***
Когда самое провальное выступление в истории подошло к концу, а Ричи, вместо того, чтобы веселить народ, оказался высмеян сам, дальнейший план действий вырисовывался в одном направлении. Тошнота, на пару с неприятным привкусом в горле, отступила не сразу. В этот момент Ричи гнал в место, которое давным-давно проклял и в которое пожелал никогда не возвращаться. Тогда воспоминания не утяжеляли голову, но жгучее отчаяние кололось и пекло в груди. Ричи гнал, думая лишь о том, как встретит старых друзей, сожмёт их в объятиях и наконец уверенно посмотрит в глаза тому, кого за двадцать семь лет так и не смог до конца забыть.***
Эдди Каспбрак изменился. Они все изменились. Ричи хочется по-тупому протереть линзы очков и вглядеться в эти лица ещё много тысяч раз. Смотреть и смотреть, пока в глазах не зарябит от напряжения. Первые — Бен Хэнском и Беверли Марш. Бен Хэнском... толстый неуверенный парнишка, сейчас он выглядит как идеальный муж и, наверное, истинный пример для подражания из детских книжек. Умный, успешный, красивый. На Марш он смотрит всё с той же нежностью, обожанием и преданностью, умело подлавливая момент. Ричи думает, что вот она — любовь на всю жизнь. Они с Беном похожи больше, чем может показаться. Беверли Марш выросла настоящей красавицей. Ричи, впрочем, не удивлён. Он когда-то, отчаянно борясь с самим собой, даже пытался в неё влюбиться. Не вышло. Беверли красивая, замечательная, но, увы, не та. Не он. Улыбается давняя подруга всё так же открыто и приветливо, но не может укрыть израненные повреждённые запястья. Дальше — все остальные. Билл Денбро, дружище, изменился не меньше. Статный, уверенный в себе мужчина, и лишь на глубине глаз плескается еле заметный страх, а в голосе то и дело прорезается заикание. Они все испытывают схожие чувства, пусть и подавляют. Билла хочется обнять так сильно, чтобы аж кости затрещали, но Ричи сдерживается: хлопает по плечу и широко, вполне искренне улыбается. Майк Хэнлон. Ричи думает, что жизнь в Дерри совершенно точно не пошла ему на пользу (она не идёт на пользу, на самом деле, никому). Глаза у Майка истерично расширены, а под ними залежи тёмных синяков. Сам он растерян и будто взволнован, постоянно теребит край рубашки и выглядит так, словно подбирает в голове более удачные формулировки. Ричи, будучи профессиональным оратором, не понаслышке знает это состояние, но он слишком рад видеть их всех, чтобы продолжить глубинно анализировать странное поведение друга. Раздаётся звон бокалов. Они смеются, шутят и просто наслаждаются приятной компанией, делясь фактами из жизни и, как в детстве, перебивая друг друга. Ричи смеётся громче всех, острит и шутит. Бев поддерживает, широко улыбаясь яркими губами, и только Эдди так знакомо и по-родному закатывает глаза, цокая и вступая в немедленные споры. Чёрт, как же сильно Ричи, оказывается, скучал. По атмосфере, им, ему. Счастье оказывается недолгим. Про Стэна Уриса, вообще-то незаменимого члена клуба неудачников, нормально вспоминают лишь благодаря чёртовым печеньям с предсказаниями. Беверли дополняет предложение одним-единственным именем, и всё рушится. Стэна спасти не получилось, Ричи хочется забрать немногочисленные манатки и свалить к чёртовой матери из этой дыры. Эдди первый, кто безоговорочно поддерживает это предложение.***
По итогу, Ричи, конечно, никуда не сваливает. Потому что не может. Потому что клятва. Потому что Майк говорит разумные вещи, а на Эдди напал проклятый псих Бауэрс — как ещё одно напоминание о «беззаботном» детстве. У него на щеке глубокий порез, обработанный и заклеенный по всем правилам. Остаться шрамом это, к сожалению, не помешает. У Ричи сжимается сердце, когда он представляет, как воинственно и одновременно мило будет выглядеть его Эдди-Спагетти. Ричи привязан слишком болезненно, чтобы переживать из-за какой-то царапины. Эдди напуган. Пожалуй, больше, чем кто-либо, и Ричи, будь он проклят, понятия не имеет, что с этим сделать. Эдди хочется обнять, уткнуться носом в его волосы и