Любовь ли это?

      Темно. Не видно ни окон, ни дверей. Такое ощущение, что это коробка, которую запечатали метрами скотча, не давая лучам света протиснуться сквозь неё.       Рейх застыл, будто мертвый. Ни единой эмоции, никакого движения, как-будто он чего-то ожидает. Приоткрыв глаза и, увидев лишь тьму перед собой, мужчина всё ещё продолжает бездействовать, стоя на одном месте, сжав руки в кулаки. Напряжён?       Из конца коридора слышится мелодия скрипки. Играл кто-то явно в идеале освоивший данный инструмент. Фюрер решает пойти на звук, который имеет достаточно успокаивающие ноты для такой напряженной обстановки. Третий Рейх шёл прямо, не встречая перед собой преград. Создавалось такое ощущение, будто он знает, что произойдёт. — Королевство Италия, только ты можешь так играть. Я узнаю эту мелодию из тысячи подобных. — произнёс фюрер, не замечая скрипача. — Ты прав, Рейх, но больше ты ее не услышишь. Скоро всё кончится… — приостановив мелодию, холодно ответил дуче.       Должно быть, слишком рано для восхода солнца, но всё же рассвет уже скоро.       Неожиданно Рейх широко распахивает глаза, но не подрывается также резко, как это делают обычные люди от какого-нибудь кошмара. Не пошевельнув и пальцем, фюрер смотрел в потолок, размышляя о сне. Ночные кошмары, да и вообще сны нацисту снились редко, настолько редко, что, можно было сказать даже никогда.       Повернув голову в сторону, Рейх не обнаруживает Фашистскую Италию. Тот часто рано вставал, поэтому утром вожди не виделись, так как КИ уходил по своим делам, а возвращался только к закату.       Третий Рейх привык просыпаться один, хотя сначала сильно бесился из-за этого, кричал на Королевство при первой возможной встрече, что способствовало будущим ссорам, но всё же возлюбленные не расставались и продолжали свои напряженные отношения.       Встав с кровати, Рейх быстро окинул комнату унылым взглядом, после чего отправился умываться и, как положено, завтракать. В ближайшее время ему не заснуть… После водных процедур, нацист отправился на кухню, где решил перекусить фисташками, которые ему так нравились. Полноценно завтракать не хотел, настроения нет, да и сейчас достаточно темно, поэтому просто сделал чай, чтобы в дальнейшем утолить жажду. Выйдя на балкон с чашечкой чая, чтобы увидеть рассвет, нацист замечает КИ. — Что ты здесь делаешь? Ты же ушёл… — Ах, Рейх, — достаточно сонно ответил фашист, — совершенно нет. Я, как обычно, проснулся рано, тревожить тебя не хотел, думал уйти по делам, но именно сегодня предпочёл остаться здесь. Какой-то дурной сон снился… А ты почему не спишь? — Неважно… — произнёс нацист, — О чём сон? — Падение моего королевства. Хах, просто чушь, не стал даже задумываться об этом — сказал дуче. В его тоне ясно читалась неуверенность. — Не смей мне врать, тряпка! — воскликнул фюрер, подняв на того раздражённый взгляд. — Думаешь, я не вижу, что тебя это беспокоит?       Итальянец промолчал, хотя имел возможность достойно ответить возлюбленному, заставив бы того закрыть свой рот. Но не стал, потому что не имел желание портить утреннее настроение ещё больше. Учитывая то, что оно изначально не задалось. — Хватит молчать! Отвечай за своё враньё, паршивец! — закричал нацист, размахивая руками. — Рейх, я ведь тоже диктатор. — с усмешкой произнёс тот. — Если ты хочешь посоревноваться в духе «кто кого перекричит», то можешь даже не пытаться.        Лицо КИ преобразилось в слегка оскальной ухмылке, в которой он показал свои зубы. Мужчина подошёл к немцу, который уже успел пролить себе на кисти рук немного чая, но скрыл следы, убрав руку за спину. — Я ведь выиграю, ты это знаешь. Твоё поражение мне, как сладкое вино: хочется пить, входить во вкус, пока не сопьёшься от удовольствия. — подмигнув, сказал Королевство Италия.       Приблизившись к нему ещё на пару шагов, Королевство, придерживая Рейха за талию, произнёс: — Хотя, я ведь получаю удовольствие не только от этого…       Теперь, вместо злости на лице Рейха играла ухмылка. Ведь он понял, что имел в виду фашист и от чего издал что-то вроде тихого и сдавленного смешка. — Мне пора, не хочу терять времени.— произнёс дуче перед тем, как отправится к выходу.       