неё ритмично ударяет струя обжигающей жидкости. Лапы Азриэля нежно скользили по её телу, стирая пот, успокаивая, любя. Чара подняла голову, притянула к себе голову брата, впиваясь в его губы своими. Он ответил, уже более умело, чувствуя, как её плоть то усиливает, то ослабляет хватку вокруг его постепенно опадающего члена. — Не выходи… — прошептала Чара, разрывая поцелуй и умоляюще глядя на него. — Побудь во мне ещё немного… — Ко…конечно, — растерянно ответил Азриэль. — Но… Чара, разве ты не… — Поздно спохватился, — грустно усмехнулась девушка. — Расслабься, ничего у нас не будет… Я не монстр, ты не человек… просто так не получится… — А… вот как… — пробормотал Азриэль. Возбуждение проходило, и ему стало грустно. — Ну… тогда… это хорошо, наверное… — Взяв в пушистые лапы усталое лицо Чары, он притянул его к себе и запечатлел нежный поцелуй на влажном лбу девушки. — Я люблю тебя, Чара… — Теперь верю, — прошептала она, касаясь губами его покрытого мехом кадыка. — Я тоже тебя люблю, А… Азриэль! — Она замерла, с весёлым удивление глядя на него. Взяв девушку за плечи, Азриэль смущенно улыбнулся. — Чара… я, кажется, ещё не всё… — Слава тебе, господи, — выдохнула она. Язык скользнул по пересохшим губам, собирая прилипшие белые шерстинки. Чара сплюнула и виновато улыбнулась. — Прости. Так как мы теперь… ооой! Вжав её в диван, Азриэль с по-собачьи радостным пыхтением навалился сверху, часто и размашисто подергивая тазом. Мех полез Чаре в глаза и рот, забился в ноздри. Извернувшись, в один из особенно сильных толчков она смогла высунуть из-под него голову с выпученными глазами и жадно раскрытым ртом, глубоко и шумно задышала, чувствуя себя раздавленной и счастливой. Подняв ноги, обхватила ходящую ходуном мохнатую поясницу, напряглась, вжимая её в себя, простонала: — Глубже… Азриэль услышал. Приподняв ее, подцепил лапой одну из диванных подушек, подложил ей под ягодицы. Теперь он нависал над ней, дышать стало гораздо легче, и сдавленные стоны Чары перешли в крики. — Аах! Азри… шалун… ааах!.. кто тебя… ааах!.. надоумил… Оскалившись, Азриэль подался назад, прижимаясь к губам Чары, заглушая её стоны своим языком. Спустился ещё ниже, почти выйдя из неё, покачивая кончиком члена у самого входа. Раскрыв пасть, осторожно схватил одну из грудей, жадно облизал, проводя соском по всей длине языка. По щеке Чары побежала струйка слюны. Язык брата переключился на другую грудь, скользнул в ложбину между ними, слизывая пот. Чара глубоко вздохнула, закрыла глаза. — Нравится? — её ухо обдало горячим дыханием монстра. — Тебе нравится? Не в силах ответить, Чара судорожно кивнула. — Правда… нравится? — продолжал допытываться Азриэль. Лапа скользнула вниз, к охватившей его член влажной плоти, погладила напряжённый бугорок, заставив взвывшую Чару вцепиться ему в плечи. — Азри… милый… любимый… — зашептала она в горячке возбуждения, — не останавливайся, не мучай… — Её мольба была тут же остановлена языком брата, по-хозяйски заполнившим её рот. Она заскулила, выгибаясь навстречу ему, и Азриэль, разрывая поцелуй, не смог устоять. Он толкнулся в неё, проникая до самого конца, ощущая, как пылает и содрогается натянувшаяся вокруг него плоть. Покачался, вжимаясь, просунул под девушку лапы, ласково стиснул плечи. Вышел, снова вошёл, за плечи прижимая её навстречу своему движению. Чара охнула, задирая повыше всё ещё скрещенные ноги, впилась пальцами в покрытые мехом ягодицы. Азриэль засопел, вдыхая запах её волос, и ритмично задвигался в ней, с каждым толчком давя на её плечи и коротко, резко вздыхая. Из раскрытых губ Чары вырывались короткие рваные стоны, затуманившиеся глаза следили за покачивающимися над ней длинными ушами брата. Её рука скользнула к щекочущей ягодицы огромной мошонке Азриэля, схватилась за неё, перебирая тонкими, путающимися в меху пальцами. Азриэль зарычал, приподнимая её, резко