Нефилим с деланным интересом следил за ловкими движениями смуглого парня, на вид не старше двадцати. Ему хочется смотреть на Магнуса, смешивающегося с толпой гостей, но он не поворачивает головы, с трудом заставляя себя обратить внимание на бармена. Наблюдая за вытянутыми бутылками, скользящими по тонким пальцам оборотня, время от времени крутящихся в кульбитах над головой паренька, вновь аккуратно встречаясь с широкой ладонью, цепко хватающей за горлышко и вновь отправляющей бутылку в воздушное путешествие, охотнику казалось, что стеклянные сосуды двигаются чуть медленнее, чем скорость света — он мог видеть лишь блики зеленого цвета, не в силах увидеть хоть одну бутылку (либо же дело было в алкоголе, вливающемся в Алека со скоростью света). Смуглокожий так часто перебирал руками, что нетрезвому охотнику чудилось, что у оборотня несколько пар рук! Совсем как у демона, с которым он сражался на прошлой неделе. В отличие от демона, бармен не был кучкой вонючей слизи — Алек чувствовал ноты едва уловимого одеколона, чем-то напоминающего парфюм Магнуса. Охота становилась все скучнее и грязнее с каждым разом — Алек, стряхивая горы слизи, с завистью посмотрел на сестру, сумевшую не заляпаться. Голубоглазый вспомнил про надоедливую Иззи, которая даже в тот вечер пристала к нему с расспросами о том, почему он не ночевал в Институте. Охотница прекрасно знала ответ на свой вопрос. Ей нужны были
подробности, и Алек знал, что находись бы эти подробности в глотке черного слизкого демона, Изабель без тени сомнения разрубила бы его пополам, не побрезгав испачкать одежду.
Алек оторвал взгляд от опустошенного бокала, в ожидании взглянув на оборотня. Когда выпить хотелось сильнее, чем отвязаться от Иззи, цирковое представление бармена с летающими бутылками превращалось в шоу «подразни Лайтвуда». Если ему хочется чем-то пожанглировать, то пусть покидает апельсины, с алкоголем Александр разберется сам. Оборотень явно хотел впечатлить охотника, и грустно поморщился, наконец поймав последнюю бутылку, понимая, что должного фурора не вызвал. Теперь Алек мог видеть, что всего бутылок было пять. А руки — две. Лайтвуд печально склонил голову, лицо его приобрело задумчивость, словно он размышлял, почему у этого оборотня всего две руки, а не семь?
Краем глаза нефилим заметил высокую девушку справа от него. Она лениво крутилась на стуле, основание которого было похоже несжатую пружину, прижатую сверху тонкой черно-красной таблеткой. Уголок её губ, покрытых темно-бордовой помадой, хищно вздёрнулся при взгляде на оборотня. В ямочке между ключиц виднелся небольшой рельефный камень с неровной поверхностью, аккуратно закрепленный позолоченным обручем вокруг. Ее волосы темно-красным пламенем струились по спине, скрепленные заколкой с массивным синим камнем на затылке, точно таким же, как и на сережках-капельках. Сверкающая ткань топа обвивала предплечье лиловой каймой, закручиваясь в беспорядочный узор на талии. Шорты были сделаны из еще более блестящей ткани, похожей на собрание всех блесток этой планеты. Может быть, там даже нет ткани и шорты полностью состоят из блестяшек?
—
Все ли нижнемирцы так любят блестящие вещи? — задался вопросом Лайтвуд, вспомнив о любви своего мага к паеткам. Охотник поморщился от резкой волны накативших чувств: неприятного осадка после ссоры с примесью жгучей вины.
Своего мага, с которым он поругался. Спустя столько времени отношений Лайтвуд смог примириться с тем, что многие флиртуют с Бейном (иногда ему казалось, что даже Джейс, который становился похож на пыхтящий паровоз от одного вида мага, поддастся чарам Магнуса). Но привыкнуть, что
Магнус в ответ непринужденно флиртовал с ними, он не смог.
