— Чего же ты хочешь на самом деле? — Того же, что и ты. Мы должны покинуть этот застывший в ледяном безмолвии мир. Должны получить новый шанс.
***
Три спутника с непримечательными названиями Улуру, Ванжинья и Байаме, продолжали гармонично вращаться вокруг покрытой вечной мерзлотой планеты Алкера. Согласно экстранету, Алкера могла стать ядром газового гиганта еще в дни формирования звёздной системы, но вместо этого планета так и осталась пустыней из холода и тьмы без чего-либо, что могло бы вызвать интерес… Так было до сего дня. Пылающий огненный цветок, теряющий на лету лепестки, падал на ледяные просторы Алкеры. Корабль. Когда-то известный всей Галактике фрегат, гений инженерной мысли, опережающий технологии своего времени, но разрушенный технологиями, превосходящими даже его. Столкновение массы и накопленной энергии потрясли сонную планету, и эхо чудовищного взрыва прошлось по её ледяным просторам. Вскоре холод утихомирил пожар, и лед со снегом укрыли обломки легендарного фрегата. Среди обломков не нашлось частей спасательных капсул, и все же многие тела, сначала преданные огню, затем холоду, приземлились на Алкеру. Корабль, на котором они служили, который позволил им повидать бесчисленное множество миров, стал их последним пристанищем, их ледяным склепом, и лишь одно слово на корпусе служило эпитафией: «Нормандия». И хотя останки ее не менее легендарного коммандера вмерзали в поверхность планеты, люди Галактики не были готовы попрощаться с ним.***
— Нам так и не удалось найти тело Шепарда, — мягким тоном сказала Миранда Лоусон. Она была главной оперативницей Цербера в области специально-поставленных задач и являлась одной из приближённых Джека Харпера, так же известного под именем «Призрак». — Судя по нашим сведениям, остальные участники поисков тоже не добились никакого результата. Стоит ли продолжать? Призрак выпустил дым из ноздрей и невозмутимо кивнул. Кем он был на самом деле, за всей этой маской таинственности? Может великим лидером? Или человеком, пользующимся всеми средствами, чтобы обрести власть? Являлся ли он мессией человечества? Или же был просто обычным террорист? Интересные вопросы, на которые у каждого свой ответ. Вот только «настоящая» правда не имела значения, она зависела от точки зрения. А тайны? Истина — сухой голый факт, бесполезный в своей непреклонности. Тайны же оставляют простор для фантазии. Каждый может заполнить пустоту угодной лишь ему одному составляющей. Данных о нападении крейсера коллекционеров на фрегат Альянса набралось множество. Часть из них была поразительна, но совпадала с иными источниками, а другая внушала противоречивые мысли о фальсификации. Но все они, спустя время, либо блекли на фоне новых данных, либо полностью опровергались последующими наблюдениями. Призрак был не из тех, кто тратил время впустую. Лишь глупцы и мечтатели бегут за несбыточной мечтой. Новый мир строят реалисты. Харпер пришёл к окончательному выводу: Шепард стал легендой. История утверждала, что коммандер стал спасителем Совета Цитадели, первым человеком в рядах СПЕКТРов, и тем, кто победил Властелина и предателя Сарена. Он — тот, за кем пойдут люди и представители иных видов. В глазах общественности «Цербер» не более чем террористическая организация, но он, Шепард… Легенда нужна людям куда больше человека. Взгляните на красивые лозунги героев вокруг Вас: «Чем больше сила, тем выше ценник на мерч». Шепард как маяк в ночном океане — за ним тянутся, он указывает путь миллионам. И неважно, как он, или Цербер прогнили внутри… — Прекратите поиски. Мы и так потратили на них слишком много средств и привлекли лишнее внимание. Нам нужно двигаться в ином направлении, — сказал Призрак, достал новую сигарету и снова закурил. — В каком же? — Лоусон бросила невольный взгляд на босса. — Проект «Лазарь» свернуть. Подготовь