Смятение чувств. Follow me

      г. Пекин, Китай. Март 2014 г.              В Пекине он уже прожил полных напряжения и насыщенных событиями три месяца. В суете тренировок парень совершенно упустил из виду бегущее вперёд семимильными шагами время.       Отчётный график в школе установили ещё в начале учебного года, но для Ван Ибо пиковый день наступил (что неудивительно) совершенно неожиданно. С оглушительными фанфарами (воображаемыми, конечно же) с одной стороны и болезненными стонами с другой на почту Ван Ибо пришло письмо из школы с расписанием итоговой аттестации.       «Уже март заканчивается?» – Ван Ибо смотрел на даты экзаменов в трепетном ужасе. Вот уже неделю он даже за выполнение домашних заданий не садился, а тут и время обозначили для дистанционных мероприятий, и преподавателей назначили.Следуя графику, сдавать положенные предметы ему предстояло в течение трёх следующих недель с разбегом в два дня, отведённых на подготовку.       «Десять дисциплин… – парень почувствовал, как изнутри покрывается коркой льда, – выживу ли?!»       Его мама выхлопотала для него индивидуальный график и особенное отношение, как к«будущему айдолу», так что жаловаться Ван Ибо не смел. Однако внутреннее беспокойство унять не получалось. Неудивительно, ведь за один раз ему надо было закрыть два года обучения. Объёмы учебного материала в виде списка обязательных тем мелким шрифтом едва умещались на пятнадцати листах. Впору было бы предаться панике и всё бросить, но в этот сложный момент его выручили партнёры по стажёрской скамье Yuehua Entertainment.       Ким Сонджу интуитивно понял, что с парнем сотворилась (а если ещё нет, то уже очень скоро) беда и оперативно напряг всех остальных в помощь утопающему в безнадёжности товарищу. Чжоу Исюань, сам Ким Сонджу, Ли Вэньхань и даже Чо Сынён взялись за дело резво. Меньше чем за пять дней бесконечной зубрёжки в голову Ван Ибо очень аккуратно и красиво уложили положенные знания. Оказалось, что у Ким Сонджу настоящий педагогический талант. Весьма доходчиво и удивительно споро он объяснял непонятные темы, а ещё задавливал собственной эрудицией. Чо Сынён оказался обладателем пытливого, быстрого ума и смекалистой натуры. Парень умудрялся запомнить и пересказать малопонятный даже для него самого материал практически с 90-процентной точностью и со 100-процентной самоуверенностью закрывал глаза на собственные ошибки. Ли Вэньхань самоотверженно штудировал с Ван Ибо учебную программу, просиживая за учебниками по полночи, а Чжоу Исюаня академический процесс не прельщал. Зато он стоически отрабатывал за всех пятерых занятия в тренировочных залах Yuehua Entertainment. В общем, с горем-пополам и потерянными в нервном напряжении килограммами Ван Ибо умудрился сдать итоговую школьную аттестацию со вполне приемлемыми результатами. Оценки получились не высшими, но на уровне.       Его мама не уставала восхищаться «вундеркиндом-сы́ночкой», а сам Ван Ибо готов был в ноги кланяться друзьям: «Никакой я не «вундеркинд», если бы не помощь ребят, завалил бы всё самым позорным образом». Как бы то ни было, отец Ван Ибо, получив в образовательном учреждении Лояна табель успеваемости и диплом об окончании полной средней школы за сына, успокоился и снял жёсткий контроль. Теперь Ван Ибо был волен заниматься творчеством или пойти в университет, если «карьера айдола» (как выразился отец) не сложится.       Совсем недавно дорога на студенческую скамью казалась Ван Ибо совершенно невероятным развитием будущих событий. Теперь же новоиспечённый выпускник школы впервые задался вопросом, как же поступить, если на итоговом отборе в Yuehua Entertainment его отсеют. Над ответом Ван Ибо думал не особенно долго, ведь перед глазами всё время стоял яркий пример. В голове и на языке вертелось очевидное решение. Если дебютировать в качестве айдола у него не получится, вслед за Сяо Чжанем он всенепременно поступит в Академию искусств и успешно (не иначе) окончит хореографическое отделение по классу современных танцев. Вот таким незамысловатым образом определив варианты собственного будущего, Ван Ибо со спокойной душой вернулся к тренировкам в команде продюсирующего лейбла. Пришлось нагонять остальных.       