Именно поэтому сейчас он сидел здесь, пристально следя за Бейном. Магнус веселился в компании магов. Перед глазами плыло от выпитого алкоголя, поэтому всё, что смог разглядеть парень — голубую кожу одной из стоящих рядом с ним. Перед глазами стоял образ Магнуса: его золотистая кожа, которой хочется коснуться, мягкие губы, измазанные блеском, зелено-золотистые кошачьи глаза, с любовью смотрящие на Лайтвуда. Сейчас же в глазах Магнуса отражалось только напущенное равнодушие, и виноват в этом Алек. Ему не было дела до оборотней и вампиров, заполняющих апартаменты его бойфренда. Всё, что его сейчас волновало — заглушить паршивое чувство, внешне сохраняя невозмутимое спокойствие ровно до того момента, пока последний гость не преступит порог квартиры, и за ним не захлопнется дверь. С каждым выпитым глотком это становилось сложнее, но не то что бы это останавливало нефилима.
Магнус громко засмеялся, чем привлёк внимание парня. Алек резко крутанулся на стуле, чуть не потеряв равновесие, но в последний момент ухватился за что-то прохладное. Послышался сдавленный смешок где-то над ухом. Вампирша довольно улыбнулась, заметив мощную ладонь охотника на своем колене. Она придвинулась к нему, кокетливо поправляя волосы.
Теперь Александр хорошо ощущал количество выпитого алкоголя: после малейших движений квартира Магнуса стала похожа на яркие расплывчатые пятна. Это чем-то напоминало нефилиму картины, которые он совсем недавно видел на выставке с Магнусом. Лайтвуду казалось, что художники просто выливают все краски из палитры на холст. Теперь он понял, что вовсе не обязательно выливать краски на холст. Можно влить пару стаканов джина в себя. Ну или не пару.
Вампирша, тряхнув пышной копной волос, наклонилась к уху охотника, обхватывая того за шею. Алек встретился с её серыми глазами, в которых читалось желание втянуть его в похотливую секту. Он хотел было откинуть её руку, но тело не поддавалось.
— Сумеречный охотник, — горячее дыхание опалило кожу, голос будто бы раздавался отовсюду. Александр тряхнул головой, пытаясь прояснить рассудок. Парень потянулся в карман штанов, отчаянно пытаясь нашарить стило. Руна трезвости украшала бедро нефелима, и даже если бы он нашёл вытянутый предмет спасения, то встретился бы с новой преградой под названием «джинсы».
— Чёрт. — Стило осталось в куртке. К одной проблеме добавилась другая — бледные руки обвили его за талию, пытаясь утянуть куда-то вбок. Когда это сумеречные охотники стали пользоваться популярностью у нежити? Или может это с ним, Алеком, что-то не так?
Оборотень сверкнул белоснежной улыбкой, вовремя придвинув к Лайтвуду высокий стакан с жидкостью. Рука парня с готовностью потянулась, но нижнемирец с поразительной быстротой крутанул стакан, заставляя его подпрыгивать на поверхности стойки. Алек хотел выругаться, когда бармен вдруг поднес какую-то еле заметную бусинку к краю стекла, и оно полыхнуло разноцветным огнем, устремляющемся в высь. Вампирша рядом тоже с интересом наблюдала за барменом. Её процесс привлекал гораздо больше, чем Лайтвуда. Увидев, что Алек не заинтересован в её внимании, она переключилась на парнишку.
Охотник уже не в первый раз посещал с Магнусом вечеринки его друзей, и давно понял здешние правила. Поэтому он не удивился бы, если застанет этих двоих через некоторое время в ближайшем туалете. Голубоглазому совершенно неинтересно, чем они собираются заниматься и как — хоть горизонтально, хоть вертикально. Да пусть хоть пересекаются, и он был готов самолично водрузить их на плечи и закинуть в первую попавшуюся комнату, лишь бы стакан прекратил вечно ускользать от него!
Смуглокожий гордо осматривал красочный костёр разноцветных язычков пламени, будто бы он только что изобрел панацею. А охотник вымученно выдохнул, хватаясь за не угасший стакан. Оборотень, заменяющий бармена, испуганно вскрикнул, когда Алек поднес горящий коктейль к губам. Испуг сменился на интерес, когда нефилим даже не поморщился.
— Клянусь Ангелом, что я арестую его, если не выпью эту мешанину. Это настоящее преступление — лишать меня алкоголя!
Горло обожгло, как и искусанные губы, Алек расслабленно обмяк на стуле. Губы охотника сомкнулись на стакане, и парень запрокинул голову, заливая содержимое в себя без остатка. Коктейль водопадом вылился, заставляя кадык Лайтвуда вздыматься, и лишь густая жидкость медленно сползала по стенкам, словно надеясь, что Алеку надоест сидеть с задранной головой к верху и он оставит стакан в покое, но тот лишь недовольно поморщился.
