Даниил Глейхенгауз давно принадлежит другой.
Господь бог дал ей в этой жизни многое — дружную и крепкую семью, замечательную красавицу-дочь, блестящий талант тренера, уже совершившего революцию в фигурном катании. Рядом с ним ей суждено возвести фигурное катание России на недосягаемую высоту и ещё не раз испытать счастье великих побед. Но никогда не суждено испытать счастье разделенной любви.Часть 1
8 сентября 2019 г. в 17:38
Этери Тутберидзе со вздохом отложила телефон. Сорок пропущенных вызовов. Около сотни сообщений с выражением соболезнований её команде. И ни одного звонка или сообщения от него.
В тот момент, когда пришло известие о скоропостижной смерти Людмилы Борисовны, они с Даней находились рядом и Этери отчётливо увидела, как его мир в одно мгновение пошатнулся и рухнул, безжалостно погребя под своими развалинами до одури любящего эту жизнь и берущего от неё всё молодого человека, каким Даниил Глейхенгауз был ещё минуту назад.
Тогда она впервые за эти годы не совладала со своими чувствами, бросившись в его объятия и прошептав, что он может во всём на неё рассчитывать.
И тут же испуганно отстранилась, поняв, что едва не выдала себя, поспешив закрыться обычной маской женщины без чувств и эмоций.
Этери Тутберидзе полюбила Даниила Глейхенгауза с первого взгляда, сразу же, как только увидела его на пороге своего кабинета пять лет назад. В процессе осознания этого случившегося с ней несчастья прошла все стадии — отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие.
За прошедшие годы они с Даниилом стали хорошими друзьями, часто проводили время вместе, отмечали праздники, ездили в отпуск. Был момент, когда Этери позволила себе надеяться, что рано или поздно она станет для Дани кем-то большим, но ничего не происходило. Даня не делал никаких шагов к сближению, а Этери была слишком горда, чтобы сделать этот шаг самой.
И вот теперь, когда Даня остался совсем один в этом мире, больше всего на свете ей хотелось быть рядом с ним — держать за руку, обнимать прижавшись всем телом, ощущать под своими ладонями мягкость его волос.
Рука Этери снова непроизвольно потянулась к телефону. Может быть всё-таки позвонить ему самой? В конце концов они же друзья, естественно беспокоиться за друга в такой ситуации, ничего такого в этом звонке не будет.
Минут пять Этери раздумывала, уже практически нажимая на контакт Дани, но в последний момент в испуге отбрасывая телефон на другой край дивана.
Наконец, порядком разозлившись на столь нехарактерную для неё нерешительность, схватила трубку и нажала вызов.
— Привет, — услышала она любимый голос на другом конце провода.
— Привет, — тяжело сглотнув, ответила Этери, — решила позвонить узнать как ты.
— Держусь, — голос Дани был тусклым, совершенно неживым, — спасибо, что беспокоишься. Я справлюсь.
— Если хочешь, я могу…- Этери осеклась, услышав зовущий Даню знакомый голос.
— Любимый, где свечи? Всё готово, не могу найти.
— Извини, одну минутку, — пораженная в самое сердце, Этери услышала, как Даня ответил — малыш, посмотри в крайнем правом ящике стола, скорее всего там. Сейчас я договорю и приду.
— Прости что позвонила, — с трудом выговорила она, когда Даня вернулся к трубке, — отдыхай, не буду тебе мешать. Увидимся в субботу в Лужниках.
— Спасибо тебе, Этери, — в голосе Дани звучала искренняя благодарность.
Положив трубку, Этери долго сидела недвижимо глядя в пространство и не чувствуя катившихся по щекам слёз, пытаясь осознать и принять правду.
Правду, которую она всё это время упорно не желала замечать, находя сотни убедительных объяснений не раз замечаемым ей их взглядам и улыбкам.
А сейчас эта правда предстала перед ней так ясно, как будто некто, до сих пор трепетно оберегавший её сердце от невыносимых страданий, вдруг сорвал защитный покров.