Цветок

Джин кружит вокруг Каина, осматривая его с цепким интересом. Шида нервно сжимает в руке древко косы, пытаясь уследить за резкими, танцующими словно клинок в руке мастера, движениями «золотого демона». — Кто ты? Голос, раздавшийся в тишине ночного леса не выражает истинной заинтересованности. Он вежлив, прохладен, задан больше для проформы. Каин чувствует себя так, будто на него смотрят сверху-вниз и это липкое чувство хочется поскорее с себя стряхнуть. Адепт инстинктивно ведёт плечами. Обычно он разгорается от надменного тона, от задранных не по делу высоко носов, он обрывает обидчика парой колких фраз… и лёгким движением лезвия своего оружия. Но прохлада, льющаяся из-под маски Джина застает его врасплох. Тушит так и не начавшийся пожар, говорит «мне все равно», перешагивает через гордость и надменность самого Шиды и лениво оглядывается. Даркин на его территории. Не наоборот. Так Каин чувствует себя впервые. Он в растерянности. Даже Рааст, кажется, теряется — молчит и смотрит, но без обычного своего презрения. Как-то даже настороженно. Бледная маска то появляется, то исчезает в тени деревьев. Хада ведёт свой танец по одному и тому же кругу и при желании Каин мог бы предсказать его движение в точности до секунды и рубануть косой ровно по горлу «демона». Но ни он сам, ни Рааст не раздувает из этого желания пламя. Воздух в чаще леса влажный и холодный, по земле змеей ползёт прозрачный туман, шелестят листья деревьев над головой, раздаётся редкий треск и скрип стволов. — Шида Каин, — громче, чем следовало зачем-то отвечает даркин и тут же вновь слышит гипнотический голос сбоку от себя. — Кто тебя послал, Шида Каин? Возможно, даркину следовало оскорбиться в ответ на такое явное недоверие к возможным личным мотивам, но… Но Каин чувствует себя так, будто это он попал в хорошо спланированную ловушку. Будто целая жизнь тренировок, чувствительность, дарованная Расстом — все это стирается перед нечеловечески спокойным убийцей, раскрывается, словно цветок на ладони. Это даже немного пугает. Каин ненадолго прикрывает глаза и встряхивает головой, желая избавиться от неожиданной робости и оцепенения. Не к настоящему же демону он пришёл, в конце-то концов! Рааст по ощущениям тоже оттаивает, по крайней мере болезненной напряжённости в руке Шида больше не чувствует. — Возможно… — ассасин распрямляет плечи и поворачивает голову, выхватывая взглядом из тени тёмный силуэт с белой маской. Шида хитро щурится, будто знает какую-то тайну, уж точно недоступную известному убийце, -… Возможно тот же, кто предупредил тебя о новом охотнике за тобой, Золотой Демон. Образ Джина замирает на полушаге и застывает, словно горячий воск на льду. В наступившей тишине, не разбавленной больше человеческими голосами, это выглядит жутко. Неожиданно сладкая дрожь предвкушения пробегает по позвоночнику, будто вибрация сотен тысяч аплодисментов под конец первого акта. Каин жадно вглядывается во тьму, Рааст удовлетворенно прикрывает глаз. Джин делает шаг вперёд, оказываясь ровно под бликующим сквозь ветви светом луны. Выверено и изящно склоняет голову набок, светлая радужка глаза светится призрачной тишиной окружающего их леса. Почему-то Каин следит только за скудным участком обнажённой кожи и яркой белизной глазного яблока Хады. Ни движения его рук, ни постановка шага уже не привлекает его внимания. Он уверен — не неосторожный жест может выдать намерения Джина вытащить револьвер, не разворот корпуса или движение грудной клетки от задержанного дыхания — его выдадут только глаза. Хада чуть щурит глаз, окидывая Каина внимательным взглядом. В замершей тишине раздаётся негромкий смешок. — Удивительное оружие, — нейтрально говорит Джин. Рааст продолжает безмолвствовать и Каин с удивлением не отмечает поднявшееся от него ожидаемое возмущение, а затем в голове что-то щёлкает: Хада смотрел не только на косу (как это делал каждый первый, взирая на непропорционально огромное лезвие), он подмечал и металлическую руку, и разноцветные глаза; всего ассасина в целом. Ухмылка Шиды дрогнула лишь на мгновение, но он не нахмурился, выдерживая якобы скучающее выражение лица: подобные комплименты Раасту так же отвешивал каждый первый, осмелившийся с ними заговорить. — О твоём я тоже