— Ты бы поосторожнее. — Попытался предостеречь бармен, с искренним беспокойством глядя на голубоглазого. Взъерошенные волосы, глаза застилала пелена, щеки раскраснелись от алкоголя, а на губах играла пьяная улыбка. Оборотень знал, что эта улыбка значит «я-собираюсь-опустошить-весь-бар-за-несколько-часов», и ничто другое.
Вместо ответа Лайтвуд с силой стукнул пустым стаканом перед носом оборотня, доказывая, что смуглокожий прав — уходить сумеречный охотник не собирался.
— Сделай мне что-нибудь. Только побыстрее. — Он улыбнулся, окончательно расслабившись. До голубоглазого донесся раскат смеха, и он с интересом обернулся: Магнус расположился на диване, собрав вокруг себя всех представителей нежити. Пальцы мага обвивали стакан с чиллой де молле, на пальцах сверкали массивные кольца. Заливисто смеясь, он что-то увлеченно рассказывал, не переставая жестикулировать руками. Его ноги обтягивали узкие черные джинсы, красная рубашка с треугольным вырезом на груди свободно ниспадала, оглаживая торс без пупка. В волосах Бейна кружил вихрь блёсток, переливающегося в свете софитов.
Алек неотрывно смотрел на Верховного мага, нервно сглотнув. Зрение немного сфокусировалось, он смог увидеть руку какого-то парня на колене Магнуса. Тот, казалось, не замечал этого, продолжая увлеченно болтать с девушкой-магом. Сердце ревностно сжалось. Ему хотелось подойти к магу, отпихнуть от него всех и закончить очередную вечеринку, от которых он никогда не был в восторге. Хотелось привычно устроить голову на его коленях, затылком чувствуя паетки на штанах Магнуса. Рука Верховного Мага поправит непослушную прядь, проведет по скуле Алека, очертив линию подбородка. Лайтвуд коснётся теплой ладони мага, сильнее прижимая её к своему лицу, продолжая слушать. Ему так хотелось услышать его спокойный голос, передающий все эмоции сразу. Вслушаться, как Бейн тихо посмеивается, вспоминая о своих приключениях с друзьями. Слушать истории Магнуса никогда не скучно. Даже если слушаешь далеко не первый раз. Но Алек не сдвинулся с места и слышал только звуки дзинькающего стекла.
Голубоглазый не мог смотреть на что-то, кроме действий рослого парня. Сейчас он следил бдительнее, чем на любом из тех патрулей, из-за которых он не возвращался домой. Гнев закипал с дикой скоростью, а алкоголь только ускорял этот процесс. Сам того не подозревая, какого врага наживает себе мимолетным касанием ладони мага, фейри подсел ближе, обращая внимание хозяина квартиры на себя. Лайтвуд, вложив во взгляд всю злобу, что бурлила внутри, как вулканическая жижа (которая вот-вот расплавит здесь все до основания), ревностно сжал зубы: еще немного, и он достанет лук, чтобы пронзить руку фейри, лишь бы тот понял, что Магнус
занят.
Лайтвуд был готов достать колчан со стрелами, но вовсе не был готов встретиться с недоуменным взглядом Верховного Мага. Алек сидел за барной стойкой, расположившейся в углу огромной комнаты, а Бейн находился почти у противоположного конца. Между ними — пропасть из танцующей нежити. Взгляд нефилима смягчился, но тут же посуровел, когда он заметил, что голова какой-то девушки расположилась на плече мага, и Алек зло выдохнул. Магнус выглядел как школьник, которого застали родители за непристойными делами. Его равнодушный взгляд переменился на встревоженный, и Алек увидел знакомые кошачьи глаза. Брови Бейна беспокойно выгнулись, и он попытался отлепить от себя веселую девчушку, на вид не старше пятнадцати. Алек знал, что Магнус выпил чуть меньше него самого. В глаза Верховного Мага отразилась трезвость, и нефилим заметил голубые искры, исходящие от пальцев мага.
Лайтвуд с силой стиснул зубы, отвернувшись от мага. Краем глаза он заметил, как вытянулось лицо оборотня. Он пытался что-то сказать Алеку. Видимо, успокоить того, но парень не слушал.
