It's All About Me

Челси уверенным и быстрым шагом идет к главному административному зданию. Кажется, у неё точно будут неприятности и даже не из-за того, что она наговорила вожатому, а потому что за неделю оказывается в кабинете директора уже третий раз. Эшли, как и обещала, идет следом. Блондинка не знает, зачем девушка это делает, тем более их могут увидеть. Интересно, что та говорит, когда Рейчел спрашивает об их совместном проживании? Типа, что они ссорятся постоянно, или что? Она решает это не уточнять у своей соседки. Челси почему-то начинает казаться, что Эшли уже об этом пожалела: лицо брюнетки как будто выглядит раздраженным. Хотя, может быть, её раздражает кто-то в телефоне, который та периодически смотрит. — Диас, ты любишь свою девушку? — Ты перешла на фамилию? — Эшли выгибает бровь. — Твоим подружкам можно, мне нет? — Они меня не спрашивали. Я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь. — В самое сердце, — Челси театрально кладет руку на грудь. — О, моя подружка идет. Привет, Лили, — кричит блондинка и машет рукой. Она сама не знает, зачем делает это. Настроение странное и будто истерическое. Челси хочет смеяться. Лили машет в ответ и, сорвавшись с места, вдруг бежит в их сторону, пересекая газон, по которому нельзя ходить. На табличке это четко написано. — О, Господи, — с раздражением выдыхает Эшли. — Она тоже в твоих планах? Челси хочет ответить, но не успевает: Лили уже будто на крыльях перелетает через невысокое ограждение и с распростертыми объятиями подлетает к блондинке, тут же обнимая её. Челси истерически смеется, вырываясь из её рук. Смех заставляет ее согнуться почти до земли. — Простите, — сквозь смех говорит она, выпрямляясь. — Ух… Привет. — Привет, — Лили хлопает длинными ресницами и крутит ножкой по асфальту. Челси не выдерживает и начинает снова смеяться. — Извините. — С тобой всё хорошо? — интересуется Эшли, подходя ближе. — Она просто рада меня видеть, — говорит Лили, довольно прижимая руки к груди. — Хочешь, погуляем? — Это свидание? — протирая глаза от слез, спрашивает блондинка, на что Лили радостно кивает. — Блять, — Челси снова смеется, но уже уходит в сторону. — Извини, не сегодня. — Она идет вперед, отмахиваясь от круглолицей девушки, — Эш, пошли. — В очередь, — Эшли пожимает плечами, глядя на расстроенную Лили, и идет следом за блондинкой. — Бля, она меня пугает, — Челси немного успокаивается, но все еще широко улыбается. — Ты нервничаешь? — тихо, но серьезно говорит брюнетка, останавливая Челси и хватая за руку. — Они тебя не выгонят из-за этой фигни. — Тогда зачем ты пошла со мной? — Убедиться в этом, — Эшли усмехается. Директор уже десять минут отчитывает Челси. В его словах много ненужной воды, которая к делу никак не относится, но блондинка вынуждена слушать, чтобы наконец услышать заключение. Он говорит о том, что такого еще не было, чтобы человек попадал почти каждый день к нему в кабинет, вспоминает, что было год назад, пять лет назад, десять лет назад. Время летит, всё меняется, но всё похоже. Десять лет назад был случай, а еще был случай в его молодости, и… в общем, в какой-то момент Челси перестала его слышать. — Адамс, я думаю, что тут два варианта развития событий, — наконец он переходит к делу, — вы должны извиниться перед вашим вожатым, и я сообщу вашим родителям, чтобы провели воспитательную беседу. Потому что всё идет к исключению. Если так всё продолжится, понимаете, о чем я говорю? Я сообщу вашей маме, к чему всё идет. Вы должны сделать выводы. — Можно, я просто извинюсь? — голос Челси дрожит. Она не хочет, чтобы Джессику беспокоили. Не хочет, чтобы ей что-то там сообщали. Боже, да Джесс и сама всё знает, к чему ей лишний раз напоминать о том, какая Челси ебанутая? — Не надо никому сообщать. У меня мама… Не надо её тревожить. — Поверьте мне, надо. Я вам говорил два раза уже, что не терплю хулиганство и тем более драки. Вы же девочка в конце концов? А что делать, если будет иск от других родителей? Вот как два года назад. Один мальчик… Челси тяжело вздыхает, снова выслушивая примеры из его прошлого