***
Устроить совместный сон с Артуром оказалось не так уж и трудно. Вообще, Принстон, Гаррис и Войнич как могли ограничивали их погружения друг с другом, с Майлз, Коббом и Салливан — Ариадна попала под повышенный контроль после извлечения у епископа, — а Артуру еще и с Нэшем запрещали работать. Но через три недели планировалось очередное дело, на этот раз их везли в Европу, красть военные секреты из головы особо пронырливого журналиста, так что совместные тренировки Войничу хоть и со скрипом, но пришлось разрешить. Имс ненавидел Войнича. Полковников хотя бы можно было понять: это была их база, их проект, их маленькие солдатики-рабы, и от успеха этого проекта зависела их карьера, а может, и что-то большее. Майор Войнич же был винтиком, деталью большой армейской машины. У него были приказы, был устав, и все, что интересовало его — соответствие букве этого устава. Он был педантичным, занудным и бездушно-жестоким. В прошлом году он обнаружил, что одна из девочек, Джулия, залетела — и вынудил ее сделать аборт, а гомосексуализм открыто презирал. Кажется, он вообще считал их всех скотом. Если бы он застукал Артура и Имса в объятиях друг друга, он бы и Принстона вынудил их наказать. Но у Войнича были и свои плюсы. Неспособный к обучению, во сне он был таким же наблюдательным и ловким, как гиря — или, может, утюг. Хотя нет, утюги все же были чуть более сообразительными и ловкими, это Имс помнил по собственному опыту, когда сдуру пытался погладить рубашку. — Где Войнич? — спросил он Артура, открыв глаза. Они были на крыше небоскреба — любимое место Артура, Имс любил местечки поуютнее. Вроде тех, где тебя не сдувает ветром с высоты в сорок этажей, а вид приятнее гигантского и откровенно шизофренического лабиринта из серых и безликих домов. Артур стоял на краю крыши, глядя вниз, в своей отглаженной форме и с руками, спрятанными в карманы. В местах, которые любил Имс, Артур выглядел совсем иначе. — Там, — Артур неопределенно кивнул в направлении города. Только теперь Имс заметил примостившийся у его ног ПЭСИВ, точную копию прибора, качающего сомнацин по их венам наверху, в реальности. — Иди сюда, у нас мало времени. — Времени на что? — Имс настороженно смотрел, как Артур открывает прибор и разматывает трубки. ПЭСИВ на вид был заправлен и полностью работоспособен. — Чтобы поговорить, — Артур отвлекся от своего занятия и уставился на Имса выжидательно. — Ну?.. Имс подошел, и да, Артур действительно собирался подключить их к ПЭСИВу. Во сне. — И что же ты делаешь? Артур помялся. Он не любил, когда ему задают вопросы, за два года Имс успел это выучить. Он был полон секретов, этот Артур, секретов, которые предпочитал держать при себе. Имс по нему с ума сходил. — Мы можем погрузиться на другой уровень, — наконец сказал Артур, играя с катетером, — ниже — или глубже, как тебе больше нравится. Мол меня научила, они делали это с Коббом, чтобы… Он внезапно покраснел. И в иное время Имс не преминул бы поддразнить его, но сейчас все мысли захватило сногсшибательное, потрясающее открытие. Можно погрузиться в сон во сне? Получить больше времени, стать еще ближе к объекту — это же невероятно. Невероятно! — Обалдеть! Ты делал это сам? Артур покачал головой и протянул катетер. — Мне было не с кем. Этот сон — уровень, как назвал его Артур, — был совсем не похож на холодные и пустые города, которые Артур возводил для тренировок. Небольшая комната, светлые стены, синее ковровое покрытие, длинные шторы — такие же синие. Закрытый ноутбук на столе, стопка учебников, ровно застеленная постель, висящие на спинке стула вещи. Комната школьника, но слишком чистая и стерильная, и Артур сам, похоже, удивился, оказавшись тут. — Я не был тут три года, — прозвучало на редкость пресно и даже безжизненно. Его волосы были длиннее, вместо формы — джинсы и толстовка, и он выглядел моложе, младше, чем наверху. Словно робкий гость, он обошел комнату, разглядывая все, но не прикасаясь. Остановился напротив стоящего на подоконнике ярко-красного паровоза. — Это твое. Имс только сейчас сообразил, что этот сон принадлежит ему, и, хотя макет поставил Артур — и, кажется, был этому не рад, — детали принадлежали Имсу. Паровоз, несколько книжек в ярких обложках на кровати, красная толстовка на Артуре и висящий на ручке двери носок, постер с Юнион Джеком на стене, фломастеры… Но если убрать все это, то что останется? — Что это за место? — спросил Имс, хотя уже знал ответ. Артур пожал плечами и отвернулся. Имсу так сильно захотелось обнять его, что заболело в груди. Да, он не понимал Артура, даже не доверял ему до конца, да, Артур многое скрывал и наверняка использовал Имса в своих целях, да, Артур не любил его… но в этот момент Имс точно знал, о чем Артур думает и что чувствует. — У нас есть целый час, — пробормотал он, обхватывая Артура за талию, притягивая к себе — ягодицами к своим бедрам, спиной к своей груди. Длинные волосы на затылке, так отличающиеся от привычного ежика, щекотали ему щеку. — Успеем еще поговорить. Целый час, эта сногсшибательная мысль охватила Имса — у них есть целый час, они… они могут заняться любовью. Медленно, не боясь, что им помешают, не боясь разоблачения. У них уже был секс — три раза, во сне, торопливые объятия в пустых одинаковых квартирах с намертво замурованными дверями во время тех тренировок, когда Войнич не погружался с ними. Но другие кадеты могли хватиться их, что-то заподозрить, и дальше этих украденных поцелуев, жадно шарящих друг по другу рук и трущихся друг о друга бедер дело не шло. Но сейчас у них было время, и кровать, и у Имса закружилась голова. Что, если Артур не захочет? Что, если Имс все не так понял? Он никогда не думал, что может быть таким неуверенным в себе, но с Артуром все было иначе. Всего два года назад Имс хотел использовать его, чтобы выбраться из этого ада, а теперь Артур использует Имса — и тот только рад. Наверное, думал Имс, наверное, он сам подставит спину, если Артур попросит. — Ты говорил, что не девственник? — Артур повернулся, обнимая Имса за шею. — Ты умеешь?.. Имс нервно хохотнул. Нет, девственником он не был, но и опытным себя бы не назвал. У него четыре раза было с женщиной и один раз с парнем — и им обоим не понравилось. Но признаваться не хотелось. Вдруг тогда Артур передумает? В конце концов, что в этом сложного? У них все получится, Имс был точно уверен. От возбуждения и влюбленности у него темнело в глазах, а кровь то приливала к лицу, то снова отливала — в места, расположенные значительно ниже. Артур раскраснелся, дышал тяжело, а от его кожи можно было зажигать спички, настолько горячей она казалась. Главное — это желание, а уж желания у них хватало. — Тут нечего уметь, — уверенно сказал Имс. — Давай разденемся и ляжем. Если не отвечать на вопрос прямо, то это и ложью не назовешь, верно? Отступив на шаг, он потянул рубашку из-за пояса брюк и принялся за пуговицы подрагивающими от нетерпения пальцами. Артур скинул одежду в мгновение ока. Только что он был полностью одет, и вот уже стоял перед Имсом обнаженный, и пальцы тому окончательно отказали. Он и раньше видел Артура голым — в душе, кадеты часто мылись вместе, но тогда перспектива секса оставалась только в воображении Имса, да и разглядывать коллег было как-то не принято. И Артур не смотрел на него так — расширенными и голодными глазами, не кусал губы, его член не торчал вперед, истекающий смазкой и темный от прилившей крови. Артур подошел к кровати и сел на край, не сводя с Имса ждущего взгляда, и тот заторопился. В самом деле, к чему беречь пуговицы, они же во сне? — Я облажаюсь, — Артур облизнул губы, когда Имс приблизился, потом протянул руки и неуверенно положил их Имсу на бедра — как будто не думал, что тому понравится. Имс зажмурился, чтобы не кончить вот прямо сейчас, от одного прикосновения. — Я не знаю, что делать. Что мне делать? Что… — Расслабиться, — осознание, что Артур тоже волнуется, немного прояснило Имсу голову и привело его в чувство. Взяв Артура за руки, он потянул его наверх, вынуждая лечь на кровать целиком, и устроился рядом, поглаживая Артура по плечу, шее, талии и бедру, успокаивая и лаская одновременно. Это было легче, чем Имсу казалось, и в то же время сложнее — в его фантазиях Артур не смотрел так испуганно и не боялся «облажаться». — Все будет просто отлично, Артур, господи, ты такой красивый, — Имс не удержался и поцеловал его, медленно и нежно. — Я обещаю, тебе понравится. — Я не уверен, что понравится тебе, — прошептал Артур в ответ. Имс многое мог на это ответить, но вместо этого продолжил с поцелуями. С губ Артура он перешел на подбородок, оттуда на шею, и, слава богу, целоваться Имс умел и за прошедшие в воздержании пару лет не растерял ценных навыков. Он даже не знал, о чем сожалеть: что не завел в свое время побольше интрижек, чтобы стать по-настоящему опытным и теперь поразить Артура мастерством — или что не сохранил девственность, как бы глупо и смешно это ни звучало. — Закрой глаза, — велел Имс, оставляя на коже темный засос — то, чего не мог сделать в реальности, хотя ему хотелось, ох как хотелось. Поставив еще один, для красоты, Имс спустился пониже и обхватил губами сосок. Девушек это сводило с ума, а вот как отреагирует Артур, Имс не знал — но тот резко вдохнул и задрожал, и руки, которые Артур до этого явно