Смятение чувств. Follow me

г. Сиань, Китай. Ночь на 05.10.2012              Рабочий день давно закончился, ужин и свободное время отдыха – тоже, но в квартире стажёров Yuehua Entertainment далеко не все ещё спали. За стеной негромко переговаривались неугомонные Чо Сынён и Чжоу Исюань, засидевшиеся за приставкой. С кухни слышалось негромкое пение Госпожи Хань, заканчивающей последние приготовления к раннему завтраку юношей. Шум душа из ванной указывал, что Пак Чанёль, наконец, завершил вечерний туалет. Всё это казалось настолько привычным, что уже никто не обращал внимания.       Не так давно ночь размерено отсчитала одиннадцать ударов и приближалась к полуночи. Этот день подходил к концу, а следующий уже обещал новые задачи и впечатления.       Месяц назад в квартире стажёров Yuehua Entertainment произошли изменения. Раньше жили по одному, но сейчас ребятам пришлось потесниться и делить каждую комнату на двоих. Парням бы сопротивляться или выразить недовольство, вот только инициатива таких перестановок исходила как раз-таки от них самих. Поселившись по двое, получилось выкроить целых три комнаты.       Одну – переоборудовали под «игровую», как её прозвал Чо Сынён. Сюда вынесли приставку из гостиной с огромной плазмой вполовину стены. Здесь же установили микшерный пульт, барабанную установку, синтезатор и электрогитару. Сюй Вэйчжоу давно увлекался, а под его влиянием Ким Сонджу загорелся аудиоредактурой и созданием аранжировок для песен. Юноши большую часть свободного времени проводили за инструментами, потому-то в этой части квартиры часто было очень шумно. Как итог, стены пришлось закрывать звукоизоляционными пластинами, чтобы не мешать другим.       Две оставшиеся комнаты объединили и превратили в репетиционный зал, пусть небольшой, но очень уютный и с хорошей вентиляцией. Лаковый паркет до сих пор отливал новизной, а в зеркальной стене можно было из любого угла комнаты рассмотреть себя в мельчайших подробностях. Чаще остальных под яркими лампами этого зала можно было застать Ван Ибо и Чжоу Исюаня. Казалось, парням танцы были жизненно необходимы.       Ли Вэньханя больше интересовала музыка, чем танцы. Чо Сынён обычно метался между получившимися студиями, а зависал там, где на тот момент случалось веселье. Ну а чем в свободное время занимался Пак Чанёль, остальные стажёры Yuehua Entertainment до сих пор не знали, да и, признаться, не сильно интересовались. Их Принцесса Chanel (прозвище к юноше прикипело намертво) не подпускал никого к себе близко и только со своим соседом по комнате, спокойным и рассудительным Ли Вэньханем, общался чуть более дружелюбно, чем с остальными.       И вот сейчас под мерное сопение спящего Ван Ибо в наушниках Ким Сонджу играла мелодия с последнего занятия по вокалу, а глаза в неярком свете лампы устало вглядывались в уже расплывающиеся строчки новой песни. Её предстояло выучить к завтрашнему дню. Накануне они с Сюй Вэйчжоу совершенно потеряли счёт времени, пытаясь довести до ума собственную аранжировку к главному мотиву из последнего фильма про Бэтмена «Тёмный рыцарь: Возрождение Легенды». Саму картину парни всем составом посетили ещё в премьерные дни, а после долго ходили под впечатлением.       Идея переложить главную песню на этнические, китайские мотивы, пришла в голову Ким Сонджу совершенно случайной. Так и получилось, что уже почти неделю они с Сюй Вэйчжоу тратили всё свободное время на, в сущности, бесполезную работу. Толкового у них так ничего не получилось. Мелодия ни в какую не хотела изменяться.       Ким Сонджу раздосадовано вздохнул и потёр точку между бровей: «Осталось немного. Надо сегодня хотя бы доучить слова. Иначе завтра придётся краснеть».       Он очень любил петь. Но к нему и Пак Чанёлю, как «специалистам по вокалу» (Ким Сонджу скривился, вспомнив, с каким выражением преподаватель по пению обычно произносил эту фразу), предъявляли больше всего требований. В любую минуту и не зависимо от болей в голосовых связках они должны были поддержать или (что чаще случалось) исполнить партию в песне за другого (зазевавшегося, ага) стажёра. Тех, конечно же, за подобную халтуру по головке не гладили, но ни Чо Сынён, ни Ван Ибо, ни Чжоу Исюань недовольства в свой адрес по этому поводу не понимали.       – Мы – рэперы. Зачем нам учиться пению? – в один голос заявляли парни.       «Весьма удобно устроились», – беззлобно хмыкнул Ким Сонджу и внезапно вздрогнул от резкого рингтона со стороны кровати соседа.       – Ибо, это у тебя? – Ким Сонджу недоуменно уставился на встрепенувшегося Ван Ибо.       Тот в ответ пробормотал что-то невнятное. Сперва из-под одеяла появилась ленивая рука, потянулась к телефону. Будильник сразу смолк. Но, против обыкновенного, Ван Ибо не только не забрался обратно в нагретое местечко, наоборот, довольно резво поднялся в кровати и расфокусированным взглядом огляделся по сторонам.       – Да, это моё. Прости, если разбудил, – парень, наконец, разглядел соседа и виновато кивнул.       – Не переживай, я ещё не спал. Только зачем тебе просыпаться в… – Ким Сонджу мельком глянул на экран собственного телефона и нахмурился, – …полночь?       Сказал и не поверил собственным глазам – лицо Ван Ибо внезапно перекосило в практически первозданном ужасе. Он так резко обернулся к своему мобильному, что чуть не грохнулся с кровати. Схватил телефон, пару мгновений внимательно вглядывался в посветлевший «рабочим столом» экран, а после насуплено бросил через плечо:       – Ещё не полночь. Только 23:50…       Чего напугался и почему внезапно обиделся друг, Ким Сонджу так и не понял, но решил, что это не его дело. Раз такой засоня, как Ван Ибо проснулся раньше 8 утра, на то должны быть очень веские причины.       Ван Ибо тем временем почти любовно провёл по экрану пальцами. Надутые губы растянулись в светлой улыбке:       – Ещё 10 минут. Как раз успею.       Сонливость с него, казалось, полностью слетела, будто он и не спал мёртвым сном ещё минуту назад.       – Что успеешь? – собственное любопытство перебороть было очень сложно. Хотя на ответ Ким Сонджу не особо надеялся. Когда Ван Ибо не хотел делиться, из него невозможно было и слова вытянуть.       Вот и в этот раз парень ничего не ответил, только, не выпуская из рук смартфона, улёгся обратно на подушку и накрылся одеялом с головой.       Ким Сонджу понятливо хмыкнул и вновь вернулся к своим делам.       Часы в коридоре негромко прозвенели, отмеряя начало нового дня. Сразу после Ван Ибо с довольным вздохом выложил телефон обратно на тумбочку.       «Ждал 12 часов?» – уголки губ Ким Сонджу приподнялись в слабой улыбке, насколько мило выглядел растрёпанный и уже вновь почему-то заспанный Ван Ибо.       А тот, выполнив задуманное, сладко зевнул, потянулся гибким телом и смежил веки:       – Завтра будет замечательный день.                            ***        г. Сиань, Китай. 05.10.2012              08:15       – Ибо, если ты сейчас же не поднимешься, Сынён съест твой завтрак, – сперва усиленно Ким Сонджу, теперь вот Сюй Вэйчжоу уже в который раз за это утро пытались растолкать совершенно заспавшегося товарища.       Ван Ибо был самым молодым среди них, а молодости, как известно, привычна сонливость. Однако в этом Ван Ибо бил все рекорды и на голову опережал даже Пак Чанёля. Разбудить парней рано утром было сложновыполнимой задачей.       – Уже не сплю. Сейчас встану, – не слишком разборчиво, но уже вполне осознанно проговорило одеяло. Из-под края показалась тёмная макушка. – Дайте мне 10 минут. Я скоро приду.       Сюй Вэйчжоу поспешил спрятать умильную улыбку – разомлевший ото сна Ван Ибо выглядел до невозможности нежным:       – Не задерживайся. Машина будет через 45 минут.       – Понял, – Ван Ибо, что-то недовольно бормоча себе под нос, заёрзал на кровати, однако попыток подняться не делал.       – ИБО, ТЫ ВЕДЬ НЕ БУДЕШЬ ЕСТЬ СВОИ БАОЦЗЫ[1]? – громкий голос из кухни возвестил, что собственный завтрак Чо Сынён практически прикончил и уже облизывался на порцию друга.       Ван Ибо в ответ резко сел на кровати и недовольно уставился в распахнутые двери:       – БУДУ! НЕ СМЕЙ ТРОГАТЬ МОЮ ЕДУ, СЫНЁН!       Под дружный хохот остальной команды и расстроенный стон Чо Сынёна Ван Ибо, наконец, выполз из кровати.       