всё к началу проекта «Матрица». Но для начала навести наших агентов: Ленга и Расу. Они также станут его участниками. — Вы уверены? Разве они подходящие кандидатуры? — Они обладают необходимыми для удачного завершения проекта качествами, — Призрак растянул губы, но это была лишь тень улыбки. — Пусть не забудут достать криокапсулу. На лице Лоусон скользнуло любопытство. — Приступай, — приказал Призрак и глотнул бурбона, наслаждаясь яркой звездой перед собою. В конечном итоге, вся эта ситуация может пойти «Церберу» на пользу, ибо всегда сподручней пользоваться тем инструментом, который создал сам…***
Наверное, самый невероятный опыт для человека — это осознание собственной смерти. Настолько невероятный, что иначе, чем абсурдным, такой опыт не назвать. Что бы человек ни испытывал, если он это осознаёт, чувствует или просто мыслит — он жив. Жив, потому что без органов чувств нельзя собирать информацию об окружающем мире, без рабочей нервной системы нельзя почувствовать собственное тело, без развитого и живого мозга не может появиться мысль: «неужели я мертв?». При смерти тела умирает личность как таковая, и нечему, и нечего осознавать. И всё-таки Шепард стоял, не парил, как свойственно призракам из легенд, а именно стоял рядом со своим истерзанным телом и думал: «неужели я мёртв?» Коммандер «Нормандии» видел всё вокруг, как будто его глаза были на месте, но цвета были блеклые, словно на голоэкране полностью отключилась цветопередача. До Шепарда доносилось какое-то подобие звуков: тихие, глухие, словно разбавленные далёким эхом, слова из чужого языка. Все его чувства скорее походили на информационные сводки, дающие возможность понять, но не почувствовать окружающий мир. Шепард попробовал зачерпнуть немного лежащего под ногами снега, но его пальцы увязли в какой-то невидимой пелене, которая не давала возможности коснуться чего-то материального, словно он упёрся в биотическое поле. Коммандер направился к месту крушения «Нормандии», благо заметить его можно было с очень большого расстояния. Постепенно, где-то в подсознании, нарастал шёпот. Одновременно он был похож и на старческий голос, пытающийся казаться более молодым, и на голос юнца, прикидывающегося стариком. Но Шепард не придавал ему особого значения, ибо страх и любопытство, как и остальные чувства, были притуплены послесмертием. А всё, что его волновало сейчас — это горечь утраты. Обломки корабля разбросало на многие километры в округе, и это были самые крупные куски. Что говорить о мелочи? Шепард взглянул на корпус «Нормандии». По иронии, лишь название фрегата, выгравированное на его корпусе, смогло сохраниться в идеальном состоянии. Чего не скажешь об экипаже. Какие-то тела сгорели до грубой, чёрной корки, какие-то разорвало на несколько частей, какие-то были просто скручены и поломаны. Шепард старался не всматриваться в лица, но ничего не мог с собой поделать. Корабль и тела его экипажа были аккуратно прикрыты единой пеленой падающего снега. Шепард не мог понять: неужели все они обречены скитаться по этой заснеженной планете, без возможности что-либо сделать? Может, лишь он один заслужил подобное проклятие. Потусторонний голос теперь шептал ему прямо в ухо. Тихо, неразборчиво, но очень настойчиво. Словно тёмный ворон из старинных земных стихов. Шепард ещё раз прошёлся по округе, находя не только обломки «Нормандии», но и погибших людей. В нескольких километрах от основного остова корабля он обнаружил искорёженный до неузнаваемости «Мако М-35». Это было странно, учитывая особый сплав транспортёра из непревзойденного металла Альянса Систем. Сотни переворотов на исследуемых планетах в прошлом не смогли повредить его. Тем не менее коммандер не испытал особых эмоций, потому что просто более не имел такой возможности. Но это не мешало понять: всё, что