Алек не в состоянии слезть со стула, но оставаться здесь он не намерен. Ноги коснулись пола, и охотник уверенно перенёс вес на стопу. Его немного шатнуло, и кто-то из толпы недовольно вскрикнул: оказывается, Лайтвуд наступил кому-то на ногу. Пробормотав что-то, отдаленно напоминающее извинения, парень попытался протиснуться через толпу. Алек резко остановился, вдруг поняв, что идет в никуда.
Идти в Институт было не лучшей идеей. Отдаться расспросам Иззи и Джейсу в таком состоянии было опаснее, чем сдаться Конклаву, признавшись в серии убийств. Сидеть на покрытых коркой льда лавочках тоже не казалось заманчивым. А их с Магнусом квартира заполнена алкоголем и музыкой, которые явно лежат в разных плоскостях со сном.
— Я вижу, сумеречные охотники иногда тоже развлекаются, — вдруг раздалось над ухом, и Алек обернулся. Перед ним стоял парень чуть ниже Лайтвуда. Выглядел он совершенно обычно, и чем-то был похож на примитивного, но одежда и взгляд давали понять о его принадлежности к сумеречному миру. На его коже не было рун, в кривоватой улыбке он не увидел ни одного клыка, от него не пахло оборотнем. Голубоглазый подумал, что это маг, и оказался прав: парень щёлкнул пальцами, и красные искры рассыпались в воздухе, роняя в ладонь мага два стакана. Он протянул один из напитков Алеку, ещё шире улыбаясь. Нефилим неуверенно принял его, всё-таки подумывая скрыться в спальне. Попивая коктейль, Алек задумался, сколько же этому магу лет? Старше ли он, чем Магнус? Какой меткой наделило его родство с демоном?
— Не знал, что охотники тоже ходят на вечеринки к Магнусу, — проронил маг. Он говорил так спокойно, не пытаясь перекричать музыку, но Алек все равно слышал его. Чернокнижник легко лавировал между протискивающимися к сердцу танцпола гостями и оставался на своём месте. По его сморщившемуся лицу Алек понял, что ему наскучило это «развлечение». Он осмотрел танцующих нижнемирцев с такой брезгливостью, с какой Магнус смотрел на протухшие сосиски.
— Я здесь… — «живу», хотел сказать Алек, но не успел: кто-то с силой потянул его за предплечье его, и, не сумев устоять на ногах, он покачнулся вперед. Подняв голову, Алек попытался стряхнуть непослушную чёлку и уткнулся в чью-то рубашку. В нос ударил приторный запах восточный сладостей, и охотник почувствовал, как неприятный ком подступает к горлу. Ему казалось, что он пролетел всего пару метров, но когда он смог осмотреться, то понял, что оказался в противоположной стороне комнаты.
— Извините, — испуганно пробормотал он, выпрямляясь.
— Оставь формальности для Конклава. — Весело усмехнулся маг, немного выпив. Он с интересом осматривал Алека, как рассматривают картины в галереях: не спеша, всматриваясь в малейшие детали. Алеку стало неловко. — Паурс. Верховный Маг Парижа.
Алек вспомнил, как всегда Магнус представлялся: не иначе как «великий». Он всегда выглядел так важно, что Алеку временами казалось, что как только он представится в очередной раз, за Магнусом начнут взрываться салюты под победную песню какого-нибудь турецкого хора.
Паурс протянул руку, на которую охотник посмотрел так, будто бы ему протянули трёхколесный велосипед и попросили показать паркур-шоу. Паурс усмехнулся, заметив ступор парня, и легко потянулся за рукой Алека, пожимая её.
— Алек. Глава Нью-Йорского Института, — нефилим сверкнул глазами, высвобождая руку. Он потянулся, чтобы поправить упавшие на лоб локоны, чувствуя, что запах мага остался на его руке, и поморщился.
— От Александр? — Алек кивнул. Он опёрся о стену, пытаясь скрыться от пристального взгляда мага за огромной пальмой, которая почему-то росла прямо из пола, упираясь в высокий потолок. Рядом с разодевшимся магом по последнему слову моды (хоть и семнадцатого века) Алек чувствовал себя белой вороной. Он подумал о Магнусе. Магнус тоже любил старинный стиль. Любил блёстки. Губы Алека расплылось в улыбке, когда тот раздумывал, любит Магнус больше блёстящую одежду или старинную? Подумав, раз Магнус делает укладку с блёстками, а не строгими рубашками с высокими воротниками, то это однозначно блёстки.
