***
По пустому коридору гулко разносился стук каблуков. Китай вышел из-за поворота, неспеша отбивая равномерный ритм. Руки, по давно выработанной привычке, были заведены за спину. Прищуренные глаза скользили по дверям, явно что-то ища. Китаец остановился вздохнул, словно чего-то ожидая. Досчитав про себя до трёх, он чуть обернулся, услышав отзвук чьих-то торопливых шагов. Из-за угла на полном ходу вылетел Россия, прижимая к себе какие-то папки и поправляя съехавшую набок шапку. Он притормозил и остановился рядом с Китаем. Тот слегка поморщился. - Почему ты даже в помещении носишь шапку? - А вот ты опять вырядился, как на конференцию какую-нибудь. - Россия чуть скривился, перехватил папки в другую руку и полез в карман. - Я даже готов поспорить, что ты и у себя дома в рубашке ходишь. Китаец поднёс к лицу правую руку, вглядываясь в часы. Они были красивой красно-золотой отделки и показывали без минуты двенадцать дня. - Пошли. Нам в сто семнадцатый. Россия поспешил за ним. - Он не опоздает? У меня дел дохрена ещё. - 排除 (Хайчу. - Исключено). Япония никогда не опаздывает. - Китай повернул ручку двери и усмехнулся. - Я удивлён, что ты пришёл вовремя. - Бля, и не поспоришь, - буркнул русский и вошёл в кабинет вслед за ним. Там уже сидел на диване Япония. Он нервно теребил в руках какую-то тощую книжку и бегал взглядом по вошедшим. Россия не понимал причины нервозности японца. Он не знал о том, что скрывалось за этим спором. А вот самому спорщику было страшно. Он честно учил русский язык две недели. Вернее, старался. Работы у него было, как обычно, хоть отбавляй. Он не жаловался, но совершенно не успевал вставить в свой график достаточно времени для победы в споре. Китай чинно сел в кресло и положил руки перед собой. Спину он даже и не подумал горбить - привычка. Россия же, небрежно швырнув папки куда-то на стол, подсел к Японии, облокотившись на спинку дивана локтем, закинув ногу на ногу и наклонившись головой к книге. Всё, что он знал, было предоставлено ему Китаем. А тот не особо хотел распространяться, так что задача России в данной ситуации состояла лишь в проверке знаний базового русского у японца. - Ты начинаешь или как? Япония стушевался на секунду, но потом сообразил, что от него хотят, и раскрыл книжку. Это была коротенькая детская сказка на русском языке. Японец вдохнул и начал читать. Кажется, издаваемые им звуки резали слух даже Китаю. Он честно пытался вникнуть, что именно Япония пытается прочесть. Россия сидел с каменным лицом и взлетевшими на лоб бровями. Под коверкающийся голос японца страны переглянулись. Обоим уже был понятен результат, и Россия не сдержал смешка. Он тут же стих и повернулся обратно к тексту. Япония закончил и как-то робко глянул на судью. Тот сидел с абсолютно непроницаемым лицом. - Ты чё за бурду щас сморозил?.. Страна восходящего солнца медленно перевёл взгляд на Китай. Тот ехидно улыбнулся и покачал головой. Выражение лица Японии стремительно изменилось. Он скривился, уголки губ поползли вниз, кошачьи уши прижались к голове. Из него вырвался жалобный писк. Казалось, что уже и без того белый японец побледнел. Горло предательски сжалось. - Бля. - звук как-то непроизвольно отскочил от проигравшего, капнув в напряжённую тишину. - Единственное слово от него на русском, которое я понял. - весело заметил Россия, поднимаясь. - Китай, ты чего? Китаец сидел невероятно довольный, лукаво улыбаясь и чуть покачивая головой. - 没什么. (Нэйшенмоr. - Ничего.) Спасибо, Россия. Русский пожал плечами, сгреб папки и вышел из кабинета. Япония сидел сам не свой. Китаю даже показалось, что тот еле сдерживает истеричные всхлипы. Китаец немного подождал и вздохнул. Поднявшись, он подошёл к японцу, не прекращая улыбаться, наклонился и тихо произнес: - Завтра, у меня, в пять вечера. Не опаздывай.***