одновременно с этим долго смотреть в распахнутые тёмные глаза, одними губами шепча слова утешения. Всё, что позволяет себе Ричи, это дружеские подколы и хлопки то по плечу, то по спине. В канализации они все одинаково балансируют на грани жизни и смерти. Судорожно отдирая от своего лица адского паука, вместо туловища которого голова их милого серьёзного Стэнли, Ричи впервые позволяет себе задуматься, каким мужчиной вырос Эдди Каспбрак — его первая и единственная в жизни любовь. В принципе, именно этого Ричи и ожидал. Спустя года Эдди смог пронести с собой черты, за которые когда-то его полюбил один незатыкающийся Балабол. Всё такой же очаровательный в своих опасениях и смотрящий на мир большими, пусть теперь невероятно уставшими глазами, Эдди переворачивал внутренности, как будто Ричи снова четырнадцать и он глупый влюблённый мальчишка. Добрый, милый, заботливый, Эдди как и раньше ловил каждое Тозиеровское слово и спешил завязать разговор. Он единственный никогда не игнорировал. Ричи не мог его не полюбить и не мог не сохранить это глубоко-глубоко внутри себя. Были другие парни. Симпатичные и не очень, похожие внешне на Каспбрака и не очень, но сам Эдди, недоступный и далёкий, на периферии сознания оставался всегда. И если Ричи было предначертано за него умереть... Что ж... Он, блять, сделает это, потому что таких, как Эдди, для него больше нет. Потому что без Эдди нет его самого. Умирать, к счастью, не приходится. Эдди серьёзно ранен, но зато Пеннивайз и останки его грязного сердца сейчас покоятся на сырой земле. У Ричи трясутся руки, он сам содрогается от каждого шага и крепче притискивает к себе безвольное тело. Ещё чуть-чуть... Господи... Ещё немного и всё могло быть... Об этом не хочется даже думать... Эдди цепляется за куртки его и Билла, с трудом оставляя глаза открытыми. Ричи думает, что как только они выберутся, он крепко обнимет своё единственное счастье и больше никогда не отпустит. На улице слишком душно, что дышать становится болезненно сложно. У Ричи глаза на мокром месте, и он оседает на пол, утыкаясь носом в мягкий, слегка седеющий висок. — Эдс... теперь всё хорошо... мы победили... — и шепчет-шепчет, успокаивая непонятно кого из них двоих. — Рич... Но Ричи не откликается, беззвучно роняя слёзы в складки чужого воротника, лишь быстро мажет губами по виску, как будто просит не тратить драгоценные силы. Они ещё успеют наговориться. На фоне рушится дом.***
Ричи ходит в единственную больницу Дерри, как к себе домой. Эдди на широкой кровати слишком обессилен, но всегда по-настоящему рад его визиту. Говорят они мало, чаще — держатся за руки и долго смотрят друг другу в глаза, не в силах наглядеться. Ричи не дурак, Ричи знает, что это значит. А ещё Ричи знает, что сотрёт в порошок любого, кто посмеет покуситься на спокойствие и выздоровление его любимого мужчины. Майра с лёгкой руки оказывается послана далеко и надолго, и Эдди лишь качает головой, даже не пытаясь скрыть очевидного довольства. С приходом Ричи он сразу оживает, улыбается до сеточки морщинок под глазами и тут же вопросительно склоняет голову набок, как бы прося Ричи рассказать о последних новостях. Тот, конечно, рассказывает, а потом молчит, поглаживая его руку подушечкой большого пальца. И только сегодня всё по-другому. Сегодня Эдди приподнимается с кровати и, стоит Ричи подойти, обнимает его, утыкаясь носом в тёплую шею. — Ты вырос замечательным мужчиной, Ричи Тозиер, — тихонько говорит он, улыбаясь, и у Ричи отчего-то опять влажнеет в глазах, и он вспоминает о глупой детской надписи, вырезанной ножом на мосте поцелуев. Обнимая Эдди, он скромно молчит, впервые не зная, что ответить на комплимент. — Я счастлив, что встретил тебя вновь... — Даже при таких обстоятельствах? Эдди отстраняется и, прежде чем поцеловать, утвердительно кивает: — Даже при таких обстоятельствах. После выписки они возвращаются на злополучный мост, и там Эдди зажившей рукой очерчивает ножом первую букву своего имени, делая её жирнее, заметнее и навсегда.