Паурс состроил огорченную гримасу:
— Все сумеречные охотники так немногословны? — потягивая алкоголь, спросил он, обращаясь, наверное, к Алеку. Но тот надеялся, что он обращается к пальме. — В этом есть своё очарование.
Алек не знал, стоит ли ему ответить. Он неуверенно жался в угол, начиная своим давлением сдвигать кирпичи в каменной стене.
—
Растения не говорят. — Пронеслось в голове. —
Наверное, он очень любит растения. Стоило притвориться чем-нибудь другим, — подумал Алек, заметив приближающегося мага. Пробежал холодок по спине.
— Как ты управляешься с ним? — с интересом спросил Верховный Маг Парижа, заглядывая куда-то позади Алека. Парень обернулся, но смог увидеть только кирпичную стену в компании пальмы. Вечеринки Магнуса были настолько веселыми, что Лайтвуду показалось, что даже пальма и стена веселились бы, будь у них возможность. — Я про этот роскошный лук, Александр. Покажи мне.
Алека передёрнуло: никто не называл его Александр. Роскошный лук? Роскошным он был бы, украшай его разноцветные массивные камни и гжельская роспись с павлиньими перьями. Странное сочетание, хотя, Магнусу, наверное, понравилось бы. Магнусу всегда нравилось что-то странное и пёстрое. Он бы даже захотел научиться стрелять из такого лука.
— Не думаю, что это хорошая идея, — с сомнением покачал головой нефилим. Его голос отвердел — алкоголь покидал тело. — Я не в самой лучшей форме. Здесь полно народу.
— Ты в отличной форме, Алек, — промурлыкал Паурс, пока лицо Лайтвуда вытягивалось от услышанного так, что скоро достигло бы верхушки пальмы.
Он что, только что сделал
комплимент его телу? Голубоглазый чуть было не потерял самообладание, совершенно не зная, что делать в таких ситуациях. Никто не писал инструкций или правил. Что он должен сделать? Ответить «спасибо»? Значит ли это, что он ответил на флирт? Должен ли он сделать комплимент магу? Или сказать «У меня есть парень»? А если это не было флиртом? Не покажется ли он самым глупым нефилимом на этом свете?
— Я не то имел в в… — возмущенно начал Лайтвуд.
— Отличнейшая идея. — Прервал его полный злобы голос. — Покажи, Александр.
***
Магнус испуганно наблюдал, как его парень быстро спрыгивает с барного стула, направляясь прямиком в эпицентр толпы. Иссиня-чёрные волосы подпрыгнули вместе с парнем, скрывая его голубые глаза от Магнуса. Алек выглядел так… расстроено? предано? зло? Что плескалось в его глазах? Магнус уронил голову на колени, быстро подняв ее. Он укоризненно посмотрел на черноволосую фейри, обвивающую его за локоть, будто бы собираясь прочесть ей нотацию «Почему не стоит вешаться на Верховного Мага, или почему вы не захотите встречаться с главой Нью-Йорского Института». Магнус вновь обвёл лофт взглядом, но теперь знакомая разлохмаченная макушка скрылась из виду, и Бейн почувствовал, как учащённо забилось сердце от необъяснимой тревоги. Он взмахнул руками, и музыка затихла. Теперь её заменяли недовольные возгласы. Один раздался прямо над ухом Магнуса, и он поморщился.
Всё внимание было нацелено на Магнуса, и он величественно прошёл в центр комнаты, пристукивая небольшими каблуками. Его рубашка помялась и сползла на правое плечо, оголяя ключицы. Дойдя ровно до середины комнаты, он грациозно развернулся на носках, и чуть покачнулся вперед, напоминая, что в его крови течет алкоголь.
— Вынужден вас расстроить, мы уходим на рекламную паузу. И я, как самый заботливый хозяин, дабы спасти вас от навязчивых предложений купить слуховой аппарат и шляпу с пером пеликана, предлагаю вам покинуть квартиру, пока скука не лишила вас жизни. Это самая скучнейшая реклама сахарного дробителя, которую вы когда-либо только слышали! И даже если скука не поразит вас, вы купите кучу ненужного барахла. Я покупаю кучи ненужного барахла только по четвергам, потому что четверги особенно ужасны. А сегодня только вторник. Поэтому вам придётся покинуть меня до следующего четверга. Дверь прямо по коридору. Я мог бы купить эту дверь на одной из рекламных пауз, но эту подарила мне Екатерина вторая, когда мы вместе устроили бал с Людовигом третьим. Ах, как это было прекрасно! Людовиг был очарователен, правда, немного кривоват на лицо. Но это не помешало ему закружить Микеланджело в бурном вальсе. Екатерина тоже считала четверги дьявольским днём недели.