Третий Рейх не стал его задерживать. Ему было ясно, что итальянец ожидает от него ответной реакции в духе «Постой, не уходи!». От нациста не дождёшься, чего уж…       Романтические взаимоотношения были для них настолько большой редкостью, что сначала могло показаться, что они просто друзья. Остановившись у двери балкона, Королевство произнёс: — Ну ты и скотина. — По себе судишь? — спокойно ответил немец, вкушая победу. — Тц, всё с тобой ясно… — обиженно произнёс фашист.       Фашистская Италия ушёл прочь, оставив Рейха наедине с мыслями и приближавшимся рассветом. Осмотрев руку, нацист решил не ждать появления первых лучей солнца, и прямиком пошёл в уборную. Проходя мимо спальни, заметил переодевавшегося в военную форму фашистскую Италию, который, как видно, сильно торопился. Королевство Италия стоял в брюках, не успев надеть на себя костюм. — Увлекательное и интересное зрелище. Ты того же мнения? - сказал Рейх. — Не смей приближаться. - повернувшись к красноволосому спиной, ответил фашист. — Твоё тело, как картина: трогать запрещено, но смотреть можно. — Ты исключаешь себя из этого правила, я ведь прав? — Верно, - подойдя к Королевству со спины сказал нацист, — Ты — моя собственность. Я могу делать с тобой всё, что захочу.       С того момента, как данная парочка начала встречаться, фюрер частенько говорил КИ о том, что тот его собственность, но итальянец игнорировал это, давая почувствовать Рейху себя главным в отношениях, хоть это и не так. — С какой это стати? - проворчал итальянец себе под нос.       Своими длинными пальцами Третий Рейх начал поглаживать спину фашистской Италии. От ледяных пальцев немца по спине диктатора прошла дрожь. — Иисуса ради, прекрати меня трогать! Мне не нравится, Рейх. К тому же, я спешу. — Поэтому вместо того, чтобы остановить меня, ты продолжаешь мирно стоять?       Теперь вместо поглаживающих движений, нацист начал проводить своими ногтями по мягкой коже КИ, оставляя на ней царапину за царапиной. Каждая из них давала знать, что фашист никто иной, как его владение. — Сам напросился. - твёрдо произнёс дуче прежде, чем обхватить талию нацистской Германии и повалить того на кровать.       Нависнув над фюрером и, смотря ему прямо в глаза, произнёс: — Ты забираешь моё время. — Заметь: это делаешь ты, а не я. - коротко и ясно ответил Третий Рейх.       Королевство сжал руки фюрера до боли в костях, но нацист даже не подал виду. Ему нравилось испытывать что-то подобное. Немец ехидно улыбнулся, про себя вкушая эти сладкие и неприятные ощущения.       Наклонив голову, фашистская Италия целует нациста в губы, одновременно кусая их до крови. Покусывая сначала верхнюю, а потом и нижнюю, Королевство не смеет останавливаться. Удивительно, но Рейх даёт полную свободу действий. Чувствуя вкус крови нациста уже и на своих устах, грубости переходят в нежности, ведь до этого фашистская Италия вёл себя дерзко и грубо в силу того, что был безумно зол на возлюбленного. Ослабив хватку, дуче одной рукой всё-таки придерживал кисти Рейха, а второй стал залезать под серую футболку своей второй половинки, приподнимая ее вверх. Ни с того ни с сего, нацистская Германия отстраняется от поцелуя. — Ты чего? - с интересом спрашивает Королевство. — Ты слишком вошёл в роль. - подметил всё ещё улыбающийся Рейх. — Какая ещё роль? — Роль актива. А ещё тебе симпатична моя роль прислуги. Выполнять твои прихоти, хах… Для меня это низко. Не вытерпел и сразу накинулся. Видимо долго выжидал момент, да? — Я не собираюсь уступать тебе в роли лидера в отношениях, Рейх. — Ты её уже уступил. — Ещё посмотрим.       У фюрера острый язык, он может задеть каждого, но не фашистскую Италию, который успел к этому привыкнуть. Эти соревнования между ними… Они порядком возбуждают. Исход неизвестен, но разве не привлекает-ли само сражение? Давай же, покажи мне, на что ты способен, и я покажу тебе, что умею я. Такие мысли привлекают.       Дуче встал с Третьего Рейха, забрал свою одежду, которая стала мятой, ибо влюблённые не убрали ее, когда занимались утешением гнева друг друга, и ушёл в другую комнату, а в дальнейшем прочь из дома.       Рейх так и остался лежать на кровати с приподнятой футболкой до рёбер.       Его рука до сих пор липкая. От чая, конечно же.