ударил вглубь, раз, другой, третий — и она вновь сжалась, взвыла сквозь стиснутые зубы, принимая в себя извержения горячей жидкости. Азриэль осторожно лёг на неё, опустил морду на диван, засопел, умиротворенно прикрыв глаза. Повернув голову, Чара потянулась к его уху, прихватила зубами, заставляя его встрепенуться и обратить на неё внимание. — Пить хочу, — сообщила она. Несколько секунд Азриэль непонимающе смотрел на её раскрасневшееся лицо с играющей на нём озорной улыбкой. Затем тяжело поднялся с неё. Чара пискнула, схватилась за живот — ей почудилось, будто сквозь кожу и мышцы навстречу её пальцам проступают очертания его всё ещё твердого члена. — Отнеси меня, — попросила она, обвивая руками его плечи и прижимаясь к его тёплому пушистому торсу. — Вот прям так. — Она покачалась, лаская свои внутренности его плотью, прикусила губу. — Можешь… для меня… Азри? — С удовольствием, сестрёнка, — усмехнулся монстр. Его язык скользнул через ее припухшие губы, накрыл маленький человечий язык, лаская его. Чара шумно выдохнула, дотронулась пальцами его рогов, спустилась к основанию, почесывая кожу вокруг них, заставив брата блаженно заурчать. Глухо вскрикнула, когда он поднялся с дивана и его член качнулся в ней, растягивая плоть вокруг себя. Азриэль разорвал поцелуй, крепко прижал её к себе и, как ни в чём не бывало, отправился на кухню. Чара уткнулась в его плечо, изредка всхлипывая, когда член Азриэля особенно сильно прижимался к её внутренностям. Достигнув кухни — как показалось Чаре, чересчур быстро — Азриэль подхватил графин с водой и дал напиться Чаре, бережно придерживая его у её губ, постепенно увеличивая наклон под шумные, жадные глотки девушки. Когда воды осталось на треть, она мотнула головой, и он смог напиться сам, краем глаза любуясь каплей, скатившейся с её губ и повисшей на кончике соска. Опустошив графин, опустил голову и игриво слизнул эту каплю, чуть колыхнув округлость груди. — Казанова рогатый, — хихикнула Чара. Её пятки заскребли по его спине. — Хух, устала. Ну-ка, спускай меня. Азриэль послушно приподнял её, придерживая за подрагивающие тёплые бока. На полу между ними громко плеснуло, они синхронно взглянули вниз, потом, смущённо — друг на друга. — Упс, — пробормотал Азриэль. — Потом уберу, — махнула рукой Чара, опираясь спиной о стол. По её вздрагивающим бёдрам стекало остывающее белесое семя Азриэля, и при виде этого он почувствовал странное удовлетворение. — А я так и не искупалась сегодня, — вздохнула она. Оторвалась от стола, пошатываясь, направилась к выходу. Обернувшись, поманила Азриэля. — Пойдем, потрешь мне спинку. Поймав её горящий взгляд, Азриэль понял, что дело этим точно не ограничится. Его это устраивало. *** Они стояли под ласковыми струями льющейся сверху горячей воды, закрыв глаза и отдавшись наслаждению от соприкосновений тел друг друга. Лапы Азриэля ласкали грудь сестры, покалывая когтями затвердевшие соски, нос уткнулся в затылок, вдыхая аромат её влажных каштановых волос. От близости предмета обожания его плоть вновь воспряла, легонько шлепнув Чару по лобку. Не открывая глаз, Чара улыбнулась, присела, прижимаясь ягодицами к мохнатому животу брата, скользя вдоль напрягшейся, дрожащей от нетерпения плоти. Решилась. Выскользнув из его лап, обернулась, опустилась на колени, сжимая пальцы на окаменевшей плоти Азриэля. Неторопливо двигая ладонью от основания до самого кончика, подняла взгляд на монстра, улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, нетерпеливо толкнулся навстречу её руке. Шутливо погрозив пальцем, Чара скользнула языком по влажно блестящей, наливающейся кровью плоти, лаская кончик, погружаясь в его отверстие, наслаждаясь его упругой твердостью. Азриэль заскулил, заскреб по стене когтями. Улыбаясь, Чара накрыла кончик губами, скользнула вперёд, вбирая в себя как можно больше, не переставая работать языком. Лапа