С того света

— Ты не представляешь что сегодня произошло! — лукаво промурлыкала у меня за спиной Майя. Погруженная в свои мысли, я как-то и не обратила внимание на то что вернулась из колледжа. — Что? — устало спросила я, подперев подбородок рукой и закрывая документ в компьютере. Майя уселась на мою кровать и захихикала. — Джимми Хейл признался мне в любви! — Ммм… А кто это?. — безучастно поинтересовалась я, поднимаясь с рабочего места. — Ну он в меня с первого курса влюблен, видимо. А я ему так и сказала, мол, думала, ты гей, да и все… Видела бы ты его лицо, Нина! Я лишь покачала головой: — Это было как минимум грубо, Майя! — пожурила я сестру. — И вообще как можно смеяться над тем, кому ты разбила сердце? Тихо добавила я прежде чем спуститься вниз. Моя сестра доучивается последнюю неделю в колледже, а такое ощущение, что ей лет одиннадцать! Родители отправили её учиться в этот город лишь потому, что ей в таком случае было где бесплатно жить. Я в её двадцать казалась куда сдержаннее и воспитаннее. Поймав себя на этой мысли, я ухмыльнулась — рассуждаю совсем как старушка, хотя старше своей сестренки всего на пять лет. На улице разливался дивный свежий майский воздух. Вечер был наполнен особым очарованием, и я позволила себе провести вот так в саду чуть больше времени, чем всегда. *** По привычке я отправился сначала к дому Майи… Был поздний вечер, когда оказался у неё в комнате. Ни о чём таком раньше я и думать не мог! Комната была небольшая, выполненная в пастельных тонах. Не найдя ничего такого, что могло бы чуть больше рассказать мне о любимой девушке, я вздохнул, запоздало вспоминая что вздыхать мне не положено. Однако единственное, что в комнате я явственно ощущал — это лёгкий вишневый запах, от Рэй точно так же и пахло — я помнил. Самой Майи не было в комнате, но я слышал её голос внизу, она в своей обычной манере — что-то громко рассказывала. Мне стало любопытно увидеть с кем она общается, и я через секунду оказался прямо там, даже чуть испугавшись того, как моментально я теперь умел перемещаться. Майя сидела на обеденном столе, и болтая своими загорелыми рельефными ногами, живо пересказывала какую-то нелепицу о своих подругах. Я залюбовался ею, и не сразу вспомнил о её собеседнице, сидевшей в углу и курившей в открытое окно. Это была худая, бледная девушка с длинными и темными вьющимися волосами, собранными в хвост. Она не участвовала в беседе, лишь изредка кивала или односложно отвечала. Внезапно она вздрогнула и направила свой взгляд именно туда, где находился я. Но быстро перевела свои глаза обратно, и я расслабился. Тоска и нежность душили меня, доводя до ещё большего безумия, когда я глядел на Майю. — Ну ладно, сестричка, я сегодня буду у Генри, — девушка ловко спрыгнула со стола и направилась прочь из кухни. Так это её сестра? Не знал, что у неё есть кто-то помимо родителей. То есть, она мне казалась всегда единственным ребенком в семье. — Не забудь, что тебе завтра еще в колледж! — устало напомнила ей темноволосая. Майя Рэй обернулась, широко улыбаясь в своей вечно игривой манере, и небрежно бросила: — Не забуду! Доброй ночи, Нина. И она ушла, оставляя после себя едва уловимый аромат вишни. *** — И вот значит, она замутила с историком из соседнего корпуса, ну, а Пита не бросила, а он застал однажды эту сладкую парочку и… Слушала я невнимательно, перед глазами всплывали воспоминания о прошлом мае, когда Шон ещё не предал меня, и от этого на душе становилось скверно. Я так и не оправилась, и мне все чаще было столь одиноко, что я начала выпивать. Никотин обволакивал разум спокойствием, и я будто наблюдала себя со стороны. Обдумывая за какой выпивкой заскочить сегодня, я краем глаза уловила что-то странное, вроде человеческой тени, в дальней стороне кухни. Но сфокусировав зрение, я не обнаружила ничего. Скорее всего от напряжения возникают оптические иллюзии — именно так обосновала я произошедшее, и вновь стала прислушиваться к монологу сестры. В конце концов она убежала к своему Генри, оставив меня одну со стойким желанием напиться. *** Забавный факт: утром о моей смерти знал почти весь город. Со странным ощущением я наблюдал как реагируют на эту новость ребята из моей группы. Почти все были удивлены. Майя Рэй даже всхлипнула, прикрывая свой красивый рот изящной ручкой. В голубых широко распахнутых глазах промелькнули и сожаление, и неверие, и вина… Я испытал странное удовлетворение, глядя ей в глаза, полные ужаса. Никогда не знал, что буду свидетелем как преподавательница по искусству будет изображать скорбь по мне. Очень артистично. — Нам будет тебя не хватать, Джимми, — будто подводя черту своей траурной речи, сказала она. Я печально усмехнулся её словам. И вот уже в который раз решил навестить маму. Она не желала принимать действительность. И в то время пока не спала под действием успокоительных — звала меня, по имени. И от этого я чувствовал что горю заживо, изнутри. Ощущение непоправимости содеянного терзало меня совершенно по-особому. Живым я никогда не испытывал подобных чувств. Я не мог ни прикоснуться, ни подать знак, что я всё ещё здесь. Я! Они оплакивают моё тело, а настоящий Джимми здесь, рядом с ними. Но каждый из них смотрел сквозь меня. Даже мама не была способна увидеть меня. И всё чаще я начинал сомневаться в собственном существовании. Особенно ужасно было бы присутствовать на похоронах. Но благо учли мою единственную просьбу, что я оставил после себя. Моё тело кремировали, и несколько человек — родители да те, с кем я ближе всего общался — стали свидетелями того как отчим развеял мой прах над рекой. Не над морем, не в горах, но тоже весьма символично… Я неотрывно глядел на Майю, рядом с ней со скучающим видом стояла по всей видимости не сестра… Нина? Кажется, так. Майя выглядела разбито, была сама не своя. Не думал, что моя смерть вызовет у нее такую реакцию. Хотя зачем я льщу сам себе? Всё дело в чувстве вины, о да… Я как никто другой знал что это за испепеляющее чувство. Я подошёл почти вплотную к Майе, сам не отдавая себе отчёта зачем. Мне хотелось успокоить её, обнять, но я не мог сделать ничего из вышеперечисленного, поэтому предпочёл исчезнуть и как больше дольше не появляться, тем более было стойкое ощущение, что на меня кто-то смотрит, и на этот раз — не сквозь. .