***
В День святого Валентина Ивайзуми пошёл на своё первое свидание с жизнерадостным темно-русым парнем, который был ниже самого Ивайзуми на пару сантиметров. Он очень много улыбался и говорил, не затыкаясь. Они прогулялись по парку и немного подержались за руки, не позволяя себе большего. Ивайзуми не помнил, о чём они говорили, помнил лишь изящные руки, как выяснилось позже, пианиста-самоучки. В хорошем расположении духа он пошёл домой к Ханамаки, где сейчас должен быть Ойкава. Они с Ивайзуми решили устроить очередную ночёвку на две персоны, а для этого главную звезду вечера нужно было забрать из загребущих лап Ханамаки. — О, Ива-чан, уже вернулся? Как прошло твоё первое свидание? — спросил Ойкава, выскакивая на него, как только тот появился в дверном проходе. — Надеюсь, ты не облажался. Ты ведь следовал моим советам? В поведении Ойкавы прослеживалось нечто странное, но брюнет не мог понять что именно. Он обошёл Ивайзуми по кругу, а затем, обвив его торс руками, прижался к спине и положил подбородок на плечо. Вот что было не так. Обнимашки и всякие нежности явно были не в духе Ойкавы, так по крайней мере думал Ивайзуми, а сейчас он касался брюнета слишком откровенно, то есть это нетипичные похлопывания по спине на тренировке и непривычные рукопожатия. Что это вообще такое? — Та-ак, что здесь произошло? — Ивайзуми пытался вырваться из стальных объятий, но его не пускали. — Ничего такого. Ойкава просто сожрал всю упаковку конфет с ликером в одну харю. А как тот парнишка? –Ханамаки, громко сюрпнув чаем, уставился на нервного Ивайзуми, вытянувшегося в струну. — Он ничего, пианист-самоучка, душа компании, я бы сказал. Но что-то серьёзное у нас вряд ли выйдет. Почему ты вообще дал Ойкаве эти конфеты? — Я не давал. Он сам взял, сказав, что нужно как-то отметить столь радостное событие в твоей жизни. — Нда, — Ивайзуми перевёл недоумевающий взгляд на Ойкаву, трущегося носом о его плечо. Ивайзуми был растерян, — Ойкава, собирайся, мы ещё к ночёвке должны подготовиться. Ойкава фыркнул, но отлепился от парня. Ханамаки, допив чай, опустил кружку вниз и выжидающе посмотрел на Ивайзуми, тот приподнял бровь в немом вопросе. — Мусор выбросишь? А то мне лень. Ивайзуми закатил глаза. Идти домой, а затем готовиться ко сну, было сложнее, чем обычно. Ойкава всё время вешался на него и спрашивал о состоянии Ивайзуми, путался под ногами и лез под руки, ловко избегал привычного рукоприкладства и хитро улыбался. С ним определённо что-то не так. Возможно, это из-за того, что он пережрал конфет, а зная Ханамаки, те вообще могли быть просрочены не первый год. После того, как они приняли душ, Ойкава окинул Ивайзуми странным нечитаемым взглядом и, пожелав спокойной ночи, отвернулся от него. Брюнет сел на свой футон, придвинутый вплотную к футону Ойкавы, немного понаблюдав за тем, как выравнивается дыхание друга, сам лег спать. Он не понял сколько времени прошло, перед глазами была сплошная чернота вместо приятного сна, но в какой-то момент ощутил слабый поцелуй на своих губах. Парень резко открыл глаза, губы слегка покалывало, рядом никого не было, только слабый запах яблочного шампуня Ойкавы в воздухе. Ивайзуми перевел сонный взгляд на него. Ойкава, громко сопя, перевернулся на спину и небрежно выпутался из своего одеяла, практически скинув с себя. Ивайзуми, не заметив ничего странного, закрыл глаза и зарылся в подушку, прогоняя внезапно возникшие ощущения.***
— Ива-чан! ~ — протянул Ойкава, не выползая из своей комнаты. Ивайзуми тяжело вздохнул, снимая куртку, и пошёл на звук голоса. Комната Ойкавы была немного засрана: измятые листы на столе, куча тетрадей на кровати, неаккуратно торчащая одежда из шкафа, уставший Ойкава на полу. Брюнет обвёл взглядом помещение, перешагнул лежащего друга и подошёл к столу, на котором стояло несколько выпитых банок энергетика. — Слушай, такое количество энергетика опасно для здоровья, — парень потряс банку и ощутил, как в его лодыжку вцепились крепкие пальцы. — Ну, Ива-чан, — Ойкава начал взбираться по ноге брюнета вверх, но, дойдя до торса, немного съехал и вцепился всеми конечностями в ногу. — Ох, нет. Они ещё и алкогольные. Ты же в таком состоянии вообще заниматься не сможешь, — проговорил он, пытаясь стряхнуть прилипшего друга. — Смогу, с тобой я всё смогу~ Ойкава выглядел немного болезненно: под глазами залегли тёмные круги, скулы стали более заметны, кожа была белее, чем обычно. Не сказать, что и Ивайзуми выглядел лучше. Период экзаменов и различных тестов — максимально тяжелый период, в особенности для третьегодок. Как же брюнет хотел вернуться на два года назад и не волноваться о своем поступлении. Они прозанимались вместе пару часов, которые стали для Ивайзуми настоящим адом. Парню нужно было запомнить большой объём информации, а параллельно отбиваться от поползновений пронырливых рук, то ласково поглаживающих колено, то трогающих волосы на затылке, то забирающихся под свободную футболку. На все прикрикивания и угрозы Ойкава лишь отмахивался, говорил, что сильно соскучился, и продолжал попытки полапать друга. Ивайзуми вздохнул, Ойкава сейчас явно не соображал. Брюнет понял одну — плохую лично для себя — истину: когда Ойкава хоть немного притрагивался к чему-то