не знал куда деть, теперь оказались на плечах Имса, не то в попытке прижать его ближе, не то просто для устойчивости. — Тебе нравится? — Да… Хорошо, это было хорошо. Потому что дальше начиналась не совсем знакомая Имсу территория. Тот парень, с которым Имс спал, пытался его трахнуть, ощущения были далеки от приятных, и до засовывания члена в задницу так и не дошло — и меньше всего на свете Имс хотел причинить Артуру боль или внушить отвращение. Но ему так хотелось, так сильно хотелось, что время от времени мозг коротило, а перед глазами все туманилось и покрывалось цветными кругами. Имс подозревал, что в голове у него сейчас совсем не осталось крови. Решившись, он скользнул рукой Артуру между ног, сжимая член, пачкая руку в смазке и тут же протискивая пальцы дальше. Артур застонал низким, гортанным голосом — звук, который Имс точно запомнит до гробовой доски, он был уверен, — и дернул бедрами навстречу, а потом вдруг замер и отстранился. И ткнул Имсу в лицо чем-то твердым и холодным. — Что?.. — Имс похлопал ресницами, пытаясь вернуть ясность зрения. Смазка. У Артура в руке был самый натуральный флакон со смазкой. — Где ты его взял? — Под подушкой, — голос у Артура был севшим и еле слышным, а щеки горели. — И откуда ты про это знаешь? — ревниво спросил Имс. Артур закатил глаза. — Дурак, мне было четырнадцать, когда я попал на базу. Думаешь, я ни разу в жизни не видел порно? — Гей-порно? Артур нахмурился — и попытался отодвинуться, но Имс уже сообразил, что несет какую-то чушь. Выдернув флакон из пальцев Артура, он обхватил того за затылок и пылко поцеловал, заканчивая разговор. Артур не издал ни звука, когда Имс раздвинул ему колени, молчал, когда Имс поливал смазкой все, что мог, молчал и тяжело дышал, когда Имс свободной рукой ласкал его член и яйца, протискивая пальцы второй руки внутрь — медленно и осторожно, до смерти боясь что-нибудь повредить, поцарапать или порвать. Но потом Артур начал стонать. Стонать и двигаться, то полностью выпуская из себя пальцы Имса, то вновь насаживаясь на них — и Имсу пришлось зажмуриться и уткнуться лицом ему в бедро, потому что никакой предыдущий опыт не подготовил его к такому. Он точно кончит, даже не прикоснувшись к себе, точно, точно… Артур вскрикнул, мышцы обхватили два пальца Имса стальным капканом, до боли, сжимаясь и разжимаясь, пока светлые струйки выплескивались из члена Артура на его живот, руку Имса, покрывало кровати. — Боже, Артур, — прохрипел Имс, бездумно втискиваясь пахом в кровать, — можно мне? Можно?.. Артур без слов потянул его наверх, соединяя их бедра вместе, сжимая бока Имса коленями, и тот не понял даже, как оказался внутри, как Артур застонал, и вцепился зубами ему в плечо, и попытался отстраниться. Пара резких движений — перед глазами у Имса почернело, и все выключилось. — Пиздец как больно, — первое, что он услышал, когда к нему вернулся слух. Имс испуганно дернулся, но пальцы у Артура оказались стальными, а ноги держали Имса крепко. — Тихо, это можно терпеть. — Прости, — прошептал Имс, облизнув пересохшие губы. Артур еле слышно рассмеялся. — Это было потрясающе. — Он вжался лицом в плечо Имса, и настроение у того снова качнулось от отчаяния к эйфории. — Я себе все представлял по-другому. — Воображал какого-нибудь мачо? — Имс все же вытащил опавший член и вытянулся на кровати, обнимая Артура за талию. Ему смертельно хотелось проверить, не повредил ли он Артуру что-нибудь — и пусть они во сне, и наверху все быстро заживет, совесть от этого почему-то не умолкала. — Скорее, девушку, — задумчиво ответил Артур. — Я редко западал на мальчиков. Всего один или два раза. Внутренности Имса снова сжались от ревности. И кто же были эти «один или два» избранных? Кто-то с базы? Кто-то, кого Артур счел не полезным для своего плана, и поэтому заранее отверг? Но… он не пошел бы дальше поцелуев, он бы не стал спать с Имсом только ради плана. А значит — значит, Имс ему и правда нравится? Он не решался спросить. — Мы хотели поговорить о делах, — сказал он вместо этого, отодвигаясь и выдергивая из-под себя покрывало, чтобы прикрыть наготу и хоть немного настроиться на рабочий лад. То, что Артур даже не пытался последовать его примеру, ничуть не помогало. — Об аварии и расселении. Артур молчал. Он смотрел в потолок и молчал, но потом сжал губы и кивнул, и Имс многое отдал бы, чтобы узнать, о чем он думает. — Да. Считаешь, они нарочно сломали трубу? Имс задумался. — Не думаю. Но, Артур… у меня нехорошее предчувствие. Они захотят нас разделить. Тебя отправят куда-нибудь с Нэшем, который стопроцентно работает на Принстона, — Имс слез с кровати, обматываясь покрывалом и принимаясь ходить туда-сюда. — Думаешь, имеет смысл их припугнуть? — Артур сел и натянул на бедра простыню и как-то сразу превратился в обычного сухого и собранного координатора. Имс постарался не чувствовать разочарования. — Можно, но смысл? Артур скривился. Имс прекрасно понимал, о чем он думает: их угрозы не были блефом, и вряд ли полковники пошли бы на сознательный риск. Но в суматохе расселения разделить их, ослабить, а то и принудить будет проще. — Надо бежать, — сказал Имс. — Артур, у них ведь тут три десятка извлекателей. Они попытаются узнать, что у тебя в голове — если еще не попытались. — Мы это предусмотрели, — судя по тону, Артур пытался его успокоить. — Мы не предусмотрели, что нас будут расселять. Представь, что тут начнется. — Можно попробовать использовать это себе на пользу, — сказал Артур. — Имс, мне нужно время, чтобы придумать, где взять документы. — Документы? — Мне семнадцать лет, у меня нет никаких документов. Я даже билет не могу купить, или найти работу, или снять жилье. А домой возвращаться нельзя. Имс сел на кровать. Ему было восемнадцать, но у него тоже не было документов. Никто не давал ему на подпись контракт с армией США — да он вообще не был уверен, что база данных армии США в курсе его существования. Если бы только он мог позвонить в Лондон… Конечно, прошло два года, но Имс был уверен, что мог бы решить проблему с документами. Вот только документы остались бы в Лондоне, а они с Артуром были отделены от Лондона океаном. — Ты строишь планы, Артур, но не рассказываешь о них мне. Мы договаривались, что сделаем все вместе — вместе, тебе знакомо значение этого слова? И как я могу помочь, если ты молчишь? Ты настолько в себе уверен, Артур? Тебе никто не нужен? Я тебе не нужен? Артур отвернулся, потянул простыню вверх, почти накрываясь ей с головой. — Ты обо мне слишком хорошего мнения, — тихо сказал он, и этот тон моментально остудил гнев Имса. — Конечно, я пытаюсь найти выход. Но мои планы были рассчитаны на год. Сначала пришлось поторопиться из-за Нэша, теперь эта авария, ты считаешь, я волшебник, что ли? Конечно, я поговорю с Гаррисом, заставлю его не разделять нас при расселении, но… — Тихо, тихо, — Имс потянулся и взял его за руку, переплетая их пальцы. — Мы что-нибудь придумаем. До дела еще три недели, время есть. Нам не нужны документы, чтобы сбежать, только немного денег, но их я могу украсть. Артур криво усмехнулся. — С кем я спутался? — С преступником, — горделиво ответил Имс. — Держись меня, детка, и ты не пропадешь. Я еще и машины умею угонять. Говорить вслух, что не занимался этим два года и ничего не знает о современных сигнализациях, Имс не стал. — Я хочу взять с собой Мол. Имс тут же перестал улыбаться. Это был старый спор — нет, не то чтобы они спорили, но Артур не раз говорил про Мол. Как будто это было легко — сбежать и взять с собой кого-то еще. — Она не уйдет без Кобба, — сказал он. А вчетвером у них нет шансов. Артур упрямо сжал губы и промолчал, но Имс знал, что он не убежден. Вздохнув, он забрался на кровать и обнял Артура, целуя в щеку, потом в губы — сомкнутые и неподатливые. — У нас есть три недели. Я думаю о деньгах и о том, где спрятаться. Ты узнаешь все, что можно, о деле, и подумаешь, как избавиться от «сопровождения». А с Мол мы поговорим. Пойдет? Артур еще несколько секунд сидел напряженный, но потом кивнул и обмяк. — Неплохой план, — сказал он. Имс улыбнулся. — А то.***