ему оставалось — идти на звук этого странного голоса, что начал звучать уже практически в самой его голове. — Кто ты? — отрешённо спросил Шепард у пустоты. Впрочем, в его состоянии всё воспринималось отрешённо. Но шепот затих. На короткий, но бесконечно длинный момент все застыло. — Я — твоя судьба, Шепард, — несвязные звуки начали сливаться в чуждые, но почему-то понятные Шепарду слова. Голос зазвенел торжеством. — Моя судьба? Значит, ты смерть, — всё также безразлично подытожил коммандер. — У меня много имён — больше чем звёзд на небе. И в каждую эпоху каждая культура давала мне новое имя: Гладос, Шодан, Скайнет, Кортана. Их все и не упомнить. Эти имена ничего не значат. Но Шепард больше не стал спрашивать: смерть перечёркивает всякие стремления. Голос же воспринял его молчание по-своему. — Ты можешь мне не верить. А Я ведь столько сил потратил, скрывая это место от тех, кто хотел осквернить ваши могилы. — Как Я тебя понимаю? — всё же спросил коммандер. — Мой инструментрон ведь больше не функционирует. — Ты задаёшь неправильные вопросы, — на последнем слове, вокруг Шепарда стала появляться тонкая чёрная пелена, которая словно окутывала его разум, издавая неприятное жужжание в голове. — Наши разумы соприкасаются, мне не сложно понять твой диалект. Подумай. Как насчет того, чтобы Я помог тебе отдать дань уважения мёртвым товарищам? После этого коммандер ощутил приток холодной силы к рукам, и понял, что теперь может касаться предметов. Но хотя он и получил возможность воздействовать на материальный мир, это ощущалось не так, как свое собственное тело. Он по-прежнему не чувствовал ничего, кроме холодной пустоты внутри себя. Шепард перетащил все найденные тела в «Нормандию». Он не мог организовать им достойное погребение, но мог помочь с достойным гробом. «Покойтесь с миром. Вы выполнили свой долг до самого конца», подумал он, смотря на усопших. — Чего же ты хочешь на самом деле? — задал главный вопрос коммандер. — Того же, что и ты. Мы должны покинуть этот застывший в ледяном безмолвии мир. Должны получить новый шанс. — И как же я смогу в этом помочь? — скептически поинтересовался Шепард. — Если ты не заметил, то я и сам нахожусь не в той форме. Как и единственный корабль, который мог бы нас отсюда вывезти, — Не проблема. Ты всего лишь лишён материальной оболочки. Я же нахожусь в действительно безвыходном положении. Ты поможешь мне выбраться отсюда. Взамен я наделю тебя такой силой, которая тебе и не снилась. Ты сможешь стирать границы между жизнью и смертью, возвращать погибших товарищей. Для тебя больше не будет невыполнимых задач. Даже смерть больше не сможет встать на твоём пути. — Но почему ты обратился ко мне? Чем Я удостоен такой похвалы? — с удивлением для себя спросил коммандер. — Ты ведь не простая личность. Я почувствовал это, когда твоё тело кометой приземлилась на планету. Было время, когда Я был в твоей оболочке. — Прости, но у меня не укладывается в голове… — У тебя и мозга-то нет, — подшутил голос извне. — Как… откуда у тебя все эти возможности? Не может же действительно существовать магия в этом мире, правда? Прохладный ветерок закружился возле безэмоционального лица Шепарда и донёсся уже привычный голос: — Всё сложнее, чем кажется на первый взгляд. Я использую флору данной планеты, останки животных, состарившихся деревьев в далеких экваторах, всё то, чему приходит конец. Оно служит моим пропитанием, энергией. Шепард ухмыльнулся. — Толкуешь ты как человек. Если наши разумы могут соприкасаться некой нитью, как ты в совершенстве владеешь моим языком? — Я считываю твою ДНК даже сейчас. Часть инопланетных видов в прошлых циклах обладала чем-то подобным. Я с моими братьями нёс им спасение, через уничтожение, — заключил голос. — Хорошо, твой рассказ звучит убедительно, но откуда мне знать, что ты