На следующий день Япония нервничал. Очень нервничал. Проклинал себя за дурацкое пари и мамой клялся больше не пить. Проспорил, идиот. И сейчас он стоял у двери китайца, не решаясь постучать. Этого делать и не пришлось, хозяин квартиры открыл дверь сам. Япония сходу сбросил сумку с документами и какими-то вещами на пол в прихожей и недовольно буркнул: - Давай быстрей. Начнём, закончим, и я уйду. У меня ещё дел по горло. Китай театрально закатил глаза и вздохнул. - Тебе некуда торопиться. Я отпросил тебя с работы, а себе взял больничный. Японец сердится. Злится. В основном - на себя. И немного на победителя. Китай же помогает ему снять куртку, показывает, куда поставить обувь, и манит за собой. Японии ничего не остаётся, как следовать за ним. В спальне хозяина квартиры царит полумрак. Японец успевает разглядеть золотисто-красные вензеля под потолком, как вдруг Китай резко разворачивается и впечатывает гостя собой в стенку. - Отвали! - И не подумаю. Китаец наклоняет голову, утыкается в его шею и выдыхает. Япония пытается оттолкнуть страну, но разница в росте оказывается для него непреодолимой. Старший поднимает голову и недоуменно изгибает бровь. - Ты проспорил, Япония, - Китай приобнимает его, прижимая к себе и поглаживая по кошачьему уху. Япония вспыхивает от гнева и стыда: он ненавидит, когда его трогают за уши. - Будь добр выполнять условия. - японец со вздохом утыткается в плечо Китая, понимая, что ему от него уже ни-ку-да не деться. Китаец удовлетворённо вздыхает и вновь наклоняется, проводя носом по шее. Скользит дыханием по уху Японии. Выдыхает, вжимаясь в него. Японцу становится некомфортно и душно. Он чувствует каждую клеточку навалившегося на него Китая, ухо приятно щекочет. Вдруг Китай отшатывается от него. Японец вопросительно и недовольно смотрит вверх, на его лицо. Оно не выражает ничего. Совершенно. Или Японии так кажется?.. - В душ. - глухо командует китаец, складывая руки на груди. - Первая дверь направо. Живо. Япония разочарованно вздыхает и плетется прочь из комнаты. Китай, постояв немного, садится на кровать. Вскоре за стенкой слышатся звуки воды и тихий японский говор. Китай не вслушивается. Он знает, что японец не уйдет. Тот вскоре действительно появляется в дверном проёме, робко заглядывая в комнату и чуть хмурясь. Полотенцем обмотался. Смешной такой... Китаец подскакивает, оказываясь почти сразу рядом с Японией. Он хватает его за руку и тянет на себя. Тот не сопротивляется, но взгляд отводит. Хмурится. Китай жадно хватает его и чуть приподнимает над полом. Япония инстинктивно тянется вверх, твердо решив не давать себе отчёта в происходящем. По крайней мере, ближайшие пару часов. Почувствовав ногами пол, японец разворачивается и пристаёт на носочки. Он всё ещё тянется. Тянется к нему. И Китай понимает его без слов. Он кладёт одну руку ему на спину, а второй гладит ухо. Япония жмурится и позволяет себе на минутку поблагодарить природу, что не одарила его хвостом. Китай наклоняется и касается его губ своими. Поначалу легко, без нажима. Японец приоткрывает рот и мнётся своими губами о его. Оба сами не замечают, как углубляют поцелуй. До умопомрачения. Китай хватает его под затылок, жадно целуя и не желая отпускать. Лишь когда Япония забился от нехватки кислорода, Китай опомнился и отпустил его, позволяя отдышаться. Он облизнул губы. Потому что на них ещё остался его привкус. Япония какое-то время не может прийти в себя. Китай приподнимает его, проходит пару шагов и сажает на кровать. Япония смотрит. Внимательно и немного смущённо. Китай протягивает руку и гладит его по щеке, снизу вверх, прищипывая кошачье ухо. И японец уже не пытается его оттолкнуть. Он сам лезет под руку, наклоняется чуть вперёд. Одной рукой он проводит по рубашке китайца. Тот в ответ сбрасывает с его плеч полотенце. Япония подаётся вперёд, ближе к нему. Протягивая руки, он расстёгивает пуговицы. Неторопливо. Да им и некуда торопиться. Китаец почему-то смутился и спешно принялся ему помогать. Рубашка