ромашка

Слэш
NC-17
Завершён
57
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
57 Нравится 2 Отзывы 3 В сборник Скачать

один

Настройки текста
      снова пришёл, рад видеть. я ждал его почти месяц, пока он доебет себя до кондиции, станет таким, каким я его обожаю, ничтожеством.       взгляд пустой, под глазами синяки, а скулы острые настолько, что, наверное, можно порезаться. я улыбаюсь, беру его под руку, он сразу же дёргается. всё ещё мнется на пороге, боится сказать мне что-то, потому что знает, что за каждое лишнее слово он огребёт пизды.       но сейчас я хочу услышать его голос, наверняка он очень хриплый, тихий. — как дела, ром? не молчи, сегодня ты можешь говорить сколько захочешь. - я улыбаюсь, глажу по щеке, снимаю с него плащ, а рома продолжает дрожать. он даже пытается лишний раз громко не вздохнуть. зашуганный - жуть. — а что мне говорить? ты знаешь всё, что я хочу тебе сказать. мне может ещё раз повторить, что я ненавижу тебя и не сунулся сюда бы никогда, если б не моё состояние нестояния? - говорит он тихо, но, на удивление, уверенно. ромин голос именно такой, каким я его представил.       и да, он прав. я действительно знаю, что он ненавидит меня за это всё, что одновременно и любит, что на самом деле он приходит сюда не только из-за его временной, так скажем, импотенции, что в основном всё, что я с ним делаю - его идеи. но я никогда не скажу роме этого.       да и хватит о наших отношениях, он пришёл не за этим. я молчу в ответ беру его под руку и киваю на кроссовки. он зло смотрит, но всё-таки снимает их. я тащу его на кровать, рома лишь продолжает прожигать во мне дыру, однако он стал чаще и быстрее дышать. значит уже готов.       бросаю его на кровать и закрываю дверь.       игра началась.       под ромин болезненный вздох я стаскиваю с него штаны, хотя он так сильно похудел и осунулся, что джинсы сами спадают. он немного привстает и стаскивает футболку с дебильным принтом. смотрю на его тело и мне становится страшно.       весь живот и грудь в синяках и гематомах, будто пару дней назад его кто-то хорошо так отпинал. на моё вопросительное мычание он лишь отводит глаза и пытается закрыть грудь руками, но я взял его за кисти и припечатал к кровати. — говори немедленно. - говорю со злостью, чтоб он понял, что если не скажет, то синяков прибавится. но на самом деле я волнуюсь за него, потому что как бы сильно он меня не ненавидел, я люблю этого чудилу и не позволю какому-то неуравновешенному еблану трогать мою дорогую ромашку. — да так. гопота докопалась до моих «пидорских» татух. отпинали, но ничего страшного. чо, первый раз что ль пизды получаю. - уже говорит уверенно и видно, что он успокоился, чувствует, что сегодня я постараюсь не оставлять на нём своих синяков. вот же хитрый ублюдок, но я только понимающе киваю и ничего не отвечаю, так как быть отпизженным гопотой - классика. хотя я верю ему не полностью, врёт он, обычно, не краснея.       всё, моменты узнавания как у кого прошёл день закончены.       я отпустил его руки и стянул с себя майку. я выгляжу толстым по сравнению с ромой, хотя меня это вообще мало ебёт. он хмыкает мне и намекает на то, что если мы и дальше будем затягивать, то он кончит еще до начала.       я тянусь до тумбочки и достаю наручники. ромино лицо вытягивается и он грустно вздыхает, я знаю, что он ненавидит ограничение в движениях. я заковываю его кисти и снимаю с него белье.       я действительно не собираюсь оставлять сегодня на нём синяки, но отсутствие какой-либо смазки/подготовки и прочей хуйни для слабаков никто не отменял.       зажимаю ему рот рукой, ибо стонет он обычно не стесняясь, а мне потом ловить странные взгляды соседей. а потом пропихиваю ему в глотку два пальца, пусть сам себе поможет.       