All I want for Christmas...is for it to be over

24 Ноября 2017 (Пятница) Луи ненавидел Рождество. Его презрение к этому празднику перешло все границы поскольку казалось, что с каждым годом он становился все раньше и раньше. Совсем не помогло то, что он решил покинуть свою любимую страну только для того, чтобы его встретили толпы людей, снующие туда-сюда в терминале аэропорта в предрассветные часы. То, что происходило в лобби было полнейшим безумием, если ни настоящим хаосом, что только усугубляло отвратительное настроение Луи. Почему он решил лететь на следующий день после Дня Благодарения? В его защиту стоит сказать, что хоть его агент несколько раз спрашивал его, уверен ли он в выборе даты, он не мог понять всю суть американского Дня Благодарения. То, что он выбрал день, следующий за Днем Благодарения, должно было считаться разумным решением, верно? Что ж, он ошибся. Огромная Рождественская елка стояла прямо посреди терминала в Международном аэропорту Денвера. Это был самый загруженный участок в аэропорту, и власти решили разместить ее именно там. У них, должно быть, работали самые первоклассные архитекторы и дизайнеры, которые придумали этот гениальный план. И откуда взялась эта толпа людей? Луи нашел ответ в тот момент, когда вышел на открытую площадь терминала. Трудно было поверить в то, что предстало перед ним — каток, в аэропорту? Что может быть абсурднее этого? Луи решил сберечь свою энергию и направить ее на решение проблем. Как бы ему ни хотелось, чтобы его мысли были услышаны, было только шесть утра, и он только что совершил двенадцатичасовой перелет, абсолютно не стоящий того, чтобы усугублять положение. Он попытался вспомнить, когда в последний раз праздновал Рождество и правда наслаждался им — не желая, чтобы конец света наступил именно в ту секунду, когда в поле его зрения появилась машущая рука. Его глаза сфокусировались на бледнолицем мужчине со светлыми волосами и темными корнями, сверкнув белоснежной улыбкой. В другой руке он держал синюю карточку с его именем и небрежно нарисованным смайликом с высунутым языком. — Томмо!!! Это я, Найл Хоран! Твой агент! — Найл попрыгал на месте, чтобы Луи мог его найти среди толпы людей. Он покачал головой в притворном стыде за выходки своего агента, как будто не знал его. В конце концов, они знали друг друга на протяжении большей части футбольной карьеры Томлинсона. По крайней мере, поездка в его новый дом не будет скучной, хотя он действительно надеялся, что сможет вздремнуть во время поездки в свой новый дом, чтобы прийти в себя после утреннего хаоса. — Найл, — Луи протянул руку, но мужчина заключил его в крепкие медвежьи объятия, хлопнув по спине с такой силой, что Луи закашлялся и почувствовал, как его сжались легкие. — Добро пожаловать в Америку, дружище! У нас будет много веселья, особенно в этот рождественский сезон, — глаза Хорана сияли от возбуждения. Луи последовал за ним, когда тот схватил его багаж и, развернувшись на каблуках, направился к главному терминалу. Как только они добрались до машины, агент открыл перед ним дверь, а сам погрузил чемоданы в багажник. — Тебе понравится твой новый дом. Он прекрасен! — крикнул Найл, спереди обходя машину. Дверь захлопнулась прямо перед носом Луи, прежде чем он успел ответить. Найл, к счастью, сел на переднее пассажирское сиденье, оставив Луи на заднем. Он слушал, как его агент объяснил водителю, как добраться до нового дома Луи, и сообщил, что тот может немного вздремнуть, так как дорога «домой» займет у них примерно сорок минут. Он уже собирался закрыть глаза, чтобы немного поспать, когда услышал, как Найл задал ему вопрос. Вот я и поспал, проворчал про себя шатен. — Итак, Луи, какие у тебя планы на Рождество? У меня есть несколько идей. Мы можем… — Я не праздную Рождество, — раздраженно ответил он, прерывая Хорана. Все, чего он хотел, это быстро вздремнуть, прежде чем его голова взорвется. — Ты не празднуешь Рождество?! Это очень не по-Рудольфовски! — Найл разразился своим