К утру база гудела, а последствия аварии стали очевидны всем — половину туалетов закрыли, а в воздухе растекался ни с чем не сравнимый аромат канализации. Имс и сам сбегал на второй уровень и обнаружил, что Артур не преувеличил: содержимое труб затопило несколько комнат до порогов. Зажав нос, Имс ретировался. За обедом — двери столовой плотно закрыли, чтобы не портить кадетам аппетит, — полковник Принстон объявил, что базу эвакуируют «на несколько дней, пока не ликвидируют последствия протечки». Имс дважды поймал на себе его взгляд, холодный и встревоженный. Полковник боялся. Имс, если честно, тоже. После обеда Войнич отвел его, Артура, Майлз и Кобба в читальный кабинет за библиотекой, куда пока не добрался запах. — Принято решение вывезти вас последними, чтобы не сорвать подготовку, — отчеканил он. Имс едва не задохнулся от облегчения — их все-таки оставят вместе. Если Войнич не врет, чтобы усыпить бдительность, конечно. — Соберите все, что вам понадобится, подумайте как следует. — Андерсон, давай еще раз взглянем на информацию, — тут же сказала Мол. Руководителем операции была она, хотя пока не было известно, кто именно едет в Европу — она или Кобб. Вряд ли начальство рвалось выпускать ее на волю после произошедшего, но строила она лучше Кобба, так что пока она технически была главной и тренировала того. Артур без возражений вышел к магнитной доске и бросил на стол перед собой пухлую папку. — Полной информации нам пока не предоставлено, хотя я неоднократно подавал запрос, — он послал Войничу укоризненный взгляд. — Так что фамилии и имени объекта нет. Известно, что ему тридцать два, он работает… Имс бросил прислушиваться — он и так уже успел наизусть выучить всю скудную информацию и не понимал, зачем это повторение. Объект был журналистом в крупной газете, специализировался на разоблачении американской военной машины и, по словам Принстона, в последнее время «зашел слишком далеко». Имс не спрашивал, почему его не решили попросту убить — подозревал, что ответ ему не понравится. Как бы то ни было, их задача была конкретна: узнать, что именно бедолага разнюхал, вытащить все, что можно, про его ближайшие планы. Имс подозревал, военных интересуют источники, из которых журналист черпает вдохновение для своих расследований, а потом с ним расправятся — но что Имс мог с этим поделать? У него своих проблем хватало. Он снова задумался о документах. Артур был прав, без документов им придется туго. Имс мог выжить на улице, опыт у него был, но что дальше? Чтобы как-то устроиться, нужны деньги, документы, связи. Имс мог бы все это достать, но в Лондоне и два года назад, а вот теперь, в бегах от американской армии и с Артуром… И все же выхода у них не было. Артур продолжал говорить, Мол задавала вопросы, и Имс отвлекся от размышлений, заметив, что на некоторые из них отвечает Войнич. Что извлечение будет во Франции, что едут они все вчетвером. Похоже, это как-то было связано с отцом Мол — тот сейчас читал курс лекций в Сорбонне, — но таких подробностей Войнич не сообщал. У Имса голова пошла кругом. Они будут в Европе! Оттуда до Лондона рукой подать, и если бы только ему удалось связаться со своими прежними друзьями… — Думаю, мы погрузимся несколько раз, чтобы взглянуть на макеты и точно решить, чего не хватает и что взять с собой, сэр, — сказала Мол. Войнич едва заметно поморщился — запах доходил и сюда. — Андерсон и Кобб — ко мне, — он раскрыл ПЭСИВ, — Майлз и Имс вдвоем. Имс с сожалением покосился на Артура, но не посмел возразить. Мол сделала милый провинциальный городок — она очень любила такие макеты: все эти цветы на подоконниках, стриженые лужайки, черепичные крыши и сельские ярмарки. Только какое это имеет отношение к их текущей работе? Исходя из имеющейся информации, они разработали три сценария для журналиста — и по два макета для каждого из сценариев. У Артура-то наверняка были и запасные, но на то он и Артур, Имс глупых вопросов не задавал. Все макеты имели отношение к работе или личной жизни объекта — в Париже. Эта деревня на Париж не походила. — И что мы тут делаем? — спросил Имс. Мол, одетая в прелестное платье вместо формы, села на край небольшого фонтана и принялась молча разглядывать Имса. В руках она сжимала сумочку, шею прикрывал легкий шарфик, а под этим пронизывающим взглядом Имс поежился. — Чем я могу вам помочь? — спросила она прямо. Если бы у Имса в руке был пистолет, он бы в этот самый момент выстрелил себе в голову. То ли чтобы сбежать, то ли просто от неожиданности. — Помочь в чем? — легкомысленный тон ему особенно удавался, и Имс не стеснялся использовать это умение. Мол вздохнула. — Имс, если вы вдруг не собираетесь бежать, тогда я тебе очень советую об этом подумать. Ваши отношения… возможно, это только я одна такая наблюдательная, но рано или поздно все поймут. А Принстон будет только рад от вас избавиться. — У нас нет никаких отношений, — дежурно поправил Имс. Земля уходила у него из-под ног, поэтому он подошел и сел на бортик фонтана рядом с Мол. Он не доверял ей. Неважно, что говорил Артур — Имс не доверял дочке мудака, придумавшего все это. Но вряд ли он мог переубедить Артура. — Имс, — сейчас он не видел ее лица, только пальцы, судорожно сжимающие сумочку, — думаешь, я пыталась бы убить себя, если бы у меня был другой способ уйти? — Отчего же не попросишь папочку забрать тебя? — Он точно такой же заложник программы. — Скажи еще, он нечаянно все это изобрел, — огрызнулся Имс. Мол вскочила, взмахивая своей сумочкой так резко, что едва не заехала Имсу по носу. — Отец ученый! Он понятия не имел, чем все обернется, когда армия предлагала ему финансирование! Он старался ради науки, хотел сделать что-то новое, прекрасное. Неужели ты не видишь — все это, — она обвела рукой улицу, домики и деревья, цветочные клумбы, умиротворенных прохожих, — все это ради творчества. Он хотел показать мне, что такое настоящее искусство. А потом они узнали, что у меня получаются все эти вещи, которые они не могут построить… Она умолкла и снова села рядом, пока Имс переваривал информацию. Может, Мол и верила в то, что ее папаша — прекраснодушный ученый, а может, ее специально подослали. — Он бы отмазал тебя, если бы хотел, — сказал Имс. — Я не могу бросить Дома. — Да, в это Имс верил. Даже если Мол обманывала его, Кобба она любила. — Я бы все отдала за то, чтобы свалить с этой базы — вместе с ним. Поэтому спрашиваю еще раз — чем я могу помочь? Я еду в Париж, отец забирает меня на День Благодарения. Там я буду ждать вас. Имс задержал дыхание. Решение было непростым. Имс практически чувствовал, как сомнения ворочаются у него внутри, царапают внутренности — тяжелые и острые. Если Мол сдаст их, то второго шанса может не быть. Но им нужны документы, а у Имса даже нет телефона. Мотнув головой, он залез в карман и достал блокнот и ручку. — Позвони по этому номеру и попроси Тедди. Если его не будет, или номер не рабочий — звони по этому, — он накарябал несколько номеров, — добивайся, чтобы тебя связали с Тедди. Я напишу, что тебе нужно сказать, а ты выучишь наизусть… — У меня хорошая память, — заверила Мол, склоняясь над его плечом, — пиши. У Имса, говоря обтекаемо, было непростое прошлое. Сам-то он, естественно, считал, что все с его прошлым было отлично, но порой на рассвете, сразу после пробуждения, или вечером перед сном в голову закрадывались странные, совсем не веселые мысли — а что было бы, если бы его жизнь пошла иначе. Он оказался на улице в одиннадцать лет, когда отчим наконец-то допился до чертиков и подрался в баре с приятелями. Бутылка встретилась с его головой неудачно, и через пару дней в нищебродском госпитале алкаш отдал богу душу. Имс свалил из дома еще до того, как за ним пришли «добрые» тетеньки из социальной службы, и прихватил все ценное, что удалось найти. Когда его поймали, он сделал так еще раз. И еще. Жить на улице было трудно, но постепенно Имс приспособился, обзавелся ценными навыками, деньжатами и приятелями. Очередной опекун — на этот раз родственник отчима — попытался сдать его в наркоприют, и вот тут-то Имс и понял, что пора валить за океан, уж больно настойчив оказался этот хмырь. Имс попался на угоне через месяц после переезда. На базе его быстро вылечили от гонореи, подаренной тем самым пареньком, с которым Имс пытался исследовать свою бисексуальность, очистили от наркотиков, алкоголя и курения и пустили в дело. Не сказать чтобы Имс скучал по наркоте или болячкам или готов был позабыть школьное образование, которое в него тут вколотили. Но тот родственничек, возможно, был бы гораздо меньшим злом, чем эти гостеприимные стены. Пока они обсуждали извлечение и собирали бумаги и макеты, с базы вывезли дюжину самых младших кадетов и почти всех преподавателей, так что за ужином в столовой было пусто и гулко. Клодин, вновь облюбовавшая столик Имса, щебетала без остановки, а Имс, погруженный в свои мысли, кивал и угукал — и не факт, что в нужных местах. Его взгляд то и дело возвращался к столику, за которым ужинали Артур и Нэш, потом притягивался к Мол, которая сегодня, разнообразия ради, делила стол с Ариадной Салливан. Имсу то казалось, что он поступил правильно, то мнилось, что он совершил огромную ошибку. Мол просто обязана сдать их, как иначе? И им с Артуром конец, они не выйдут отсюда живыми. Имс не был уверен, что их убьют — в конце концов, замены у Принстона все еще не было, — но жизнь их будет такой, что лучше бы убили. Имс снова посмотрел на татуировку. Сейчас она казалась не иронией даже, а откровенным издевательством. Свобода, как же. Им так и не сказали, куда везут, и вероятность, что каждого запихнут в отдельную машину и увезут в неизвестном направлении, была вовсе не нулевой. Вдруг полковники не так боялись разоблачения или думали, что все это блеф, или предпочитали риск сейчас, а не долгую угрозу? Паранойя так измучила Имса, что он не удержался. Перед самым отбоем он подкараулил Артура возле библиотеки и затащил за шкаф. — Ты свихнулся? — глаза Артура были огромными и круглыми, а губы мягкими, и Имс поцеловал их несколько раз, прежде чем вымолвил хоть слово. Ему было страшно, но рядом с Артуром уверенность возвращалась. — Мол все знает, — прошептал Имс, — я ее научил, где достать документы, ты уверен, что ей можно доверять, уверен, Артур?.. Артур нахмурился, словно немного пришибленный этим потоком слов, но потом его лицо прояснилось. — Она согласилась? — Она сказала, они с Коббом хотят свалить, — Имсу по-прежнему не нравилась идея бежать большой группой, но и врать смысла не