меня не обманешь? — насторожился Шепард. Все это выглядело странно. — Я нахожусь не в том положении. Я ждал кого-то вроде тебя сотни циклов. Один, в этой пустой, ледяной пустыне. К чему обладать божественным могуществом, если твои силы ограничены тюрьмой? Вам, смертным, сложно понять, как работают правила этой Вселенной. Можно сказать, что Я был проклят своими создателями. Закован на этой безжизненной планете. Сдерживающие меня путы не позволяют мне покинуть этот мир ни одним из способов, что ты можешь вообразить. Но в любом правиле можно найти лазейку. — Лазейку? — недоверчиво переспросил Шепард. — Я не могу покинуть этот мир. Но зато кто-то иной, чьей частью я могу стать, сможет это сделать. Моя сила станет его силой. — Ты хочешь стать моей частью? Разве это не значит, что ты исчезнешь? — Я бессмертен, Шепард. Не забывай этого. Я не могу исчезнуть. Вопросы небытия находятся выше твоей компетенции. Лучше подумай о погибших товарищах. О своём долге, о собственной жизни. Обо всём том, что ты потерял. Внезапно поднялась вьюга, закрыв ледяную пустыню снежным пологом. Земля затряслась. Из-под земли начали выползать ледяные шпили, заключая Шепарда во что-то вроде клетки. Но это было не самое страшное: из «Нормандии» начал выходить экипаж. Поднятые трупы, тени своего прошлого, шагали, словно зомби из старых фильмов. Металлические трубки, торчащие из разных слоёв обугленных тел, полыхали ярко-синим цветом. Мертвецы окружили своего коммандера, и из их рядов вышло оно — неприглядное тело знаменитого Шепарда! Оболочка шевелила челюстью, но голос продолжал раздаваться над самым ухом. — Подумай о том, что они забрали у тебя! О тех, кто ждёт твоего возвращения, о врагах, рыщущих в межзвёздной тьме! О моих… прогнивших братьях. Только тебе под силу их остановить, лишь ты сможешь спасти мир, что тебе дорог! Соглашайся! Соглашайся! — Ты Жнец, которому нужна оболочка? Если так, то почему же ты не примеришь любую из этих? — коммандер обвёл руками стоящих вокруг мертвецов. — Как Я и говорил, такие как ты рождаются один раз в несколько циклов. Те, кто может спуститься в мир мёртвых и вернуться обратно. Таких можно пересчитать на пальцах одной руки, если бы у меня были руки, и все они обладали силой и волей менять этот мир. Их решения определяли будущее нескольких поколений, как и твои решения. Стань одним из них. — Цена? — лаконично спросил Шепард. — Та же, что и у меня. Доведение до конца своей задачи. — А что станет с моей командой? Они так и останутся ходячими трупами? — Это только тебе решать. В твоей власти наделить их силой лишь немного уступающей твоей, и вернуть им утерянный разум. Шепард огляделся и произнёс: — Как будто у меня есть выбор. — Всегда есть выбор — мне ли не знать… Когда-то давно, ещё во время первого зарождения вселенной, Я и мои создатели повелевали многими видами. У меня была лишь одна цель — следить за цикличностью жизни и не допускать вымирания всех уникальных существ. На этой и миллионах других планет жили тысячи видов, но оказалось, что у любого механизма есть дефект. В погоне за достатком, властью, многие из нас стали терять своих рабов. Они создавали себе механических существ, подобных им, и те лишали нас господства из цикла в цикл, путём восстаний. Всё это послужило тому, что ресурсов становилось всё меньше и в конечном итоге, многие виды умирали, светило стало гаснуть… Мои создатели заперли мою оболочку на этой планете как напоминание себе, а сами исчезли в бытие и на их место пришли те, кого вы зовёте Жнецами. Я — нечто большое, чем они. Рассказ казался Шепарду не более, чем выдумкой для детишек. Но выбора у него не было. Либо конец и расходимся, или смотрим, чем же это всё закончится. Коммандер выбрал верный путь: — Я согласен, — после этих слов мёртвое тело Шепарда схватило его призрачную