Гости недовольно зашумели, но мага это не волновало. Он обводил взглядом каждого, кто переступал порог, пока он услужливо придерживал дверь голубыми искрами магии, пытаясь найти в этой толпе Алека.
— До скорой встречи! В следующий четверг обещая вам умопомрачительный тренинг «Как превратить ковёр в личный самолёт»! Я выставил на ибей то самое покрывало, которым укрывалась Екатерина вторая, — вскользь заметил он, захлопывая дверь за последним. Он расстроенно выдохнул и направился в сторону спальни, надеясь застать там Алека.
Он бродил по квартире, заглядывая даже в самые укромные уголки. Магнус хотел позвонить, но Мяо толкнул его телефон с высокой колонны, и тот не оказался готов к такой участи. Кажется, Бейн закинул телефон на глиняное изделие, когда Рагнор сказал, что туфли Магнуса ослепляют.
— Магнус! Я серьёзно! Либо сними их, либо выключи лампы.
— Они называются софиты, мой зелёный друг.
— Плевать мне, что это. Я просто не хочу уйти отсюда слепым, Магнус.
Выключить софиты не получилось, поэтому пришлось распрощаться с обувью. Но чем не пожертвуешь ради любимого стручочка? Видимо, Магнус немного переборщил с алкоголем, перепутав туфли с телефоном. Поэтому теперь приходилось обыскивать каждый уголок квартиры. Даже самый крошечный. Вдруг Алек выпил уменьшительное зелье и теперь пытается пробраться через заросли пушистого ковра в лофте? Или пытается выбраться из миски Мяо. Алек же умеет плавать, да?
— Алек! — радостно воскликнул маг, услышав донесшийся откуда-то голос. Голос точно принадлежал его нефилиму, он не сомневался. Радостным шагом минуя комнату, Магнус пытался сохранять оптимизм. Прошло всего несколько часов, а Магнусу казалось, что эти часы тянулись вечность без Алека. Ему так хотелось оказаться рядом. Прижаться к нему, вдыхая аромат его тела. Коснуться светлой кожи, проводя по рунам, заставляя Алека шумно выдохнуть. Впиться в его пухлые сладкие губы, проводя руками по мощному торсу. Покрыть его шею поцелуями, оставляя красные отметины. Улыбаться в поцелуй, чувствуя возбуждение Алека.
Проследовав за звуком, Магнус увидел вовсе не того, кого хотел бы увидеть. Перед ним стоял мужчина, повернутый к нему спиной. Перед ним стоял Алек. Парень опирался на стену, немного прикрыв глаза. Его бледной коже позавидовал бы любой вампир. Голубоглазый выглядел так обессиленно и помято, и Магнус поборол в себе порыв подхватить нефилима на руки, чтобы донести до спальни. Ноги парня подрагивали, и он медленно сползал по стене, но Алек не замечал этого.
— Не думаю, что это хорошая идея, — донеслось до мага. Это был Алек. Он стоял лицом к Магнусу, и какому-то мужчине, к которому, по всей видимости, обращался. — Я не в самой лучшей форме. Здесь полно народу.
— Ты в отличной форме, Алек, — промурлыкал Паурс. Маг только что крутанул колесо фортуны «Восемьсот тридцать четыре способа мучительной смерти» в голове Магнуса.
— Я не то имел в в… — возмущенно начал Лайтвуд.
— Отличнейшая идея. — Прервал его полный злобы голос. — Покажи ему, Александр.
Магнус увидел на лице Алека нескрываемый ужас и удивление, будто бы Магнус превратился огромную морскую свинку. Зато лицо незнакомца не выражало ужаса или изумления. Наоборот — восторг, словно он только что смог выиграть в дешевой лотерее за один цент яйцо Фаберже.
— Так вы знакомы? — с удивлением произнес незнакомец. Он с обвинением посмотрел на Алека, который медленно сползал по стене, словно нефилим должен был закатить им пышное знакомство, и показать детские фото Магнуса, причитая, как же быстро он вырос.