была откинута куда-то и тут же забыта. Внезапным выпадом он опрокидывает Японию на кровать. Тот переворачивается с бока на спину, приподнимаясь в локтях и чувствуя себя не при деле, пока Китай одним рывком сдергивает с себя штаны. Тот поворачивается и садится поближе. Он наклоняется и чуть прикусывает ухо. Приобнимает за талию. Япония хватает его за руку. Он вопросительно смотрит и тут же получает ответ, моментально отпуская. Китай впивается в его губы. Обвивает его язык своим. Обхватывает своими губами его. Он знает - можно. Он проводит рукой по хрупкому, по сравнению с ним, телу. Прихватывает за бок и отпускает. Ведёт выше. Хватает за плечо. Разрывает поцелуй, интуитивно поняв, что у Японии осталось совсем немного воздуха. Японец гладит его тоже. Затуманенный взгляд скользит по телу партнёра, руки плавно опускаются, загребают ткань единственной оставшейся на нём одежды. Они стягивают друг с друга боксёры. Сначала их лишается Китай, и почти сразу - Япония. Китаец рывком перемещается ему между ног. Припадает к шее, одной рукой лаская ухо. Всасывает кожу, чуть прикусывает, отпускает. Япония хватает его за руку, за шею, не желая ослабить хватку. Китаец кладёт руку на его живот и осторожно гладит, ведя ниже. - Кто ж знал, что ты такой котик, - выдохнул он. - Меня с тебя несёт, как подростка... - Заткнись... - тихо попросил Япония, приподнимаясь. Он утыкается лбом в его грудь, ведёт по ней языком, трётся ушами. Действительно как настоящий кот. Китай глухо выдыхает и резко опускает руку вниз. Натыкается. Проводит пальцами по головке, оглаживает ниже и тут же хватает за ягодицу. Япония издаёт какой-то непонятный звук и дёргается, будто отталкивая китайца. Тот лишь ухмыляется, проводя пальцами между. - Постой... - одергивает его японец. - Я знаю. - Китай проводит рукой по одеялу, нашаривая там какой-то тюбик. Ему пришлось ненадолго отлипнуть от Японии, чтобы открыть тюбик и выдавить немного содержимого себе на палец. Он тут же возвращается и нависает над Японией. Как бы тот ни ненавидел стереотипы о нём, как стране аниме, но в данный момент чувствовал себя героиней подобного произведения. Было почему. Китай мягко обводит колечко ануса и проводит пальцем по нему, чуть надавливая. Прождав секунду, он вталкивает один. Япония протягивает руку к нему, и он отвечает, хватая его за плечи. Второй палец входит уже с ощутимым препятствием. Япония недовольно морщится и извивается, пытаясь принять более удобное положение. Китай ждёт. Он безумно хочет Японию, до боли в паху, но вовсе не желает как-либо ему вредить. Он терпеливо ждёт, пока японец не даёт понять, что всё нормально. Тогда он толкает чуть вперёд. Япония держится. Он раздвигает пальцы. Японец чуть морщится, но тут же коротко кивает. На третьем он начинает хныкать. Ему неприятно саднит, для него это, несмотря на репутацию, непривычно. Китай понимает. Он наклоняется и осторожно дотрагивается до разгорячённой белой кожи губами. Облизывает. Припадает к ней и жадно всасывает, так же легонько прикусывая. Япония расслабляется, насколько это было для него возможно. Ему нечего беспокоиться - партнёр совсем не садист. Чуть раздвинув пальцы, Китай снова ждёт. Ему уже очень давно хочется сорваться и просто взять Японию, вдавить к чертям в матрац. Он сошёл с ума по нему. Ещё с момента их знакомства. А сейчас он так близко. Настолько, что его запах витает где-то рядом, дразня и маня. Осознание этого сносит крышу, но Китай держится. Он заставляет себя держаться. Он проталкивает пальцы чуть вперёд, сгибает их. Япония на секунду напрягается, но позволяет. Китай вытаскивает пальцы и вытирает их о свой член. Наконец. Китаец опирается руками. Нависает, чуть наклоняясь. Приставив головку к анусу, Китай вопросительно и немного тревожно смотрит на японца. Он совершенно не хочет причинять ему боль. Однако Япония приподнимается и обхватывает его за плечи. Притягивает к себе. Их