было, — сказала, что едет в Париж на праздники и может помочь. Но я боюсь, она сольет нас Принстону. Артур сощурил глаза и молчал несколько секунд, но потом признал: — Это возможно. Значит, придумаем запасной план. Сегодня он заметно взбодрился, и слова звучали оптимистично. Как будто придумать «запасной план» было делом нескольких минут. Как будто все так просто. — Да, да, — Имс глубоко вдохнул, успокаиваясь, — мы им нужны, они ничего нам не сделают до конца работы. Сбежим без документов, я знаю, как спрятаться так, что никакие военные нас не найдут. Хорошо? — Хорошо, — Артур погладил его по щеке. Имс выскользнул из-за шкафа — и едва удержал спокойное выражение лица. На другой стороне коридора стоял Нэш и смотрел на него. Он тут же отвернулся, но в груди у Имса уже возник огромный кусок льда, который никак не желала таять. Клодин и Ариадна болтали в дверях библиотеки, но они не смотрели на Имса, и тот быстро просочился мимо них внутрь, изо всех сил делая вид, что страшно занят. Дурные предчувствия стали только сильнее. За ними пришли через десять минут после отбоя. Артур как раз переоделся в пижаму, а Имс придирчиво рассматривал полотенце, решая, взять ли чистое или пока сойдет и это, когда в дверь без стука зашел Дженкинс, девятнадцатилетний архитектор, с которым Имс никогда особо не дружил. — Вас вызывает полковник Принстон, — отрывисто сказал он. У Имса все почернело перед глазами. Как через вату он услышал спокойный голос Артура: — Мне нужно одеться. — Сейчас, — сказал Дженкинс. Принстон ждал их в своем кабинете. Он сидел за столом, сложив руки и не отрывая взгляда от двери, и когда та с щелчком захлопнулась за ними, Имс почувствовал себя как перед расстрельной командой. Принстон с неудовольствием оглядел пижаму Артура, а потом встал и скрестил руки на груди. — Я знаю о вашей связи, — сказал он ледяным тоном. — И о том, что вы что-то задумали. И если бы Имс умел падать в обморок, он хлопнулся бы на пол прямо сейчас. — Не понимаю, о чем вы, сэр, — ответил Артур. — Не знаю, как кадет Имс, а я… — Замолчите, Андерсон, — рявкнул Принстон. — Мне не до ваших игр. Утром вас перевозят, и возможности поговорить уже не будет. — Он поднял со стола скрепленные степлером бумажки и протянул их Артуру. — Код дешифровки вы у меня украли. Во Францию вы летите с Салливан — и не пытайтесь подстроить какую-нибудь глупость. Вас будут сопровождать всего два агента, одного вы знаете, он работал с вами в прошлый раз — Смит. Если вы внезапно… потеряетесь, то как минимум двое суток вас будут искать только эти агенты. И еще, — он достал из ящика стола пачку денег, — они не меченые, хотя вы и не поверите. Делайте с ними что хотите. Пока Артур стоял, прижав к груди листы бумаги, ровный и беззвучный, Имс сделал шаг вперед и взял деньги. Бессознательно. — Почему? — пролепетал он. По крайней мере, так его голос звучал — как детский лепет. Принстон снова уселся за стол, будто их уже не было в кабинете. — Мне не нравится кадет Андерсон, — сказал он. — Вам, Имс, самое место в тюрьме, вы не способны к службе. Но Андерсон мог бы стать блестящим офицером. И он тратит все силы, чтобы избежать этого — после того образования, что мы ему дали, после всех возможностей. Возможно, проблема в вас, и мне стоило раньше об этом позаботиться, — Имса передернуло, но Принстон не обратил внимания. — Теперь не о чем говорить. После операции Гаррис устранит вас. У меня тут военная база, а не концентрационный лагерь, у меня есть принципы, ясно? Если вы пустите в ход информацию, которую украли, то первые же пожалеете, но я не собираюсь потакать убийствам. Так что, надеюсь, у вас хватит мозгов внять моему предупреждению. Свободны. — Имс немедленно воспользовался приказом и потянул Артура к двери, так что последние слова донеслись уже им в спины. — И постарайтесь не сливать свои секретики Симмонс, это не так уж сложно. Имс даже не запомнил, как они оказались в комнате. Сегодня они ночевали вдвоем, но тут была камера, так что они просто как марионетки разошлись по кроватям и выключили свет. — Это ловушка, — прошептал Артур в темноте. В его голосе растерянность так густо мешалась с отчаянием, что Имс едва не вскочил — и плевать на камеру. Но сдержался в последний момент. — Мы скоро это узнаем.***
За завтраком их было всего семеро, и на этот раз Клодин не решилась сесть рядом с Имсом — должно быть, его взгляд оказался достаточно красноречив. Имс до сих пор не мог поверить, что она за ними шпионила, Принстон мог специально ее оговорить, но Имсу не хотелось особо полагаться на такие радужные размышления. Игнорируя здравый смысл, Имс взял свой поднос и пошел за стол, где завтракали Артур и Мол — и Кобб с ними, что ж, больше приятной компании. И в самом деле, кто знает, что будет дальше, почему бы не насладиться разговором в почти дружеской компании прямо сейчас. — Я еду на праздники к отцу, — радостно рассказывала Мол, и Кобб с Артуром восторженно ахали в нужных местах, как будто слышали об этом впервые, — представляете, в Париж! Ариадна за соседним столом завистливо присвистнула. Похоже, ей пока не сообщили о грядущей поездке. — Классно, — поддержал беседу Имс. — Тебе повезло, — согласился Артур. Наверняка вполне искренне. Где они проведут День Благодарения, было пока не известно. Имс не позволял себе оптимизма — вчерашний разговор с Принстоном больше растревожил, чем успокоил, и до сих пор казался каким-то особо хитрым и безжалостным планом. Гаррис ни с кем из них пока не разговаривал, даже с Артуром, опекуном которого был, и Имсу это казалось очень дурным знаком. Хотя куда уж дурнее? — Заканчивайте есть, — в столовую зашел Войнич, и разговор прервался, как по команде, — вас ждут машины. Машины? Паранойя, ни на секунду не утихавшая, завопила в голове Имса истошным голосом. Их все же развозят в разные места? Разлучают? Утратив аппетит, он толкнул тарелку — зубы стучали от нервного напряжения. На выходе из столовой он не выдержал и на мгновение коснулся пальцами руки Артура. Ему хотелось обнять его, поцеловать — на случай, если они видят друг друга в последний раз. Но у ворот базы их посадили в один минивен — тот самый, что обычно возил их в аэропорт во время операций. Туда же запустили Ариадну и Кобба. На свободное место уселся Войнич, оставшиеся места заставили коробками с материалами для макетов и чертежей. Имс не знал, где их вещи — сумки они собрали еще перед завтраком, — и не очень интересовался. Там не было ничего по-настоящему личного, и если где-то потеряется пара комплектов формы, плакать он не станет. — Пристегнитесь, — приказал Войнич. — Да, сэр, — ровно ответил Артур. И они тронулись. Новая база отличалась от старой как небо и земля: все те же пастельных тонов стены, низкие потолки и режим дня, но обитатели шумели и общались друг с другом, в комнате отдыха смотрели телевизор, Имсу улыбались и кивали, и он улыбался и кивал в ответ. Им выделили две комнаты — одну побольше для мальчиков, одну маленькую — для Ариадны, и та полчаса не могла успокоиться, рассказывая, как счастлива наконец-то остаться в одиночестве. Если ей так хотелось остаться в одиночестве, то чего же она донимала Имса? Вслух Имс, конечно, этого не сказал, только улыбался и кивал, как болванчик, пока мозг его лихорадочно работал. Сколько они тут пробудут? Есть ли в комнате камеры? А в душе? И вообще — могут они с Артуром хоть где-нибудь поговорить? Можно ли им выходить из своих комнат и общаться с другими военными? Войнич ушел говорить с начальством базы, не оставив инструкций, и эта мнимая свобода смущала и тревожила. Имс вдруг понял, как сильно он привык к приказам и жесткому распорядку за прошедшие два года, и вспыхнул от презрения к себе. — Я пойду погулять, — сообщил он громко. И выскочил в коридор быстрее, чем кто-то успел сказать хоть слово. Надо же, все это время он даже не понимал, что успел стать сторожевой собакой, доберманом на службе. И как он теперь приспособится к жизни на свободе, как вернется к вольной жизни? Имсу было стыдно — стыдно перед собой, а еще больше перед Артуром, которому он обещал выживание в бегах. Когда через три часа Имса нашел Войнич, тот так увлекся, доказывая себе собственную состоятельность, что успел перезнакомиться с половиной базы, поменять все деньги, выданные Принстоном, до последнего доллара, выиграть пару сотен в покер и украсть столько же. В общем, развлекался, как мог. — Имс, за мной, быстро, — прошипел Войнич, хватая Имса за локоть и заставляя встать с пола, где тот как раз раздевал до нитки смазливого лейтенанта. Солдаты спешно прятали карты, отдавая честь незнакомому майору, но Имс улыбался. Настроение у него было гораздо лучше, чем в начале этой маленькой прогулки. Даже если лицо у Войнича было такое, будто он едва удерживается, чтобы не отвесить Имсу оплеуху. В комнату он возвращался как триумфатор. Хорошее настроение не оставляло Имса во сне — и кончилось все, без остатка, когда утром его разбудил старый знакомый Смит. — Одевайтесь, кадет, — сказал он. — Нам пора.***
