1601, Театр Глобус, Лондон.
–И как это можно назвать счастливым концом?! –Ну... –Вовсе никак!– скулил Азирафэль, сидя на стуле в другом конце комнаты. Он поставил бокал с вином на стол и пролистал бумаги, на которых его собеседник писал последние три недели. –Нет, но... –Заставь влюбленных пожениться! –Они действительно женятся, но... –Они умирают!!!– вскрикнул Азирафэль.– Я подумал, что, возможно, представляю вам мой собственный опыт столетий безответных,– он борется на мгновение с этим словом.– Любовь... поможет вам понять настоящую, хорошую установку и закончить счастливо! Мне хотелось бы думать, что я закончу счастливо! Не надо основывать что-то на моей истории и заканчивать её трагедией! –Мистер Фелл...– Шекспир замолк.– Хорошо. Как же это должно закончиться? –Орландо и Розалинда должны пожениться... Ну, погоди минутку, может быть, им всем стоит пожениться? А потом герцог-старший возвращается, и Фредерик уходит! –Вы когда-нибудь были женаты? Азирафэль сильно озадачен этим вопросом. –Н-нет, но я раньше благословлял брак. –Вы когда-нибудь просто женитесь на ком-нибудь?– понятно, что Азирафэль посчитает это излишним, поэтому объяснение следует быстро.– Драматургия должна быть правдоподобна, а вы мой помощник, так что...? –Полагаю, это имеет смысл...– Азирафэль неловко переминается с ноги на ногу.– Я ...– он откашливается.– Я мог бы жениться, если бы был подходящим человеком. –И кто же этот самый человек? Во-первых, мысль о том, что нет правильного человека, танцует в его уме. Но затем, точно совершенство, он входит в его голову и сидит некоторое время. Он выбирает более удобный пол, чтобы говорить о нём. –Ей... нездоровится. –Что вы хотите этим сказать? –Мы не можем пожениться. И мы оба понимаем этот факт. –Ну, если настоящая любовь... –Нет,– обрывает его Азирафэль.– Это не настоящая любовь. И даже если бы это была настоящая любовь , мы не можем пожениться. Наши... семьи никогда этого не допустят. Если бы мы случайно поженились без их ведома... мы были бы...– он делает паузу и думает, как бы выразиться наиболее понятным образом.– приговорены к смертной казни в качестве наказания. –Смерть?– Шекспир сдвигает и откладывает пергамент, на котором писал до этого, и вытаскивает другой.– Две семьи, разделенные... длительной враждой? –Я полагаю, вы можете так сказать.1975, Лондон.
–А как ты добиваешься этого? –Добиваюсь?– Кроули смеется.– Я не добиваюсь. Я неловко танцую вокруг этого вопроса. –Любовь- это проблема для тебя, да? –Слушай, ты ничуть не лучше,– бросает Кроули в ответ мужчине, стоящему в нескольких футах от него.– Все думают, что ты любишь всех остальных. –Может и так,– пожимает он плечами и ставит свой стакан обратно на пианино.– Откуда это может быть известно? –Ну, если это неправда...– Кроули встаёт и шаркающей походкой подходит к пианино, опершись на него коленом– А как ты скажешь кому-то, что любишь его? –А как бы я вам посоветовал поступить? –Совершенно отвалить. –Кроули, дорогой, ты слишком много думаешь,– он кладет руки на клавиши и играет какую-то мелодию.– Просто скажи ему, что любишь. –Я его не люблю!– прошипел Кроули, а затем, через мгновение, глубоко вздохнул.– Но как это можно было бы сделать, если бы ты любил его? –Ты знаешь его лучше, чем я. А что ему нравится? Кроули задумывается над этим. –Он любит поесть, этот "Ритц". Он очень любит книги, Небеса, любовь... он старомоден. –МММ, разве это не мило?– мелодия меняется, и он напевает себе под нос. –Ничего такого, чего бы я не сделал... - музыка смолкает, и Фредди начинает царапать несколько слов в блокноте рядом с ним.– О! –Я бы хотел... я бы хотел, чтобы у нас с тобой был роман... романтика? Романтика!– он прыгает вперед и быстро пишет песню об уродливой тоске Кроули.– Ужин в "Ритце", встретимся в девять ... точно… –Умоляю тебя, избавь меня от этой пытки,– хнычет Кроули.– Я его не люблю!!! –О, какой грустный мальчик,– смеется он.– И ты знаешь... –Даже...– Кроули втягивает обратно слова, а затем сдается, потому что он знает, что в любом случае они прорвутся.– Даже если бы и знал, я не смог бы ему сказать. В любом случае, мы смертельные враги, так и должно быть. Он не должен любить меня: он никогда не сможет заботиться обо мне, не так, как ты думаешь. –Ну, теперь есть только один способ это выяснить, не так ли? Это последний раз, когда до 1991 года эти двое когда-либо говорили об отношениях Кроули и Азирафэля. Кроули избегает восьмой песни после этого. Иногда, сидя в Бентли один, он думает, что Фредди его слышит. Иногда он говорит о том, как прошел ужин с ангелом, или как хорошо он выглядел в тот день, а иногда он спрашивает о том, как идеально сказать, что он любит его. Примерно двадцать восемь лет спустя появляется прекрасная возможность просто отвлечься. Бентли был обновлен с "Best of Queen" до платиновой коллекции в 2001 году, поэтому попурри действительно не беспокоит Кроули или его единственного пассажира. Он знает, что это двенадцатый трек. Ну, скорее, Кроули думал, что он знает. –Я могу приглушить свет и спеть тебе песни, полные печальных вещей, мы можем танцевать танго только для двоих… Кроули паникует, напрягаясь и сжимая руль так сильно, что его костяшки пальцев становятся белыми. –Я никогда не слышал этого раньше,– Азирафэль слегка улыбается и тянется, чтобы включить погромче.– Мне это очень нравится. Кроули хмыкает. –А ты слышал? Он снова кряхтит, оставляя Азирафэля без ответа. –Ужин в "Ритце", встретимся ровно в девять... –О, это так похоже на нас! Кроули так покраснел, что готов поклясться, что его тело вот-вот выплюнет кровь из ушей. Он слегка кивает. –Ох, дорогой. Мне понравилась эта песня, такая милая маленькая история. Кроули судорожно вздыхает и кивает, его сердце громко стучит. –Да... Если бы он только знал, думает он. Если бы только это действительно были мы, думает Азирафэль.