Потерянный во время школьных экзаменов вес восстанавливался очень медленно. Всё чаще он замечал на себе беспокойные взгляды тренерского состава. Ван Ибо старался питаться в достаточном объёме, потреблял калорийную пищу, белок и много клетчатки, но всё съеденное немедленно обращалось в мышечную массу. Так и случилось, что к концу мая весы показывали удручающую цифру, а у журналистов (которых к этому моменту набежало уже немало) и у команды лейбла загорались взгляды при виде кубиков пресса на его животе. Восторженные комментарии под фотографиями стажёров Yuehua Entertainment пестрели фразами «Ван Ибо – настоящее сокровище. Мало того, что красив, как Бог, так ещё и фигуру создал потрясающую», «Аполлон! Ван Ибо, ты точно реальный?», «Привлекательный, словно кукла, безусловно талантливый, ещё и накачанный, хотя ещё очень молод. Ван Ибо, оставьте хоть малые шансы на успех другим стажёрам!».       Ван Ибо такие бурные эмоции поклонников не то чтобы не нравились, просто в один момент вокруг образовалось слишком много людей. Каждый норовил его коснуться, постоять рядом, сфотографировать, заглянуть в глаза. Сальные взгляды, казалось, преследовали его по пятам, хотелось укрыться, спрятаться. Он с детства не любил толчею, а теперь приходилось вариться в этой атмосфере постоянно, без шанса на спасение. Очень скоро Ван Ибо почувствовал, что его врождённое чувство брезгливости достигло апогея. Он стал избегать посторонних, даже эмоции старался скрывать – всё чаще шапка или козырёк кепки оказывались надвинуты низко на глаза. Хотя с ребятами из стажёрской команды Ван Ибо оставался по-прежнему самим собой. За долгое время, проведённое вместе, Чо Сынён, Чжоу Исюань, Ким Сонджу и Ли Вэньхань стали ему близкими друзьями, второй семьёй. Только с ними сейчас Ван Ибо мог вести себя открыто.                            ***       г. Пекин, Китай. Май 2014 г.              – Парни, я понимаю, что вам весело, но, может, вы всё-таки сядете по-хорошему? Народ вокруг уже засматривается на вас какими-то странными взглядами, – Ли Вэньхань густо покраснел и отвёл взгляд в сторону. Дичь творили друзья, а стыдно было почему-то ему.       – А что такое? Мы ж ничего не делаем? – Чо Сынён плотнее притиснулся к Ван Ибо и совершенно бесцеремонным образом закинул ногу ему на колени. – Мне иначе видео не видно, да и он явно не против, так ведь?       Ван Ибо, казалось, совершенно не вник в адресованный ему вопрос. Он не слишком внятно, но согласно промычал, а потом вдруг широко улыбнулся и ткнул пальцем в экран смартфона:       – Сынён, смотри, эта часть самая классная! Танец динамичный, да и музыка хорошо подобрана. О! Вот эту связку можно будет попробовать вставить в наш номер после брейка!       Чо Сынён мгновенно забыл об окружающих и с интересом прилип к видеоролику. На экране парни из популярного американского танцевального коллектива отжигали фристайл под безумную мелодию.       Чжоу Исюань безразлично хмыкнул и вернулся к разглядыванию фотографий на стенде, а Ли Вэньхань поспешил пересесть подальше от «сладкой парочки».       – Оставь их, – Ким Сонджу бросил мимолётный взгляд на друзей, слегка нахмурился, – пока выдалось свободное время, пусть отдохнут. Нас скоро должны позвать.       Когда Ван Ибо и Чо Сынён на чём-то «залипали», совершенно выпадали из реальности. Сейчас, практически сидя на коленях друг друга, парни вели себя ещё вполне пристойно. Дома же творилось чёрт знает что.       