Половину трансатлантического перелета Имс проспал, вторую половину смотрел фильмы и болтал с Ариадной. За прошедшие четыре дня они переезжали четырежды, ночуя каждый раз на новой базе, и Имса начал утомлять такой распорядок. Теперь вместо Войнича их сопровождал Смит и его «коллега». Пожалуй, Смит нравился Имсу больше — он не отдавал приказов, честно говоря, он с ними вообще не разговаривал. Все эти четыре дня они как-то умудрялись готовиться к делу в промежутках между переездами, на второй день на одной из баз остался Кобб, а оставшееся время Ариадна тряслась от страха, что где-то «забудут» ее. Но вот они втроем — не считая сопровождающих — летели во Францию, и сердце Имса то сжималось от тревоги, то заполнялось радостью. Он до сих пор не верил Принстону, да и на Мол не рассчитывал, но две недели в Европе открывали новые, волнующие перспективы. Если это не Принстон расстарался, то кто же? Вот только его мотивы совершенно не убедили Имса. В аэропорту их снова загрузили в машину, чтобы спустя час высадить у большого симпатичного дома, окруженного лужайкой и заборчиком, клумбы благоухали — в ноябре! — занавески на окнах колыхались, и Имс не успел открыть рот и задать вопрос, как дверь распахнулась, и на крыльце возникла Мол. Широкая улыбка на ее лице затмила солнце — и тут же погасла, стоило ей увидеть Ариадну. И не увидеть Кобба. Имс, который за прошедшие несколько дней успел пройти все круги ада, каждую минуту боясь, что разлучится с Артуром навсегда — этот Имс понимал ее как никто. Подозрительный Имс, все еще считающий ее заговорщицей и подсадной уткой, внимательно наблюдал за мужчиной, который вышел на крыльцо вслед за Мол. Должно быть, сам профессор Майлз, благодаря которому они тут собрались. На вид ему было лет пятьдесят, на лице играла широкая приветливая улыбка, которой Имс не верил ни на йоту. — Добро пожаловать! — сказал профессор совсем без акцента. — Мы так рады вас видеть! Ты, наверное, Артур — Мол много о тебе рассказывала. А этот молодой человек?.. — он повернулся к Имсу, и тот заставил себя улыбнуться. — Имс, — представился он. Их что, привезли в дом Майлза? — А кто эта прелестная мадемуазель? Ариадна зарделась и протянула руку для приветствия, пока Мол представляла ее как «свою подругу», Артур сверлил взглядом Мол, Смит нависал где-то сзади — и с ним Майлз даже не поздоровался, — а Имс все никак не мог стряхнуть с себя ощущение, что он во сне. Слишком уж вся эта милая сценка походила на приезд школьных друзей на праздники, а в жизни Имса таким сценкам места не было. Он оглянуться не успел, как оказался в доме, и внутри тот оказался таким же красивым и чистым, как снаружи. Имс успел повидать отели, съемные квартиры и базы, но своего дома у него не было с детства, и теперь в груди появилось странное щемящие чувство. Все эти безделушки, занавески, магнитики на холодильнике — Имс бы тоже собирал магнитики из мест, где побывал, если бы у него был холодильник, — в обстановке чувствовалась искренняя забота об уюте. Мол не жила тут, все время она проводила на базе, значит, Майлз один занимался домом? — Моя жена не смогла выбраться на праздники, — профессор тут же ответил на невысказанный вопрос. — Она сейчас в США. Такое счастье, что хотя бы Мол приехала — ну да ничего, у нас будет прекрасный День Благодарения, я уже заказал парочку индеек. — В его тоне Имс чувствовал фальшь, его тренированный слух отсеивал лживые нотки, но, увы, кого именно Майлз дурит этой игрой — их или Смита, — он не знал. — Мальчикам мы подготовили комнату для гостей, милая Ариадна, я надеюсь, не против остановиться у Мол. Ну, а вашим сопровождающим придется потерпеть диван в гостиной — хотя, если угодно, неподалеку есть неплохой отель… — Диван подойдет, — ровно ответил Смит. — Отлично, — тем же тоном отозвался Майлз. И тут же снова расплылся в сахарной улыбке: — Что ж, дам вам осмотреться, потом поедим, и я лично обещал Мол отвезти вас в Лувр! — Сэр, я не думаю… — начал было Смит, но Майлз уже обхватил его за плечи и повлек за собой вглубь дома. — Я покажу комнаты, — сказала Мол в наступившей тишине. Комната, которую им отвели, была немного необжитой, но все равно прелестной: большая кровать, светлый ковер и самый настоящий балкон. Имс не удержался и вышел на него, в немом изумлении любуясь видом кишащего жизнью пригорода, велосипедистами, собачниками и просто прохожими, вдыхая воздух иллюзорной свободы. С ума сойти. Покачав головой, он вернулся в комнату и сел рядом с Артуром на кровать — тот выглядел таким же ошеломленным. — Как думаешь, тут есть камеры? — спросил Имс. — Наверняка. — Ну и плевать, — решил Имс. Обхватив лицо Артура ладонями, он принялся лихорадочно целовать его, повалил на кровать, вжимаясь всем телом и не отрывая своих губ от его рта — и только застонал, когда Артур немедленно обнял его за шею и прижал к себе. Нет, конечно, они не собирались заниматься любовью тут, под прицелом возможных камер, но Имсу нужна была эта близость — как воздух, как доказательство того, что они пока вместе и временно в безопасности. В дверь постучали. — Ланч! — крикнула Мол из коридора.***
Открыв глаза, Имс смотрел на занавески, даже не пытаясь встать. Внутренние часы утверждали, что семи еще нет, а значит, он может позволить себе насладиться всем этим: мягким матрасом, солнцем, играющим в складках штор, свежим воздухом, просачивающимся в приоткрытое окно. Дыханием Артура и его теплой рукой, лежащей на талии Имса под одеялом. Приподнявшись на локте, Имс пару минут разглядывал Артура. Его спящее лицо было спокойным и умиротворенным, волосы примялись с одной стороны и растрепались с другой, ресницы еле заметно вздрагивали — наверное, ему снилось что-нибудь интересное. Может, даже Имс. Имсу хотелось бы ему сниться. В доме было тихо, и Имс снова лег, закрывая глаза. Сейчас, в тишине и покое, можно было подумать. Лувр ему не понравился. Наверное, если бы Имс поехал туда как всякий нормальный турист, любоваться искусством и все такое, да еще и в сопровождении профессора Сорбонны, чтобы им не пришлось выстаивать длинную очередь, — тогда это было бы впечатление на всю жизнь. Но Имс слишком устал от перелета, отупел от смены часовых поясов, извелся от постоянной бдительности и жутких ожиданий. Он почти не слушал разглагольствований Майлза. Зато он успел украсть у беспечных туристов четыре мобильных телефона. И даже позвонить, дождавшись, пока Артур и Мол отвлекают Майлза, Смита и их третьего сопровождающего какой-то бессмысленной беседой. Оказывается, он и сам не верил, что из этой затеи что-то выйдет, потому что испытал шок, когда дозвонился до Тедди. И тот его узнал. И сказал, что ему «звонила девчонка». — Два года, бро! — сказал он. — Обалдеть, я уж думал, ты сторчался или присел. Не, не проблема переслать ксивы в Лягушандию, доедут часа за три. Девчонка отсыпала бабла. То, что Мол успела заплатить, наполнило Имса одновременно изумлением и паранойей. Тедди были нужны фотографии, и для этого Имс собирался использовать второй телефон, а симку от первого он тут же утопил в туалете. Дела шли слишком хорошо, и это уже было плохо. За ужином Смит напомнил, что они тут для работы, все вяло покивали, да и сам он, похоже, устал, так что не стал требовать немедленно достать ПЭСИВ и приступить. Поэтому Имс с Артуром поднялись в выделенную им спальню, по очереди сходили в душ, забрались под одеяло и отрубились. Имс думал, что проспит до обеда, но солнце разбудило его, и теперь от мыслей начинала болеть голова. Допустим, Тедди пришлет паспорта. Допустим, Мол их не кинула, и Смит не в курсе, что «подопечные» затеяли побег. Допустим, Принстон говорил правду, и для поисков сбежавших придется ждать подкрепления из Штатов. Но что дальше? Документы надо будет забрать, а для этого кто-то из них должен будет поехать на вокзал, и что-то сомнительно, что Смит любезно отпустит их гулять в одиночку. В этом доме наверняка везде натыканы камеры. Если надзирателей не предупредили, то побега они не ждут — и Имса, и остальных много раз вывозили на работу, и они никогда не пытались бежать. Но без присмотра их не оставят. И что делать? Имс не был уверен, что способен убить человека — да и что этот человек, вооруженный военный, даст себя убить, он тоже сомневался. Поняв, что накручивать себя можно до бесконечности, Имс выбрался из кровати и принялся исследовать сумки. Ему выдали кое-какие вещи для поездки, как обычно, запакованные и с бирками, но придется достать другие. Поменять внешность. За себя Имс не беспокоился, уж это-то он умел, но Артур и Мол… Если Мол вообще не саботирует всю затею из-за отсутствия Кобба. Одевшись, Имс спустился вниз — и застыл в коридоре, услышав, что на кухне разговаривают. — …работать, а не развлекаться, — жестко говорил голос Смита. — Не забывайте об этом, сэр. — Да уж, как мне может прийти в голову развлекать кучку детей, — а это был профессор Майлз, и звучал он язвительно. — Они и так работают, но им же пятнадцать-шестнадцать лет. Имсу было восемнадцать, спасибо, но врываться и поправлять он не стал. — Вы не представляете, насколько опасен Андерсон. — Да уж представляю, — Майлз хмыкнул, — конечно, опасен — во сне. А в реальности он просто мальчик. Что он сделает — пистолет ваш отнимет? Сбежит с чипом, которые вы в них засовываете, как в собак? Достаточно не погружаться с ним в сон… Имс резко обернулся, услышав шорох за спиной. Мол приложила палец к губам и потянула его за руку в ближайшую дверь. — Тут нет жучков, — прошептала она. — Где Дом? — Остался на одной из баз, — честно ответил Имс. Отчаяние, в ее глазах было отчаяние, но она быстро взяла