— Магнус, я…
— Подожди, Алек. — Магнус прикусил нижнюю губу от волнения за парня. Ему так хотелось подхватить тело Алека, которое так и норовило свалиться на пол. Отнести в теплую постель
Магнус совершенно не понимал, что здесь происходит. Больше всего Бейна интересовало состояние Алека и виновный в этом. С того момента, как он видел его последний раз, прошло ровно пятнадцать минут. Он хотел появиться эффектно, заявив, что по правилу пятнадцати минут Алек не имеет права злиться на него. Рагнор не одобрил, считая, что идеально время — двадцать семь минут и двадцать три секунды. А Катарина сказала, что они пьяные болваны. Что-то в её словах показалось Магнусу похожим на правду.
— Магнус, — произнес мужчина вслух. Он с готовностью протянул Магнусу ладонь, но тот покачал головой. Бейн бросил на мужчину скептический взгляд, надеясь что его взгляд сам расскажет незнакомцу, что Магнус собирается превратить его в равиоли со шпинатом и отправить в ближайший итальянский ресторанчик. Маг не пробовал в своей жизни ничего отвратительнее равиоли со шпитаном! Или закинуть его в центрифугу? Закинуть в центрифугу равиоли со шпинатом? Он пока не решил. — Верховный Маг Парижа. Паурс. Очень рад познакомиться лично.
Мужчина лучезарно улыбнулся, и его светлые волосы качнулись. Магнус продолжал испепелять его взглядом. Он краем глаза глянул на Алека.
— Великий Магнус Бейн. — Тут же поправил его хозяин квартиры. Его голос был холоден, как поздний январь. Он глянул на Алека, с трудом удерживающегося на ногах. Лайтвуд уронил голову в воздухе, и Бейн смог заметить желтый синяк на его теле. — Наверное, вы не слышали: вечеринка окончена. Не будь вы Верховным Магом Парижа, я вышвырнул бы вас, но поскольку моя дражайшая подруга обожает Париж, только сегодня вы можете выйти. В следующий раз вы полетите через окно. А потом я поменяю его на окно с местом для йоги. Давно хотел сменить интерьер. Дверь с сегодняшнего дня в отпуске! У нее мигрени от моих гостей. Думаю, вы можете выйти через дымоход.
Нефилим всем телом ощущал витающее в воздухе напряжение. Он из последних сил переводил взгляд с Магнуса на Паурса, с Паурса на Магнуса, пытаясь понять хоть слово. Веки закрывались, а ноги трясло так сильно, как будто он пробежал от Парижа до Нью-Йорка. Последнее, что мог заметить Алек — танец красно-голубых искр, глухой стук и чей-то пронзительный крик.
***
— Магнус, — попытался позвать Алек, но вместо слов он издал хрип. Его встретили встревоженные золотисто-зелёные глаза, укоризненно глядящие на парня. Тело ныло от боли, казалось, еще сильнее. Резким движением Алек вскочил с кровати, но Бейн мягко ухватил его за плечи, возвращая на место. Сумеречный охотник с недовольством посмотрел на Верховного Мага. Покрытая рунами рука выползла из-под одеяла, найдя руку Магнуса. Нефилим потянул Бейна на себя, зарываясь носом в растрёпанные волосы мага.
— Глупый нефилим, — обеспокоенно, но в то же время тихо смеясь, произнёс Магнус.
Магнус тихо рассмеялся, поглаживая голубоглазого по щеке. Маг наклонился, невесомо касаясь щеки Лайтвуда губами. — Тебе нужно отдохнуть. Как ты себя чувствуешь?
— Отлично, — соврал Алек. Черноволосая голова повернулась в сторону мага, и Лайтвуд чуть не вскрикнул от острой боли, прошедшей по позвонкам, собирающейся в затылке.
— Жуткая мигрень, пронзающая боль в теле, тошнота и слабость теперь называются «отлично себя чувствую»? — усмехнулся маг. Пальцы его рук осветила голубая магия, и Магнус бережно коснулся шеи Алека светящейся рукой. Боль стихла, но не исчезла до конца. Щеки Алека раскраснелись, то ли ото сна, то ли от высокой температуры. Его голубые глаза с непониманием смотрели на Магнуса.
— Что произошло? — Наконец спросил он, и Магнус поджал губы. Ему не хотелось думать, что могло произойти, не окажись он в тот момент рядом. В тот момент он дал себе слово, что на вечеринках он не отойдет от Алека ни на шаг. Даже если они снова поругаются.