опыта. Кажется, директоров волнуют не сами драки, а то, что могут сделать родители пострадавшего ребенка. Некоторые мамаши такие истеричные, что приезжают и устраивают скандал. В какой-то степени Челси его понимает. Но она же не бьет кого-то, кто не виноват, и она не била Грега, причем тут вообще это? И она была здесь второй раз из-за вылитого сока, причем тут вообще драки?! — Простите, — Эшли не просто заглядывает в кабинет, она заходит внутрь. — Я Эшли Диас, я из её группы. — Что вы хотели, Диас? — Хотела высказать по поводу ситуации. Вам стоило бы у неё спросить, что случилось, а не делать выговор на основании слов тренера, Вам так не кажется? Да, я подслушивала, — она поднимает руку вверх, затыкая этим рот директору, который хотел что-то сказать. Челси охуевает. — Я Эшли Диас, вы меня не знаете… Хотя… Я была капитаном волейбольной команды школы Браумена. Это спортивная школа, одна из лучших в нашем штате, и, думаю, вы о ней точно знаете. Я была капитаном команды, которая представляла нашу школу на разных соревнованиях. Я получила травму, и мне не было смысла ехать в какой-то престижный лагерь, поэтому мой выбор пал на что-то среднее. Я, как и моя мама, считали, что ваш лагерь хороший. Что он подойдет мне, чтобы восстановиться и подготовиться к новому учебному году. К чему я веду? Ваш лагерь неплохой, но тренер, которому Челси сегодня сделала замечание, совсем на тренера не похож. Мало того, что он не дает советов девочкам, которые плохо играют, но хотят делать это лучше, он еще вечно увлечен своим телефоном во время игры в волейбол. И, знаете, Челси хватило смелости сказать это ему лично, вместо того, чтобы ходить и жаловаться, и вы должны быть благодарны, что она не пожаловалась своей маме. А я вот могу, поверьте, это плохо скажется на репутации этого заведения… — Она замолкает, наслаждаясь вытянувшимся и побледневшим лицом директора, — все конфликты, в том числе и конфликты этой девушки, из-за того, что девушки, не умея хорошо играть и не имея хорошего руководителя, начинают ссорится. Я, надеюсь, понятно всё объясняю? Директор прокашливается, опуская взгляд в пол и поправляя галстук: — Я вспомнил тебя. Я слежу за соревнованиями и болел за вашу команду. Школа у тебя и правда хорошая. Я правильно понимаю, что вы сказали тренеру, что он не профессионален? Грег мне сказал, что вы ему грубили и оскорбляли. — Нет, — глаза Челси все еще широко распахнуты от услышанного, — я… Э, да. Я была невежлива, потому что обстановка на поле напряжена была из-за игры, а Грег… Он отвлекся от телефона, когда уже почти дошло до драки. Я приношу извинения, за свою несдержанность. — Нет, это я приношу извинения. Мне надо подумать об этом. Вы можете идти, и, Челси, я… С тебя снимается наказание… Ну, кроме первого. Выливать сок на голову… Она тебе вылила на голову? — Такое бывает, — Эшли быстро улыбнулась. По лицу директора было видно, что он хотел сказать «не удивительно», от чего Челси усмехнулась. — Свободны. Челси приобнимает соседку, когда они выходят из здания: — Ты чудо, спасибо. О, — она смотрит на экран телефона, — уже закончились тренировки. Я побегу, надо собраться, а то не успею. А ты чего делать будешь? — К Марку что ли? — Ага, я побежала. Спасибо, — она быстро чмокает Эшли в щеку и быстрым шагом уходит. Эшли тяжело вздыхает, а после достает телефон и смотрит на экран. Достала: Слушай, я не хотела с тобой ссориться, честное слово. Просто сложно. Не обижайся. Эшли медленно выдыхает и начинает считать до десяти. Долбанная Челси. Успокоиться не удается, и она быстро начинает печатать сообщение. Эшли: Моника, не всё, чёрт возьми, вращается вокруг тебя! У меня тут тоже некоторое дерьмо происходит, и, может быть, хватит уже ныть? Я не могу уже читать о том, как тебе там херово. Кому хорошо-то?! Достала: Нам надо тогда лично поговорить. Писать ты всё равно не станешь… Ты всё держишь в себе. — Достала, б… блин, — Эшли сжимает в руке телефон, еле сдерживая желание кинуть его об асфальт. — Сука! — шипит она, и при этом совсем не уверена, кого именно из двух девушек имеет ввиду.