Ван Ибо по натуре был очень тактильным парнем. Рано уехав из родного дома, ему регулярно требовалось чувствовать тепло близких, поэтому «обнимашки» стали уже привычным явлением в их кругу. Но с Чо Сынёном или Ким Сонджу его тормоза совершенно отказывали. Парни отвечали взаимностью от всей души, так что притиснуть, сжать, обнять, помять, повиснуть на шее, поесть из одной миски одними же палочками, напиться из одной бутылки или даже использовать тела друг друга в качестве подушки принималось как нечто само собой разумеющееся. В этом была их близость и сила, они питали один другого, поддерживали. Уже два года парни провели бок о бок, так что (Ли Вэньхань питал уверенность, что остальные с ним всецело в этом вопросе согласны) порознь собственный будущий дебют уже просто не представляли. Они никогда не обсуждали своё возможное будущее в Yuehua Entertainment, но каждый молча надеялся, что до поры им позволят быть всем вместе.       Ли Вэньхань с улыбкой смотрел на друзей: такие разные, каждый из них казался совершенно потрясающим! «Я счастлив, что познакомился со всеми вами!» – радостно было осознавать, что в его жизни даже вдали от дома нашлись люди, ставшие настолько ему близкими.       – Хань-гэ, тебе лучше стереть эту улыбочку с лица, – усмехнулся Чжоу Исюань, – а то у меня прямо уже руки чешутся тебя завалить, ха-ха-ха!       Парень плюхнулся в соседнее кресло и принялся сверлить взглядом большие деревянные двери в showroom[1] лейбла. Ким Сонджу прыснул со смеху в собственный телефон, а Ли Вэньхань заалел теперь уже не только щеками. Он собрался было что-то ответить на избитую шутку друга, когда из дальнего конца коридора послышалось недовольное брюзжание менеджера их стажёрской команды, Лю Чана[2]. Именно он отвечал за рабочее расписание парней и ведал всеми ключами от дверей. Без его одобрения ни один из стажёров даже выйти на улицу не мог. Такая позиция, полное господство, должны были бы предполагать тотальный контроль и почти рабство, однако всё было подчинено понятию безопасности молодых дарований. Средних лет мужчина, менеджер отличался подвижностью, спокойным нравом и крайней степенью ответственности. Неудивительно, ведь он собственной головой отвечал за семерых парней.       – Ибо и Сынён, немедленно сядьте ровно и приведите себя в порядок, – Лю Чан грозно хмурил брови, но рассерженными не выглядел. – На людях ведите себя прилично! Не забывайте, что на вас смотрят!       – Лю Чан-гэ, да кому мы нужны? Мы всего лишь стажёры. Пусть смотрят на здоровье! – Чо Сынён беззастенчиво оглядел широкий коридор офиса Yuehua Entertainment, поймал с десяток заинтересованных взглядов, парочке симпатичных девушек улыбнулся, а одному молодому парню, явно кому-то из стаффа, подмигнул с хитрой улыбочкой.       Ли Вэньхань длинно выдохнул: «Опять паясничает…».       Кто бы что ни подумал, с ориентацией у Чо Сынёна было всё в полном порядке. С момента переезда в Пекин они жили в одной комнате, так что содержимое объёмной коробки, любовно хранимой Чо Сынёном под кроватью, Ли Вэньхань знал, пожалуй, слишком хорошо. Бывшего футболиста, а сейчас без-пяти-минут-айдола привлекали пышнотелые девушки славянской внешности. «Самый шик», как выражался Чо Сынён, заключался в том, чтобы у девушки были белокурые длинные волосы.       Молоденькие статистки лейбла на улыбку привлекательного юноши (пусть даже тот и сидит на коленях другого юноши!) тонко захихикали и зарделись, обнадёженный кокетливым жестом парень из стаффа с глухим стуком выронил из рук стопку бумаг и припал к стене, едва дыша, а Ли Вэньхань только сочувственно покачал головой. Никому из них ничего с Чо Сынёном не светило, даже в потенциальном (невозможном) будущем.       