напряжённые члены чуть соприкасаются. Он втягивает китайца в поцелуй. На этот раз он накрывает его губы. Он жадно всасывает и отпускает его язык. Водит языком по его дёснам и, наконец, отпускает. Кивает. Китай одной рукой придерживает его под спину, другой сжимает его ухо. Он аккуратно вводит головку. Несмотря на растяжку, Японии первые секунды трудно принять этот факт. Но он старается выглядеть уверенным и сам подаётся ему навстречу. Китаец на секунду поддаётся жару и толкается внутрь. Не ожидавший этого Япония глухо и коротко стонет. Китай замирает. Отклоняется чуть назад. Снова толчок, на этот раз мягче. Японии непривычно, но он приоткрывает рот и шире раздвигает ноги. Можно. Китаец толкается ещё и ещё, дурея от волнительно-жаркой волны в паху. Он с размаху вжимается ему между ног и попадает по чувствительному бугорку. Япония громко ахает, распахивает глаза и прижимается к Китаю, обхватив его обеими руками и чуть дыша. Кожа к коже. Он сжимается, закидывает на него ноги и насаживается сам. И снова, против его воли, из нутра соскальзывает стон. Потому что по всему телу его пронзает теплой волной. Китай жмурится. Он чувствует грудью и животом невероятно разгорячённую кожу, и чувствует невыносимый стояк японца. А в груди словно огромная, огненная и воздушная бабочка. И такая же огненная, тягучая змея в паху. Им обоим жарко и душно. Но обоим по-разному. Япония извивается от сладковатой, удушающей боли. В голове тёплая пелена, уши горят, и, кажется, краснеют. В животе сплошное чувство полёта. И только в заднем проходе болит и саднит. Китаец немного дрожит от теплой душной волны и жара соприкосновений. Он щурится, что-то шепча. Инстинктивно поддаётся вперёд. Китай сжимает кошачье ухо у основания, проводит по нему и сминает кончик. Он сгибается в три погибели, дергаясь внутрь. Приобнимает Японию одной рукой. А другой рукой шарится по его груди, гладит по животу, щекочет в паху. Японец хнычет, вдруг не желая отпускать срывающийся стон. Китай обхватывает его стояк ладонью, сжимает и гладит. Продолжает вжимать его в каком-то своём темпе в кровать. Япония жмурится, отворачивается, издавая непонятный урчащий звук. Уши до тянущего удовольствия прижимаются к затылку. Перед глазами только цветные, удушающе-воздушные оранжевые пятна. Японию не хватает ещё на подольше. Он выгибается, мучительно-сладко стонет и содрогается. Ему сейчас слишком хорошо, чтобы обращать внимание на распирающую боль в анусе. Китай медленно убирает руку, смотрит на неё секунду и практически насаживает японца на себя. Глухо что-то промычав, он тоже зажмуривается, ещё раз толкается. В гортани скребётся настойчивый стон, в паху сразу становится как-то хорошо и расслабленно, а сознание где-то далеко-далеко, в тёплом омуте. Тяжело дыша, Китай отстраняется и пару секунд сосредотачивает взгляд на Японии. Сбивчивое дыхание, приоткрытый рот, отрешённый взгляд, румянец на щеках, разошедшиеся в разные стороны поалевшие уши и приподнятые уголки губ. Китай немного любуется, затем отталкивается одной рукой и падает на спину на матрац рядом с японцем. Он закрывает глаза, пытаясь выровнять бушующий в груди вихрь. Всё тело тепло ноет. Китаец выдыхает, растекаясь на кровати, и тут же морщится. Ему срочно нужно в душ - присущая чистоплотность не позволяет просто заснуть. Со вздохом поднявшись, он мельком смотрит на Японию, встаёт на пол и тихонько выходит из комнаты, ещё тише прикрывая за собой дверь. Закрывшись в ванной комнате, он открывает в комоде потайную дверцу и достаёт маленькую бутылочку. Открывает, делает глоток и ставит на место. Посмотрев на себя в зеркало, Китай чему-то усмехается и наконец залезает под душ. Укутавшись в любимый красный халат, Китай приоткрывает дверь в спальню и на цыпочках подходит к Японии. Тот уже спит, чуть слышно посапывая. Китаец наклоняется и улыбается, кажется, немного грустно. Он совершенно не хочет его сейчас