Как Уизли хюгге постигали

"Well many a night I found myself with no friends standing near All of my days I cried aloud I shook my hands What am i doing here All of these days For i look around me And my eyes confound me And it's just too bright As the days keep turning into night" (с) Alexi Murdoch "All my days"

      Прочитала Джинни в день, то ли книгу, бюллетень. Называлась книга хюгге, неизвестная науке. Джинни долго понимала, перечитывав, вникала. Наконец она решила, время Уизли наступило. И пошла семью учить, как хюггелик наводить…       Началось всё с того, что Джинни стала просить маму вязать ещё больше тёплых свитеров к осени, начав уже сама придумывать дизайн, а затем пробовала вязять сама, пользуясь уроками Гермионы, специализировавшейся на вязке одежды для эльфов. Выходило криво и уныло, но Джинни это уныние не грозило. Ведь одна из главных заповедей хюгге – творить своими руками. Хоть и будет поначалу так-сяк. Вязала Джинни свитер Рону, в котором он чуть не задохнулся из-за маленького горлышка. Рон даже спросил в лоб, беременна ли она, та удивилась сей спонтанной логике, а братец пояснил, что невозможно связать так много свитеров и все с горлом под размер ребёнка. Джинни покраснела, но заверила, что с Гарри у неё ничего не было, и быстро ретировалась в свою комнату – придумывать хюгге дальше, после чего надоумила Гарри отращивать бородку, ибо неликвид, как же так, Поттер носит очки и рубашки, но до сих пор не отрастил бороду как типичные маггловские хипстеры.       Свечи. Свечи считаются основным элементом датского счастья и уюта. Поэтому Джинни везде ставила свечи. Артуру нравилось, а Джордж и Фред шутили, что в доме кто-то умер, Молли Уизли цокала на них языком и радовалась, что из дочери растёт примерная хозяйка, не то, что эти рыжие упыри. Когда к дому пришёл Чарли, чтобы навестить отца, он спросил, почему у двери пентаграмма, а Джинни, виновато заикаясь, пыталась объяснить, что это просто индийская мандала, которую ей помогали рисовать Падма и Парвати (хотя, Гермиона, больше подкованная на маггловской культуре, заметила, что с хюгге она не имеет ничего общего).       Джинни пекла пироги, которые дегустировали Рон, Гермиона и Гарри, всякий раз приходившие на запах гари. Гермиона морщилась, Рон давился, Гарри стоически проглатывал и нахваливал выпечку, зато потом валялся с болями в животе в палате мадам Помфри. Он, кстати, тоже носил свитера, связанные Джинни, но чтобы она не обиделась, просил Гермиону перевязывать их ему по размеру.       Уже зимой дом украшали ароматные свечи, которые по магическим законам меняли запахи от ванили до вони с гниющих болот (по рецепту Берти Боттс), старинные светильники, все домочадцы были в ламповых свитерах, связанных Молли и Джинни (которые Молли тайком перевязывала и говорила, что Джинни сама), где-то на обеденном столе была оставлена раскраска с хипстерами и котиками, а Артур Уизли теперь носил клетчатую рубашку и даже отрастил бороду с помощью магии, из-за чего Гарри его сначала не узнал и думал, что это очередной 2000-й родственник рыжих по линии какого-нибудь левого стоюродного дяди.       «Если он ещё играет на гитаре и рубит дрова, то я лучше буду котом», — подумал Гарри, так как кое-что уже узнал из интернета про «типичных хипстеров» через компьютер Дадли, за которым сидел тайком, пока кузен где-то бродил с дружками, травя маггловских школьников.       Но войдя на порог дома и немного походив по помещению, парень услышал, как мистер Уизли поёт голосом Alexi Murdoch и перебирает пальцами струны гитары где-то на крыльце: «A-a-all of my days!»       Джинни теперь носила вязаную шапочку (от Гермионы) и свитер с надписью «Надевай свитер и приезжай в Питер», причем Гарри всерьёз не понял, как можно приехать в Питера Петтигрю и хотел серьезно поговорить с Джинни, но его отвлекла Гермиона, которая пыталась поддержать Джинни в её нелёгкой миссии и варила кофе в турке без использования магии.       — А где твой кот, Гермиона? – отвлёкся Поттер, наблюдая, как подруга ловко орудует ложкой, пока Молли жарила какое-то мясо.       — Отравился Петтигрю, — безучастно ответила та, словно это происходило повсеместно со всеми кошками.       — Это была моя крыса! – возразил Рон где-то из ванны голосом, словно его облили скипидаром.       — ЭТО БЫЛ СЛУГА ВОЛДА! – взбесился Гарри. – Что вы вообще понимаете? Нам ещё мирок спасать!       — Свой внутренний? – хмыкнула Гермиона. – Это не к нам, это к психиатрам и в аптеку за таблеточками.       — Да-а-а! Тёмный Лорд живёт в каждом из нас! – в окно пролезли головы близнецов и зловеще провыли.       — Я читала книгу по психологии и поняла, что Тёмный Лорд просто страдает комплексом Бога, и в нём живет всё ещё внутренний инфантильный ребёнок, так как он в детстве лишился любви матери и её самой. Также у него может быть нарциссизм, но я пока точно не уверена, — вдруг вставила своё слово Джинни.       — Где ты начиталась маггловской литературы? – удивился Гарри.       — Ну, Гермиона приносила всё, что находила в местных бесплатных библиотеках, — пожала та плечами.       — Родители дантисты, общаются с врачами других профилей и иногда им дарят книги, — пояснила Гермиона.       — Э-э-э, понятно, что ничего не понятно… — протянул Гарри, потерев шрам.       Среди ребят возникло неловкое молчание.       — A-a-all of my days! – прервал тишину голос Артура Уизли с крыльца.       — У Гарри тоже не было матери и-и-и… — начала Гермиона, но замолкла.       — Ничего, продолжай, — грустно улыбнулся Гарри.       — Он же таким не стал, — продолжила Грейнджер, пожав плечами.       — У него ещё в резерве 70-80 лет, если он не переедет в Россию и не умрет там на 30 лет раньше, — пошутил Фред.       — Народ, ну что вы, как дети? Мы маги или кто? Зелье там, бессмертия и всё такое, — вышел Рон из ванны, надев зеленый халат.       Было видно, что Гермиона при его появлении покраснела.       — Главное, чистота и сила духа, — блаженно прикрыла глаза Джинни и вдохнула побольше воздуха. – И все мы проживём долго и счастливо.       Гермиону перекосило, а у Рона отвисла челюсть.       — Лучше пойдем жечь костёр и петь песни! – сказала Джинни и, смахнув со стола свою раскраску, выбежала на крыльцо, споткнулась об отца с гитарой и под скрипучий «трыньк» рвущейся струны покатилась дальше.       — A-a-all of my days… — раздосадовано прокряхтел Артур, под смех близнецов поднимаясь на ноги.       — Он другие песни знает? – поинтересовался Гарри.       — Джинни нашла только это, по ходу, — пожала плечами Герми.       — Есть ещё Дюран и Битлы, попробуйте их, магглы любят такое.       — Только не психоделическую Желтую Подводную Лодку, — махнула руками Гермиона, но Артур, уже поймав идею, закричал, затопав ногой: «Lucy in the sky-y-y with diamonds!»       — Теперь ведь не замолчит… — недовольно буркнул Рон.       — Пироги готовы! – раздался голос Молли.       — Выпечка! – прибежала радостная Джинни, как будто и не падала.       После трапезы, они играли в настольные игры – тоже одна из части познания датского счастья – семейные посиделки. Особенно был рад Рон, у него появилось больше поводов обыгрывать Гарри в шахматы, у Гермионы больше времени углубиться в чтение, а у братьев сжульничать.       — Джинни, — обратился к девушке Гарри. – С чего ты вдруг решила жить по хюгге? Вы же итак большая дружная семья, и такие сборы для вас отнюдь не редкость.       — Я не знаю, просто подумала принести в жизнь что-нибудь новенькое. Отдать миру частичку себя и своего тепла. Смотри, я пыталась нарисовать это! – и она показала Гарри его портрет в милом блокнотике.       — Это очень мило, — улыбнулся он, рассматривая себя будто в кривом зеркале. – Но мне кажется, ты затеяла это всё не по своему желанию…       — Ладно, хорошо, — шумно выдохнула Джинни, взлохматив волосы. – Мне просто начало казаться, что все забывают, что я тоже есть в этом мире. И я хотела сделать что-то, чтобы косвенно хотя бы влиять на людей и на мир вокруг себя, чтобы меня заметили. Потому что мне часто кажется, что я пустое место…       — Ты же понимаешь, что это не так? – возразил парень.       Все внимательно посмотрели на парочку, и Джинни со стыда закрылась блокнотиком с рисунками.       — Должно же быть то, что я делаю прямо вот хорошо! – возмутилась та.       — Ну, последний свитер, что ты связала, был как раз в пору, — заметила Гермиона.       — Последние пироги с капустой вышли на ура, — похвалила Молли Уизли.       — Цветопередача моего портрета всё-таки хорошая, — добавил Гарри.       — В конце концов, мы тебя растили не для того, чтобы ты приносила какую-то глобальную пользу и спасала мир от зла, — произнёс отец семейства. – Мы растили тебя, потому что мы хотели дево…       Но Молли странно на него посмотрела, и Артур по-другому закончил фразу:       — Хотели большую и дружную семью!       — Отлично! Давайте тогда пить глинтвейн! – предложил Рон. – А поутру можно будет открывать подарки. Ночью же Рождество!       — И то верно! – согласилась Молли, и все, напевая песни, отправились пить сладостный напиток.