В унисон со вздохами Ли Вэньханя на лице Лю Чана появилось озабоченное выражение лица. Чо Сынён и Ван Ибо нехотя отползли друг от друга на более-менее допустимое расстояние, но от экрана смартфона так и не отлипли. Ким Сонджу скучающим взглядом наблюдал за бликами солнца на кафельном полу. Мысли Чжоу Исюаня витали, казалось, даже не в их галактике. А Ли Вэньхань всем своим обликом изображал тихое, но жутко смущённое смирение с ситуацией. Этот квинтет[3] разлучить не могли даже Гималайские горы, но в рядах его подопечных явно кого-то не хватало.       – Где ещё двое? – Лю Чан тревожно осмотрелся по сторонам. Хотя внутри офиса лейбла передвигаться стажёры могли вполне свободно, в определённые студии и комнаты им лучше не соваться, если карьера была дорога́.       – Ушли минут двадцать назад к пятой студии. Сказали, что хотят посмотреть на съёмки клипа. Там какая-то группа записывается сегодня, – Чжоу Исюань с безразличным выражением лица пожал плечами. Сегодня он был необычно отстранён и будто бы озабочен чем-то.       – Что за группа? – Ким Сонджу с интересом оглянулся на друга, словно в первый раз слышал о планах товарищей. – Нашего лейбла?       Вместо Чжоу Исюаня ответил менеджер. Его лицо мимолётно искривилось лёгким раздражением и усталостью, но тут же вернулось к обычному выражению:       – Нет. Сегодня в студии две команды гостей. Главные прорабатывают «совмещённые контракты».       – То есть клипы для чужих снимает наша студия? – Ли Вэньхань удивлённо вскинул брови. Он не первый раз слышал, что отдельных специалистов, например, фотографов и клипмейкеров, одного лейбла привлекали для выполнения какой-либо работы для других студий, но никогда, чтобы вся команда отдавалась в аренду на заказ «под ключ»[4].       – Да. В прошлом году попробовали с парой проектов. Вроде бы, получилось неплохо. Сейчас рассматривают вариант постоянного использования такой схемы, – Лю Чан говорил о нововведении, как о чём-то незначительном, само собой разумеющемся.       Подобная практика обладала очевидными преимуществами. Как известно, каждая продюсирующая фирма имела свой собственный стиль и, если хотите, «фасон» протеже. Так что привлечение имиджмейкеров, стилистов и продюсеров из других контор способствовало обновлению взглядов, ракурсов на давно известное.       – Надо забирать их оттуда поскорее. Будет нехорошо, если они станут мешаться под ногами. В пятой студии сегодня снимаются… – Лю Чан оборвал собственную мысль, потому как из-за угла коридора появилась толпа народа.       – Пэн Чуюэ-гэ, позвольте нам и в следующий раз посмотреть на ваше выступление? – юноши-стажёры Yuehua Entertainment сияющими глазами смотрели на старших товарищей. Они явно были в восторге от увиденного в студии.       – Конечно, вы вполне можете присутствовать. Возможно, чему-то новому научитесь, – Пэн Чуюэ[5] благосклонно улыбнулся.       – Только постарайтесь, чтобы время, проведённое с нами, было свободным в вашем собственном графике, – Чжао Лэй запахнул высокий ворот на куртке до последней пуговицы. На его щеках ярко пылал румянец.       – Точно. Будет нехорошо, если вас потеряют ваши партнёры по команде. Вам сейчас стоит уделить больше времени собственным тренировкам, – светлая улыбка молодого мужчины ослепляла.       От этого голоса внутри Ван Ибо всё перевернулось. Не обращая внимания на возмущённый возглас Чо Сынёна, он резко вскочил на ноги. Позабытый смартфон выпал из внезапно ослабевших пальцев и немедленно шлёпнулся на пол.       «Сяо Чжань-гэгэ!.. Чжань-гэ!..Гэгэ!.. Это Сяо Чжань!!» – мозг буквально взорвался от нахлынувших эмоций.       Ван Ибо вдруг вспомнил, что сегодня одевался как попало, лишь бы подольше поваляться в кровати, что волосы в беспорядке, но спрятаны под невыразительной чёрной шапкой с какой-то совершенно дурацкой надписью, что его кумир мог увидеть их с Чо Сынёном «тесные» посиделки и совершенно ребяческое, несерьёзное отношение к делу. Парень внутренне похолодел, а сердце в груди, наоборот, будто раскалилось. Ладони мгновенно сделались ледяными, кисть свело судорогой, но заметил это Ван Ибо только в тот момент, когда в плечевой сустав болью отдалось напряжение. Он с трудом заставил себя разжать окаменевшие пальцы, выпустил из захвата совершенно изжёванную полу клетчатого пиджака: «Сяо Чжань-гэгэ… Это Сяо…»       – …Чжань-гэ, здравствуй! – Ван Ибо неосознанно подался вперёд и даже не понял, что простую фразу почти выкрикнул.       