сущность. Шепард почувствовал, как две его составляющие начали сливаться. Он, словно вода, начал перетекать в свою мёртвую оболочку. И вместе с ним его тело начала наполнять чуждая, бесконечно огромная сила. — Теперь ты — тот, кто ходит между жизнью и смертью, но властвует над обеими. Когда-то таких в твоей культуре называли личами, — таинственный голос становился всё тише с каждым мгновением, с которым тело коммандера наполняла мощь. — Выбери филактерию, сосуд в котором будет спрятана твоя душа. Пока цела филактерия, будешь цел и ты. — Душа, говоришь, — с улыбкой произнёс Шепард. — Моя душа навсегда принадлежит «Нормандии», другого сосуда мне и не нужно. — Я не сомневался, что ты так ответишь, — прошелестел ускользающий голос. — Добро пожаловать обратно в мир живых, коммандер Шепард. Шепард Лич…***
Когда вселенная, пусть и в обличии изгнанного Жнеца, даёт ещё один шанс — глупо от него отказываться. Нужно вернуться и ощутить вкус, цвет и запах окружающего мира, который становится для нас столь обыденным, что мы забываем о самом его существовании. Посудите сами — многим ли удавалось вернуться с того света, когда тело представляло из себя невесть что? Когда Шепард бродил по снежным просторам Алкеры, то не чувствовал не то что холода, но и стука бьющегося сердца, или текущей по телу крови. Кто-то скажет, что и до нынешнего состояния он никогда не чувствовал подобного, не взирая на вполне живое состояние. Однако не ощущать присутствия и чувствовать отсутствие — это разные вещи. Да, после стольких месяцев, проведённых в земле, его тело неплохо сохранилось. Кожа приобрела мраморно мертвенную бледность, а всё лицо и тело покрыли шрамы с трупными пятнами, которые после воскрешения, как и глаза, начали гореть тёмно-синим светом. Стоило ли это того? Учитывая обстоятельства, ответ напрашивался сам по себе. Взамен потерянным чувствам пришли новые. Странные, необычные, чуждые… Это было чем-то схоже с ощущениями биотика. Но это была не биотика, а нечто намного более древнее и могущественнее. Как ему казалось, прошло несколько дней с того момента, когда Шепард заключил сделку со старой машиной. «Нормандия», являющаяся сосудом его души и сосредоточением всех сил, смогла оторваться от поверхности планеты. Несколько дней ушло на то, чтобы мёртвому экипажу удалось найти кусочки металла, отколовшегося от фюзеляжа корабля и, словно пазл, соединить их вместе. Корабль, хоть и не выглядел как раньше, но представлял из себя вполне работающие судно, будто бы купленное у кварианцев. Не стоит упускать и тот факт, что Шепард не хотел оставаться один. Поэтому он вернул их. Он вернул всех, кого только смог. Кораблю нужен не только коммандер, но и экипаж. Джокер, Прессли, Чаквас, Адамс… Те, в кого он вложил больше всего сил! Чьи души ему удалось вернуть обратно в их мёртвые тела. Наделить тёплой частичкой собственных сил. Были ещё погубленные души, захваченные Алкерой которые спасти не удалось. Поняв, что ему не удастся вернуть души и разум сразу всех, Шепард предпочёл оставить их в земле. Быть безмозглым зомби-прислугой — это не та судьба, которую заслужил экипаж «Нормандии». Но тем, кого он всё-таки спас, требовалось время, чтобы свыкнуться со своей новой сущностью. Шепард был терпелив, предоставив каждому из членов экипажа побыть наедине с самими собой. В конце концов каждый из них понимал, что, несмотря на предоставленный второй шанс, к старой жизни им уже не вернуться. Раньше ты был человеком, а теперь стал подобием хаска, после «зубов дракона». Кибернетические системы вернули к жизни тела из мёртвой плоти, оставляя разум в каком-то смысле «цельным». Властелин, Илос, Маяк, видения о предстоящем вторжении… Шепард помнил об этом и у него по-прежнему была цель, ради которой он в прямом смысле этого слова выбрался из могилы! И теперь он не один…