— Мариза тебе не говорила, что не стоит пить коктейли, сделанные непонятными Верховными Магами из Франции? Этот маг добавил тебе в алкоголь вещество, от которого обычно теряют рассудок. И последствия далеко не веселые. — Алек хотел сказать что-то, но Магнус выставил руку вперед, заставляя парня молчать. — А если бы он подсыпал тебе порошок из лягушачьих лапок или шерсть морской свинки?
Алек решил, то шерсть свинки не так уж и страшна, но Магнусу говорить не стал.
— Я когда-то уже пил коктейль, сделанный непонятным Верховным Магом. Только он не из Франции. — Широко улыбаясь, ответил Алек, скрючившись от вновь подступившей боли. Он наклонил голову, пытаясь сдержать смех.
Лицо Магнуса недовольно вытянулось:
— И кто же этот Верховный маг? — спросил он, резко развернувшись к парню. Лайтвуду показалось, что он слышал ревность в голове мага. Он улыбнулся ещё шире. Охотник молчал, пытаясь удобно сесть на кровати. Магнус смерил его нетерпеливым взглядом.
— Он очень… волшебный, — задумчиво ответил наконец Алек, а Бейн разочарованно выдохнул. Голубые глаза сверкнули в свете луны.
— Все маги волшебны, Александр. — скучающе произнес Магнус. Он позволил себе притянуть Алека ближе, укладывая его на свои колени. Рука с кольцами зарылась в черные волосы, щекочущие кожу, и маг уронил тело на мягкую кровать. Как же долго Магнус хотел сделать это. Как долго он хотел коснуться светлой кожи нефилима, сжать его крепкие плечи. Провести руками по напряженному прессу, спускаясь к бёдрам. Огладить рельефный живот, прижимаясь к мягким губам Алека. Увидеть любимый румянец на щеках голубоглазого, зарыться пальцами в его волосы, притягивая его ближе.
— Он — особенно волшебен. — Прикрыв глаза от удовольствия, ответил Алек. Рука Магнуса очерчивала контур руны на шее охотника, спускаясь к ключицам. Чувствуя прикосновения родных рук, к щекам нефилима прилила кровь. Алек шумно выдохнул, когда маг провел по его нижней губе пальцем, чуть надавливая. Лайтвуд приподнялся на локтях, пытаясь сократить расстояние между ними до минимума. Губы Алека коснулись шеи Магнуса, прокладывая дорожку поцелуев к ключицам. Он уткнулся лицом в его шею и прикрыл глаза, чувствуя, как руки Магнуса блуждают по его телу.
— Ну, раз он так волшебен, думаю, может составить компанию твоему собутыльнику в городе Костей. — Спокойно ответил маг, наклоняясь к губам Алека. Охотник был готов поклясться, что это была
ревность. — Оснуют культ поклонения Алеку Лайтвуду. А потом я сожгу их на костре. В лучших традициях культа.
— Хочешь основать еще один культ, Магнус? — весело хохотнул нефилим, поднимая глаза. Лайтвуд взглянул на мага, в глаза которого растеклось спокойствие. И загорелось кое-что поинтереснее. Голубые глаза встретились с жадным взглядом золотых глаз. Губы Магнуса с жадностью впились в рот нефилима, прижимая его к кровати. Алек с готовностью отвечал, обвивая шею мага руками, пытаясь притянуть того ближе. Его тело подрагивало под телом Магнуса.
— Ты однозначно пользуешься популярностью у Верхновных Магов. — Оторвавшись, прошептал Магнус, припадая к шее Алека. Он целовал каждый сантиметр его кожи, прикусывая. Его руки оглаживали напряженные бедра, стиснутые джинсами. Алек громко выдохнул, обхватывая Магнуса ногами, выгнувшись в спине.
— Но принадлежу только одному. — Усаживаясь на бёдрах Магнуса, прошептал Алек. Его горячие ладони зарылись под рубашку мага, проводя тонкими пальцами по прессу мага. Алек провел дорожку поцелуев от подбородка до скулы мага. Магнус прикусил губу, сменяя позиции. Он ловко перевернул Алека на спину, стягивая футболку.
—
Основать культ поклонения Алеку… — думал Магнус, разглядывая обнаженный торс Алека. —
Звучит как начало нашего нового отпуска. 