фирменным смехом, но потом резко посерьезнел. — Разве это не противозаконно? — недовольно спросил агент, когда Луи не ответил. Томлинсон выпрямился и помотал головой. — Да, но что может случиться? Рождественские эльфы ворвутся в мой дом, свяжут меня и будут держать в заложниках, пока будут превращать мой дом в логово Санты, печь печенье на моей кухне и включать на полную рождественские песни, пока я не сдамся? Не будь ребенком, Неил. Рождество — это злой праздник, абсолютный трюк дьявола, чтобы манипулировать такими людьми, как ты и другие, к сожалению, покупая дорогущие вещи, которые совершенно никому не нужны. Он потянулся, слыша хруст в суставах, и продолжил свою тираду; на губах появилась усмешка. — Рождество переоценено и чрезмерно коммерциализировано. То, что ты называешь «духом Рождества», стало «духом хвастовства». Ты можешь отдавать все время, зачем тебе какие-то оправдания? Ты должен просто дарить подарки, когда хочется, веселиться и вешать гирлянды, когда угодно. Он, наконец, выдохнул, как только подумал, что понял свою точку зрения. Чувствуя себя мудрым и довольным, он положил голову на мягкое заднее сиденье и закрыл глаза, надеясь, что Найл поймет и оставит его в покое. Если бы праздники были болезнями, подумал он, Рождество было бы чумой — быстро распространяющейся, смертельной пандемией. Оно уже захватило День Благодарения, распространилось на Новый год и скоро захватит и Хэллоуин. Это примерно треть года, посвященного извращенной имитации того, что раньше было религиозным праздником. Поэтому любой специалист по болезням посоветовал бы изолировать себя от тех, кто заражен, и использовать сильнейшие антибиотики, чтобы предотвратить дальнейшее распространение чумы. Луи спасет человечество, а они могут поблагодарить его позже. Как и у большинство циников, горечь Луи проистекала из неудачной истории. Когда-то он любил Рождество — огоньки, подарки, еду, общение и вообще все эти развлечения. Конечно, ему тогда было шесть лет. В том же году Санта решил перестать приходить, чтобы приносить свои подарки. Возможно, это было совпадением для шестилетнего Луи, но это было в том же году, когда его отец оставил их. Когда ему было четырнадцать, он споткнулся о рождественскую гирлянду и сломал ногу. Он не мог принять участие в празднествах, и что еще хуже, это едва не стоило ему мечты стать следующим Дэвидом Бекхэмом. — Эй, мы на месте! — Найл разбудил Луи от кошмара его прошлых рождественских неудач, играющих на повторе во сне. Он увидел Хорана, стоящего возле машины с протянутыми к дому руками, играющими бровями и нахальной ухмылкой на лице. — Ты путешествовал во времени и пространстве, мчался через бесчисленные годы, внутренне и бесконтрольно. Огромной ценой мотался по Вселенной. Звезды рождались и умирали, чтобы выковать саму ткань твоих костей. И это все привело тебя сюда…в этот момент…в это место. Это твоя судьба Лу! Ну, кто-то определенно драматизировал. — О чем вы говорите, Доктор? — спросил Томлинсон, громко зевая. — Добро пожаловать в Луисвилл! Томмо, это правда Луисвилл. Потому что ты Луи и это твоя новая деревня. Луисвилл! Разве я не гений? Я имею в виду, я определенно не Доктор, но я гений! Вместо того чтобы ответить, Луи протянул руку и ударил Найла по голове. Он был более чем благодарен за то, что Хоран был рядом, и хоть он был далеко от своей семьи, он знал, что ирландец прикроет его. Холодный осенний ветерок коснулся его лица, отвлекая от размышлений. Он порылся в сумке в поисках своей шапочки и быстро натянул ее поверх своих карамельных локонов, выходя из машины, чтобы как следует осмотреть окрестности. — Я останусь там? Совсем один? Он больше, чем я ожидал. — Не говори глупостей, Лу. Это дуплекс. Он выглядит большим, но ты делишь его с другим парнем. А еще у вас один двор. Если только ты не хочешь, чтобы я поставил там забор, — Найл указал куда-то в середину переднего двора. Когда Луи проследил за тем, куда указывал Найл, он почувствовал, что его вот-вот вырвет, и