будить. Вдруг холодная мысль мелькает в мозгу - а как давно японец высыпался?.. Китай прекрасно помнит, что восточная страна такой же трудоголик, как и он. Вполне вероятно, что он смело крушит режим сна ради работы. А учитывая, как он волновался вчера, можно предположить, что сон и вовсе обошёл его стороной... Китай хмурится и вглядывается в лицо Японии. Так и есть - под глазами красуется по синему пятну. Китаец что-то обдумывает и тут же принимает решение. Резко развернувшись, он столкнулся со своим вещевым шкафом. Распахнув дверцы, китаец роется в вещах пару минут, сосредоточенно что-то ища. Наконец, победно усмехнувшись, он вытягивает чистую одежду наиболее маленького размера. На Японии, конечно, это всё равно обвиснет, как мешок, но лучше, чем ничего. Обернувшись, Китай снова сводит брови, понимая, что кое-что упустил. Он подошёл к прикроватной тумбочке, сбросил на неё одежду и открыл. У предусмотрительного китайца очутились там даже влажные салфетки. Довольный, он развернулся и подошёл к японцу. Китай бережно подхватил страну, перемещая его на середину кровати. Схватив салфетки, он быстро и аккуратно привёл Японию в относительный порядок и накрыл одеялом. Взгляд китайца скользнул на пол, и он этому очень обрадовался - на полу лежали их вещи. Он быстро собрал их, немного подумал, бесшумно бросил боксёры японца к свежим вещам и тихо-тихо вышел. Спать Китай, разумеется, пока ложиться не собирался. В квартире имелся своеобразный рабочий кабинет, где он и устроился перед компьютером, приготовившись разгребать наверняка хоть в каком-то количестве накопившиеся дела. Вдруг его лицо озарилось: в принтер тут же была впихнута свежая стопка бумаги, и Китай бодро начал что-то строчить.***
Утро встретило Японию неоднозначно. Ему было тепло и уютно, открывать глаза совершенно не хотелось. Хотелось как раз подольше понежиться в столь редком в его жизни мягком утре. Однако одна настойчивая мыслишка - если быть конкретнее, это было "Божепочемубудильникнепрозвенел" - заставила его подскочить, протирая глаза. - Сколько времени? Я опоздал? - быстро забормотал японец, как вдруг понял, что он ни ногой не в своей кровати. - 特徴! (Токчо! - Чёрт!) Память, боль ниже спины и пульсирующий зуд по всему телу услужливо подсказали события вчерашней давности. Япония вдруг с ужасом осознал, что на нём нет ни единой тряпочки, которую можно было бы назвать одеждой, и натянул одеяло, отчего-то смутившись и покраснев. Быстро пробежав глазами по комнате, японец облегчённо выдохнул - на тумбочке возле кровати лежала стопка вещей, а сверху его боксёры. Укутавшись в одеяло, как в плащ, Япония переполз поближе к тумбе. Схватив руками свою вещь, он заметил под ней футболку и штаны. Немного подумав, страна решительно сгреб и их, рассудив, что валить от китайца в одних трусах он не собирается, а его одежда сейчас вряд ли пригодна к использованию. В ванной, к облегчению японца, имелось зеркало. Ну, или к огорчению. Красные, мятые уши, темные следы на коже... Придется браться за косметику, что он не слишком любил. Со вздохом Япония предпринял попытку привести себя в относительный порядок. Китай услышал, как отворилась дверь в кабинет. Сам он уже давно встал и привёл себя в более-менее приемлемую норму. Гостя он будить не хотел. - Чу́го... Китай? - Япония почему-то обрывает собственную попытку назвать китайца на свой манер. - Доброе утро. - страна сдержанно кивает, оборачиваясь на японца. Мельком окинув его оценивающим взглядом, китаец довольно щурится. - Смотрю, ты нашёл одежду. Как спалось? Японии показалось, что Китай снова излишне сдержан, как обычно на работе. Это несколько сбило его с толку, ведь вчера старший явно был куда более раскрепощен. - Спасибо, неплохо. - японец замолчал, не зная, нужно ли продолжать разговор. - Мне, наверное, пора. - Что, и даже не возьмёшь это? - Китай скорчил обиженное лицо, сгребая со стола какую-то