Через худшее из этого.

В конце концов, Изуку настоял на том, чтобы самому дойти до лагеря, в качестве своего рода личного достижения или чего-то в этом роде. Это было чертовски больно, и к тому времени, когда они добрались до лагеря, он был полностью истощен, но Очако и Серо поддерживали его с обеих сторон, так что это помогло. — Эй! Они уже здесь! — Они услышал крик Каминари, когда поднимались на холм. Внезапно они оказались в окружении своих радостных одноклассников, каждый из которых делились с ними своим облегчением от того, что они оказались относительно целыми и невредимыми. — Я думала, что ваша группа доберется сюда в течение первых двух дней! — Сказала Мина, откидываясь назад после объятий Очако, оставляя место для Цую. — Мы… э-э… кое-где наткнулись на сложные участки, — ответила Очако, нервно улыбаясь и похлопывая Цую по спине. — Мы все рады, что вы, ребята, в порядке, — сказал Цую, отодвинувшись. — Черт возьми, что с тобой случилось, Мидория? Ты выглядишь ужасно! — Вы, ребята, были в той лавине?! Ты что, шутишь? — Но это же безумие! — Слава богу, что ты выбрался оттуда живым. — Значит, мы прибыли последними? — Спросил Серо, оглядываясь вокруг. — Да, и это последний день задания, так что мы волновались, что вы потерялась или что похуже, — ответил Киришима, переводя взгляд с одного на другого. — Но, похоже, вы не все остались невредимыми, а? — Изуку слегка улыбнулся, смотря вниз на свою ногу. — Теперь, когда мы здесь, со мной все будет в порядке. — Мидория, ты должен немедленно обратиться за медицинской помощью! — Сказал Иида, указывая туда, где предположительно находилась палатка. — Ты выглядишь очень нездоровым. Пока Иида говорил, Изуку на мгновение заметил, как лицо Очако слегка вытянулось. Его желудок слегка скрутило, но он продолжал молчать. Мало что из того, что он мог бы сказать ей, не привлекло бы к ней внимания одноклассников, и это, вероятно, было тем, чего она не хотела. Он опустил глаза, снова испытывая чувство вины и неловкости. Наконец Аизава подошел к ним, его лицо было пустым, под глазами залегли темные круги. Изуку знал еще до начала учений, что Аизава был против этого в тот момент, заявив, что еще слишком рано учиться проходить через такое в одиночку, и Изуку ненавидел то, что он должен был доказать его правоту. И по взгляду, который бросил на него Аизава, он понял, что так оно и есть. — Класс В уже покинул свою часть горы. — Монотонно произнес Айзава. — Те из вас, кто ранен, идите вперед в медицинскую палатку. Мы уедем вскоре после этого. — Да, сэр! — он и остальные его сверстники сказали в унисон. Как только они вернулись в город, Изуку сразу же отвезли в больницу, что было совсем не удивительно. Выздоравливающая девушка решила не лечить его на горе, так как боялась, что внутри раны могут остаться осколки, которые Очако не смогла вытащить. Она заверила его, что это будет короткая и простая операция, но он уже достаточно привык к таким вещам, и он не нервничал ни в малейшей степени. Как только это закончится, она полностью излечит его. Тем не менее, она похвалила Очако за хорошо выполненную работу с тем, что у нее было в наличии. Кровь Изуку находилась на грани заражения, и он был благодарен тяжелой работе Очако, за то, что она не допустила этого. В ответ она просто кивнула, слегка нахмурившись. Изуку вздохнул, оглядывая свою больничную палату, и откинул голову на подушку. Капельница ритмично капала по пластиковой трубке в руку. Я уже давно не был в таком положении, подумал он, ощущая знакомое, слегка неприятное ощущение холода, просачивающегося в его руку от иглы. Но он был благодарен за то, что не нуждался в такой медицинской помощи, как раньше. Он действительно становился сильнее, и с этим он надеялся также умнее, чтобы бороться со всем, что он мог, удерживая свое тело от того, чтобы поломать его снова. Главная цель состояла в том, чтобы стать достаточно сильным, чтобы иметь возможность использовать один за всех безудержно. Он все еще добирался туда, быстрее, чем Всемогущий мог подумать, но все же не так быстро, как ему хотелось бы. Он часто сознательно сдерживал себя. Он опустил глаза, размышляя о прошедшей неделе и слегка сжимая кулаки. На этот раз я все еще был обузой для моих друзей… это не имело ничего общего ни с один за всех, ни с его растущими способностями. Тем не менее, он получил травму, и его нужно было нести и заботиться, что значительно замедлило их прогресс. И вызвал много беспокойства. Это было не очень похоже на то, каким должен быть герой. Перед его мысленным взором снова возникло хмурое лицо Очако. Она хмурилась даже после того, как они оказались в безопасности, но только тогда когда думала, что никто не смотрит. Когда она разговаривала с другими, у нее на лице были только улыбки и смех, но в душе она хмурилась. Если бы ему пришлось угадывать ее мысли, он бы подумал, что она все еще чувствует себя виноватой. Он прикусил губу, желая, чтобы ему не пришлось гадать. У нас было время поговорить на обратном пути… много времени, но она ничего не сказала. Почему? Мысли о том, считает ли она его надежным другом, снова мучили его, и помимо