Сяо Чжань поднял на него удивлённый взгляд, непонимающе моргнул и чуть склонил голову к плечу, будто силился вспомнить парня перед собой.       «Какой красивый!» – Ван Ибо затаил дыхание. Он совершенно позабыл, насколько привлекательнее изображения на экране телефона живой Сяо Чжань.       Чистое сияние молодой кожи подчёркивалось умелым макияжем. Стильная причёска вроде бы небрежно открывала лоб, но при этом так умело делала акцент на глазах, что от них невозможно было отвести собственного взгляда. Сценический образ гармонично дополнялся лёгким блеском на губах. Плечи Сяо Чжаня обтягивала явно дизайнерская ветровка с ярким принтом, а длинные ноги и стройные бёдра айдола были втиснуты в узкие чёрные джинсы.       У Ван Ибо вырвался судорожный вздох. И хорошо, что только вздох, потому как истовый поклонник внутри него визгливо стонал и скакал как сумасшедший, грозя в любой момент истереть рассудок в кашу. Ритм сердца в груди парня совершенно сбился. Кровь в жилах принялась отплясывать бешеный танец. Ван Ибо каждой клеточкой кожи чувствовал, как на смену ледяному холоду приходит ослепляющий жар. Щёки обожгло яростным огнём. Он всем существом, совершенно забывшись, тянулся к Сяо Чжаню, смотрел и не мог наглядеться, любовался и не знал насыщения. Точно так, как впервые в Сиане, как каждый раз в его фантазиях, Сяо Чжань ласково и несколько смущённо глядел на него в ответ. Теплота этого взгляда, казалось, могла согреть продрогшее сердце даже в самые лютые морозы.       – …Гэ… – реальность и созданные воображением образы смешались. Ван Ибо смотрел на собственного кумира будто в первый раз, и, в то же время, словно ни на миг не прощался с ним. Сяо Чжань воспринимался одновременно очень близким, родным и невозможно далёким, неземным, таким, которого и коснуться страшно – тот непременно испепелит тебя божественным пламенем.       – Мы знакомы? – красиво очерченные губы округлились в вопросе.       Ван Ибо слова не сразу расслышал, но, когда понял, едва не рухнул на колени на внезапно подкосившихся ногах.       Он не расстроился.       Нет.       Просто от звучания до боли знакомого голоса, от слов, обращённых только к нему одному, от понимания ничтожности разделяющих их сейчас каких-то трёх метров земля внезапно содрогнулась, изменив ориентацию сторон света. Всё перевернулось с ног на голову. Теперь Небеса оказались там, где стоял Ван Ибо.       – А… Да, мы… – язык его неуверенно начал фразу и вдруг намертво приклеился к нёбу.       «Боги, да что же я творю?!» – в памяти внезапно вспыхнул фамильярный окрик «Чжань-гэ» и наглый пристальный взгляд совершенно незнакомого для Сяо Чжаня пацана. Бешеный галоп сердца Ван Ибо в тот же миг оборвался полной тишиной. Паника вытеснила из создания все до единой разумные мысли. Глаза расширились от ужаса. Тело прошило крупной дрожью.       Внимательно наблюдавший за преображением недавно почти до плюшевости мягкого Ван Ибо сперва в бурлящую лужицу мёда, а следом в соляной столб Ким Сонджу решил всё-таки сжалиться. Он медленно поднялся из кресла, привлекая к себе внимание:       – О, так, значит, в пятой студии сегодня снимали клип XNINE? Для нас большая честь встретить популярных айдолов! Благодаря вот этому парню, – с широкой улыбкой Ким Сонджу кивнул на то бледнеющего, то покрывающегося яркими алыми пятнами румянца Ван Ибо, – мы все весьма близко познакомились с вашим творчеством, ха-ха. Признаться, несколько песен в вашем исполнении стали моими любимыми.       – Спасибо вам за преданность и за высокую оценку, – недавно слегка растерянное и смущённое выражение лица Сяо Чжаня вернулось к дипломатично вежливой, «рабочей» улыбке.       – Мы не особенно вольны в выборе, – Чжао Лэй тихонько выдохнул. Видимо они затронули животрепещущую тему творчества группы, – но стараемся угодить всем категориям наших фанатов.       – Не знаю как у вас, но тот факт, что нас слушают наши же будущие конкуренты, заставляет меня нервничать! – Ен Сюдзя лучезарно улыбнулся, изобразил, будто ему страшно, и тут же зашёлся громким смехом. – А-ха-ха-ха-ха!       Все остальные не отставали. Даже Ван Ибо не стал исключением. Только он смеялся не столько удачной шутке, разрядившей неудобную атмосферу, сколько радовался лучистой улыбке на лице Сяо Чжаня. В смехе тот слегка наклонил голову, спрятал глаза за чёлкой, но яркий блеск скрыть не сумел. Ван Ибо смотрел пристально, потому заметил, устремлённый на него заинтересованный взгляд. Сяо Чжань был явно смущен неожиданной встречей.       Ву Цзячен скользнул взглядом по стажёрам Yuehua Entertainment, отметил внешнюю привлекательность парней и подтянутые фигуры. Юноши в самом ближайшем времени действительно могли составить им конкуренцию:       – Вы здесь сегодня для репетиции перед отбором?       – Не совсем, – вместо стажёров ответил их менеджер. Лю Чан по-отцовски гордо расправил плечи, словно представлял собственных детей. – Парни уже прошли первичный отсев. Сегодня у них пробная запись видеоролика для портфолио.       – О! Самое напряжённое время, да? – Гуо Цзыфань понимающе кивнул.       – И самое весёлое!! Ха-ха! – Ся Чжигуан хитро подмигнул улыбающемуся Чо Сынёну.       – Вы многого достигли! – Сяо Чжань на правах старшего выразил общую мысль. – Поздравляю вас с прохождением важного этапа. Осталось постараться совсем чуть-чуть. Уже недалеко до дебюта.       «Сяо Чжань-гэгэ… спасибо! – от слов поддержки внутри разлилось тёплое чувство. Название ему Ван Ибо не знал и о том не думал. – Как хорошо, что сегодня мы приехали в студию…»       Он вроде следил за общим разговором, но ни слова не понимал; вроде смотрел на говорящих, но видел только Сяо Чжаня. Остальных парень даже слышал с трудом, ведь его Мир стоял напротив в ярких лучах утреннего солнца. Мимика, положение тела, блики света на одежде и коже, искрящаяся тонкая цепочка на шее, слегка раскрытый в лёгком дыхании рот, маленькое тёмное пятнышко под губой – Ван Ибо впитывал в себя, как губка, обожаемый образ. Живой образ. Близкий. Спроси его кто, он бы не сумел и слова внятного произнести, но этого (хорошо!) не требовалось и не хотелось.       Сяо Чжань же мальчика-подростка, встреченного на конкурсе вокалистов в Сиане два года назад, не узнал. Не распознал он в Ван Ибо и своего верного подписчика, ярого поклонника. Неудивительно, так как на аватарке Ван Ибо в вейбо красовалось изображение супермодного гоночного мотоцикла из обновлённой коллекции Yamaha, а в названии аккаунта вместо имени стояла краткая аббревиатура «WYb».       Его не узнали…       Расстроился ли по этому поводу Ван Ибо?       Нет, не расстроился. Чего-то подобного он и ожидал. Сейчас ему достаточно было просто любоваться и, может, немного погово…       – Гэгэ, вы сегодня зачем в студии? – слова сорвались с языка сами собой. Хорошо, что хоть голос не подвёл – прозвучал ровно.       Вопрос был задан без адресата, ответить мог любой из участников XNINE, но Ван Ибо смотрел на одного-единственного.       – Мы клип записывали… – начал было Пэн Чуюэ.       – Была предконцертная фотосессия с записью промо-видео, – Сяо Чжань перебил партнёра по команде неосознанно. На Ван Ибо он не смотрел, но странно-неустойчивый взгляд перебегал от одной фотографии на стенде позади парня к другой настолько быстро, что, казалось, совершенно не замечал запечатлённые образы, – и сводили вторую редакцию клипа «Getlow» для TV.       «Значит, поэтому они такие нарядные? – в любом образе кумир в голове Ван Ибо выглядел великолепно. – Чжань-гэ такой…»       – …красивый, – мысли вновь вышли слишком громкими. Однако парень этого словно не замечал. Ван Ибо всё никак не мог (не хотел) отвести своего взгляда. – Вам очень идёт этот наряд!       Скулы Сяо Чжаня слегка порозовели. Он смущенно закусил губу, засунул руки в карманы ветровки, а после улыбнулся. Ответ прозвучал немного сдавлено:       – Это не сценический костюм.       – Пфха-ха-ха-ха-ха! – Ен Сюдзя внезапно влез в беседу двоих заливистым смехом. – Да кто же пойдёт домой в сценическом? Не в пиджаках же на голое тело по улице вышагивать и не в прозрачных рубахах! А-ха-ха-ха-ха.       Он всё смеялся и никак не мог остановиться, даже когда смех партнёров по команде стих и превратился в неловкие улыбки. Видимо облик популярных айдолов, разгуливающих по улице в полуобнажённом виде, его исключительно позабавил.       Ну, а дальше им пришлось расстаться. Подгоняемые Лю Чаном стажёры Yuehua Entertainment отправились в костюмерную, а XNINE под гам многочисленных журналистов покинул здание лейбла. Ван Ибо до последнего момента смотрел вслед удаляющейся высокой фигуре, оттого Чжоу Исюаню и Чо Сынёну пришлось почти тащить его на себе. Дайте ему волю, парень сорвался бы вслед за Сяо Чжанем, только бы не увеличивать между ними заветных три метра расстояния. Но каждого из них сегодня (как и всегда до этих пор) ждала своя дорога… ***              «Я хочу это видеть!» – Ван Ибо с трудом утерпел до дома.       Сперва на финальном прогоне, а после перед камерами совершенно не было времени посмотреть обновление новостной ленты в вейбо XNINE, так что в комнату, которую они по-прежнему (даже в пекинских апартаментах лейбла) делили с Ким Сонджу на двоих, парень влетел, словно вихрь. Шапка, пиджак и кроссовки полетели в дальний угол. Обычно аккуратный с вещами, сейчас Ван Ибо совершенно не заботился о порядке. Напротив, он сам, как был в уличной одежде, с ногами забрался на кровать. В голове и сердце жглось любопытством.       Сегодняшний день прошёл для него точно в тумане. Он на автомате выполнял положенные действия и даже весьма неплохо выступил перед камерой, но буквально всюду, в каждой тени, каждом прохожем, ему мерещился Сяо Чжань.       «О, обновление вывесили всего полчаса назад!» – Ван Ибо нетерпеливо ткнул пальцем в нужное уведомление и обмер ни жив ни мёртв. Сознание мгновенно потеряло последнюю связь с реальным миром. Непонятно, как его несчастное сердце выдержало этот день и не взорвалось от перенапряжения, но накал эмоций явно не собирался утихать.       Следуя предустановленным настройкам, на дисплее автоматически запустился промо-ролик XNINE. Комментарий поверх видео приглашал всех поклонников на Шанхайский концерт группы через два месяца, однако Ван Ибо эту надпись увидеть просто не мог.       «Что за чертовщина…» – он смотрел на экран и не верил собственным глазам.       Чёрный антураж сцены выгодно оттенял пятерых парней, облачённых в белоснежные рубашки навыпуск. Под ритмичную мелодию они двигались не слишком слаженно, но этого и не требовалось. Плавные, с оттяжкой движения демонстрировали стройные тела молодых мужчин[6]. Танец был совершенно сырой и, с точки зрения Ван Ибо, не слишком техничный, однако все огрехи с лихвой перекрывались создаваемыми образами. Пусть Сяо Чжань по сцене перемещался как заведённая кукла, пусть в заученных положениях тела не было ни грамма удовольствия от танца, Ван Ибо хватило и того, чего было в избытке: «Сяо Чжань-гэгэ…»       Крупный план. Акцент на якобы случайно обнажённом торсе и обтянутых до неприличия узкими штанами ягодицах…       …на закушенной в притворной страсти губе и плавном скольжении ладоней по груди…       В следующем кадре айдол Сяо Чжань медленно распустил на шее слабый узел галстука, раскрыл шире ворот и без того полупрозрачной рубашки, отправил пылкий, горячий взгляд в объектив камеры…       Ван Ибо показалось, что через него ток мощностью 220 вольт пропустили, не меньше. Дыхание сделалось поверхностным и частым, ладони вспотели и страшно зудели, а в промежность точно раскалённых углей насыпали. Связных мыслей не было, как не было и связных желаний. Никогда прежде он не чувствовал возбуждения подобной силы.       