Utopia

Из-за нехватки воздуха такой сладкий и такой долгожданный поцелуй пришлось прервать. Чонгук прислонился ко лбу Юнги, легонько касаясь своим носом кончика чужого. – И что же... это значит? – с закрытыми глазами и счастливой улыбкой спросил Юнги. – Это значит, что нам нужно с тобой поговорить, ведь ты – моя истинная судьба. – Так все-таки судьба, – рассмеялся Юнги и с укором добавил, – А отрицал. – Ну... ты и мой будущий муж, – пожал плечами Чонгук и рассмеялся с забавного лица Юнги. – Почему ты тогда так себя вел? Я ведь был прав! – Когда сирены становятся совершеннолетними, они получают «Свиток родственных душ», в котором немного рассказывается об истинной судьбе, о нашей второй половинке. Не буду рассказывать, что будет, если второй половинкой станет представитель нежити – это не так интересно. Если же наша судьба – человек, то, независимо от нашего желания, мы поем родовую песню, ту, которую нам пели наши родители, ту, которую мы выучили самой первой. Если песня спета, то мы связаны с человеком до самой смерти. Чтобы это не было всего лет на шестьдесят, нужно обладать бессмертием. Поэтому год сирены должны жить на суше с истинным. Незаметно магия будет изменять твое тело, через год ты свободно сможешь превращаться в русала и... ну...– Чонгук замялся и слегка покраснел, – И... – Что? Чонгук, скажи прямо, не тяни резину, от этого страшнее становится. – И ты сможешь выносить наше дитя. – Что?! – Юнги поперхнулся воздухом, – Чего?! Всмысле?! Как?! Я же... я... – Не волнуйся, Юнги, – Чонгук мягко поцеловал младшего в уголок губ, – Я же сказал, что из-за моей магии твое тело будет изменяться, но я всегда буду рядом. Слышишь? – Чон притянул Юнги к себе, а сам парень уткнулся носом куда-то в плечо, все еще обдумывая информацию, которую получил. – Но ты так и не сказал, почему ужасно вел себя со мной? – Оу, свиток, точно, – Чонгук будто опомнился, – Дело в том, что там написано, будто из-за тебя я погибну. – Что? – Юнги распахнул глаза и, разорвав объятия, отошел от сирены, – Нет... – Эй, Юнги, – Чонгук протянул к младшему руку, но тот резко отшатнулся от нее. – Нет! Не прикасайся, я... я не хочу причинить тебе вред. – Эй, Юнги, а кто еще недавно говорил, что будет обнимать меня, потому что хочет? – Чонгук мягко улыбнулся и за руку притянул парня к себе, – Свиток никогда не ошибается, но, может, в этот раз он что-то напутал? Сомневаюсь, что ты сможешь что-то мне сделать, кроме как поцарапать меня своими выпирающими костями во время сек... – Эй, эй, эй! – Юнги закрыл рот Чонгука ладонями, – Что ты вообще такое говоришь? – все-таки предательский румянец окрасил бледные щеки, – Извращуга, – Юнги убрал руки и немного надулся. – Для тебя я готов быть кем угодно, – тепло произнес Чонгук, спрятав улыбку в темной шевелюре младшего. – Значит ты с завтрашнего дня живешь со мной? – Ммм, нет, – Юнги нахмурился, ничего не понимая, – Ах, малыш, дело в том, что послезавтра «День Памяти», мы навещаем всех погибших в нашей семье. Поэтому нужно подготовить все, я ведь правитель. – Серьезно? То есть я... будущая королева что ли? Чонгук не смог сдержать смеха. – Юнги, ты тоже будешь правителем, да. – То есть... я тебя не увижу два дня? – Нет, – Чонгук мысленно что-то прикинул в голове, – К полудню я, наверное, буду свободен. – Правда? – счастливые искорки загорелись в глазах Юнги. – Да, – Чонгук снова приблизился к губам младшего, затягивай в сладкий поцелуй, как вдруг позади послышались покашливания. – Мне жутко неудобно, – пробормотал покрасневший и потупивший взор в песок Намджун, – Но мне бы хотелось спросить у Юнги, как он позвал тебя. Я... уже скучаю, по Чимину... хотелось бы встретиться с ним перед сном, – Чонгук