этого его грызло беспокойство за нее. Хотя, она поступала так с самого спортивного фестиваля. На публике улыбалась ярко, открыто, а затем плакала за закрытыми дверями. Если бы он мог хоть чем-то помочь ей, он бы это сделал. Но он просто не знал, как это сделать. Тихий стук в дверь прервал его размышления. — Войдите, — сказал он, поднимая голову. Дверь приоткрылась, и за ней появилась Очако, выглядевшая несколько встревоженной даже тогда, когда она улыбалась. — Привет Деку, как ты себя чувствуешь? — При виде ее сердце у него екнуло, но он не обратил на это внимания и улыбнулся в ответ. — У меня все хорошо, я просто пытаюсь скоротать время. А ты как? — Она пожала плечами, закрывая за собой дверь, и подошла ближе к его кровати. — Я в порядке, мне недавно сделали рентген. Это было просто небольшое сотрясение мозга. — Это большое облегчение, — ответил он, чувствуя, как беспокойство покидает его плечи. — Как ты думаешь, когда тебя выпишут? — Самое позднее, завтра утром, хотя мне сказали, что меня могут выписать сегодня, в зависимости от времени и всего остального. — Очако сидела в кресле, которое его мама отодвинула, когда была здесь раньше. — Вот и хорошо. Надеюсь, так и будет. Все очень скучают по тебе в общежитии. Сато хотел испечь торт для всех, чтобы отпраздновать выполнение задания. — Он улыбнулся, и его сердце немного потеплело. — Я уверен, что не задержусь надолго. — Она кивнула, затем полезла в сумку и вытащила маленькую коробочку, завернутую в зеленую ленту. Еще раз улыбнувшись, она протянула ее ему. — Это для того, чтобы, ну ты знаешь, ты так много сделал для меня там. Я тебе очень благодарна. — Изуку моргнул, принимая от нее подарок, и его лицо потеплело. — А… Спасибо, но тебе не нужно было мне ничего покупать. Если уж на то пошло, то без тебя меня тут не было. Это я должен тебе что-то подарить. — Она отмахнулась от него. — Это ничего особенного, не беспокойся. Я просто… не знаю, хотела сделать что-нибудь, чтобы ты знал. — Ее голос затих, когда ее щеки слегка порозовели, а лицо стало серьезным. Изуку не мог не волноваться по этому поводу. Она действительно все еще винила себя за все, что случилось. Она не говорила этого прямо, но это был явно подарок для того чтоб извиниться. Она не стала бы тратить деньги, если бы не чувствовала себя обязанной ему. Он открыл рот, пытаясь придумать способ поговорить с ней об этом, что она действительно не должна винить себя, что она не должна унижать себя за то, что не сделала достаточно, чтобы помочь ему. Это определенно было то, что он знал больше чем кто-либо, учитывая, сколько раз он оказывался в подобной ситуации. Это только сдерживает тебя, когда ты думаешь о том, что должно было быть сделано… Несмотря на все свои мысли и добрые намерения, он не знал, что сказать. И он даже не был уверен, что она даст ему сказать что-либо, по поводу его сомнений. Он сглотнул, прежде чем снова поднять глаза. — М-можно мне его открыть? — Ее лицо просветлело. — Ну конечно же! — Кивнув, он развязал ленту и поднял крышку коробки, чтобы увидеть горсть различных цветных Моти внутри. Несмотря на свои неуверенные эмоции, он улыбнулся и снова посмотрел на нее. — Спасибо, Урарака. Это очень мило с твоей стороны. — Очако пожала плечами. — Я не знала, какие вкусы тебе больше всего нравятся, поэтому на всякий случай купила несколько тех, которые нравятся мне. Надеюсь, ты не возражаешь. — Я не возражаю, — ответил он, смотря на нее ласковыми глазами. — Спасибо тебе. — Она снова улыбнулась, прежде чем встать со своего места. — Ну, я рада, что у тебя все в порядке. Я лучше пойду, увидимся позже. — Лицо Изуку вытянулось, он хотел, что бы она осталась еще ненадолго. Во-первых, одному быть скучно. А во-вторых, он действительно скучал по ней все это время. -Э-э… Урарака? — Она снова повернулась к нему, приподняв бровь. — В чем дело? — Ему нужно было многое сказать, он чувствовал, как это бурлит под поверхностью, но не находил слов, чтобы выразить свои чувства. Вероятно, ему нужно было подождать с этим еще немножко. — Э-э… ты не хочешь съесть это вместе со мной? Не думаю, что смогу съесть их всех, — сказал он немного погодя. Очако моргнула, затем широко улыбнулась и снова села в кресло. — Конечно, я дам тебе знать, какие из них самые лучшие. — Изуку ухмыльнулся в ответ. Он все еще чувствовал беспокойство за нее, но ее улыбка казалась такой искренней и непринужденной, что он не хотел портить ее. И если он, в конце концов, найдет слова, чтобы сказать ей, тогда он заговорит с ней. Наблюдая, как она смеется над тем, что он сказал, он почувствовал, как его охватывает решимость, желание сделать все возможное, чтобы она продолжала искренне улыбаться. Он сделает все, что в его силах. А пока, если это все, что он может для нее сделать, то он это сделает. — Эй, Деку? — сказала она, заправляя прядь волос за ухо. Он оторвался от своих мыслей, проглотив кусок Моти. — Хм? — Спасибо… за все, — тихо сказала она, и ее щеки слегка порозовели. Изуку почувствовал, как улыбка на его лице смягчается. — В любое время, Урарака.

-----------------------------------------

Продолжение в следующей части…