Физиологически он вполне был доволен периодическими (не слишком частыми, но и не редкими) всплесками возбуждения в ответ на откровенные изображения сексапильных девушек. Моменты близости с партнёрами по стажёрской команде, с Чо Сынёном, Ким Сонджу, Чжоу Исюанем, Ли Вэньханем, хотя и были приятными, приятной тяжести в штанах не вызывали. Сейчас же ощущения были для него совершенно новыми.       «Что же это?.. Что же такое?..» – Ван Ибо изменил положение тела, попытался игнорировать бешеную пульсацию в напряженной плоти. Принять тот факт, что у него встал на парня… пусть и Сяо Чжаня…       Сразу после завершения промо-ролика лента скользнула в следующий пост: отчёт с фотосета.       «Чжань-гэ!.. О Боже!» – сдержать стон не смогли даже закушенные губы. На глазах Ван Ибо отчего-то выступили слёзы. Взгляд размылся.       Сквозь пелену эмоций, сдерживать которые уже не оставалось никаких сил, запыленное окно студии выглядело ещё более неясным. Сяо Чжань в чёрном пиджаке на голое тело казался совершенно нереальным. Размытый контур, мягкий изгиб шеи, пристальный, глубокий взгляд тёмных глаз завораживали, сводили с ума, кипятили кровь в жилах.       Одна фотография за другой, подряд четыре изображения…       Ван Ибо хотел закрыть глаза, отвернуться, скрыться, убежать далеко-далеко…       Ни разу до этих пор он не чувствовал подобного ослепляющего, трепетного смятения плоти, жажды нежности и, одновременно, страстного порыва обнять и забыться в объятьях другого…       «Чжань-гэ…» – последняя фотография сета сломала шаблон. Внутри будто вулкан взорвался. Ладонь невообразимым образом обрела собственную волю и потянулась к ширинке.       – МММ! – от лёгкого прикосновения к плоти ножом полоснуло по оголённым нервам. За тканью оказалось жарко и влажно. – Ах!       Стиснул, прижал плотнее нежное навершие…       Толкнулся в ладонь и попытался прогнать с глаз пелену слёз… не вышло. Даже моргнуть не удалось. Под веками и в руке жглось, требовало выхода. Словно магнитом взгляд притянулся к взгляду и не отпустил, даже когда ноги свело судорогой, а тело содрогнулось в почти болезненной разрядке…       – Бо-о-ольно… – Ван Ибо неуверенно покачнулся и рухнул на кровать.       Внутри тянуло и стонало, в паху жар никак не желал утихать, тело поминутно простреливало дрожью, а на лице от сквозняка открывшейся внезапно двери почувствовалась влага…       – Ибо, ты чего сбежал от всех. Надо же ужинать… – Ким Сонджу замер на середине фразы и во все глаза уставился на парня.       Размытый, пьяный взгляд Ван Ибо различил лишь общий контур фигуры, но весёлый мелодичный голос спутать с другим он никогда бы не смог:       – Сонджу…       Произнёс, но себя не услышал. Голос подвёл в очередной раз за этот день.       – Ибо, – Ким Сонджу судорожно втянул в себя воздух в попытке успокоиться, – ты хоть дверь закрывай, красавчик. Или хочешь, чтобы тебе помогли? А-ха-ха-ха…       Смех у него получился неловким, смущённым, ломким, однако Ван Ибо его уже не услышал. Доведённое до предела неожиданной встречей и накалом эмоций, измотанное безумным рабочим графиком, потерявшееся в удовольствии сознание милосердно покинуло Ван Ибо. Его веки ещё не сомкнулись, а сон уже застлал взор.       Там, в сновидении, в до боли знакомом танцевальном зале, где WX на стене стоили всех сокровищ мира, с лучезарной улыбкой на губах и ласковым, чуть смущенным взглядом его уже ждал Сяо Чжань: «Бо, наконец, мы встретились!»