Азриэля нежно сжалась на её макушке, сквозь волосы царапая когтями кожу. Обвив рукой покрытое мокрой шерстью бедро, Чара прикрыла глаза и энергично закивала, будто одобряя собственное решение, наслаждаясь струящимся по телу теплом и сладостно-твёрдой плотью брата во рту. Под стоны Азриэля другая её рука, скользнула вниз, коснулась разгоряченной промежности, раздвигая складки, проникая в липкие горячие глубины. Это оказалось хорошим решением, и Чара, простонав в наполнявшую её рот чужую плоть, закивала быстрее. Сцепив зубы, Азриэль застонал в ответ, едва сдерживаясь от желания двинуться ей навстречу; страх травмировать сестру оказался сильнее зова вожделения. Чара вздохнула, чувствуя, как вздрагивает под её рукой бедро монстра и, слегка отстранившись, скользнула кончиком языка в подрагивающие отверстие. Азриэль вскрикнул, едва сдерживаясь, мягко толкнулся ей навстречу, заполняя рот сестры своим вязким горячим семенем. Удовлетворенно хмыкнув, Чара мелкими глотками освободила рот, выпустила из губ истощенную плоть Азриэля, улыбнулась. — Тебе понравилось? — прошептала она. — Очень, — выдохнул Азриэль. — Сп… спасибо, что доверилась мне… Позволь отблагодарить тебя… Рывком подняв её на ноги, он опустился перед ней, нежно сжал бёдра, заводя себе за плечи, поднявшись, стиснул лапами её грудь, прижимая девушку к стене над своей головой. Удивлённо ахнув, Чара вцепилась в его рога, ежась от холодящего соприкосновения со стеной. Язык Азриэля уверенно скользнул по её промежности, обрисовал кончиком бугорок чувствительной плоти, проник внутрь, извиваясь, изучая тёплые влажные глубины. Чара выдохнула, прикрыв глаза, подставила плечи и грудь тёплому очищающему дождю. Лапы монстра сжали её бока, язык вышел из глубин, снова пройдясь по складкам плоти и чувствительному бугорку. — Хорошо… — простонала Чара. Её бил озноб. — Как же хорошо… — Всегда пожалуйста, сестрёнка, — ласково произнёс Азриэль, оторвавшись от исследованиями её глубин. Потерся носом о живот девушки, с любовью глядя на её умиротворенное лицо. Чара хихикнула: — Тебе больше не кажется это неправильным? Азриэль в притворной задумчивости высунул язык, коснувшись кончиком «многострадального» бугорка. — Немножко, — признался он. Ссадил Чару с плеч, тут же подхватывая на руки, жадно целуя искусанные губы. Оторвавшись, посмотрел на её зарумянившееся лицо и закончил: — Но, знаешь… Меня это даже сильнее заводит. Чара согласно кивнула и, потянувшись, чмокнула его в мокрый козлячий нос. *** Освежившись, они разошлись по своим делам и не видели друг друга до самого обеда. Войдя в свою спальню, Азриэль бросился на кровать, растянулся, прикрыл глаза. Он до сих пор не мог поверить в случившееся — настолько быстро всё произошло. Подозрения, сомнения, страх хищными тенями закружились вокруг него. Как это могло случиться? Что скажут родители, если узнают? Дадут ли им с Чарой быть вместе, или же разлучат, невзирая на отчаянные мольбы? Азриэль перевернулся на бок, подперев лапой мохнатую морду. Перед его глазами всплыло воспоминание — взгляд Чары, вожделеющий, насмешливый… влюбленный. «Забудь об этом. Это только наше с тобой дело…» Его пальцы сжались на очертаниях напрягшейся плоти, проступивших сквозь тонкую ткань — он всё же вернулся в гостиную за своей одеждой. Разум услужливо пробудил недавние мечты, так быстро ставшие реальностью — сладострастно-жалобный стон Чары, её раскрасневшееся лицо с закушенной губой, волнующе колышущиеся округлости грудей, одинаково прекрасные на вкус и на ощупь… Резко вдохнув, Азриэль решительно поднялся с постели. Ему нужно было вновь увидеть Чару — и дело было не только в натянувшем одежду члене. Он обещал, что не никогда отпустит её. Что они всегда будут вместе. Теперь он до конца осознал, что это значило нечто большее, чем время от времени трахаться друг с другом. Неожиданно заворчавший живот