папочку с документами. Он встал, призывно взмахнув ею. Япония медленно приблизился, придерживая руками спадающую футболку и силясь разглядеть текст на обложке папки. - Что это? Китаец молча протянул ему папку. Тот схватил её, тут же поглощая глазами текст. Быстро перевернув титульный лист, Япония принялся бегло читать документ. Чем дольше он читал, тем сильнее расширялись узкие глаза. Брови медленно вскидывались вверх, уши встали торчком. Даже рот приоткрылся - теперь лицо японца выражало одно сплошное изумление. Он поднял голову, отрываясь от текста. Китай довольно, по-доброму и немного смущённо улыбнулся. Япония же растянул улыбку на обе щеки, взвизгнул и подпрыгнул, повисая на китайце в удушающих объятьях. Правда, страна тут же охнул и дернулся от резкой боли ниже спины. Китай испуганно подхватил его, прижимая к себе. - Убьешься же и не заметишь! Японец зажмурился и сдавил китайца с такой силой, что тот даже пошатнулся. Очутившись, наконец, на твёрдом полу, младший неверяще-счастливыми глазенками уставился на китайца. Уши то и дело прижимались к затылку и вновь взлетали вверх. - Правда-правда? - Япония прижимал к себе драгоценную теперь папку. - Да. - Но ведь я проспорил... - Брось. Я же знаю, что для тебя это важно, - отмахнулся Китай, чуть отворачиваясь и украдкой наслаждаясь реакцией японца. Он дал ему право пользования его ресурсами на четыре дня. Документ вступал в силу, как только Япония поставит дату и подпись. - Спасибо! - пискнул счастливчик, растерянно и радостно озираясь по сторонам. Китай вздохнул. Оба замолчали. Хозяин квартиры отвернулся, усаживаясь в кресло. Япония стушевался и робко спросил: - Тогда... До встречи? - Да... Да, до встречи. Удачи с работой... Твои вещи в сумке в прихожей. Можешь взять еды на кухне... - Спасибо. - коротко поблагодарив, японец развернулся на месте и шмыгнул за дверь. Китай ещё минут пятнадцать слышал, как гость возится на кухне, шастает по коридору. Наконец хлопнула входная дверь. Китаец поднялся и мерным шагом вышел из кабинета и направился к спальне. Там всё пропахло Японией за ночь. На кровати лежала одежда хозяина, ранее предоставленная им в распоряжение гостя. Он подошёл и взял её, уткнувшись в ткань носом. Простояв так несколько секунд, Китай рухнул на кровать и прижал одежду к себе. В горле стоял мутный комок, глаза щипало. Китаец уставился в потолок. По его щеке скатилась одинокая слезинка.***
Всю следующую неделю Китай старательно избегал контакта с японцем. Тот, в свою очередь, каждый вечер, сидя в личном кабинете в Здании Собраний, тоскливо смотрел на лежавшую на его столе папку. Вроде, вот она, возможность развиться ещё, ключ к экономическому превосходству... Но что-то не складывалось. Япония нутром чувствовал это в воздухе. На следующем собрании японец слушал выступавших стран только вполуха. Он ерзал, нервно поглядывая в сторону китайца. Тот сидел, подперев подбородок руками и прикрыв глаза. Он сидел так уже в течении недели на каждом собрании. Япония нахмурился. Он прекрасно помнил, что ранее Китай всегда сидел ровно, внимательно слушая каждую презентацию, каждое заявление и изредка вставляя своё веское слово. Наконец, японец встал и тихонько подошёл к нему. Он тронул страну за рукав, обращая на себя его внимание. - Надо поговорить. - Зачем? - тихо спросил Китай. Его отрешённый взгляд не задержался на Японии надолго. - Ээ... Нужно кое-что обсудить... Касательно торгового сотрудничества. Китай задумчиво уставился на активно жестикулировавшего у доски США. Собрание почти закончилось, но... Китаец не знал. Он избегал младшую страну всю неделю. Он боялся. Боялся, что тот случай сильно пошатнет их отношения. О чем он только думал, заключая пари?.. О Японии. Точно. Он думал о Японии и только о нём. Ни о чём больше. Равно как и сейчас. Что-то внутри кричало и рвалось, позывало пойти сейчас с ним. И Китай встал. К чёрту. Будь что будет. Японец