алкогольному, его мозг уходил в спячку, а руки начинали действовать, и он чуть ли не лез на Ивайзуми, причём только на Ивайзуми. Правда после того как алкоголь выветривался, Ойкава ничего не помнил из того, что творил. За большой промежуток времени Ивайзуми уже успел к этому привыкнуть и даже выработать иммунитет, но сейчас он был не в настроении, и когда ему прямо в ухо томным голосом прошептали: — Синус угла альфа на косинус угла альфа равно тангенс угла альфа. …он не выдержал. — Так, я понял, сегодня мы не закончим. Я лучше пойду, — он резко захлопнул свою тетрадь и начал подниматься с пола. — Не-е-ет, — Ойкава капризно надул губы и обхватил друга руками, не давая встать. — Что нет, ты дико устал, по тебе видно, а я из-за тебя нормально позаниматься не могу. На сегодня мы закругляемся, а ты сейчас же идешь спать. — Но…не-ет. Ивайзуми закатил глаза и, скинув конечности друга, начал собираться, после поднял за руки Ойкаву и кинул на кровать, надёжно закутывая в одеяло. Шатен недовольно сопел из своего кокона, но выпутаться никак не мог, и спустя минут десять его всё-таки сморило, и он заснул. Ивайзуми улыбнулся кончиками губ: у Ойкавы давно не было нормального сна.***
После того как Ойкава и Ивайзуми поступили в свои университеты, они первый раз приехали обратно домой на новогодние каникулы, и их семьи решили устроить совместный ужин. Ивайзуми веселился, переговаривался с остальными о жизни в университете, поедал мандарины, словно от этого зависела его жизнь, и подавился, когда услышал подлый вопрос матери: — Мальчики, а как у вас в личном плане? Ивайзуми боялся этого вопроса и подсознательно готовился к нему, но всё равно это оказалось слишком неожиданно. — Ну, — Ойкава быстро пробежался взглядом по откашливающемуся Ивайзуми и решил обратить внимание на себя, — мне нравится…одна девушка, она очень властная и…порой бывает милой, — неловко проговорил парень, смущаясь, хотя — Ивайзуми был в этом уверен — скорее строил из себя невинность, — но она не знает об этом. — Оу-у, Тоору-кун, не волнуйся признаться, от тебя же все без ума. — Спасибо, Ивайзуми-сан, — Ойкава кивнул женщине. Ивайзуми почувствовал какую-то подавленную ауру, окружившую друга, но решил спросить об этом потом. Сейчас начинается его испытание, и брюнет молился всем, кому только мог, чтобы он завершил его достойно. — А ты, Хаджиме-кун? — Э-э…ну-у, мне, — парень нервно почистил мандаринку, — мне пока никто не нравится. Достойно завершил. Ивайзуми мысленно себе аплодировал. Брюнет отправил в рот дольку и услышал, как на стол громко поставили рюмку. Парень медленно повернулся на звук, не веря в происходящее. Ойкава, чёрт возьми, выпил. И выпил он явно непростого сока. У Ивайзуми немного времени, прежде чем Ойкаве в голову ударит, и он начнет к нему приставать. Как вылезти из-за стола и утащить за собой этого идиота, чтобы не выглядеть подозрительно? Или может им вообще стоило свалить из дома? Или ретироваться должен только Ивайзуми, потому что Ойкава должен хорошо себя вести без его присутствия? А что если это не сработает? И что делать сейчас, ведь Ойкава, под звон вдребезги разбившейся надежды Ивайзуми на лучшее, опрокинул в себя вторую рюмку. Ох, дело дрянь. — Хей, Ойкава, может остановишься, — прошептал брюнет, наклонившись к другу, чтобы их не услышали. — Не сегодня, Ива-чан, — Ойкава горящими глазами обвёл Ивайзуми, сверкая стеклами очков, и хитро улыбнулся. Отец Ивайзуми заботливо подлил Ойкаве ещё, и тот не раздумывая схватил рюмку, но Ивайзуми оказался проворнее и перехватил руку друга. — Нет, тебе достаточно, — Ойкава недовольно вцепился в держащую его руку и подёргал, а когда понял, что это не помогает, пополз ладонью вверх, нежно обхватывая запястье. Ивайзуми, матеря Ойкаву всеми ругательствами, которые знал, бегло осмотрел их семьи. Никто на их потасовку не обращал внимания, и это было только на руку. Брюнет с силой вырвал несчастную рюмку и поставил рядом с собой, туда, куда бы Ойкава не дотянулся. Он совершил один просчёт. Один огромный, мать его, просчёт. Ойкава, конечно, не мог дотянуться до своего алкоголя, зато легко мог достать Ивайзуми. Ойкава положил свою голову ему на плечо и непринужденно спросил что-то у его сестры. Ну и что он творит? Родители же могут не так понять. Была ли это катастрофа? Да, да была. Хорошо ещё, что Ойкава забыл на какое-то время, что в пьяном состоянии любит греть свои руки о бока Ивайзуми. — Ива-чан, это же моя любимая песня, — Ойкава резко оторвался от плеча друга и восторженно посмотрел на звучащее радио. — Теперь я хочу потанцевать, но мне бы партнёра, — протянул он, обворожительно улыбаясь сестрам Ивайзуми, которые смутились под пристальным взглядом красивого парня. — Так как насчёт вас, милые дамы, — Ойкава встал и протянул руку в приглашающем жесте. — Только через мой труп ты полезешь к моим сестрам! — Ивайзуми шлепнул по вытянутой руке друга. — Сынок, вот ты как обычно, ни себе ни людям, — усмехнулся его отец. — Тогда иди сам потанцуй. — Чего? Не собираюсь я! — но его в наглую проигнорировали, а Ойкава почувствовал это и схватил Ивайзуми, убираясь в дальний угол комнаты. Ойкава обхватил его ладони своими и начал скакать вокруг него, имитируя то ли польку, то ли