пальцы обсасывает старательно, он у меня умный, всё понимает. но этого ему хватит. стоит мне убрать пальцы изо рта, как он тут же начинает очень шумно дышать, дёргаться и пихаться. — может по-нормальному? мне страшно как-то. — поздновато ты, мой любимый, испугался. - после этого я пропихиваю в него два пальца. он тут же кривится, стонет и сжимает в руках одеяло, грозясь порвать. но, какая ирония, рвется сегодня только его задница, потому что мне похуй, сможет ли он потом сидеть или левомеколем будет потом задницу мазать. толкаю глубже и тут рома уже начинает скулить.       слюна довольно херовая смазка, так как толку от неё никакого. но не всё ли равно? сейчас он самое настоящее ничтожество, может только кричать и подчиняться любым моим прихотям.       мне нравится.       пытаюсь пропихнуть третий палец, но он шепчет тихое «не надо, прошу», я киваю, глажу его по щеке и вынимаю пальцы. на них немного крови, но не первый раз, прорвёмся.       ну, буквально.       раз не надо пальцы, то почему бы сразу не заменить на что-нибудь более болезненное?       входит очень туго, у ромы в глазах слёзы, он всхлипывает и вцепляется мне в плечи, процарапывая до красных борозд. неприятно, но ему сейчас хуже. хотя он даже не кричит, не дёргается, просто дрожит как осиновый лист и плачет.       его ноги я закидываю себе на спину и чувствую что-то моркое внутри. половина одеяла залита кровью, поэтому двигаться так легко. сейчас мне на секунду даже стало его жалко, но что толку его жалеть, если уже кровь. — господи блять, если ты хочешь это продолжить это изнасилование(?), то будь добр, дай хоть минуту пообвыкнуть. пожалуйста, ты же не монстр. - говорит тихо, заикается, прерываясь на всхлипы. я глажу его по рукам, ногам, животу и пытаюсь хоть как-то успокоить, потому что до такого количества крови просто ещё ни разу не доходило.       спустя минуты две я делаю пробные движения и рома отзывается болезненным хрипом, но он сам просил минуту и она прошла.       через пару движений количество крови увеличивается, но он уже не плачет, а просто тихо стонет и иногда вскрикивает. я воспринял это как знак одобрения и начал двигаться нормально, быстро, отрывисто. по телу бежит пот градом, сам срываюсь на хрипы.       рома начинает подмахивать и убирает руки с моей спины и теперь лежит как кукла, однако стонет так, как это не делает ни один порно актёр. никогда не видел в нём особого мазохиста, кровь так и продолжает иногда капать, но ему нравится, даже, наверное, очень. потому что он житрожопый еблан.       через минут 10-15 этого действа, рома выгибается, его бьёт дрожь и он сжимает ноги у меня на талии до синяков. теперь у него на животе белая лужица, а я понимаю, что забыл гандоны. мне становится неловко, но вытащить я не успеваю. теперь у него внутри коктейль под названием «неудачное изнасилование». но его похоже сейчас вообще ничего не ебет, он лежит безвольным мешком и еле-еле сводит колени. я вижу, что он засыпает, поэтому встаю и иду в ванную за полотенцем.       смачиваю первую попавшуюся тряпку водой и возвращаюсь, рома однако ещё не спит. я не успеваю начать вытирать его, как он хрипит и бренькает всё ещё закованными руками. — сними их уже, там наверное кожа уже до крови стерлась. - и вытягивает руки. я откладываю полотенце и расстёгиваю наручники. под ними действительно красные следы. я кладу наручники в тумбочку и начинают вытирать весь этот кровавый ужас полотенцем. рома вздрагивает каждый раз, как я дотрагиваюсь до него.       на моё предложение сходить в душ он фыркает, просит подать трусы и зевает. я нахожу его белье под кроватью, отдаю, а как только я одеваюсь сам, то рома сгребает меня к себе и накрывает чистым покрывалом, которое лежало снизу одеяла. он утыкается мне в шею носом, что-то бормочет. — знаешь, за подобное не прощают, но если тебя вдруг замучает совесть, то я не злюсь. серьезно. люблю тебя.       после он уже ничего не говорит и засыпает, а я обнимаю ромашку за плечи и думаю, что недостоин такого человека.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.