Сюй Вэйчжоу многозначительно покачал головой и отправился вновь за стол. Теперь, когда товарищ поднялся, в самом скором времени их ждала настоящая баталия за последний кусок на тарелке. Если Чжоу Исюань успевал первым, а Ким Сонджу не провоцировал парней, Чо Сынён и Ван Ибо довольствовались собственными порциями, но вот в противоположном случае (как происходило через раз) бой на палочках превращался в обоюдные шлепки, щипки и пинки между Ван Ибо и Чо Сынёном в течение всего дня. Последний кусочек еды, самый лакомый, был их вечным предметом спора. В такие моменты над парнями потешались все вокруг, а госпожа Хань тихо радовалась замечательному аппетиту растущих организмов.              – Отложи в сторонку телефон, Ван Ибо. Покушай спокойно, – госпожа Хань поставила перед парнем полные миски с рисом и супом тофу.       – Угу. Спасибо, – Ван Ибо неопределённо кивнул головой, как ни в чём не бывало прокручивая поздравительную ленту новостей на странице вейбо Сяо Чжаня.       Количество постов и комментариев под ними перевалило за несколько сотен тысяч, так что собственной открытки с пожеланиями здоровья и успехов на 21-ый День Рождения кумира Ван Ибо в ленте даже отыскать не сумел. Однако это не имело значения, ведь он был одним из тех немногих, кто поздравил Сяо Чжаня в числе первых! Более того, боясь потеряться среди остальных, он впервые(!) написал личное сообщение Сяо Чжаню. На этот шаг Ван Ибо долго не мог решиться и ещё дольше сочинял поздравительное письмо. Но оно того стоило, так как именно с его пожеланий начался этот праздничный день для них обоих! Неважным оказался даже тот факт, что прежде адресата (если Сяо Чжань его, конечно, прочтёт) сообщение увидит модератор страницы. Ван Ибо был счастлив даже такой малости.       – Ибо, серьёзно, ты не прав. Тебя же попросили по-хорошему, – Ли Вэньхань укоризненно посмотрел на друга.       – Точно. Давай сюда телефон, – Ким Сонджу, всё ещё помятый ото сна, протянул руку за чужим смартфоном. – Ты отвлекаешься сам, мешаешь другим и задерживаешь остальных.       – Ладно-ладно. Уберу, – Ван Ибо всё-таки послушался, но телефон не убрал – только погасил экран и перевернул ярким чехлом вверх.       Чо Сынён непонятно по какому поводу победно сверкнул на него глазами и расплылся в довольной улыбке.       – Так, заканчиваем и собираемся. Машина задерживается на 5 минут, но уже на подъезде, – Сюй Вэйчжоу мельком глянул в циферблат наручных часов и поднялся из-за стола.       Как старшему, ему приходилось не только учиться наравне со всеми, но и выступать в роли няньки. Радовало, что только троим из семи человек требовался постоянный внешний контроль.       – Поняли, – Чжоу Исюань ответил за всех.       Завтрак продолжился в относительном спокойствии ровно до той поры, пока мелкая вибрация не прошлась по столешнице.       Пак Чанёль от неожиданности вздрогнул и гневно уставился на соседа:       – Ван Ибо! Да сколько можно-то?! Дай спокойно позавтракать!       Парень ответил затравленным взглядом, схватил телефон и прижал к груди, будто опасался, что тот в любой момент может оказаться в мусорной корзине. Пак Чанёль выглядел очень рассерженным.       – Простите, это уведомление. Поставил на беззвучный режим, а вибрацию выключить забыл, – Ван Ибо, так и не позавтракав как следует, вымелся из-за стола.       Раздражать остальных дольше он не хотел, да и было любопытно узнать, о чём же так яростно прозвонил ему телефон.       Посмотрел и не удержался – в тихое утро резко ворвался громкий вскрик:       – ААААА!!! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!!       Ван Ибо смотрел в яркий экран и не верил в то, что видел.       «УВЕДОМЛЕНИЕ С ВЕЙБО СЯО ЧЖАНЯ! УВЕДОМЛЕНИЕ С ВЕЙБО СЯО ЧЖАНЯ! УВЕДОМЛЕНИЕ С ВЕЙБО СЯО ЧЖАНЯ!» – растревоженное ранними чувствами сознание отказывалось понимать только что произошедшее.       – Что случилось? – в этот раз палочки из рук Пак Чанёля всё-таки выпали. Он непонимающе смотрел на радостно скачущего по кухне парня.       Ван Ибо мягко крутанулся вокруг своей оси и вдруг приблизился к столу, будто хотел поделиться сокровенной тайной. Слова прозвучали почти шёпотом, но так, что, кажется, готовы были оглушить звучанием:       – ОН ОТВЕТИЛ!       – Кто ответил? На что ответил? – вперил непонимающий взгляд в парня Ким Сонджу, но после секундной заминки криво усмехнулся. – Тот, кому ты ночью писал?       Вместо ответа Ван Ибо утвердительно кивнул. Его глаза переполнились счастьем.       Вполне возможно, он бы рассказал другим о том, что и кому писал, но в этот самый момент из коридора раздался голос Сюй Вэйчжоу:       – Парни, машина подъехала. Выходим!       Удивительно спо́ро, будто только что и не пребывали в состоянии лёгкого замешательства, стажёры Yuehua Entertainment подорвались со своих мест. Ван Ибо не стал исключением, только весь оставшийся день с его лица не сходила совершенно глупая улыбка. Но его можно простить, ведь причина действительно была значительной!       Первым утренним постом Сяо Чжань с личного аккаунта «DAYTOY» поимённо перечислил сотню тех, кто поздравил его в этот День первым.       В их числе названных оказалось и имя Ван Ибо. Сам ли Сяо Чжань собирал поздравления и составлял пост или это сделал за него модератор, не имело значения. Главное – фотография-коллаж с чуть смущённой, но светлой улыбкой на лице именинника была самой что ни на есть наисвежайшей.       Искренние слова благодарности Сяо Чжаня сделали поздравителей особенными, выделили среди всех остальных. Неудивительно, что Ван Ибо совершенно потерялся в собственных эмоциях. И даже расстроенные вопли в комментариях и общее возмущение всех остальных фанатов айдола ни на грамм не расстраивали.       Сяо Чжань увидел его, Ван Ибо, пожелания!                            *** г. Сиань – г. Пекин, Китай. Декабрь 2012 года              «О! Наконец-то выложили интервью центральному каналу. Я уж думал, что не дождусь», – Ван Ибо длинно выдохнул и улыбнулся, запуская видеозапись.       Ведущая, миловидная женщина средних лет с интересом разглядывала гостей своей программы. Напротив неё в белых креслах сидели 10 человек – новоиспечённые айдолы – участники шоу X-Fire. Как на подбор привлекательные и улыбчивые парни степенно и заученно отвечали на типовые вопросы, но Ван Ибо не это было интересно. Из мелких нарезок и фанатских «сливов» в сеть он знал, что после общего опроса каждый участник отвечал на личные вопросы. Именно этого момента Ван Ибо ждал.       «Что-то вас слишком много…», – ворчливые мысли появились у него в голове на 13-ой минуте видео, когда ведущая подсела к Пэн Чуюэ[2], второму из десяти гостей шоу.       «Вас всех слушать совершенно не интересно», – Ван Ибо промотал запись до нужного момента и примостился в кресле удобнее. На экране появилось лицо Сяо Чжаня.       – X-Fire скоро закончится, участников остаётся всё меньше, какие у вас ощущения, Сяо Чжань-гэгэ? – ведущая откинула длинные пряди волос за спину, оголив плечи и низкое декольте, придвинусь ближе.       «Фанатка что ли? Не надо так явно пользоваться своим положением!» – Ван Ибо невольно нахмурился. Особенного ревностного отношения к личному пространству своего кумира он за собой не замечал, но конкретно сейчас непонятные телодвижения ярко накрашенной женщины неприятно резанули по нервам. Наряду с раздражением внутри поднялось негодование.       Синонимично его реакции в зрительном зале студии поднялся шум. Поклонницы Сяо Чжаня явно были недовольны.       – Я, как и все остальные участники шоу, нервничаю, – Сяо Чжань едва заметно переместился. Такое, казалось бы, простое движение значительно увеличило дистанцию между ним и ведущей. Аудитория немедленно откликнулась одобрительным гулом, – но мы все стараемся изо всех сил.       – Как считаете, вы останетесь до финала шоу? – провокационный вопрос был явно прописан в сценарии передачи, но ведущая с каким-то злорадным удовольствием сделала акцент на конце фразы.       Сяо Чжань на мгновение замялся и попытался спрятать смущение за улыбкой. Вышло неважно:       – На самом деле не так важно, останусь я до конца шоу и дебютирую вместе со всеми или же вылечу на следующем голосовании, X-Fire многому меня научил.       – Чему-то конкретному? – быстро схватила оброненную мысль ведущая.       – Здесь я повзрослел, поумнел, – с этим вопросом Сяо Чжань справился уже лучше.       