наслышан. Красивое…но безличное. Ухмылка, а Каин был уверен, что под маской Джин усмехается, наверняка так же дрогнула. Во всяком случае взгляд потускнел, как слегка приглушенный фанерой свет, а Шида перехватил косу удобнее, что не укрылось от Хады. Свое искусство, как и любой творец, он считал личным достижением — адепт хорошо подготовился к своему заданию и умел, вопреки всеобщему мнению, обращать внимания даже на такие индивидуальные детали. В конце-концов и до Рааста он подавал большие надежды, как ученик самого Мастера Тени. Но одно дело — выстрел издалека, когда кровь врага не забивает лёгких своим кислым металлическим запахом, не оставляет темные подтеки на коже. И другое — коса, как продолжение руки, когда лёгкая вибрация от удара сквозь мясо, жилы и кости уходит прямо в гортань. Так считал Каин. — И как Орден смог тебя заполучить? Вопрос смеряет немое торжество Шиды. История его происхождения не была тайной, но вспоминать об этом по-юношески отчаянно Каин не любил. И только. Он показательно окинул «золотого демона» взглядом из-под приподнятой брови, задерживаясь на уровне бедра. Хада стоял в пол оборота, высокая балахонистая накидка скрывала возможную сторону расположения револьвера, но Каин отлично приметил её на одном из разворотов кружения убийцы. Кто бы что не говорил, ночное зрение на изъеденной даркином стороне лица давала свои преимущества. Теперь ведущая рука противника не станет для него секретом — он знал, с какой стороны начнёт бить Джин. Пусть и тот знает, что небольшое преимущество утеряно. Они стояли на довольно короткой дистанции друг от друга — недостаточной для разворота косы Каина, но достаточной для того, чтобы ассаин успел подскочить вплотную к Хаде до того, как тот успеет вытащить и навести на него свое оружие. Оба это понимали. В глазе Джина отобразилась досада, такая же показательная, как и недавняя во взгляде самого Шиды и тот мгновенно напрягся. Хада принял игру. Джин действует первым, резко исчезая во тьме и сразу теряясь между деревьев и Шида, охваченный предвкушающим азартом, бросается следом, сразу уходя в тень. Поэтому первый выстрел пролетает буквально через мгновение чуть левее того места, где стоял Каин. Если бы тот был обычным человеком, то «демон» попал бы ему прямо в сердце. Плюс-минус пара сантиметров. Каин в один широкий прыжок забирается на нижнюю ветвь ближайшего дерева и бесшумно опускается на неё когда чёрные лоскуты исчезают вокруг его тела, впитываясь обратно во тьму. Джин в темноте не видит, но явно умеет прятаться и читать людей словно открытые книги. Наверняка отсутствие глухого удара тела о землю не удивило его, а значит искать в месте, где Хада мог бы наблюдать смерть, смысла не имеет. Ассасин намеченным взглядом всматривается в темноту. Это не битва, не сражение…это прятки. Охота. От Рааста не исходит ни капли раздражения, а Каин меж тем, увидев будто специально оставленную надломанной ветку, практически бесшумно спрыгивает на землю и направляется в сторону сгущающегося в чаще сумрака. Джина слышно не было, но вокруг так же не стрекотали ночные насекомые, а значит Хада не мог уйти далеко. Берегись. Пуля, просвистевшая прямо около плеча не задела и кожи, но Каин быстро чиркнул косой перед собой и дерево, стоящее перед ним, благодаря легкому пинку от Шиды повалилось наискось, прямо по траектории пришедший в его сторону пули. Каин вновь ушёл в тень, но на этот раз летел максимально низко к земле. Местность становилась более каменистой, вокруг возвышались сосны, впереди чернели пики гор. Даркин распадающимися чернильными перьями вылетел за очередное дерево, внимательно окидывая взглядом окружающее пространство. Скрип спешно убирающихся шагов вёл прямо в эту сторону, а значит находились они в паре метрах друг от друга. — Он потерял меня, когда я был маленький. Потом он сошёл с ума. Он перестал меня видеть. Певучий голос, раздавшийся будто бы со всех сторон сразу, заставил Каина вздрогнуть. Он напоминал режущее слух бормотание теней Зеда перед сокрушающим ударом. Любопытство же подтолкнуло даркина выглянуть из-за дерева. Впереди пещера, отражающая эхо на разные голоса, отчего понять где именно стоял Джин было невозможно. Очевидно ловушка. Причём детская. Каин согласно фыркнул.