Посмотри в глаза/Gözlerime bak

      Вечерние съемки очень сильно затянулись — сначала до полуночи, а затем еще на два часа. В начале третьего Зейнеп еле стояла на ногах. Молодой и здоровый организм все же сдался на милость усталости и бешеных нагрузок прошедшего дня: Зейнеп зевала, сонно потирая глаза. Она переоделась в трейлере, который делила еще с несколькими второстепенными актерами проекта "Никто не знает". Остальные быстро разъехались по домам: кого-то забрали родственники, кто-то освободился раньше и уехал сам.       Девушка подумала, что сейчас ей нельзя садиться за руль, слишком уж она вымотана работой, а ее рефлексы заметно притупились. Еще с досадой подумала, что будет долго ожидать приезда такси. Ее размышления прервал знакомый голос.       — Зейнеп?       Она запаниковала: что Сердар делает здесь, почему не уехал, что его задержало?       Вдохнув, постаралась успокоиться и неторопливо обернулась, одарив партнера широкой, но все же немного вымученной улыбкой.       — Сердар? Ты еще здесь?       Старалась говорить спокойно и ничем, вот прям совсем-совсем ничем не выдать своего волнения.       — Я здесь. Ты?       — Закончила переодеваться и только потом поняла, насколько сейчас поздно.       Он явно не собирался объяснять, что делает на площадке в такой час. Это было немного странно, учитывая, что съемки их совместной сцены закончилась несколько часов назад. Все оставшееся время Зейнеп потратила на то, чтобы переснять неудачные дубли одиночных цен. Сердар немного замялся, и его лицо приобрело застенчиво-смущенное выражение. Девушка отвернулась, чтобы в очередной раз не попасть под обаяние темных глаз.       — Я могу подвезти тебя домой. Предложение прозвучало как гром среди ясного неба. Зейнеп подняла глаза к небу, убеждаясь, что на ясном небе прекрасно видны луна и звезды. Никакого следа грозы или даже туч не было.       — Меня? Домой? — переспросила она на автомате, наблюдая, как стеснительная улыбка оставляет на щеках Сердара очаровательные ямочки. — Нет! Не нужно! Я вызову такси. Спасибо.       Он слегка качнул головой, по-видимому, не совсем удовлетворенный ответом.       — Мне не сложно. Даже слышать не хочу ни о каком такси в такое время.       И без того немаленькие глаза Зейнеп расширились от удивления. С чего бы это партнеру настолько упорствовать в желании отвезти ее домой? Девушка почувствовала, что начинает фантазировать о совсем ненужных темах. В самом деле, какая ей разница, почему он так поступает? Чем меньше она об этом будет думать, тем крепче будет спать.       — Ладно, — проговорила Зейнеп как можно спокойнее. — Спасибо.       В конце череды трейлеров белела машина Сердара. Они направились к ней, держась друг от друга на почтительном расстоянии. Зейнеп вцепилась обеими руками в свою сумку. Совсем не думать о происходящем не получалось. Напрашивалось единственное логическое объяснение этой внезапной ночной поездки: Сердар ожидал кого-то (конечно же, Озгю), но, не дождавшись по какой-то причине, заметил Зейнеп и… Глупый вопрос несколько раз готов был сорваться с ее губ, но девушка проглатывала слова, коря себя за несдержанность и навязчивость. Нет, она не задаст вопрос о другой, ни за что не задаст.       — Сядешь вперед?       Зейнеп вздрогнула. Лучше бы она просчитывала возможные варианты развития их поездки, а не витала в облаках! Тогда простой вопрос не застал бы ее врасплох.       — Нет! Нет, я назад.       — Как пожелаешь.       Сердар услужливо открыл перед ней заднюю дверь. Зейнеп кивнула в благодарность, решив раскрывать рот как можно реже, в идеале — никогда. Она наблюдала, как партнер занимает водительское кресло, уверенными движениями заводит двигатель, его руки хозяйским жестом обхватывают руль… Зейнеп с усилием моргнула, замечая, что Сердар наблюдает за ней в зеркало заднего вида. Черные глаза сквозь прищур изучали ее лицо. Свет в салоне погас, и Зейнеп решила, что теперь можно краснеть со спокойной совестью. Щеки девушки вспыхнули огнем.       Балагур и весельчак в обычной обстановке, сейчас Сердар выглядел притихшим и молчаливым. "Наверное, тоже очень устал", — решила Зейнеп.       — Включу радио, не против? Боюсь, начну клевать носом за рулем.       — Включай, конечно.       В салоне зазвучала бодрая танцевальная музыка, а попутчики, наоборот, погрузились в молчание. Зейнеп не придумала ничего лучше, чем уставиться в окно. Там была кромешная тьма, слегка разбавленная отсветом фар. Съемки проходили за городом, и сейчас машина ехала по узкой извилистой грунтовке, окруженной высокими деревьями.       — О чем задумалась? — негромко, но все же заглушая музыку, спросил Сердар.       Или это для ее восприятия звуки его голоса всегда будут в приоритете?       — Так… о разном, — пожала плечами Зейнеп.       — Спрошу кое-что, — сказал Сердар, и внутри девушки все похолодело. — Что-то случилось с тобой? Ты в последнее время сама не своя.       — Не знаю. Нет. Вроде бы все хорошо, — скороговоркой ответила Зейнеп.       — Ясно, — коротко проговорил Сердар, якобы завершая разговор, но через минуту внезапно добавил. — Что-то личное?       Вопрос подействовал на нее словно удар тока. Он нарушал установленные между ними границы и продвигался куда-то вглубь, далеко за черту дозволенного.       Зейнеп предпочитала не распространяться о личной жизни на съемках. Старшие партнеры, с которыми она общалась ближе всего, имели достаточно такта, чтобы не интересоваться такими подробностями. Да и что рассказывать? Что очередной человек, с которым она пыталась построить нормальные отношения, не выдержав ее принципиальности, сбежал?       Характер у Зейнеп был не сахар. Несгибаемый, твердый, волевой. Настрадавшись в юности, теперь она не прощала себе и окружающим фальши, лжи, предательства... Все, что думала, говорила прямо, в лицо, ее поступки никогда не расходились со словами, ее благосклонность нельзя было купить лестью или материальными благами.       Как сосуществовать с таким человеком? С трудом, конечно же. Никто не выдерживал ее слишком долго. Полгода назад очередные отношения с очередным парнем сошли на нет. Это было предсказуемо, чувства, вспыхнувшие было между молодыми людьми, медленно угасали с каждым днем. Род деятельности Зейнеп также не добавлял ей очков в копилку. Поздние съемки, постоянные разъезды, в которых сама себе не принадлежишь... Какому мужчине такое понравится? И хотя факт, что она актриса, поначалу не вызывал у избранника возражений, со временем Зейнеп стала замечать его растущую раздражительность и недовольство по каждому поводу. Но она сильная. Она, конечно же, пережила расставание, справилась с болью, забыла обиды.       Тем сильнее ударила по ней эта дурацкая, абсолютно нелогичная, иррациональная симпатия к партнеру по съемкам...       Врать не хотелось, но и развивать тему "личного" Зейнеп была не намерена.       — Не то чтобы... Не совсем. Давай не будем.       — Не будем так не будем, — Сердар улыбнулся.       Эту улыбку запатентовать бы как самое верное средство от депрессии! У Зейнеп всегда теплело на душе, когда она видела улыбающегося партнера. Ей сразу начинало казаться, что все трудности в ее жизни — сущая, легко преодолимая ерунда, на которую стыдно тратить нервные клетки. Зейнеп подкупало в Сердаре то, что что бы ни творилось у него на душе, он оставался сгустком позитива и доброжелательности, способным найти доброе слово для поддержки абсолютно любого человека.       Общаясь с ним, Зейнеп чувствовала умиротворение и творческий подъем — хотелось экспериментировать в профессии, репетировать сцены, примерять новые образы, штурмовать новые вершины!       Конечно, не одна она попала под влияние харизмы Сердара, у него сложились хорошие отношения абсолютно со всеми партнерами и членами съемочной группы. Но сам он отдавал предпочтение обществу молоденькой и хорошенькой Озгю, играющей главную женскую роль...       Чтобы немного отвлечься от тягостных мыслей и от близости Сердара, Зейнеп полезла за телефоном. На экране горело одно-единственное уведомление, да и то от приложения Ютуб. Зейнеп неловко нажала на кнопку, чтобы погасить экран, и попала пальцем в уведомление. Запустилось видео — второй фраг к одиннадцатой серии их проекта, опубликованный этим вечером.       Сердар, заслышав знакомые звуки, повернул голову и снова очаровательно улыбнулся.       — Про котенка?       Сцена с котенком Зейнеп невероятно нравилась. Во-первых, она, как и ее героиня, обожала животных, а, во-вторых, в этой сцене Сердар выдал весь запас бандитской милоты, на который только был способен, — Пилот в его исполнении вышел невероятно уморительным.       — Ага, — подтвердила Зейнеп, широко улыбаясь. — Котенок настоящая звезда экрана! Ну и ты, конечно, неплох.       — Благодарю за столь высокую оценку моей игры, — с самым серьезным видом заявил Сердар. — Мне очень лестно это слышать.       Зейнеп расхохоталась. Словно по волшебству настроение ее мгновенно улучшилось, и оставалось только удивляться силе воздействия этого человека на ее состояние. Дальше во фраге загрохотали звуки стрельбы, Пилот шел к Такаджи, выкрикивая угрозы. Зейнеп мгновенно захотелось передразнить его.       — Такаджи! — дурачась, выкрикнула она. — Твоя смерть пожаловала, блин!       Настал черед Сердара смеяться в голос.       — Как классно получилось! — восхитился он. — И похоже! Повтори еще раз.       Зейнеп, стараясь подражать интонациям Пилота, вновь повторила фразу.       — Супер! — воодушевился еще больше Сердар. — Нет, такой талант не должен пропадать зря. Давай запилим сторис для подписчиков, что скажешь?       Идея Зейнеп понравилась. Поклонники сериала и их пары обожали короткие и забавные видео со съемок, которыми актеры частенько их баловали. Мысль снять пародию была отменной, но девушка решила вовлечь в съемку и партнера.       — А что, если произнесем вместе? Ты и я, хором?       — Отличный план, — поддержал ее Сердар.       Не мешкая, он свернул на обочину, достал смартфон и включил камеру.       — Порепетируем? Или сразу как выйдет?       — Думаю, сразу выйдет лучше всего, — улыбнулась Зейнеп.       Сердар поймал их обоих в кадр, показал на пальцах обратный отсчет и они синхронно произнесли с мафиозным пафосом:       — Такаджи! Твоя смерть пожаловала, блин!       В конце, не сговариваясь, оба шмыгнули носом, как делал это Пилот почти в каждой своей сцене.       — Стоп, снято! — подражая их режиссеру, выкрикнул Сердар.       — Дай, посмотрю, — Зейнеп наклонилась, чтобы лучше рассмотреть то, что происходило на экране телефона.       Прядь длинных русых волос непослушно выскользнула у нее из-за уха и щекотнула лицо Сердара. Он слегка повернул голову, осторожно коснулся локона пальцами, отводя его от своей щеки. Зейнеп покраснела и рывком откинула волосы назад.       — Вот, смотри, — тихо сказал Сердар.       Они вместе склонились над телефоном, пересматривая получившийся ролик. Их головы едва соприкоснулись, Зейнеп первая отпрянула назад.       — Хорошо получилось, грузи, — она пыталась изобразить оживленность, чтобы скрыть смущение.       — Мне тоже понравилось, сейчас добавлю наше позднее время и будем собирать просмотры!       Смех Зейнеп зажурчал тихо-тихо. Сердар медленно тронулся с места, выруливая на дорогу.       Наступившая тишина давила , судя по всему, на обоих. Водитель ерзал на сиденье, перебирал руками по рулю, поглядывая на пассажира сзади неоправданно часто. Затем рука Сердара потянулась к регулятору громкости, в салоне снова зазвучала музыка. Зейнеп узнала хит этого лета, она любила танцевать под него в трейлере во время переодевания или нанесения грима — последнее время песня звучала по радио едва ли не каждые полчаса.       Воодушевленная Зейнеп тут же принялась подпевать:       — Посмотри мне в глаза, посмотри мне в глаза!       Сердар усмехнулся уголком губ, глядя в зеркало на зажигательную исполнительницу.       — Как я мог влюбиться в твои глаза? Ложь! — продолжала Зейнеп, совершая руками плавные движения, насколько позволяла теснота салона.       Их взгляды встретились. Что-то такое было в темных, глубоких глазах Сердара, опасное и манящее, как волны ночного моря. Зейнеп вздрогнула и стушевалась.       — Помоги мне, помоги мне, — звучало из динамиков.       — Почему замолчала? — осторожно поинтересовался Сердар.       — Один маленький поцелуй, сорвавшийся с твоих губ, — этого достаточно мне. Моя жизнь потрачена впустую, и нет смысла в ней, — прошептала Зейнеп и отвернулась, окончательно смолкнув.       Она уставилась в окно, размышляя, почему судьба снова сыграла с ней злую шутку, поселив в груди жгучее, болезненное чувство. Машина подъехала к дому. Сердар подал руку, помогая девушке выйти наружу. Затаив дыхание, Зейнеп постаралась тут же забыть это прикосновение, никак не сосредотачиваясь на своих ощущениях, когда сухая и теплая ладонь дотронулась до кожи.       — До завтра? — в голосе Сердара зазвучали вопросительные нотки, как будто он интересовался чем-то иным, а вовсе не тем, встретятся ли они поутру на площадке.       — До завтра.       А завтра будет новый день, наполненный старыми страданиями. Очередное селфи Сердара с Озгю, их громкий смех, доносящийся из трейлера "звезды", скромные и не очень рукопожатия...       "Я не нужна ему, это очевидно".       — Спасибо, что подвез.       — Не за что. Всегда пожалуйста.       Зейнеп показалось, что Сердар улыбается чему-то своему. Он скрестил руки на груди и прислонился к белоснежному капоту, ожидая пока девушка скроется в дверях дома.       Сделав несколько шагов, Зейнеп обернулась. Темнота все еще плескалась в глазах Сердара, но за непроницаемым выражением его лица было трудно угадать истинные эмоции. Зейнеп махнула рукой и вошла в дом.