чечетку. Родители громко смеялись со скривившегося лица Ивайзуми, когда этот перерослый конь, неудачно прыгнув, всем своим немалым весом наступил на бедную ногу брюнета. Вот им, конечно, весело, а Ивайзуми тут выжить пытается, уворачиваясь от летящих в него со всех сторон конечностей. Когда Ойкава подустал и перестал дергаться в конвульсиях, которые называл танцем, родители от них отвернулись и начали обсуждать житейские проблемы. Ивайзуми выдохнул и решил пойти и доесть оставшиеся мандарины, но Ойкава настойчиво его обхватил руками и начал медленно покачиваться вообще не в такт с музыкой (кто вообще танцует медляк под активную клубную музыку?), а после ткнулся губами в шею. Это не был поцелуй, вполне обычное касание, которое можно было бы спихнуть на случайность…если бы, конечно, Ойкава сразу отстранился, чего Его Королевское Величество сделать явно не захотело. У Ивайзуми мурашки прошли по спине, и он скорее бы продал душу демону, чем признал, что это было приятно. В голове брюнет кричал, что необходимо оттолкнуть от себя назойливого идиота, иначе родители могут неправильно понять, но тело не хотело подчиняться, и от этого становилось неловко. Со стороны казалось, что они просто дружески качаются, и Ойкава из-за усталости положил свою голову брюнету на плечо. Как бы всё прилично, но старшая сестра Ивайзуми так не считала. Мало того, что в этот момент она чистила последний мандарин, так ещё и хитро на них косилась, двусмысленно двигая бровями, подмигивая правым глазом и одобрительно качая головой. Ивайзуми незаметно показал ей средний палец, красноречиво говоря, чтобы она отвалила от них. От разгорячённых перестрелок взглядами Ивайзуми отвлёк телефонный звонок, и если судить по мелодии, то это должен быть Матсукава. Ойкава, не задумываясь, извлёк телефон друга из заднего кармана его джинс, смутив брюнета, и приложил к уху. — Ойкава слушает. — Привет, рад слышать. Дай Ивайзуми, — усмехнулся Матсукава по другую сторону. — Как грубо, ты так давно не слышал мой голос и сейчас… — Хочу избавиться, ага. Дай его, — послышался смех. Ойкава демонстративно закатил глаза, Ивайзуми хмыкнул, оба отстранились друг от друга. Из-за окружающего шума брюнет не слышал, что ему хотел сказать парень, поэтому тыкнул Ойкаву в бок, привлекая его внимание и заставляя сдуться его обиду, и они ушли в его комнату. Матсукава просто поздравил с наступившими праздниками, поиздевался, поунижал, поделился успехами в учебе и сказал, что им необходимо собраться вместе и что-нибудь посмотреть или просто погулять. Они ещё немного поговорили, перекидываясь колкостями, и отключились. У Ивайзуми поднялось настроение от этого тёплого разговора, он убрал обратно телефон в карман, и глянул на Ойкаву, тот как-то задумчиво рассматривал друга. Брюнет хмыкнул, возвращаться на семейный ужин как-то не хотелось, а здесь было так спокойно и тихо, и можно наконец расслабиться. Ивайзуми потянулся, зевая, и обернулся к Ойкаве, чтобы спросить, когда ему будет удобнее встретиться их скромной четверкой. И прежде чем тот полностью развернулся, его резко прижали к стене сильные руки. — Я тебя сейчас сам об стену долбану. Какого черта ты творишь? — Ивайзуми потёр ушибленный затылок и посмотрел на Ойкаву, лицо которого изображало непрошибаемое спокойствие. — Ива-чан, ну почему ты такой, — Ойкава недовольно фыркнул. — Какой? Перестань нести бред и пусти меня, — Ивайзуми раздражённо покачал головой и попытался скинуть руки. — Ты мне нравишься. В следующий момент недоумевающий Ивайзуми почувствовал, как Ойкава накрыл его губы своими, аккуратно сминая. Из-за мешающих очков он не мог прижаться, как хотел, поэтому поцелуй выходил слишком смазанным, и в это время дрожащие руки смяли футболку брюнета, не давая отстраниться. Ивайзуми не до конца понял, что произошло, и как именно. Казалось, его просто оглушило, и он оказался в другой параллельной вселенной, где Ойкава не любил девушек до мозга костей. Ну, то есть как так вышло, что Ивайзуми стоит и целуется с лучшим другом-натуралом в его комнате, а за стенкой сидят их родители, которые точно будут не в восторге, если узнают, что сейчас происходит. Ойкава определённо умеет удивлять. Ивайзуми шокировано уставился на отошедшего друга, он прокашлялся, пытаясь согнать ступор, в это время Ойкава только весело улыбался. — Сынок, мы уходим, собирайся, — мама Ивайзуми вежливо постучала в дверь, а затем зашла в комнату. Ивайзуми себя мысленно ударил. Они даже дверь не заперли, а вот если бы кто-то решил зайти парой секунд раньше. Парню поплохело от возможного развития событий. — Да-да, иду. Только… — парень посмотрел на невинно хлопающего глазками Ойкаву, им нужно срочно поговорить, но наедине. — Ойкава-кун, до встречи! — на шатена налетела сестра Ивайзуми. В общем, побыть вместе им так и не дали. Все, как сговорились, считали своим долгом, теперь находится рядом. Ивайзуми метал недовольные взгляды во всех и поглядывал на довольно улыбающегося Ойкаву. Сестры, пихая его в спину, подгоняли на выход, и он чуть шею не свернул, кидая прощальный взгляд на друга. Когда они пришли домой, Ивайзуми быстро написал Ойкаве, чтобы тот объяснил произошедшее, приправив красочными оскорблениями и сочными угрозами. Ойкава не