увлёк его за собой. Он схватил его руку и бодро потащил прочь из зала Заседаний. Он тянул его за собой, и Китай почему-то не хотел сопротивляться. Япония, крепко держа его руку, буквально влетел в свой кабинет и остановился. Китай осторожно вытянул у него свою руку и встал возле двери. - Зачем?.. - хотел было задать вопрос китаец, но его прервали. - Не надо вопросов. Япония обернулся, серьезно и грустно глядя ему в глаза. Это отчасти выглядело забавно, ведь чтобы взгляд японца мог твёрдо уставиться в лицо Китая, ему пришлось задрать голову. - Я сам ещё не до конца понимаю, что происходит, но пожалуйста, не уходи. Китаец отвел глаза и шагнул назад, по направлению к двери. Он подсознательно чувствовал, что этот диалог может оказаться вполне себе тяжёлым. Япония шмыгнул к двери первым и шустро и звонко закрыл её на два оборота. Развернувшись буквально на пятках, он схватил китайца за руку. - Почему ты меня избегаешь? Обида и грустная серьёзность. Он отвернулся, не желая смотреть в глаза страны. В них сейчас отчётливо читался упрёк. А ещё они ему очень нравятся. - Я боюсь. - Чего? Ты третья по величине страна в мире с огромным процентом населения и скоро обгонишь США по экономике! Чего тебе бояться? - Япония тянет его за руку на себя. Однако он не может заставить себя посмотреть прямо. Отворачивается. Болезненно морщится и жмурится. А Япония вдруг понимает. - И как тебе такое вообще в голову пришло?.. Тихо-тихо. Шёпотом. Китаец наконец поворачивается. Растерянный и обескураженный, как нашкодивший ребенок. Японец ослабляет хватку. - Ты настолько не можешь дать себе волю? Он хмурится, его взгляд становится строже. А старший одергивает руку на себя и выпрямляется. Слова тугим комком скручиваются где-то внутри, не желая поначалу звучать. - Я пойму, если... Если ты... Японец вдруг цыкает. - Ты мне не веришь? Жаль. - он разворачивается, сгребает со стола папку и держит её несколько секунд перед лицом китайца. Та самая папка. Резким взмахом руки он сжимает угол документа и тянет вниз. Треск рвущейся бумаги. - Что ты делаешь?! Две оборванные половины летят на пол. - Зачем мне твои ресурсы, если у меня есть ты? Китай неверяще, завороженно и как-то отчужденно-счастливо смотрит на него. Он же вытянулся, словно струнка - уши торчком, руки по швам. И тут же срывает эту невидимую, будто держащую его нить, бросается на китайца, обнимает и прижимается к нему. Старший растерянно разводит руками. - Правда? - Конечно. И Китай жадно хватает его, душа в объятьях, прижимая к себе, чуть приподнимая над полом на мгновение. Япония, расслабив руки и дождавшись своего возвращения на пол, трётся лбом о его грудь. Прижимает уши. Он ласкает кошачье ухо, чуть придерживая самого японца за спину. Тот ластится ему под руку, и от него тонкой вибрацией исходит странный звук. Китайцу потребовалось несколько секунд на осознание. - Ты... И мурлыкать умеешь? Удивление. А как же. - И всегда умел. - Япония вдруг отстраняется, упираясь ладонями в его грудь, вмиг посерьёзнев и как будто огорчаясь. - Тебе не нравится?.. - Что ты, конечно, нравится. - Китай хочет добавить, что ему всё в нём нравится, но решает, что это не нужно. Сейчас или вообще.***
- Я вот только одного не пойму. Китай приподнял голову. Немой вопрос. - В тот день, когда я к тебе пришёл... - Япония осторожно продолжает, помня, что китаец болезненно относится к этой теме. - Ты вёл себя гораздо более уверенно, чем потом. Что случилось? Старший роняет голову обратно на подушку и вздыхает, закрывая глаза и чуть улыбаясь. - Я, вообще-то, очень боялся. Потому и воспользовался экстренным запасом алкоголя... Немного. - Ааааа... - тихо протягивает японец и усмехается. Как это он сам не догадался? Ведь и заговорить с ним Китай смог только после нескольких порций... Он тоже закрывает глаза. Завтра вновь рабочий день. Им обоим надо отдохнуть. А если повезёт, привести себя в порядок.