себя в руки. — Я позвонила по тем номерам — с нового телефона и сразу выкинула симку. Деньги переводила анонимно в банкомате. Имс позволил себе немного расслабиться. Это все не было гарантией, но хоть что-то. — Хорошо, — сказал он. Дни шли один за одним в этом странном, почти домашнем распорядке. После завтрака Имс, Артур, Мол и Ариадна в сопровождении Смита шли в гостиную, выделенную им для работы, и тщательно «готовили» извлечение у Эндрю Кедрика — так звали скандального журналиста, как утверждало выданное им Смитом досье. Информации в этом досье было ненамного больше, чем в прежнем, но все же это давало им прекрасный повод отрабатывать давно готовые макеты и погружаться снова и снова. — Вы доберетесь до Лилля и сядете на бельгийский Евростар, — тихо говорил Артур, пока Мол и Ариадна снова и снова возводили и разрушали мост. — Я поеду на автобусе. — Да он же идет целый день! — Тихо, — Артур дернул его за руку и улыбнулся Ариадне, когда та обернулась. — Девять часов, да. — Я поеду с тобой, — упрямо сказал Имс. — Мы поедем вместе. — Нет, Мол понадобится помощь, а я справлюсь. Имс не был в этом так уж уверен. Да, Мол согласилась бежать с ними. «Ради отца», — сказала она, но Имс чувствовал ее сомнения, тонкие, вязкие нити депрессии, которые опутывали ее с каждым прошедшим часом. Имс в любой момент ждал, что она сломается и что-нибудь отчудит. Но отчудила Ариадна. — Думаете, я ничего не вижу?! — кричала она, и камни мостовой содрогались под ногами — макет отражал настроение создателя. — Профессор оставит Андерсона тут, а Андерсон попросит оставить Имса, а меня вернут на базу?! Вы все решаете у меня за спиной! Я не вернусь! Не вернусь!!! — Ариадна, успокойся, — увещевала Мол, — все совсем не так… — Я хороший архитектор. Я хороший архитектор, и я могу работать, но я туда не вернусь! — Ты отличный архитектор, — мягко соглашалась Мол. — Я сбегу, — разрыдалась Ариадна, и ледяной дождь полился им на головы, — делайте что хотите, но я сбегу прямо сегодня ночью… Имс покосился на Артура — тот разглядывал сцену с непонятным, но не очень приятным выражением лица, — вздохнул, стер с лица дождевую воду и решительно направился к девушкам. — Нам надо тебе кое-что рассказать, Салливан, — сказал он. При первой же возможности Имс позвонил Тедди с очередного краденого телефона и попросил еще один паспорт. Так что дни шли за днями, каждый день до обеда они изображали работу, а после обеда профессор Майлз вез их куда-нибудь для «культурного досуга», как он это называл. Смит сопровождал их каждый раз, его коллега (фамилии которого им так и не удалось узнать) чаще где-то пропадал — возможно, следил за объектом, ведь извлечение приближалось. Сидение на одном месте, похоже, доканывало «опекунов» — и Имс, и Артур, и Ариадна хотя бы по разу слышали, как они спорят, а однажды Имс успел ухватить кусок довольно странного разговора. — Меня не интересуют эти твои фантазии, — сердился Смит. — Я собираюсь делать свою работу. — Хочешь быть нищим идиотом — твое право. И только попробуй на меня настучать, — огрызнулся второй. Они оба резко замолчали, заметив Имса. Чем чаще ссорились надзиратели, тем лучше, но Имс не раз ловил на себе жадные и расчетливые взгляды второго сопровождающего, и ему было не по себе. Вечером, после возвращения в дом Майлза, они еще немного «работали», и ночью Имс забирался под одеяло с Артуром, чтобы позволить себе пару невинных поцелуев или сказанных шепотом слов. До Дня Благодарения оставалась сначала неделя, потом пять дней, потом три — а потом День Благодарения настал, и Имс проснулся утром в сумбурном и нетерпеливом настроении. Документы от Тедди сегодня окажутся в камере хранения на Северном вокзале, но забирать их они будут уже после побега. Имс пощупал предплечье. Чип, насколько он помнил, вживляли довольно глубоко, и заверения Артура, что он знает, как вырезать противную штуку и ничего не повредить, не особо успокаивали — Имсу не хотелось, чтобы его резали. Даже Артур. О том, что потом ему придется резать Артура, он вообще предпочитал не думать. Как и о том, что теперь вместе с Мол с ними едет Ариадна, которая выглядит на все свои пятнадцать и ни минутой старше. Если начинать думать обо всем этом, то голова лопнет, и никуда Имс не сбежит. Все будет нормально, сказал он себе, все будет просто отлично. Отлично. У них были деньги, они достанут документы, главное — избавиться от Смита и второго военного. И Майлза, потому что ему Имс до сих пор так и не начал доверять. Была в его заботе и симпатии какая-то лживость, да и зачем ему вдруг приглашать в свой дом незнакомых подростков и развлекать их походами по музеям? Да, Мол попросила его, но раз он до сих пор не забрал дочку с базы, то с чего это вдруг стал прислушиваться к ее просьбам теперь? Нет, Имс не верил в альтруизм. — Артур, — позвал он, легонько толкая спящего Артура в плечо, — Артур, День Благодарения. Артур открыл глаза и сонно улыбнулся. — С праздником, — сказал он. — Сегодня будет хороший день. — Сегодня будет отличный день, — отозвался Имс. Если бы он знал, как сильно ошибается. Если бы он знал, как ошибается, то вообще не вылез бы утром из кровати, и плевать на всех Смитов разом. Но Имс вылез, и помогал Майлзу и Мол с индейкой, а Артуру — с салатом, и делал вид, что ему есть какое-то дело до расписания Эндрю Кедрика, и чинно молился вместе со всеми, хотя не верил в бога. Но в душе он пел: второго военного не было со вчерашнего дня, а Смит собирался уехать на несколько часов на следующий день, оставив подростков под ответственность Майлза — Имс слышал это собственными ушами. Он шепнул Артуру на ухо короткое слово «завтра», тот кивнул, показывая, что понял, и остаток дня Имс плавился от волнения и предвкушения. Умом он понимал, что происходит, но сердце до сих пор не верило. Неужели они сбегут? Неужели уже послезавтра будут в Лондоне, где Имс знает, как устроиться, где их не найдут? Он был… он был счастлив. Конечно, не так счастлив, как будет послезавтра, но впервые за долгое время татуировка на запястье не заставляла его краснеть. Майлз старательно делал вид, что это встреча друзей, Артур смеялся над его шутками, Ариадна очаровательно краснела, а Смит пилил индейку с видом мясника за работой, так что ужин определенно удался. А после ужина Мол позвала его и Артура в кабинет отца, прикрыла дверь и без прелюдий сказала: — Я не пойду. — Что? — Артур как будто даже не понял, что она говорит. Имс тоже не верил своим ушам. — Я не пойду, — повторила Мол. — Я долго думала и не могу. И я не пойду. Ее лицо было застывшим, словно мраморное, и Имс сразу понял — она уже все решила. Но Артур все же попытался, не мог не попытаться — наверное, в том числе и за это Имс его любил. — Мол, мы уже все обсудили, ты согласилась, все готово, — он звучал сдержанно и рассудительно, так, что хотелось соглашаться. — Ты расстроена, но нельзя же… — Ты не понимаешь! — она всплеснула руками. — Я думала, думала, думала… Я с ума схожу от этих мыслей! Но я не могу его бросить. Артур, я не могу его там бросить! — Но как ты ему поможешь, если вернешься на базу? Тем, что дашь рычаг для шантажа? — Тебе легко говорить! — Мол схватила со стола статуэтку лошади, и Имс невольно отступил, опасаясь, что сейчас получит ею в лоб. Но Мол просто взмахнула безделушкой, словно утяжеляя свои слова. — Твой бойфренд — вот он! И вы свалите вдвоем! А Дом останется. Артур, я просто не могу, понимаешь, я не могу сбежать с вами и оставить его… Она резко замолчала, как будто подавилась, и Имс слишком поздно почувствовал чье-то присутствие за спиной. — Кто и куда собирается бежать? — спросил Смит. Имс судорожно искал слова, и совершенно ничего не приходило в голову — какая правдоподобная история могла объяснить слова Мол, да еще так, чтобы Смит поверил? — Мы… — начал он, привлекая к себе внимание, — это про операцию… Смит, с каждой секундой все более и более подозрительный, потянулся за пазуху — и вдруг рухнул на пол как подкошенный. С треском и звоном. За его спиной стояла Ариадна, сжимая в поднятых руках то, что только что было вазой. — Вы бы еще громче орали, — пропыхтела она. Артур отмер. Оттолкнув Имса, он быстро втащил Смита в комнату, закрыл дверь, проверил пульс, одним движением достал у того из-за пазухи пистолет. — Где Майлз? — спросил он. Странным, совершенно бесцветным тоном. — Понес индейку соседке. Артур кивнул — и снял пистолет с предохранителя. — Нет! — крикнула Мол, раньше Имса соображая, к чему все идет. — Артур? — Имс плюхнулся рядом на пол и схватил Артура за руку. — Что это ты собрался делать, детка? Артур сжимал пистолет до белых костяшек, и его брови с такой же силой сошлись на переносице. — Он все знает. Он нас не отпустит… — Артур, мы не будем никого убивать. — Ты с ума сошел? — С другой стороны от Смита возникла Мол. — Они расправятся с моим отцом! Судя по лицу, Артуру было все равно, и Имсу стало по-настоящему жутко. — Мы не будем никого убивать, — с нажимом повторил он. — Да? И что же ты предлагаешь? Что он предлагает? Имс горячечно перебирал про себя аргументы, варианты действий — и ничего не приходило в голову. Что же он предлагает?.. — Мы можем спуститься к нему в подсознание, — выпалил он. Артур нахмурился, но пистолет опустил. — И что? То есть, не спорю, это был бы интересный и полезный опыт, но