ответил, значит, скорее всего, заснул. Когда на следующий день Ивайзуми при встрече попытался узнать у одного идиота, которому стоит запретить пить, помнит ли он, что творил (ответ, естественно, был отрицательным), потом узнать нравится ли ему сейчас кто-нибудь (ответ также был отрицателен), а затем начал читать лекцию о том, как алкоголь губит последние клетки головного мозга у одного, и как нервные клетки другого страдают в процессе. На вопрос «Нравился ли ему самому Ойкава?», Ивайзуми мог уверенно ответить: «Не знаю». После этого инцидента Ивайзуми посмотрел на Ойкаву под другим углом. Он определённо был в его вкусе: умный, упорный, милый, в особенности в этих своих очках, имел изящные пальцы, хороший музыкальный вкус. Практически идеал, если бы, конечно, жестоко не нервировал почти всегда, когда был на расстоянии пяти метров. Да и то не факт, Ойкава один раз сильно достал, даже когда они были в десятках километров друг от друга. Но так или иначе по этому поводу не стоило заморачиваться: ему нравились девушки, чем он клятвенно заверил друга, а насчет того признания и поцелуя…ну, Ойкава всегда вытворял что-то за пределами понимания. Ивайзуми, убедившись, что с другом всё нормально, забил на произошедшее.***
Ивайзуми, наконец, закончил курсовую, которую ему нужно будет защитить на следующей неделе, и потянулся, довольно улыбаясь. Он любовно пролистал её напоследок и, сохранив, выключил видавший виды ноутбук. Парень пошёл на кухню, варить кофе, Ивайзуми не был любителем кофе — это скорее по части Ойкавы, — но сейчас он был ему жизненно необходим. Шаркая тапочками, он прошёл на кухню и включил чайник, а затем вспомнив, что сегодня ему надо забрать Ойкаву из детского садика, набрал его номер. Послышались гудки, и на пятом трубку всё-таки взяли. — Хай, Ивайзуми. — Куроо? — Ивайзуми удивлённо вскинул бровь. — Ойкава рядом? — Ага~ — послышалось протяжное из телефона, а затем мерзкое хихиканье Куроо. — Почему ответил ты? Ойкава не хочет со мной говорить? — в голову закрались некоторые подозрения. — Ясно, он опять что-то натворил. По ту сторону завязалась потасовка, и брюнет, скептично хмыкнув, выключил чайник. — Да не-е, ничего он не сделал…просто когда ты позвонил, телефон был у меня. — И ты так долго не мог ответить на вызов? — У Тоору, знаешь ли, навороченный телефон. — Он у него уже два года, и ты постоянно таскаешь его, чтобы снимать отвратительные видео. — Они не отвратительные, — раздражённый громкий цык. — Что ты делал с телефоном Ойкавы? — Ивайзуми начал немного раздражаться. — Ну, мы…эм… — он явно не ожидал этого вопроса, после затянувшейся тишины он продолжил, — мы гуглили, как выглядит Бульбазавр. Я говорил, что он зелёный, а Бо, что он красный. — «Хей, я знаю, как выглядит Бульбазавр!» донеслось приглушённо. — Бо, не сейчас, я разговариваю с важным человеком. В общем…как-то так, Ивайзуми. Брюнет хмыкнул, закатив глаза. В это, конечно, можно было поверить, это вполне в духе Куроо и Бокуто, но не сегодня. — Будешь использовать вторую попытку? Или попросишь помощь зала? — Ивайзуми усмехнулся. — Да поверь на слово. — Я тебя знаю достаточно, чтобы не верить тебе на слово в телефонном разговоре. — Ауч, а это было больно. Может хватит уже допытываться? Всё с твоим Ойкавой хорошо, и ведёт он себя как паинька. — С трудом вериться, — брюнет тяжело вздохнул, покачав головой, — я скоро приеду. — Возьми с собой что-то алкогольное, — послышался громкий голос, искрящийся ненужным энтузиазмом. — Я подумаю, Бокуто, — брюнет отодвинул телефон подальше от уха. После этого Ивайзуми отключился, ему нужно собраться, зайти в магазин за «чем-то алкогольным» и вытащить Ойкаву из дурдома. Спустя час Ивайзуми со всем необходимым подъехал к дому, где сейчас находился Ойкава, и припарковал мотоцикл. Здесь парень впервые, многоквартирный дом, чем-то похожий на тот, в котором снимают квартиру Ойкава и Ивайзуми, ничего выделяющегося, разве что слишком большая детская площадка. Брюнет подошёл к подъезду, замечая знакомую машину, и набрал номер квартиры, который ему скинул Куроо. — Кто там? — слышится громкий голос Бокуто. — Ивайзуми. — Кодовое слово. — Я сейчас поднимусь и надеру тебе зад в армрестлинге. — Это не то слово, — капризно протянули, — и ты не одолеешь меня! У Ивайзуми дернулось веко, а в остальном он держался хорошо, спасибо выдержке, выработанной годами. Послышалась возня, Бокуто убирали от домофона. — Пиво принес? — было слышно какую довольную лыбу давит Куроо. — Кое-что получше, — Ивайзуми хмыкнул и посмотрел на коробку конфет с коньяком. Он взял самые дешёвые в магазине, они должны обрадоваться. — Ты нас заинтриговал, проходи. Испытание с попаданием в дом успешно завершено. Осталось всего ничего: спасти принцессу Тоору из лап пьяных друзей и увезти её в закат к счастливой жизни и невеселому похмелью. Когда Ивайзуми приехал на нужный этаж, то сразу же заметил в раскрытых нараспашку дверях какой-то квартиры Савамуру, встречающего его. Что ж, если он здесь, то можно расслабиться. Дайчи был очень надёжным, и что самое главное — имел иммунитет к кретинизму окружающих, оставлять его с идиотами было не страшно. Они пожали друг другу руки и зашли в квартиру. Дайчи одобрительно покивал головой, когда