подсказал ему решение. Время приближалось к обеду, и Азриэль не сомневался, что Чара тоже захочет перекусить. Реальность превзошла все его ожидания. Он застал Чару увлеченно гремящей чем-то в холодильнике. Привстав на цыпочки, девушка почти полностью погрузилась в кухонный агрегат, оставив снаружи лишь соблазнительно голые ноги, выше верха бедер прикрытые полами лёгкого халатика. У Азриэля было возникла озорная мысль подкрасться к сестре и схватить её прикрытые тканью округлые формы, но случай решил иначе — чертыхаясь, она склонилась к нижней полке, отчего халат резко задрался до поясницы. Азриэль застыл на полпути, медленно моргнул, сглатывая набежавшую слюну. Чара решила не надевать белье под халат. Монстр моргнул ещё раз, не в силах оторваться от открывшегося натюрморта — всё-таки это зрелище ещё не успело стать для него привычным. Но оно исчезло. Нагруженная тарелками Чара высунулась из холодильника, дернула плечом, захлопывая дверцу. Улыбнулась Азриэлю. — Насмотрелся? — ехидно поинтересовалась она. Азриэль опустил взгляд. — Н… нет… — признался он. — Каждый раз, как первый. Чара обогнула его, игриво потеревшись бедром о натянувшуюся ткань. Склонилась над столом. — Садись. Давай перекусим. Азриэль подчинился, но почти не стал есть, уткнувшись в тарелку и стараясь не смотреть на с аппетитом жующую сестру. Он чувствовал, что должен сказать что-то — но что? И как начать разговор? То, что раньше казалось обыденным, сейчас обернулось неизведанными дебрями, и козлёнок внутри Азриэля жалобно блеял и упирался, не желая ступать туда. Его терзания были прерваны Чарой, чья нога вцепилась пальчиками в мех на его голени и резко дернула. — Так и что тебе во мне нравится? — как бы невзначай поинтересовалась она. Азриэль сглотнул, задумался. — У тебя… такой хорошенький язык, — робко произнес он. — Правда? — Предмет обсуждения нарочито медленно скользнул по губам, слизывая крошки. — А что ещё? — У тебя… твоей кожи потрясающий вкус, — осмелев, продолжил монстр. — Твои волосы… — Этак ты меня по косточкам переберешь. — Несмотря на разочарованный вид, румянец на щеках Чары проступил сильнее. — Может, попробуешь ещё что-то? — Ты… замечательный друг, — неуверенно предположил Азриэль. По лицу Чары понял, что это был плохой выбор. — Друг, значит… — пальцы девушки сжались на ноже, и он судорожно сжался — образ Чары с ножом в руках давно стал притчей во языцех. В этот раз жертвой стал хлеб, от которого она сердитым ударом отхватила кусок. — Ну-ну, голова с рогами… Поднявшись из-за стола, она приблизилась к нему, резко выхватив грязную тарелку, сложив остальные, не глядя на него, склонилась над раковиной, раздражённо гремя посудой. Азриэль открыл и закрыл пасть, глядя на её полуприкрытые подрагивающие бёдра. Удивление на его лице постепенно сменилось пониманием, виной и, наконец, решимостью. Услышав, скрип отодвигаемого стула, Чара улыбнулась, ещё ниже склоняясь над раковиной, как бы случайно покачала проглядывающими сквозь ткань ягодицами. В следующий миг на неё навалилась сопящая мохнатая туша. Когтистая лапа сунулась за отворот халата, сжалась на груди. Другая скользнула к её промежности, уверенно погладила трепещущую влажную плоть. Улыбка Чары стала шире. — Может быть, я не умею делать комплименты, — выдохнул Азриэль ей в макушку, заставляя кожу пойти мурашками, — но я всегда готов доказать делом свою любовь к тебе. — Да неужели? — провокационно поинтересовалась она. — Конечно, — Азриэль, казалось, немного опешил. — Но… если ты не хочешь… — Азриэль. — Д… да, Чара? — Захлопни пасть и трахни меня уже. Азриэль, казалось, только этого и ждал — Чара с коротким вскриком дернулась вперёд, когда покрытый мехом живот ударился в её ягодицы. Прижавшись к её спине, монстр двинулся раз, другой, скользя напряжённой плотью по промежности девушки. Чуть отстранившись, пристроился точнее, неторопливо