зло зыркнул на него, но, услышав звонкий смех Юнги, сразу же расслабился. – И правда пора расходиться, – прошептал Мин прямо в губы своей сирены, – Я буду ждать тебя завтра, – последний нежный поцелуй, последний взгляд, но руки совершенно не хотят разжиматься. Последнее легкое касание губами и резкий прыжок в воду, иначе Чонгук бы никогда не смог отпустить Юнги от себя. – Я тоже хочу, – грустно пробормотал Намджун. – Просто позови его, – улыбнулся Юнги и хлопнул друга по плечу, – Просто крикни его имя, и он приплывет. Только надолго не задерживайся, братишка, – Мин подмигнул и в приподнятом настроении покинул пляж. – Ах... он же не разозлится? – Намджун облизал пересохшие губы, – Просто мы слишком быстро разошлись. Может что-то случилось, и я смогу ему помочь? Почему-то я чувствую, будто ему сейчас очень плохо, и нужна моя поддержка. Да, Господь, плевать, как говориться... кто не рискует...– Джун посмотрел на спокойную водную гладь и громко крикнул, – Чимин! – несколько минут так ничего и не происходило, Намджун подумал, что с ним не хотят видеться, – Чимин! – уже не так уверенно и намного тише крикнул Джун. Снова тишина, снова спокойный океан. Закусив губу Намджун отчаянно искал светлую макушку мифического существа, сумевшего покорить его с первой секунды. Ким едва сдерживал подступающие слезы. – Джун-и? – раздался тихий нежный голос. Намджун поднял глаза и встретился с этими незабываемыми голубыми огоньками. Парень хотел было ринуться в море, как русал выставил вперед руку, останавливая. – Я приплыл лишь для того, чтобы сказать, что не заинтересован в тебе, – с безэмоциональным лицом, спокойным голосом и холодным взглядом говорил такие ужасные вещи Чимин, – Ты мне не нужен, поэтому не зови меня больше. Это был лишь поцелуй, – внешне спокойный Чимин, с каждым словом растаптывал не только свое, но и сердце возлюбленного, в шоколадных глазах которого уже блестели слезы. Хотелось прижать к себе этого маленького медвежонка и успокоить, заверить, что он всегда будет рядом. Но нельзя. Он должен спасти Намджуна. – Что ж, это все, что я хотел тебе сказать. Теперь... прощай, – на последнем слове маска все же треснула, и Джун увидел боль на дне голубых глаз. – Стой! Подожди! – Намджун было ринулся к воде, но сирены и след простыл, – Вернись! Пожалуйста... вернись... Джун не знает, сколько просидел на песке, бездумным взглядом блуждая вокруг. Глубоко вдохнув, он все же поднялся. Нужно идти в отель, Чимин не вернется. Не замечая ничего вокруг, Джун несколько раз врезался в прохожих, извиняясь на автомате, продолжал идти, не слушая, да и не слыша всех гневных слов в его адрес. Лишь когда услышал громкие гудки справа, Намджун остановился и повернул голову на звук, сразу же ослепленный ярким светом фар. Секунда, и резкая боль прошила все тело. Перелетев через машину, Джун сильно ударился об асфальт, кажется, ломая оставшиеся кости. Яркая боль затмила разум, громкие крики людей давили на уши, отчего Намджун лишь поморщился. Постепенно теряя связь с реальностью, Ким перевел взгляд на небо. – Чимин, – тихий полухрип-полушепот, и сознание накрыла темнота. В этот же момент в комнате Чонгука Чимин резко согнулся пополам от боли, пронзившей его тело миллионами игл. – ...им? Чим, что случилось? – обеспокоенный голос Чонгука доносился будто из-под толщи воды, – Чим! – Намджун, – прохрипел Чимин, еще не отошедший от острой боли, – Мне нужно к нему... «..он – твой дар, твоя личная радость, но погубишь ты его... можешь погубить..» – так невовремя перед глазами встали строчки из свитка. И Чимин чувствует, как медленно связующая их нить истончается, грозясь совсем порваться. Чимин может спасти, может помочь. Лишь бы только успеть.