увидел коробку конфет. Куроо с Бокуто вылетели в коридор, толкая друг друга. — Я разочарован, Ивайзуми, — недовольно сказал Куроо, отфыркиваясь от коробки конфет. — Я ожидал чего-то большего. — М-м, мои любимые! Молодчина, — Бокуто, похлопав парня по плечу, вырвал коробку и убежал в комнату, прихватив Куроо. Ивайзуми стянул с себя куртку и повесил на свободный крючок, обращая внимание на внезапно появившегося из-за двери ванной Дайшо, отряхивающего руки. — Ого, не ожидал тебя здесь встретить, — сказал Ивайзуми, удивленно приподнимая брови. С Дайшо они были знакомы поверхностно, лишь пару раз виделись, но при этом он создавал впечатление нормального парня, не особо адекватного, конечно, но нормального. — Почему же это так удивительно? — они пожимают руки. — Куроо здесь, и ты все ещё жив-здоров. Просто не верится. — Они уже достали колкостями перебрасываться. У меня за этот вечер такая головная боль образовалась, ты просто не представляешь, — пожаловался Дайчи, жмуря глаза и уходя на кухню. Ивайзуми проследил взглядом за бедным Дайчи, его действительно было жаль. Далеко не каждый вынесет такое количество придурков на квадратный метр, а он ещё бодрячком держится. — Как Мика? — парень вновь развернулся к Дайшо. — Она все также прекрасна. А почему ты каждый раз это спрашиваешь? — настороженно протянул Сугуру, оглядывая собеседника ревностным взглядом. — Ты единственный адекватный натурал из всех, кого я знаю. — Сомнительный комплимент, — Дайшо хмыкнул и пожал плечами. Ивайзуми медленно, оттягивая момент истины, прошёл в комнату, где и собралась шумная компания. Ивайзуми не думал, что, отпуская Ойкаву на обычные посиделки с друзьями, увидит ЭТО. Эмоции быстро сменяются на лице: от недоумения до…недоумения, но в куда большей степени. Бокуто, с надетым праздничным колпаком на подбородке, сидел на диване и уплетал принесённые конфеты, закинув ноги на Ушиджиму, который пытался с серьезным лицом отбить какой-то ритм на огромном бубне. Куроо, сидя на полу и отпивая из своей банки, тряс маракасом и пел опенинг из Наруто. В углу, где находился огромный фикус, огороженный дорожными конусами, стояла красивая картина, возможно, написанная акварелью, — Ивайзуми не очень хорошо разбирался в этом — и на ней был изображён Ушиджима в виде Главнокомандующего армии со всей необходимой атрибутикой. На свободном пространстве, чуть дальше дивана, на полу малярным скотчем была сделана пентаграмма, а в ней лежал мертвый Ойкава Тоору. — Что здесь произошло? — шокировано протянул Ивайзуми. — Мне думается, тебе лучше не знать, — рядом появился Дайчи и в знак поддержки слегка сжал ему плечо. — Привет, Ушивака. — Ушиджима оторвался от своего занятия и кивнул, Ивайзуми запоздало махнул рукой. — Не люблю повторяться, но…не ожидал тебя здесь увидеть. Как бы Ойкава здесь, и…я поражён, что ты жив-здоров, — Ушиджима снова кивнул и вернулся к бубну. На его щеках играл румянец, видимо, тот тоже выпил. — Ива-чан? — Ойкава сел, с умным видом протирая свои очки тряпочкой. — Ох, нет, — значит он всё-таки ожил. Досадно. — Ива-чан, я так скучал, — Ойкава налетел на бедного Ивайзуми, сбивая с ног, благо рядом был Дайчи, подхвативший их. — Вот так и знал, — парень подхватил скатывающегося друга под бёдра и слегка подкинул, устраивая его на себе поудобней, а затем обнюхал его, хотя это было не обязательно, и так все понятно, — знал, что Куроо его успел споить. Я же просил не давать ему пить, не вам потом разбираться с ним, а мне. И я слишком задолбался, чтобы его контролировать. — Хей, почему сразу я? — Куроо захлебнулся в возмущении и убрал маракас. — Потому что только ты. А ещё Ойкава спихнул на тебя мой звонок, и я прекрасно понял, что это могло значить, — Ивайзуми снова подкинул Ойкаву, который, вообще-то, был очень тяжелый. Парень держал его только из-за ненужной упёртости. Но когда Ойкава в наглую начал водить носом по открытой шее и коснулся губами уха, терпение лопнуло, и его пришлось скинуть с себя. Шатен не мог стерпеть такого оскорбления и, поправив очки, полез к парню. Ивайзуми, заметив это, поставил перед собой удивлённого Савамуру как живой щит. — Если постоишь так, пока он не отстанет, то будешь на сегодня самым ценным игроком, — сказал Ивайзуми смеющемуся Дайчи. — Меня интересует эта пентаграмма. Как и зачем? — Ну-у, — начал Куроо, бросая взгляд на круг, — мы обсуждали, как все проиграли Карасуно когда-то, и вот как-то так до этого дошло. — Не причисляйте меня к вашей команде неудачников, — Дайшо фыркнул и уселся в кресло. — Ты сам по себе неудачник, Дайшо. Отвали. Ивайзуми отвлекся на этих придурков и не заметил, как к нему со спины подобрался Ойкава, стискивая в объятиях. Дайчи извинился за то, что не смог сдержать неугомонного парня, на что брюнет отмахнулся. Пьяного Ойкаву довольно сложно сдерживать, уж он-то это знал как-никто другой. — Хей, мы же хотели показать ему наше видео! — воскликнул Бокуто, доев все конфеты. — О, точняк, — Куроо активно покивал своему лучшему другу и потянулся за телефоном Ойкавы. Ивайзуми скептично на него посмотрел. — Не смотри так на меня. Уставший взгляд Ивайзуми выражал: «Не добивайте меня, пожалуйста», но Куроо его проигнорировал и сунул телефон в руки, включив видео. На видео