VBGR

Мимолётное ощущение полёта, кайф проходит по телу лёгкой струйкой вейпа. Вспышки прожекторов озаряют самыми разными цветами: фиолетовым, голубым, зелёным, красным. Даша, пошатываясь, возвращается к барной стойке, хватая оттуда любимое мохито и подмигивая милому бармену Юлику, который в очередной раз натирает блестящий стакан, глядя куда-то вперёд, в пустоту. Его зрачки слегка расширенны, на губах ухмылка, а сам он натянуто радостный. Встречает вечер пятницы разливая алкоголь постоянным посетителям и разглядывают одну голубоглазую блондинку, хитро и заманчиво шепчущую: "давай ещё одну таблеточку". У него в кармане лежит телефон, складной ножик, - ну это так, на всякий пожарный. Никогда не знаешь какого посетителя судьба принесёт в этот раз, - и фотография той самой девчонки, сейчас которая сжимала в руках целый пакетик различных пилюль. Словно жадный ребёнок, не намеренная ни с кем делится "подарком" бармена (а если быть точнее, его слабостью, когда он не может перед ней устоять) и бывшего парня в одном лице, отмечает свою необычную радость крафтовым пивом и улыбается так сладко, что сразу захотелось провериться на сахарный диабет. - Скучал? Каплан поглаживает ладонью отполированную поверхность, специально медленно закидывает ногу на ногу и подпирает ладонью щёку, закусывая губу. Пытается вывести из себя любыми путями: коротким платьем, пиздец каким длинным декольте или своими ебучими расспросами, на резкие ответы которых потом долго дуется. Юлик с характерным звуком придвигает стакан ближе к какому-то пожилому мужчине, на что Даша хмыкает и качает головой. Девушка разглядывает прозрачный пакетик ближе, перебирая пальчиками каждую таблетку. - Все таблетки, которые ты принял, – фиолетовые, синие, зеленые, красные, – чтобы держать меня на расстоянии, не действуют, ты же знаешь? Так почему же продолжаешь эту бесполезную игру на выживание? Чертовка давит на больное, ковыряет сердце мачете, прекрасно осознавая какая будет реакция эти слова, тысячу раз произнесённые будто в пустоту, потому что его маска зачастую непроницаема. Блондинка говорила эти слова столько раз, что даже у неё самой волей-неволей появляется лёгкое отвращение в лице, что заставляет брюнета задуматься: чем именно это вызвано. Отвращение самой к себе за слабость и чёртово сердце, которое не позволяет отпустить Онешко; отвращение к нему; или отвращение к этому месту, затхлому и пропитавшемся похотью? Блондинка сдувает с лица выбившуюся из низкого хвоста прядку и сжимает губу в одну полоску, демонстративно высказывая негодование по поводу абсолютного игнорирования с его стороны. Он хлопает по джинсам ладонью - раз, два, три - и надеется, что скоро она сдастся, если парень будет продолжать молчать. Но вот незадача: она упёртая с рождения и то, что сейчас она наклоняется к нему ещё ближе не должно вообще-то удивлять, но то, что она начинает распевать "Merry Christmas" на своём ломаном английском, заставляет губы парня расплыться в широкой улыбке. Чёрт, всё та же обезоруживающая мисс невинность (нет). - Эх, я думала, что в тебе проснётся добрый Дедушка Мороз, способный сделать эту ночь лучшим подарком, но придётся забавляться с эльфиками. Чао! Она допивает оставшуюся жидкость из стакана и когда встаёт со стула, будто вырывает сердце Юлика из груди своим взглядом. Тот упрямо отворачивается, мешает новый коктейль, а сам шепчет совсем тихо: "Ну и пошла нахуй". Да действительно, катись оно всё нахуй, обрывайся подобно интернет-проводу, разбивайся как сердце. Тупая, совсем не жалеет, строит из себя овечку, прекрасно зная все причины того, почему он не взял её на барной стойке прямо сейчас. Только и может действовать на нервы, испытывать терпение, невинно хлопать своими ебучими наросщенными ресницами. Да пошла ты нахуй, действительно! Именно поэтому, с тяжёлым вздохом, Онешко перепрыгивает стойку и направляется прямо к ней, уже успевшую повиснуть на каком-то торчке. Он гладит её по талии, пока ладонь медленно под музыку двигается ниже. Удивительно: блонди совсем по-барабану. Кажется, мозги у девчонки окончательно заплыли дурью и она прямо хочет, чтобы из неё выбили всё глупость. - Руки убрал, - произносит брюнет, вырывая Дашу из рук худощавого паренька, который даже не сопротивляясь отпускает лёгкую добычу. Он пожимает плечами, разглядывая Юлика, и о боги! Неужели в этом мире остались те, кто трезво оценивает ситуацию! - Я так и знала, что мой верный принц вернётся за мной! - шепчет девушка, плетясь за Онешко в вип-комнату. - Я так и знал, что словами ты не поймёшь. Он бросает Каплан на кровать, расстёгивая ширинку. Подбирается к ней ближе, и она так жаждущая долгожданного контакта, ластится подобно кошке. Сказать, что скучал - ничего не сказать. По мягкому телу, так трепетно реагирующего на касания, по её касаниям, золотистым волосам, улыбке, глазам. По ней всей без остатка. - Знаешь, - прерывает она поцелуй, - если ты сожмёшь меня в объятиях не причиняя боли, ты будешь первым за последнее время, кто это сделал. И.. я так буду благодарна этому. Всё. Они точно свихнулись. Оба. Онешко просыпается в холодной комнате совершенно один, чему сильно удивляется, ведь кажется, что количество слёз вчера выплаканных, количество сказанных слов, должно было стать для них мостом друг к другу, спасающей тропинкой. Что могло пойти не так в то время, когда всё начало ветхо налаживаться? Он замечает белый листок бумаги, свёрнутый и одиноко лежащий на другой половине кровати.

"Ты свёл меня с ума, я снова горю. Есть вещи, которые я хочу тебе сказать, но я просто позволю тебе уйти. Снова. Веселого Нового года, любимый."