Их явно учили справляться со сложными ситуациями перед камерой. Звонкий смех айдола отразился в многочисленных смешках зрителей.       «А ещё ты похорошел, гэгэ», – Ван Ибо ничего не мог поделать с собственной улыбкой. Каждый раз, когда губы Сяо Чжаня смягчались, Ван Ибо улыбался в ответ, точно он сам сидел напротив своего кумира.       – Сяо Чжань-гэгэ, вы сейчас популярны. Рейтинг айдола достаточно высок, – ведущая согласно кивнула, удовлетворённая ответом, – и популярность эта далась вам относительно легко. Ваша привлекательность многих восхищает, – Ву Цзячен[3] прыснул со смеху, а у Сяо Чжаня весьма ощутимо порозовели щёки. Видимо, тема его красивого лица была постоянным предметом шуток среди участников шоу. – В связи с этим у меня появился вопрос: есть ли что-то, чего вы боитесь?       – Боюсь? – глаза Сяо Чжаня округлились, словно подобный вопрос он слышал впервые.       «Не по сценарию пошли? – брови Ван Ибо сошлись к переносице, в горле возник низкий рык. – Эта «мадам» себе многовато позволяет!»       – Всё нормально, гэ, лучше ответить, – Ву Цзячен самодовольно хмыкнул, но на растерянный взгляд Сяо Чжаня ответил уверенным кивком.       Сяо Чжань был старшим среди стажёров, тем не менее, лидером среди них не являлся, но пользовался уважением.       – Конечно, как у любого человека, у меня есть страхи, – Сяо Чжань чуть повременил с ответом, но ответил честно. Открытый взгляд в камеру не давал повода сомневаться в его словах. – Сейчас, в X-Fire, я боюсь, что всё это нереально, что я завтра проснусь и пойму происходящее сном, окажусь вновь в Чунцине. Там, дома, – он ослепительно улыбнулся, – очень хорошо. Много друзей. Родители. Но по дороге сюда и на X-Fire я познакомился с удивительными людьми. Вот этого я не хотел бы терять.       – То есть вы боитесь вновь стать никому не известным, боитесь потерять свою популярность? – непонятливо переспросила ведущая.       «Совсем глупая, что ли? Он же не о том говорит!» – антипатия к разукрашенной женщине всё сильнее зрела внутри Ван Ибо.       – Нет, совсем нет, – в противоположность гневу своего зрителя, Сяо Чжань ничуть не разозлился, наоборот, милостиво улыбнулся и принялся объяснять. – Знаете, я пришёл с самого низа и вновь оказаться в тени не боюсь нисколько. Вы помните, когда вышел в эфир 1-ый эпизод X-Fire? – ведущая (и Ван Ибо) кивнула, а Сяо Чжань продолжил. – Я был совершенно не уверен, что зрители остались довольны моим выступлением.       – Было много критических постов и комментариев, – заметила ведущая.       – Да, именно. Было сложно перебороть в себе желание отказаться от всего, – Сяо Чжань смущённо потёр кончик носа. – В тот момент мне очень помогли ребята, – он указал на других участников шоу, а те ответили недоуменными взглядами, – их успехи, их стремления показали, каким я сам могу стать, если постараюсь. Наблюдая за ними и другими талантливыми ребятами, молодыми и целеустремлёнными (в конце концов, мне уже 21 год, ха-ха!), я сам будто становлюсь лучше. Это чувство сложно оценить. Вот что я боюсь потерять.       «Гэгэ, разве можно быть таким потрясающим? У твоей доброты нет пределов», – Ван Ибо коснулся экрана телефона кончиком пальца, провёл по щеке Сяо Чжаня, будто стирал выступившие у того слёзы. Глаза айдола в этот момент действительно подозрительно блестели.       – А-а, – ведущая некоторое время наблюдала за эмоциями на лице своего гостя, а потом легкомысленно встряхнула волосами и задала следующий вопрос. – Сейчас всем оставшимся участникам X-Fire приходится трудно. У вас очень загруженный график: фото-, видео-съемки, актёрское мастерство, уроки танцев, вокал, спортивные мероприятия и ещё масса других дел, а помимо этого ещё и съемки в TV-передачах и ток-шоу, программы TeenChannel от Tencent тоже дают немалую нагрузку. Некоторые ребята в личных вейбо жаловались на усталость, но у вас такого нет. Сяо Чжань-гэгэ, вы не устаёте?       «Он не настолько слабый, женщина», – Ван Ибо гордо вскинул подбородок, встал на защиту близкого человека. В том, что Сяо Чжань ему ближе многих других, он не сомневался.       Сяо Чжань с экрана состроил измученную гримасу, покачал головой, а сразу после расхохотался:       – Конечно, устал. Настолько, что даже жаловаться сил не остаётся. Ха-ха-ха.       