появился улыбающийся Куроо, подмигнул в камеру: — Итак, привет всем, кто смотрит это видео, я — великолепный комментатор, сейчас проведу рум-тур по этой замечательной квартире… — Ивайзуми промотал пару минут и получил вздох полный негодования от Великого Комментатора, — Дайчи, что ты делаешь? Пьешь обезболивающее. Бедняга. Помаши рукой в камеру, — парень вновь перемотал пару минут. На видео крупным планом показалось лицо Куроо, который пытался установить камеру на комоде так, чтобы она не съезжала. Сзади пробежал Дайшо, отрабатывая боксерские удары на воздухе. Рядом появился Ойкава, таща с собой Бокуто. — Тетсу-чан, Ко-чан, только вы в состоянии оценить мой шикарный план, — прошептал Ойкава. — В этом плане есть голый Ивайзуми? — как бы между прочим заметил Куроо. — Нет. Если бы в моем плане был голый Ива-чан, вас бы в этом плане не было. И хватит домогаться до моего парня. — Но он не твой парень, — Куроо, отрегулировав камеру, осторожно убрал руки. — Пока ещё не мой, — Ойкава поднял вверх указательный палец. — Избавьте меня от этих подробностей, — Ивайзуми вновь перемотал видео, слегка смущаясь. Все присутствующие знали, что он гей. Просто в какой-то момент, неизвестно как эта информация просочилась, и…многие приняли это спокойно, а некоторые даже слишком сильно радовались за него, тот же Бокуто, например. Было очень приятно получить такую поддержку, но сфера его личной жизни все ещё была неловкой темой. А тут ещё и Ойкава лезет. Ивайзуми остановился на моменте, где в Ойкаву прилетела подушка, и он шмякнулся на пол. — Оу, это было больно, Ушивака. Мне и так плохо, а ты ещё и добиваешь! Жизнь такое дерьмо! Где мой Ива-чан? Почему его нет рядом в такой момент? — прохныкал Ойкава, поднимаясь с пола и швыряя подушку обратно, а затем порывисто обнял рядом стоящего Бокуто, что-то бубня под нос. Бокуто активно кивал и поглаживал спину шатена. — Дерьмокава, ты в каждом кадре будешь говорить про меня? Я тебя больше на эти встречи бывших капитанов пускать не буду. Мне стыдно за тебя, — Ойкава надулся и потёрся лбом о плечо парня, извиняясь. — Ты не отвлекайся, там сейчас такое начнется, — Бокуто в нетерпении дергался. На следующем видео в центре комнаты стояли Куроо, Бокуто, Савамура и Ойкава. Как они только уговорили бедного Дайчи? Они начали танцевать, точнее пытались повторить какой-то из клипов Бейонсе. И всё было хорошо, у них даже синхронно все получалось, но в момент, когда нужно было сексуально опуститься вниз на колени, послышался треск и бурный смех парней, камера начала конвульсивно дергаться, и Ивайзуми с трудом разобрал на экране смущённого Дайчи, который осматривал свои порванные штаны. За камерой послышалось тяжелое дыхание пришедшего в себя Дайшо, и картинка восстановилась. Ойкава и Куроо валялись на полу, корчась от смеха. Бокуто, восхваляя великолепные бёдра Дайчи, достал обычные спортивные штаны из своего рюкзака и передал парню. — Ого, ну, объективно говоря, твои бедра и правда крутые. И эту крутость не выдерживают даже штаны. Соболезную, Савамура, — Ивайзуми тяжело вздохнул, Дайчи немного покраснел, Ойкава недовольно сверкнул взглядом. — Ушивака, не ожидал, что ты настолько гибкий. — Чего? Он же не танцевал, — Куроо поперхнулся воздухом и уставился на Ивайзуми, тот просто тыкнул в самый угол экрана, где Ушиджима делал шпагат, пока остальные виляли бедрами из стороны в сторону. — Как я это упустил? — Ладно, я понял. Вам было весело, — Ивайзуми убрал телефон Ойкавы к себе в карман, решая досмотреть видео позже. — А теперь вы сейчас же всё уберёте, — со всех сторон послышались разочарованные вздохи. — Ничего не знаю. Живо за работу. От уборки освобождается только Савамура и…а чья это квартира? — Киты Шинске, — ответил Бокуто, ковыряя малярный скотч. — Когда я уже перестану удивляться? — Ивайзуми потёр переносицу. Почему Кита согласился провести этот сбор в своей квартире? Он же должен был догадываться, что это плохая идея. Или его вынудили? — А где он сам? — На балкон выходил, воздухом подышать, но он ушёл, где-то в середине встречи. Что он там так долго может делать? — Куроо задумчиво почесал подбородок. — Только не говорите, что он выпрыгнул, — Ивайзуми и Дайчи сорвались на кухню к балкону. Они, толкаясь, открыли дверь и осмотрели небольшое помещение, больше напоминающее великолепный сад. На полу, среди горшков с цветами, в позе лотоса сидел парень, поливая растение. Кита кинул на них незаинтересованный взгляд, кивнул Ивайзуми и вернулся к цветку. Парни облегчённо выдохнули. Они оставили в покое хозяина квартиры и вернулись в комнату. Ушиджима собрал весь мусор в пакеты, и работал, судя по всему, только он. Ойкава сидел и бил в бубен, пока Куроо и Бокуто бинтовали орущего Дайшо тем самым малярным скотчем. Дайчи прошёл вперед, дал подзатыльники этим двум и начал сдирать скотч с бедного парня. Спустя двадцать минут квартира под строгим надзором Ивайзуми и Дайчи была убрана. Кита вышел из своего укрытия, и на него налетел Бокуто, громко благодаря за веселый вечер, хваля парня за всестороннюю идеальность, и приговаривая, что это как-нибудь нужно повторить. Ивайзуми молился, чтобы Кита отказался, но он не услышал его мольбы. Теперь они договаривались о следующей встрече. — Прошу