как это поможет? Если об участии Мол станет известно, ей придется плохо, а с нами она отказывается идти. — Погоди, погоди… — Имс принялся метаться по кабинету, ловя за хвост ускользающую мысль. — Подумай, если мы можем украсть информацию, то можем же и воспоминания забрать, — лицо Артура явственно выражало «да ну?», и Имс затараторил быстрее: — Или… подменить? Положить что-то новое. Помнишь, ты показывал мне второй уровень? — Второй уровень? — встряла Мол. — Он тебя научил? — Мы все исказим, — Имса уже было не остановить, — сделаем эту самую комнату, разыграем сцену. Только добавим его напарника — они ведь и так не ладят, помните? Будто это он его ударил. Спустимся на второй уровень — и добавим деталей, конфликт! — Имс, это даже не план, — заупрямился Артур, — вот так, импровизацией, взломать чужой мозг и рассчитывать, что все выйдет, как нам надо? — Если не выйдет, у тебя всегда остается аргумент, — Имс кивнул на пистолет. — Но, заставив его подозревать напарника, мы выиграем время. Убедим его, что нас заставили уйти, и выгородим Мол. — Ты даже не знаешь его имени, — вздохнул Артур, и Имс понял, что тот готов согласиться. — Мне и не нужно. Артур помолчал еще несколько секунд, напряженно думая, а потом спрятал пистолет за пазуху и встал. — Иди за ПЭСИВом. Ариадна, ты остаешься снаружи и будишь нас, если кто-то вернется. Пять минут — и если не сработает, то бежим. Имс победно вскинул кулак в воздух. Стараясь не думать, каким шатким и непродуманным был весь этот план. Но в одном он был точно уверен — попробовать стоило. В голове Смита гудело — мерзкий, назойливый звук на границе слуха, и Имс моментально почувствовал головную боль. Новое тело сидело как родное, но он на всякий случай достал из кармана небольшое зеркальце, чтобы проверить, все ли в порядке. Артур и Мол стояли в дверях кабинета, Имс видел за ними проекцию — свою довольно похожую копию. Артур показал рукой в направлении кухни, а потом дверь захлопнулась, и Имс остался в коридоре один. — Ты вернулся? — Смит встал из-за кухонной стойки, нажал несколько кнопок на телефоне и спрятал его в карман. — Так быстро? Имс усмехнулся — с той точно отмеренной дозой язвительности, которая, как он знал, уже вызывает подозрения, но пока недостаточна для агрессии. — Идем, я тебе кое-что покажу. — Что? — Смит вскинулся моментально — и Имс был прав, конфликт тлел между ними, и его задачей теперь было разжечь его в полноценное пламя. — Увидишь. Крики было слышно из коридора, Артур и Мол явно старались сделать представление запоминающимся. В реальности, Имс точно помнил, они разговаривали тише. Он положил ладонь на поясницу Смита, подталкивая, и тот дернулся, невольно ускоряя шаг. То, что надо, но Имс не позволил себе самодовольства — на самом деле его внутренности смерзлись от смеси страха и возбуждения. — …хочешь вернуться на базу? Чтобы тебя и дальше могли шантажировать? — возмутился Артур из-за двери. Он неплохо помнил свой текст, и Имс надеялся, что и Мол не подведет. Его взгляд упал на вазу, стоящую на декоративном столике рядом с дверью. — Надо было там поставить жучки, — негромко сказал Смит. Имс хмыкнул и снова коснулся его рукой — на этот раз между лопаток, и на этот раз Смит не только дернулся, но и обернулся. — Что это… — Ты собираешься сбежать со своим бойфрендом, а я не могу вот так уйти! Дом остается, я не могу бросить его! Смит моментально забыл об угрозе. — Хенсон! — прошипел он — и толкнул дверь. — Кто и куда собирается бежать? Имс опустил вазу ему на голову. В первое мгновение он думал, что удар был слишком сильным — что он убил Смита и выкинул его из сна. Но Артур проверил пульс, затащил тело внутрь и достал пистолет, и все это за долю секунды. ПЭСИВ уже стоял на столе, проекция Имса сидела рядом на стуле и покачивала ногой — и неправда, никогда у него не было такого неприятного, самодовольного выражения лица! — Так. Так. — Точно, Артур и Мол смотрели на него, это ведь был его план, и именно он был специалистом, он знал правильные слова, которые заставляют объект болтать, и чувствовать, и наполнять сейф. Осталось вспомнить о деле и найти эти слова. — Вы помните свой текст? Сейчас я быстро объясню вам, что нужно добавить. — Очень быстро, — поправил Артур. — Они идут. Имс не собирался даже переспрашивать, кто такие эти «они». Достаточно, что Артур им явно не рад. — Очень быстро, — согласился Имс. — Ты вернулся? — Смит был раздражен — его подсознание уже почувствовало угрозу. — Так быстро? Я ждал тебя завтра. — Возникли кое-какие обстоятельства, — туманно ответил Имс. Широко и открыто улыбнулся в ответ на недовольный взгляд. — Слушай, а ты никогда не думал… ну, свалить из армии? — Ты опять? — это не звучало как вопрос — скорее, как продолжение старого спора, и внутри Имс возликовал. — Не начинай. — Ты просто трусишь, — с досадой сказал Имс, скрещивая руки на груди и очень боясь передавить. — Работать на этих задниц, когда мы могли бы заняться кое-чем реально стоящим, если ты понимаешь, о чем я. Эти детишки — мешки с золотом. — Мы уже говорили об этом, Хенсон! — за окном грохотнуло, полил дождь, но Имс не позволил себе даже глазом моргнуть. — Довольно. Имс вскинул руки. — Ну, ты же понимаешь, — протянул он, — я гипотетически. Чисто гипотетически… Кстати, где наши подопечные? — В доме, — Смит поднялся — теперь он был почти напуган. — Нужно посмотреть. — Конечно, — легко согласился Имс. Голоса было слышно даже сквозь шум дождя и удары грома, от которых сотрясался дом. — Ты не понимаешь! Я с ума схожу! Если он нас заставит, то мне придется бросить Дома. Артур, что нам делать, я просто не могу оставить базу… — У него есть рычаг для шантажа, — голос Артура звучал тяжело и шершаво, как гравий. — Нас никто не защитит, Мол, даже твой отец, если мы ему расскажем. Тебе придется пойти. — О чем это они? — пробормотал Смит. Имс хохотнул и подтолкнул его в спину. — Сейчас узнаем, — пообещал он. — Тебе легко говорить! У тебя никого нет, а у меня отец и Дом. Я не могу пойти с вами и оставить их! — Он нас убьет, если мы не согласимся. Нам придется бежать… — Кто и куда собирается бежать? — Смит толкнул дверь, одновременно оборачиваясь к Имсу. — …с Хенсоном, — закончил Артур. Глаза Смита расширились, одно мгновение Имс смотрел в его черные зрачки — а потом двинул вазой в висок. — Боже, боже, — повторял он себе под нос, дрожащими руками проверяя пульс. — Жив, пока жив… — Они здесь, — напряженно сказал Артур. — Имс, отойди от двери. — Это останется у него в голове. Подозрение, от которого никак не избавиться… — Имс, отойди от двери! И это был не гром, нет, это был не гром, понял Имс слишком поздно, получив удар в лицо. Следом треснул выстрел — и он открыл глаза в том же кабинете, и кто-то кричал, и профессор Майлз воткнул нож ему в грудь… И он открыл глаза в том же кабинете. Было тихо, Имс лежал на ковре, рядом лежал Смит, которому Артур капал в нос прозрачной жидкостью из пипетки. — Все получилось, — проскрежетал Имс. Артур пожал плечами. — Посмотрим. Майлз еще не вернулся, и Артур прошел прямо на кухню, доставая из ящика самый острый нож. — Ариадна, иди сюда. Салливан без колебаний подошла, положила руку на кухонную стойку и сжала пальцы в кулак. — Имс, держи, — приказал Артур. Имс прижал ее запястье к стойке, и Артур без колебаний воткнул нож в руку. Ариадна заорала, но тут же зажала рот рукой, только всхлипывая тихонько, пока Артур выковыривал чип. — Мы как собаки, — холодно сказал он, сжимая небольшое овальное зерно в окровавленных пальцах и разглядывая. — Как собаки… Имс? Имс не стал медлить. Пока Мол спешно бинтовала Ариадну, он занял место за стойкой, вжимая руку в столешницу и напрягаясь в ожидании боли. — Не беспокойся, — сказал он и прикусил губу, — я не упаду в обморок. Артур поднял на него взгляд — и улыбнулся. — Я не беспокоюсь. Боль была ужасной — но Имс, даже покрывшись холодным потом, упорно сидел на месте и держал руку ровно. Он потерпит, он потерпит… — Черт, Артур, да ты наслаждаешься! — Ничего, — тот не отрывался от своего занятия, — сейчас отомстишь. Имс, бывало, участвовал в поножовщине, но никогда не думал, что порезать кого-то — настолько трудное дело. Правая рука плохо слушалась, пальцы дрожали от напряжения, мышцы от каждого усилия заходились болью. Но он ободряюще улыбнулся, потому что он должен выглядеть спокойным и уверенным в себе — прижал к столу руку Артура и разрезал кожу и мышцы. — Я уберу, — сказала Мол, когда все было кончено. — Идем с нами, — Артур затягивал бинт зубами, будто не было ничего такого особенного в том, чтобы вырезать металлический датчик из собственного тела, — пожалуйста, Мол. — Нет. — Мол… — Идите! Только Артур — мне нужны следы, что я сопротивлялась. Пара синяков, что-нибудь такое. Артур без лишних слов подошел к ней — и ударил по лицу. Мол охнула, отшатываясь, Имс дернулся вперед, не сразу сообразив, что происходит. — Готово, — сказал Артур деревянным тоном. Мол щедро размазала кровь по лицу — на губе у нее темнела ссадина, из носа текло. Артур вздохнул. — Мы вернемся за вами, — пообещал он. — За тобой и за Коббом. Мол всхлипнула и внезапно обняла его. — Удачи, — прошептала она. Артур неуверенно обнял ее в ответ, и Имс испытал внезапный укол ревности. Артур доверял Мол, любил ее — Имсу хотелось, чтобы Артур любил только его. Глупо, стыдно, но