Половина участников X-Fire смех поддержала, другая – смущённо потупила взгляды.       – Вы, как я понимаю, ни о чём не жалеете, так? – ведущая вопросительно взглянула на Сяо Чжаня и, лишь дождавшись от него утвердительного кивка, продолжила. – У вас ведь был шанс участвовать в главном вокальном проекте страны – «Голос».       Ответ на этот вопрос был явно подготовлен заранее:       – Не жалею. Нисколько. Считаю, что сделал правильный выбор.       «Правильный. Гэгэ непременно дебютирует!» – почему-то в этом сомнений у Ван Ибо тоже не возникало. Он ткнул пальцем в окошко отправки комментария к видео и разместил в общей ленте картинку с восторженным улыбчивым смайлом в ковбойской шляпе.       – Как же вы справляетесь? – этот вопрос был задан вроде бы всем участникам шоу, но отвечать должен был именно Сяо Чжань.       А тот был вовсе не против:       – Нас очень поддерживают фанаты. Не знаю, как у других ребят, но я без вашей поддержки, – Сяо Чжань поклонился аудитории в студии, – определённо не справлюсь. Я получаю много писем и добрых слов. Они укрепляют мою решимость довести начатое дело до конца.       – До дебюта? – с хитрой ухмылкой на губах ведущая вновь поймала неудобно брошенную фразу.       «Эй! Полегче!» – если бы Ван Ибо кто спросил, эту расфуфыренную особу с микрофоном и глубоким вырезом на «нулевой» груди на телевидение бы больше ни за что не пустили.       – Если повезёт, – Сяо Чжань вновь проявил высший пилотаж дипломатии. В этой его улыбке не было даже намёка на смущение.       Ведущая пару раз хлопнула наращёнными ресницами, точно опешила от прямого ответа, но вовремя спохватилась. Следующий вопрос она прочитала с бумажки:       – Нашу беседу покажут по центральному каналу, у вас есть что-то, что хотелось бы сказать поклонникам?       То, с какой готовностью Сяо Чжань ответил, показало, что к вопросу он был готов заранее:       – На самом деле, есть. Как уже сказал, я получаю много посланий и, к сожалению, не могу ответить на них. Времени совершенно не хватает. Но, знайте, я все их вижу и читаю! Спасибо вам! – Сяо Чжань показал в объектив видеокамеры два больших пальца, поднятые вверх, а после кивнул на ведущую. Под этой улыбкой та совершенно разомлела. – Поэтому, пользуясь предоставленным мне случаем, хочу поблагодарить всех вас за поддержку.       Сяо Чжань сложил ладони перед собой и почти в пояс (как это возможно в сидячем положении?!) поклонился аудитории.       Восторженные закадровые вопли подсказали, что фанатки совершенно счастливы. Даже Ван Ибо неосознанно поклонился в ответ и расплылся в радостной улыбке.       Хорошее воспитание и мягкий нрав Сяо Чжаня были широко известны.       – Среди ваших посланий наверняка есть особенные, те, что понравились больше всего? – ведущая до сих пор пребывала в состоянии аффекта после подаренной только ей улыбки, так что вопрос прозвучал приглушённо, а глаза женщины явно горели совсем не профессиональным интересом.       Улыбка же Ван Ибо, напротив, сошла на нет. Ведущая не просто раздражала, она буквально нарывалась на серьёзный разговор.       – Не уверен, что могу так открыто делиться сообщениями поклонников. Их эмоции – это личное. Каждое письмо – моё сокровище, – лицо Сяо Чжаня не выражало ничего. Он, казалось, закрылся, готовился сохранить тайну.       – Я понимаю, – в голосе ведущей появилось томное придыхание. Она всем телом подалась ближе. – Если не хотите, настаивать не буду…       «Как же, не будет она, ага… Зачем вообще задавать такие вопросы?!» – Ван Ибо не заметил, в какой момент ровное дыхание сбилось на прерывистые частные разъярённые вдохи.       Похоже, в этот раз Сяо Чжань был с ним согласен. Он сложил руки на коленях и приготовился ждать следующего вопроса, неосознанно отодвигаясь подальше от потенциальной длинноволосой угрозы, но вдруг замер и задумался.       – Вообще-то есть одно письмо, – после заминки Сяо Чжань светло улыбнулся в камеру. – Я получил его пару месяцев назад, на мой День рождения. Очень трепетное послание. Хорошо его помню.       – Расскажете? – короткий поводок в виде стула и направленных на неё объективов не позволил ведущей вспорхнуть на колени к желанному парню, потому пришлось несолоно хлебавши смириться со своей ролью. Её досада выглядела настолько очевидной, что вызывала смех. – Вас как-то по-особенному поздравили с Днём рождения?       Сяо Чжань плотно сжал губы в попытке удержать смешок, но ответил серьёзно:       – Каждое поздравление особенное. Было бы неправильно выделять чьё-то.       «Гэгэ такой вежливый», – интересно, есть ли хотя бы одно проявление или жест Сяо Чжаня, которым бы Ван Ибо не восхищался. Он, как губка, напитывал и раскрашивал собственный мир восторгами по имени «Сяо Чжань».       – И, тем не менее, это письмо вы выделили. Что же в нём такого? – разочарованная женщина страшна. Нереализованные (беспочвенные) желания ведущей обратились язвительностью.       «Что за провокации?! Отшили, так сама виновата! За своим поведением следи», – недавно забытый гнев вернулся к Ван Ибо.       За кадром опять послышались недовольные возгласы, но Сяо Чжань в примирительном жесте поднял руки:       – Всё хорошо, спасибо вам за беспокойство. Позвольте, я отвечу на вопрос, – его брови вопросительно поднялись вверх и сменились тёплой улыбкой ровно тогда, когда всякое неодобрение стихло.       – В том письме молодой человек, – принялся рассказывать Сяо Чжань. Уточнять пол отправителя он не стал, – писал, что много работает и, глядя на меня, старается ещё больше. Нагрузка увеличивается от недели к неделе, но он не сдаётся. И всё для того, чтобы стать таким же, как я. Этот человек трудится каждый день. Я считаю, что он большой молодец!       Губы Сяо Чжаня сложились в мягкую, почти нежную улыбку, а у Ван Ибо всё внутри перевернулось.       «А? Моё письмо? Да нет, быть того не может?! Это же бред полный!» – он и хотел, и боялся поверить в невозможное, в то, что его письмо прочитал человек, занимающий все его мысли вот уже больше года. В груди Ван Ибо сладким голосом чарующую песню выводило сердце. То мелодичными переливами, то трепетными содроганиями оно вторило каждому слову Сяо Чжаня. В то, что его кумир говорит о его послании, Ван Ибо не верил, но всё же…       – Однако я вот что хотел сказать… – Сяо Чжань замялся на полуслове. Оборванную мысль он решил начать заново. – В тот день меня сорвали в рабочий график очень рано, ответить я не успел. Поэтому, если позволите, отвечу сейчас. Может, меня услышат.       На скулах Сяо Чжаня появились неровные пятна, но взгляд был твёрд. Он смотрел прямо в камеру:       – Спасибо за чувства и поздравления. Спасибо за преданность и поддержку. Они бесценны. Но быть как я, – Сяо Чжань сделал акцент не только голосом, но даже жестом. Поднятый вверх указательный палец привлекал внимание к словам, обозначал важное, – не надо, друг мой. Надо быть лучше! То письмо было очень тёплым и душевным, – окончательно смутившись, он отвернулся от камеры и продолжил уже, обращаясь к ведущей, – значит, молодой человек прекрасен сам по себе. А раз так, я верю, что у него большое будущее. Упорная работа и честный труд всегда приведут к замечательным результатам! Таким людям я желаю верить в себя. Однако, – фокус камеры вновь поймал его лицо крупным планом, – не надо забывать, что мы всегда должны совершенствоваться, каждый день становиться лучше. Учёба очень важна. Это – основа.       «Да, гэгэ, я… ДА! Я буду учиться!..» – Ван Ибо едва дышал от переполнявших его эмоций. Он чувствовал себя так, словно парит в седьмых небесах. Парень почти чувствовал за своей спиной крылья. С этого момента и пока он дышит, ничего невозможного просто не останется в его мире.       Пусть бы даже Сяо Чжань говорил вовсе не о его письме, Ван Ибо ничего не мог с собой поделать. Пары нажатий на экран хватило, чтобы остановить «паузой» видео и вывести на экран вейбо своего кумира. Знакомый интерфейс встретил обновлённой лентой с последним фотоотчётом. Но Ван Ибо не стал задерживаться: он проверит подписку позднее, сейчас душа, сердце, разум в один голос требовали выплеснуть бушующие внутри эмоции.       Ван Ибо открыл окно отправки личных сообщений: «Пусть бы и не ответит, Сяо Чжань-гэгэ обязательно прочтёт! Он же сказал, что читает письма!»       