прощения за неудобства, доставленные этими придурками, — Ивайзуми извинился перед Китой, на что он легко улыбнулся, говоря, что ему давно так весело не было. — Так, собираемся и уходим. Время позднее. — Я вас подвезу, собирайтесь быстрее, — Дайчи покачал головой, хватая за вороты футболок Куроо и Бокуто. Они быстро подхватили куртки, натянув на себя. Показывая, что они уже сто лет готовы, а все остальные тормозные черепахи. Ивайзуми отцепил Ойкаву, переговаривающегося с Дайшо и Ушиджимой, которые решили остаться ещё ненадолго с Китой. Конечно, это был самоубийственный шаг для парня, теперь Ойкава вновь на нём повис. Спустя пару минут и Ойкава был собран, и брюнет пробежался по нему взглядом, замечая, что чего-то не хватает. — Где твоя удавка, Ойкава? — Во-первых, это не удавка, а шарф, — Ойкава гордо вздёрнул подбородок, — а во-вторых, я забыл его дома. — Поговори мне тут. Я лично тебя на эту встречу собирал. Где шарф? — Ивайзуми недовольно сложил руки на груди. Сейчас было холодно, шатен мог с легкостью простыть, а значит это ещё больше мороки с больным Ойкавой. Ивайзуми не нужен лишний геморрой. Дайчи заботливо снял полосатый шарф Ойкавы с дальней полки и протянул Ивайзуми, который его схватил и завязал на шее друга. Ойкава хитро блеснул глазами, оказываясь слишком близко к лицу брюнета, и потянулся за поцелуем. Ивайзуми пресёк эту попытку, плотнее закутывая шатена, оставляя лишь глаза. — Куроо, ты сегодня не так пьян, поедешь со мной. Ойкава, ты едешь с Савамурой, — распорядился Ивайзуми, не обращая внимания на ехидный смех Куроо и недовольные возгласы Ойкавы, приглушённые шарфом, и попрощался, пожав руку Ките. Они вместе спустились вниз и усадили Ойкаву в машину с помощью Бокуто, Куроо и Ивайзуми надели шлемы и сели на мотоцикл. Куроо, посматривая в сторону негодующего Ойкавы, обнял торс Ивайзуми и тесно прижался к нему со спины. Ойкава широко раскрыл глаза и провёл пальцем по горлу, видя перед глазами кровавую расправу над брюнетом, полезшим к его будущему парню. — Может прекратишь? — послышался приглушённый голос Ивайзуми. — А я думал тебе нравится, — Куроо, чтобы лучше слышать, наклонился вперед к Ивайзуми. — Что именно? — Провоцировать Ойкаву и…ну, и прочее, — Ивайзуми фыркнул, не соглашаясь со словами, но Куроо был прав, и Куроо это знал. Ивайзуми дал знак, что он готов, и машина Дайчи поехала вперёд. Парень старался не перегонять её и ехал рядом. Когда они встали на очередном светофоре, Куроо слегка надавил на его бок, привлекая внимание, и указал на окно машины. Ивайзуми перевёл взгляд туда и увидел перелезшего через Бокуто Ойкаву, стреляющего в него глазами. Он, заметив, что на него всё-таки посмотрели, заискрился и послал парню воздушный поцелуй. Ивайзуми перевёл незаинтересованный взгляд обратно на светофор. Безопасность на дороге прежде всего. Смех Бокуто был слышен даже из закрытой машины. Куроо вновь наклонился к Ивайзуми. — У меня вопрос, — Ивайзуми кивнул в подтверждение того, что он слушает. — Тебе нравится Ойкава? Просто создаётся такое впечатление, что да. Ты многое ему позволяешь, по крайней мере, пока он пьян. — Пока Ойкава в таком состоянии, то ничего не помнит. Так что он может делать всё в рамках приличия, — Куроо на эти слова весело хмыкнул, он не получил ответ на вопрос, но получил достаточно информации. Вся оставшаяся поездка прошла спокойно. Когда они подъехали к дому Ойкавы и Ивайзуми, Дайчи вышел из машины, выпуская Ойкаву, который налетел на Ивайзуми, опять сбивая с ног. В этот раз их поддержал Куроо. — Куроо, садись к Бокуто. Я с ними зайду и потом вас отвезу, — проговорил Дайчи, доставая из багажника небольшой пакет. — Хорошо, капитан, — Куроо насмешливо отдал Дайчи честь, а затем обернулся к Ойкаве. — Тоору, расскажи ему всё. Поверь, всё будет нормально. После этого он сел в машину Дайчи, не говоря больше ни слова. Ойкава отошёл от Ивайзуми, с задумчивым видом дергая свой шарф. Они зашли в лифт, Ивайзуми с небольшим беспокойством поглядывал на притихшего друга. Это было плохо. — А что в пакете? — брюнет скосил взгляд на пакет в руках Савамуры. — Картина Ойкавы. Видел картину с Ушивакой? Их Кита нарисовал, как выяснилось он слишком разносторонняя личность. Ты бы видел его шикарный торт, — восхищенно сказал Дайчи, кивая головой. Они вышли на нужном этаже, Ивайзуми пошёл вперёд, чтобы открыть дверь, и, пропустив Ойкаву, зашёл сам. Брюнет включил свет, стянув кроссовки, и обратил внимание на пристальный взгляд друга. Прежде чем Ивайзуми успел произнести хоть слово, Ойкава напал на него, вгрызаясь поцелуем в губы. Брюнет в который раз за вечер чуть не падает, снесенный с ног ураганом по имени Ойкава. Но в этот раз его спасает вешалка, за которую он успел зацепиться. Ойкава углубил поцелуй, стягивая с себя шарф и куртку, практически в слепую вешая на крючок, затем расстегнул молнию на куртке Ивайзуми, пробираясь холодными пальцами под кофту. Ивайзуми удалось оторваться от сухих губ и отвернуться, чтобы Ойкава вновь не поцеловал, иначе дело могло запахнуть жаренным. Шатен начал целовать подбородок, сжимая бока руками и притягивая ближе к себе. — Ойкава, успокойся, контролируй себя, — хрипло прошептал брюнет. — Я не могу себя контролировать, когда