вошёл в Чару. Стиснул вторую лапу на её груди, прижался торсом к прогибающейся спине, двинулся размашисто и резко. Чара облизнула губы, застонала, толкаясь навстречу его движением, впилась пальцами в белый мех лап. В покачивающейся вместе с ними раковине дребезжали тарелки, и её руки машинально потянулись к ним, пока их не накрыли когтистые лапы Азриэля. — Оставь… я сам… — пропыхтел ей на ухо монстр. Клыки нежно кольнули мочку уха, язык скользнул по его изгибам, заставляя девушку съежиться и захихикать. — Раз уж… решила… играться со мной… — Но… ах… тебе… же… х… больше не… лезет… оох… в голову… всякое… — Да… да… — согласился Азриэль, щекоча дыханием её шею. — Это… одно из… х… того… за что… я… тебя обожаю… Одна из… причин… ох… ещё сильнее… любить… тебя… х… Чара закусила губу, сжимая движущуюся внутри неё чужую плоть. Азриэль зарычал, немилосердно колотя животом по её ягодицам — и под угрожающий скрип раковины Чара остановилась с высунутым языком и закатившимися глазами, ощущая, как переполнившее её горячее семя брата стекает по бёдрам. Тяжело дыша, он разогнулся и осторожно опустился на пол, продолжая прижимать девушку к себе. Скользнул языком по её спине, плечам, шее, повернув её голову прикосновением к щеке, коснулся губ, проскользнул в глубь рта. Несколько долгих секунд они самозабвенно целовались, помогая себе руками выражать друг другу свою любовь. — Ну что же… ты выиграл. Это было убедительно, — произнесла Чара, когда Азриэль оторвался от её губ и с довольным видом облизнулся. — Ты тоже неплохо держалась, — ответил он, проведя носом по её плечу. — Только… — Что? — Пожалуйста, надень в следующий раз передник вместо халата. — Но так же совсем никакой интриги не будет, — надула губы Чара. — Зато удобнее, — резонно возразил брат, задирая халат и гладя красные морщины, оставленные на её спине натянутой сбившейся тканью. Чара зарыла глаза, откинулась на его грудь, чувствуя, как опадает в ней чужая плоть. — Шоколад закончился, — пробормотала она. — Ни одной плитки не нашла в холодильнике… — Я знаю, где у родителей завалялись шоколадные конфеты. — Подхватив её на руки, Азриэль поднялся с пола. — Вообще… давай пока будем ночевать в их спальне? И места хватит, и… символично как-то. Глаза Чары заблестели, и она заговорщически улыбнулась держащему её монстру. — А давай. *** За окном сгущались сумерки, но в спальне мерцал свет — на настенном экране перед кроватью инопланетные перечницы вопили гимн уничтожению. Закутанная в плед Чара расположилась между скрещенных лап Азриэля. Время от времени монстр подцеплял из разукрашенной коробки очередной комочек шоколада и подносил его к приоткрытому в ожидании рту сестры. Слизывая угощение, она терлась щекой о белый мех его ладони, а в один момент, повернулась, высвобождаясь из своего уютного кокона, прижимаясь к губам Азриэля, и они передавали шоколад в рот друг другу, пока он не растаял, а потом, сплетаясь и путаясь языками, слизывали с губ коричневые потеки. — Ты сейчас такая милая, — прошептал Азриэль, гладя её по щеке. — Мне правда не хочется тебя отпускать. — Так и не отпускай, — ответила Чара, зарумянившись. — Я бы тоже век на тебе сидела. — До сих пор я боялся, что дело только в похоти, — признался он, прижимая её к себе. — Что я буду относиться к тебе, как раньше, стоит мне только удовлетвориться. Чара неопределенно промычала, гладя мех на его руках. — Но теперь, — продолжил Азриэль, — я чувствую, что мне всё ещё хорошо с тобой. После всего, что сегодня случилось… я счастлив просто сидеть и говорить с тобой вот так. Одно твоё присутствие… и это не так, как было раньше… — он неловко засмеялся. — Странно, да? Обернувшись, Чара внимательно посмотрела на него. — Значит, говоришь, будешь любить меня и без секса? — поинтересовалась она. — Да, — не задумываясь, ответил Азриэль. — Даже, если у нас никогда больше не будет… я