Язык намертво прилип к нёбу, спроси кто, он бы даже внятного звука произнести не смог. В ногах и руках чувствовался странный зуд. Внутри теснилось слишком много эмоций. Где-то на периферии сознания проскочила мысль о том, что сейчас он мало на что адекватное способен, однако это было не важно.       Всё было не важно.       Ведь Сяо Чжань…       «Гэгэ, спасибо за тёплые слова. Я услышал! Я понял тебя! – пальцы Ван Ибо заплетались, не поспевая за мыслями. – Не надо мне отвечать, я знаю, что ты очень занят! Мне достаточно, что ты читаешь это!! Я буду стараться ещё больше, выложусь на все 100(!!!), но не для того, чтобы превзойти тебя, а чтобы встать рядом с тобой!! Стать достойным тебя!! Пожалуйста, поддержи меня!»       С внутренней дрожью, не перечитывая, Ван Ибо ткнул на кнопку отправки сообщения.       Ещё пару мгновений длилась эйфория, а потом на голову словно ушат ледяной воды вылили. Ван Ибо вздрогнул всем телом и в панике уставился на собственное письмо в папке «Отправленные».       «Боги, что за фигню я только что сотворил?! – недавно из душа, в этот момент он почувствовал, как тело покрылось холодным потом. – «Встать рядом»?! «Быть достойным»?! «Поддержи меня?!» Звучит так, будто я когда-либо смогу стать ему другом… – горькая усмешка искривила губы. В глазах противно защипало. Чтобы не расплакаться, Ван Ибо поднял глаза к потолку. Зуд не уменьшился, только во рту появился солёный привкус. – Где Сяо Чжань-гэгэ и где я! Словно дальние планеты…»       Он зло тряхнул головой, до боли закусил губу. Стало легче.       «Сделанного не воротишь. Письмо отозвать невозможно, – Ван Ибо в последний раз посмотрел на «самую большую глупость в своей жизни», как он уже мысленно окрестил отправленное сообщение, и обречённо выдохнул. – Хотя бы видео досмотрю».       Мысль о том, чтобы прямо сейчас убиться головой о ближайшую стену он отодвинул на несколько минут. Об этом он подумает после завершения видеоролика.       – Сяо Чжань-гэгэ, вы же сейчас учитесь на дизайнера. Вы – студент, так? Как удаётся совместить процесс обучения с участием в шоу? – ведущая ревностным взглядом оглядела зрительский сектор студии, будто искала адресата ласкового послания своего гостя.       Сяо Чжань явно был её фаворитом, ему она уделила намного больше эфирного времени, чем остальным участникам шоу X-Fire.       – Да, студент, – недавно донельзя смущённый, Сяо Чжань с каждым словом звучал всё увереннее, будто выплывал из бушующего шторма в тихую гавань. – Пришлось сильно уплотнять график в институте. Мне пошли навстречу: разрешили сдать выпускные экзамены раньше срока.       – Желаю удачи на экзаменах! – ведущая занервничала и кивнула куда-то в сторону.       «Приказали закругляться?» – Ван Ибо злорадно хмыкнул. Он бы, на самом деле, был рад круглые сутки слушать Сяо Чжаня, но тот уже явно устал от повышенного к нему внимания, да и остальные участники шоу удовольствия от сложившейся ситуации явно не испытывали.       – Вскоре нас ожидает участие Сяо Чжаня и других участников шоу X-Fire в новогоднем концерте Zhejiang TV, – ведущая вновь вернулась к вопросам из сценария. – Насколько я знаю, вы впервые будете участвовать в подобном грандиозном мероприятии?       – Да. Очень волнуюсь по этому поводу, – Сяо Чжань подмигнул в объектив камеры, – Поддержите меня, пожалуйста.       – Что вы будете исполнять – не секрет?       – Нет, конечно. Я собираюсь исполнить сингл «Freeze»[4], а также вместе с несколькими товарищами из шоу мы исполним песню «Be A Man»[5], – Сяо Чжань с готовностью и гордостью делился планами. Было понятно, что айдолы много работают над будущим новогодним шоу.       – Будем с нетерпением ждать! – ведущая встала, наконец, с насиженного места и вышла вперёд. – На этом наше время заканчивается. Ждём вас вновь в этой студии через неделю. У нас будут новые гости…       Ван Ибо остановил видео: дальнейшие разглагольствования не слишком воспитанной дамы его не интересовали.       «Надо будет не забыть записать эфир концерта!» – мысленная пометка в сознании внезапно обратилась стимулом жить дальше. Недавние упаднические мысли отошли на второй план.