ты рядом, Ива-чан, — Ойкава дотянулся до красного уха, целуя мочку. — Савамура, прошу, помоги! — отчаянно закричал Ивайзуми, пытаясь отдалить друга от себя за плечи. — О, не волнуйся, я закрою дверь, — Дайчи показал большой палец, оставил картину и ушел, реально закрывая дверь. Откуда у него только ключи взялись? Как Ивайзуми и предсказывал, его всё-таки оставили одного разбираться с Ойкавой. С чересчур напористым Ойкавой. В этот раз у него, видимо, сорвало крышу, и в этом виноват — Ивайзуми был уверен в этом на все 120% — Куроо с его странным напутствием. Ойкава незаметно стянул его куртку, аккуратно повесив её на крючок за капюшон, вновь коснулся губ, яростно целуя и утягивая на себя. Ивайзуми зажмурился, потерялся в ощущениях, раздумывая отвечать или нет на агрессивный поцелуй. Ойкава, идя спиной назад, больно врезался в угол, отчего прикусил Ивайзуми губу. Брюнет отстранился, сделав шаг назад, Ойкава раздосадовано рыкнул на не вовремя появившийся угол, потирая спину. — Ойкава, ты в порядке? — Ивайзуми потянулся к ушибленной спине. — Ага, в полном, — горящие глаза вернулись к парню, и он сделал шаг к брюнету. Брюнет отступил в комнату, внимательно следя за Ойкавой. В шкафу на верхней полке есть верёвка, её нужно незаметно достать, в морозилке лежит любимое фисташковое мороженое Ойкавы, оно будет приманкой, нужно держать его на расстоянии, а для этого тут где-то была табуретка. Его спасение находилось буквально в метре, протяни руку и получишь табуретку, но стоило на секунду отвести от Ойкавы взгляд, как тот с силой шлепнул по вытянутой руке и толкнул Ивайзуми дальше, от чего он упал на диван. Ойкава быстро оседлал его бёдра, больно стискивая ногами, аккуратно снял свои очки и положил на рядом стоящий столик, а затем, хватаясь за ворот толстовки, стянул её через голову. Ивайзуми замер, смотря на тяжело дышащего Ойкаву, не зная, куда деть руки. Теперь движения Ойкавы превратились из быстрых и агрессивных в плавные и дразнящие: он мягко потрепал свои волосы и медленно спустился рукой вниз, проходясь по шее, груди, прессу, приковывая к себе всё внимание. Ойкава мягко обхватил одеревеневшие руки Ивайзуми, и одну положил к себе на голую поясницу, а вторую поднял на уровень лица, доверчиво прижимаясь щекой, при этом смотря в глаза Ивайзуми так проникновенно, что кончики пальцев начало покалывать. Когда Ойкава, облизнув губы, обхватил кончик указательного пальца зубами и начал его посасывать, блаженно прикрывая глаза, Ивайзуми вышел из ступора и резко убрал свои руки от него. — Чтоб ты знал, на кухне твоё любимое мороженое, — Ивайзуми попытался вжаться в диван. — Может, ты уже возьмёшь меня, — Ойкава возмущённо сложил руки на груди. — Я не собираюсь пользоваться твоим… беззащитным состоянием, — хотя скорее Ивайзуми сейчас был наиболее беззащитным. — Как же меня бесит твоя правильность, — Ойкава рыкнул и спустился к шее парня с чётким намерением поставить как можно больше засосов. Он слегка задрал кофту Ивайзуми, проходясь по бокам короткими ногтями, вызывая мурашки. Брюнет обхватил проворные руки, сжимая запястья, но от поцелуев уйти никак не получалось, скорее парень только больше открывал шею, давая простор для действий. — Стоп, Ойкава. Стоп! Остановись! Красный!! КРАСНЫЙ, Я СКАЗАЛ!! — Как думаешь, инопланетяне соблюдают Правила дорожного движения и останавливаются на красный? — Ойкава отстранился и задумчиво уставился в потолок. Нужны ли им какие-то правила, если они летают на своей тарелке? — Не думаю, — протянул Ивайзуми. — Так почему я должен?! — Ойкава фыркнул и накинулся на парня с новым поцелуем. Ойкава сделал волнообразное движение всем телом, слегка ерзая на коленях брюнета, Ивайзуми не сдержал стон, он с силой вцепился в бедра парня, не давая тереться о себя. Ойкава, довольно улыбнувшись, провёл освободившимися руками до плеч брюнета и зарылся в его колючие волосы. — Тебе же нравились девушки, — аргументов почти не осталось, и он уже начал сдаваться под напором Ойкавы. — Ну знаешь ли, многолетнее общение с тобой прошло не без последствий, — он усмехнулся, соприкасаясь лбом с лбом Ивайзуми. — Я хочу встречаться с тобой. — Ты всё равно завтра забудешь, что произошло, — Ивайзуми тяжело вздохнул. Имеет ли вообще происходящее смысл, если всё равно всё обнулится. — А если нет? Ты бы согласился? — в глазах Ойкавы плескалась надежда. Ивайзуми только фыркнул, ему всё равно нечего терять. Он обнял парня, притягивая ближе к себе: — Если бы ты всё помнил и не превращался в натурала каждый раз, то да. Мы бы встречались. Ивайзуми усмехнулся, смотря, как Ойкава начинает светиться и безумно улыбаться. Он начал душить брюнета в объятиях, показывая, как счастлив. — Настало время открыться полностью. Я прекрасно помню, что делаю, когда я пью, ясно. Я не отдаю отчет своим действиям, но на следующий день всё прекрасно помню. Мне было стыдно за то, что я творю с тобой, и поэтому притворялся, что мне нравятся только девушки, — быстро проговорил Ойкава. Стоп, что он сказал? — Стыдно? Я прекрасно знаю, что у тебя нет стыда, — Ивайзуми фыркнул, понимая, что теперь он точно пропал. На следующее утро Ивайзуми проснулся в обнимку с ноющим и хрипящим Ойкавой под общим одеялом на сдвинутых кроватях.