это была правда. — Нам пора, — напомнил он, как будто Артур нуждался в напоминаниях. Забрать то, что они хотели взять с собой, было делом полутора минут. Назад дороги не было, Мол не пошла их проводить, и они втроем постояли в прихожей, глубоко дыша и собираясь с мыслями и храбростью. На вокзале они были через час — пересаживаясь с такси на автобус и снова на такси, стараясь хоть как-то усложнить преследователям задачу. Через час и пятнадцать минут Имс доставал из камеры хранения небольшой плотный сверток — код от ячейки ему прислал Тедди, и Имс до последнего не верил, что тот не обманет. Не выдержав, он разорвал край свертка, заглядывая внутрь. Бордовые уголки кокетливо выглядывали, практически ухмыляясь Имсу. Замирая от волнения и не чуя под собой ног, он выскочил с вокзала. Еще два часа они потратили на то, чтобы купить одежду и изменить внешность, покрасить Ариадне волосы в крошечной парикмахерской и добраться до Лионского вокзала. — Мне пора, — Артур нервничал, Имс видел это — несмотря на легкомысленный тон и уверенное лицо. Он был совсем не похож на себя, одежда и очки превращали его в незнакомца и добавляли несколько лет, и это было хорошо, просто замечательно, но Имс все равно чувствовал себя обманутым. — Имс?.. Люди проходили мимо, голоса мешались с гудками поездов и механическими объявлениями, а Имс все не решался попрощаться. Время шло, они не могли позволить себе задержки, но отпустить руку Артура сейчас казалось самой трудной вещью в жизни. Имс никогда не делал ничего труднее. — Поедем вместе? — взмолился он. Надеясь, что если спросить достаточное количество раз, то Артур согласится — вопреки здравому смыслу и их обговоренному плану. — Увидимся через десять часов, — ответил Артур. Его пальцы сжали запястье Имса, прямо над татуировкой, и тот больше не мог сдерживаться. Он обнял Артура, крепко сжал, целуя прямо посреди толпы и на глазах у Ариадны, потому что просто не мог с ним расстаться. — Увидимся, — прошелестел он, разжимая руки. — Через десять часов. — Все в порядке, мадемуазель? — спросил французский полицейский, останавливаясь рядом с их местами в поезде. Ариадна побледнела. — Сестренка боится, что тоннель затопит, — Имс наклонился через нее и добродушно улыбнулся полицейскому. — Вы не принесете пакет? На всякий случай? Ариадна очень натурально зажала руками рот. Впрочем, может, ее и правда тошнило. Таможню в Сент-Панкрас они прошли без проблем. Тедди не подвел.***
Имс выключил телевизор, посмотрел на часы и забрался на кровать с ногами. Больше всего на свете ему хотелось свернуться в клубок и накрыться одеялом с головой, но при Ариадне он не мог себе такого позволить. — Эй, включи! — девушка валялась на кровати ближе к изголовью и лопала чипсы из пачки. Чипсы воняли химией, но Имс ничего не сказал. Телевизор он, впрочем, тоже не стал включать — назойливое жужжание доводило и так взвинченные нервы до предела. Автобус из Парижа прибыл на вокзал Виктории час и сорок пять минут назад, и Имс сейчас тратил весь свой запас силы воли, чтобы только не броситься туда. Но они договорились, и Имс попросту побоялся нарушать договоренность. Все и так было слишком шатко: их могли выследить, Мол могла расколоться, Смит — все вспомнить. Артура могли схватить. Или он мог решить попытать удачи в одиночку. Ведь Имс ему больше не нужен. — Имс, включи! — Нет, — отрезал он, — я устал, хочу посидеть в тишине. Если Артур не появится, то придется поменять гостиницу, хотя Имс готов был отправить Ариадну и остаться тут одному — ждать сколько понадобится. Или все-таки поехать на вокзал… Ариадна громко вздохнула. — Он приедет, Имс, — сказала она неожиданно мягким тоном. — Это же Артур. Имс открыл было рот, чтобы ответить — да, это Артур, и если что-то случилось, он ни за что не придет сюда, и не приведет погоню, и не выдаст их, и не… — но тут в дверь постучали. Тихо и осторожно, вкрадчиво, как будто стучавший не был уверен, что пришел по адресу. Имс слетел с кровати, но перед дверью резко затормозил, внезапно испугавшись. Вдруг это не Артур, вдруг это… Стук раздался вновь. Протянув руку, Имс медленно повернул ручку и потянул дверь на себя. — Прошло больше десяти часов, — обессиленно выдохнул он. — Где ты был? — Любовался достопримечательностями. Артур отпихнул его с дороги и вошел внутрь, окидывая номер взглядом — пока Имс придумывал остроумный ответ. Ответ, который сразу даст понять, что он не сходил тут с ума от страха и волнения. Что он уверенный в себе, и хладнокровный, и знает, что делать дальше. Но потом Артур обхватил его шею руками, прижался всем телом, устало дыша в шею, и Имс понял, что бормочет: — Я так волновался, господи, я с ума сходил, — раньше, чем успел поймать себя за язык. — Я тоже волновался, — Артур отстранился, но не выпустил Имса из рук. — И знаешь что? У меня было время подумать в дороге. — И что же ты надумал? Артур помолчал. — В следующий раз только вместе, — тихо сказал он. И Имс почувствовал, как вдруг отпускает напряжение, внутри разливается тепло, а колени слабеют. Он откашлялся, пытаясь скрыть, что совсем расклеился. — Договорились. — Вы закончили? — голос Ариадны вклинился в интимный момент. — Мы идем? Артур выпрямился и отстранил Имса, снова суровый и сдержанный, как будто ничего и не было. — Да, — сказал он.Эпилог
— Боже, Артур, — простонал Имс, смаргивая круги перед глазами — но без толку, потому что это был их первый секс в реальности, первый настоящий секс, а Имс и раньше сдерживался с трудом, оказавшись рядом даже с частично обнаженным Артуром. А уж что с ним делал совершенно обнаженный, да еще и настроенный познакомиться с телом Имса поближе… Очень близко. — Что-то не так? Артур поднял голову, облизнулся, и Имс спешно схватил себя за член, сжимая у основания. Да, ему всего восемнадцать, но это же не значит, что он должен кончать за полторы минуты! — Все так, — прошептал он, пальцами убирая волосы, прилипшие ко лбу Артура, гладя его ладонью по щеке. Мгновением спустя они уже целовались, в ушах у Имса звенело от недостатка кислорода, губы болели, а член ныл еще сильнее — но словно голод терзал его, не позволял оторваться хотя бы для того, чтобы вдохнуть. — Я люблю тебя, — сказал, а может, подумал он. — Скажи, что я тебе нужен. — Имс… — Артур смотрел на него огромными темными глазами, не моргая, не отрываясь, приоткрытые губы блестели. — Скажи, — Имс сжал его лицо в руках, — скажи, что я тебе нужен! — Ты мне нужен, — без тени колебания сказал Артур. Зажмурившись, Имс вновь завладел его губами, пока их тела двигались вместе, синхронно, кожа терлась о кожу, а дыхание смешивалось со стонами — и он не был уверен, что продержался дольше полутора минут. — Тебе понравилось? — спросил Артур — оттенок тревоги в его голосе сразу насторожил Имса и выкинул из послеоргазменной расслабленности получше стакана с холодной водой. — Что за вопрос? Артур пожал плечами и сел, и Имс немедленно положил ладонь на его голую спину, оглаживая пальцами созвездие родинок под лопаткой. За двое суток они сменили два отеля и квартиру, устроили Ариадну и проспали в общей сложности четыре часа, но отчего-то Имсу казалось, что дело не в усталости. Конечно, Артура многое волновало — оно и Имса волновало: что сделал Смит, когда очнулся? Поверил ли он Мол? Жива ли еще Мол? Не распахнется ли сейчас дверь, впуская Принстона? И все же… — В чем дело, Артур? Артур повернулся. — Ты спросил, нужен ли ты мне. Но вопрос в том, нужен ли тебе я. Тут твой дом. Ну, не тут, — он обвел рукой комнату, — в Лондоне. Ты отлично справишься один. Имс, если честно, даже немного опешил. Артур никогда не казался ему неуверенным в себе, одна мысль об этом была странной. — Я люблю тебя, — с нажимом повторил Имс — потому что он уже говорил это раньше, не мог не говорить. — Я люблю, и как я могу справиться без тебя? Артур продолжал смотреть на свои колени: молча, не моргая. И вдруг улыбнулся — мягкой, едва заметной улыбкой. — Хорошо, — сказал он. Выбравшись из кровати — пока Имс все еще переваривал этот разговор — он залез в свою сумку и достал что-то маленькое. Вернулся и без предупреждений уселся на бедра Имса, и от этой тяжести и близости горячего тела член Имса моментально ожил. — Вот, — Артур показал ему карточку из бежевого картона. На карточке был написан номер телефона — и все. — Что это? — Майлз дал мне. Имс, взявший было картонку, выронил ее, как чумную. — Нет, — безапелляционно заявил он. Артур смотрел ему в глаза. — Нет! — Мы обещали Мол вернуться за ней и Коббом. «Ты обещал, — подумал Имс, — я ничего такого не обещал». Но вслух он сказал: — Давай поговорим об этом, когда устроимся? Мы сейчас все равно не можем ни за кем вернуться. Артур смотрел на него еще несколько мгновений, но потом кивнул и лег рядом, задумчиво разглядывая картонку. Имс обдумывал, как бы ее стащить или нечаянно потерять. — Знаешь что? — спросил он. — Что? Имс протянул руку, демонстрируя надпись на запястье. — Я подумываю об еще одной татуировке. — И что же ты хочешь набить? — подозрительно спросил Артур. — Фото твоей задницы, — Имс изобразил самый лучший голос Джеймса Бонда, какой мог, — детка. Он ржал, даже когда Артур ткнул его локтем в грудь. Пошлая шутка — ну и что, если она была смешной? Но потом он поцеловал Артура в плечо и решил, что посмеяться можно и потом.