буду любить тебя так же, как люблю сейчас… может быть, даже сильнее. — Как сестру? Как друга? — прищурилась девушка. — Как возлюбленную, — спокойно ответил он, целуя её в лоб. Опустив глаза, Чара еле слышно произнесла: — А если… если я не смогу… любить тебя так же сильно? — Это ничего, — заверил её Азриэль, обнимая её. — Моей любви за двоих хватит. — Уж надеюсь, — прошипела Чара ему в плечо. — Столько лет ждать, пока до тебя дойдет… — Ч… Чара? — Само собой, — она с вызовом посмотрела на него. — Это у тебя всё случилось в один день — и осознание, и достижение. А кому-то приходилось ждать, пока до этого балбеса дойдет. Душить любую мысль о том, что это никогда не случится. Сдерживаться, чтобы не начать первой и не испортить всё в конец, хамить и грубить, чтобы не догадался. Удовлетворять себя всем, что под руку попадётся и надеяться, что никто не услышит. А, когда всё началось, стало страшно — вдруг этим всё и останется… — Чара всхлипнула. — Вдруг стану… просто… игрушкой… — Всё это время… — прошептал Азриэль, с ужасом и жалостью глядя на плачущую девушку. — Но… Чара… я бы никогда… — Я знаю, — сквозь слезы произнесла она. — Ты всегда был добр со мной… но взросление… оно меняет… иногда… Язык монстра прервал её, скользнув по дрожащим векам, нежно слизывая слёзы. Склонившись к лицу сестры, Азриэль взглянул в её покрасневшие глаза. — Я вряд ли когда-нибудь до конца пойму, почему ты настолько несправедлива к себе, — произнес он. — Но я слишком люблю тебя, чтобы вот так это оставлять. Ты чудесный человек, Чара, и я счастлив, что полюбил именно тебя, но я не могу позволить тебе себя мучить. Ты заслуживаешь не только того, чтобы любили тебя, но и того, чтобы полюбить себя саму. И, хотя этот путь может оказаться трудным для тебя — ты не будешь одинока. Я всегда буду рядом. И я сделаю так, что ты никогда не будешь жалеть о том времени, когда ты страдала, дожидаясь моих встречных чувств. — Азриэль… — прошептала Чара и вдруг резким толчком опрокинула его на подушки, отбрасывая плед и оставаясь полностью обнаженной. Склонилась над ним, жадно впилась в губы, спустилась ниже, высвобождая и лаская его твердеющую плоть. Поднялась, с громким стоном села на его бёдра, погружая его в себя. Азриэль с нежным восторгом в глазах следил за её темным силуэтом, танцующем в ореоле неверного экранного света. Лапы коснулись гладких девичьих ягодиц, сжали их, впиваясь когтями в кожу. Пальцы Чары вцепились в мех на его груди, метнулись назад, к его коленям. Рыкнув, Азриэль подался тазом вверх, подбросив её, толкаясь до предела, и она запрокинула голову, протяжно и хрипло крича его имя. Замерла, тяжело дыша, на щеках блеснули влажные дорожки. Склонившись, подалась вперёд, понемногу выпуская его плоть, оставляя внутри себя дорожку из горячего семени монстра. Припала к его губам, отстранилась, опустила голову на сложенные на его груди руки. С нежностью глядя на него, прошептала: — Я уже ни о чём не жалею… Погасив экран, Азриэль потянулся за пледом, набросил его на вздрагивающую спину Чары, приобнял её. — Ты не будешь ворочаться? — сонно спросила она, прижавшись к покрытой мехом груди и сжимая его внутри себя. — Да ни в жисть, — пробормотал он, закрывая глаза и проваливаясь в сон. Казалось, он проспал всего пару секунд, но в окно уже заглядывала полная луна. В её свете он увидел Чару, мраморной статуей восседающую на его бедрах. Окончательно просыпаясь, ощутил сладкое напряжение своей плоти, скользящей в её влажных объятиях. — Чара! — Прости… — выдохнула она, не прекращая двигаться. — Не хотела тебя разбудить… На её бёдра легли мохнатые лапы, и Азриэль проворчал с широкой ухмылкой: — Могла бы и не стесняться, раз тебе настолько невтерпёж. Чара счастливо пискнула и прижалась к его груди. *** Спустя несколько дней чувственной безмятежности, их самодостаточному одиночеству пришёл конец. Прежде тихий дом наполнился бормотанием и возгласами жильцов и гостей. Казалось бы, стоило залечь на дно, спрятаться, укрыть свои отношения от враждебного внешнего мира — но Азриэль и Чара, переглянувшись, пошли навстречу этому, рука об руку и с поднятыми головами. И ничего не случилось. Кто-то так ничего и не понял, своими наивными замечаниями смеша влюбленных и окружающих. Кто-то понял, пожалуй, больше, чем они сами, наблюдая за ними со снисходительно-заботливой улыбкой. Родители — хоть и не было понятно, насколько хорошо они осознали, что произошло между их сыном и его сводной сестрой — восприняли происходящее, как нечто само собой разумеющееся и лишь изредка по утрам с мягким укором просили их не разбрасывать вещи и вести себя потише. А Азриэль и Чара купались в любви друг друга. Днём их всюду можно было увидеть вместе, держащимися за руки, в обнимку, а, при чуть больше везении можно было увидеть их необыкновенно нежный и далеко не родственный поцелуй. Там же, где их никто не мог увидеть, они набрасывались друг на друга и отчаянно, ненасытно трахались, сплетая руки, впиваясь в мех и кожу, кончая раз за разом в пленительно-тщетных попытках слиться воедино. Охрипнув от стонов и криков страсти, загнав друг друга до изнеможения, они валились друг на друга, стараясь отдышаться и наслаждаясь теплой близостью после экстаза, а потом, приведя себя и партнёра в порядок — иногда это вызывало новый взрыв страсти — снова становились нежной и приятной глазу «парой на выход». Так бурлящую и счастливую весну сменило спокойное и счастливое лето. А потом пришла осень… *** — И… извини, ты не могла бы повторить? — произносит Азриэль растерянно. Снаружи — холодный осенний вечер, и в камине гостиной весело потрескивает огонь. Чара сидит у него на коленях, стиснув руки так, что побелели костяшки пальцев. Опустив голову, не глядя ему в глаза, она тихо произносит: — У нас будет ребенок. Азриэль услышал и в первый раз — но и теперь не может поверить своим ушам. — Но... как? Ты же говорила, что это невозможно! — Невозможно… естественным путем. — Чара улыбнулась, но тревожно и неуверенно. — При должном медицинском вмешательстве… шанс есть, но это рискованный процесс… — Почему ты мне ничего не сказала? — Я боялась. — Чара ещё ниже опустила голову. — Боялась, что ты не захочешь… чтобы я рисковала. Хотела сделать тебе сюрприз… — Так… всё прошло удачно? — По голосу Азриэля было трудно определить, что он сейчас испытывал, и Чара ещё сильнее стиснула руки. — Риск не был смертельным, — попыталась оправдаться она. — Плод стабилен, развивается нормально… пока, правда, нельзя сказать, кем он будет больше, человеком или…. — Тебе не нужно было делать мне сюрприз, Чара. Вздрогнув, как от удара, девушка посмотрела на брата. На её глаза навернулись слёзы. — Тебе не нужно было делать это в одиночку, — мягко произнес Азриэль, накрывая её ладони своими и сжимая их. — Я ведь обещал, что буду рядом с тобой всегда… и, к тому же, я имел полное право присутствовать на зачатии нашего… моего ребенка. Глаза Чары расширились: — Так ты не сердишься? — Немного, — проворчал монстр. — В следующий раз мы с тобой пойдём туда вместе. Чара часто задышала, глядя на брата. — В следующий… раз?! — Неужели ты захочешь остановиться на одном? — воскликнул Азриэль, подхватив её на лапы и кружась по гостиной. — Ребенок! У нас с тобой! Господи, я даже не надеялся! Моя ж ты сладкая, как я тебя люблю! — Я… тоже… тебя… — всхлипнула Чара, не выдержав и расплакавшись. Удивленный Азриэль склонился к её лицу, жадно и нежно вылизывая слёзы, пока плач не сменился смехом. — Ай, Азриэль, щекотно! Сев на диван, он усадил сестру на колени лицом к себе, и они самозабвенно поцеловались, счастливо млея при мысли о том, что уже скоро между их влюблёнными сердцами забьется третье. — Так… выходит, пока без секса? — Чёрта с два. Что-нибудь придумаем. — Чара!..