нет, это не было бы слишком. Это было определенно потому, что прямо перед ним была самая банальная сцена, которую он когда-либо видел. Мигающие под песню Мэрайя Кэри «Merriest Christmas Special» огоньки. С другой стороны уже стоял снеговик в чем-то напоминающим черную юбку, вероятно, у его соседей большая семья. Нет. Только не это. Все, чего он хотел, — это тишины и покоя. Вот почему он покинул свой родной город еще до начала учебного года в январе — так что он мог пропустить Рождество! Он не ожидал, что оно последует за ним через океан. Этот праздничный сезон уже действовал ему на нервы, а ведь еще не наступил декабрь. Погруженный в свои мысли и всепоглощающее отвращение к Рождеству, Луи не заметил, что кто-то приближается к ним, пока не услышал громкий смех, исходящий не от одного веселого и любящего Рождество человека, теперь и от двух. — Томмо, познакомься с Гарри, твоим соседом! — Найл вырвал его из мыслей, слишком громко для утра. Когда это Найл был менее громким, подумал Луи. — Привет, я Гарри Стайлс. Приятно познакомиться. Рад, что у меня сосед из Британии. Найл так много рассказывал мне о тебе, — сказал мужчина, протягивая руку, чтобы пожать руку шатену. Шоколадные кудри, венчавшие его голову, отражали огоньки, придавая ему ангельский вид. Он прищурился, глядя на захватывающую дух заразительную улыбку и зеленые глаза, умоляющими Луи ответить взаимностью. Тот же с трудом сдерживался, чтобы не сорвать маску жестокости, которую он нацепил сегодня утром. Видите ли, его нелегко было уговорить. Ну, он был таким раньше, но не теперь, не с тех пор, как он узнал правду о Санте. Он решил, что-то, что он смог выдавить, выглядело как неловкая улыбка, которая граничила с видом при запоре и злостью, когда он попытался представиться. — Привет. Луи. Томлинсон. Я Луи Томлинсон, — заикаясь, сказал он и пожал ему руку. Хм, стойкая ухмылка, подумал он. И нет, он не смущался. Это было определенно потому, что он только что проснулся. Прекрасное создание, стоявшее перед ним, не имело к этому абсолютно никакого отношения. Его острая челюсть, которая, вероятно, могла резать лук, ничего не сделала с уже переворачивающимися кишками Луи. Шатен воздержался от того, чтобы представить себе, как выглядел бы этот мальчик или, ну, мужчина, если бы он позволил своим вьющимся волосам отрасти до плеч. Луи оторвал взгляд своих синих, как океан, глаз от мужчины, когда понял, что смотрит на него дольше, чем того требуют нормы общества. Он видел, как рот Гарри открывается и закрывается, как будто он говорит с ним, и ему пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы заглушить свои мысли и сосредоточиться на том, что пытался сказать парень. — Да. Эм, — Луи кивнул, но абсолютно не понимал, на что соглашался. — Что ты сказал? — спросил он, но это прозвучало скорее раздраженно, чем любопытно, и он понял, что уже слишком поздно начинать правильное знакомство. — Добро пожаловать в Луисвилл, Луи, — Стайлс неловко кашлянул, пытаясь скрыть хихиканье над своим ужасным каламбуром. Луи, конечно, это заметил, но никак не отреагировал. Он еще не всю иронию растерял. — О, и, как британец, приветствующий других британцев, я с удовольствием устрою вам первый ужин в этом городке, — сказал Гарри с широкой улыбкой, когда на его щеках появились ямочки размером с лунный кратер. Томлинсон поднял глаза на Гарри, буквально посмотрел вверх, он был, должно быть, по крайней мере на двенадцать сантиметров выше его, и оценил человека перед ним. — Ты ведь знаешь, что наш парень — ирландец, да? — от Луи последовало еще одно дерзкое замечание. Он прикусил язык и мысленно отругал себя. Он правда плохо умел производить хорошее первое впечатление. — Ты все испортил, Лу! Гарри пригласил нас на ужин в RBB. Думаешь, меня волнует, откуда, по его мнению, я родом? Я слышал, что они делают лучшие яйца Бенедикт в городе, а от их выпечки можно коньки отбросить! На одну ночь я мог бы побыть британцем, — Найл подражал акценту Луи, чтобы подчеркнуть свою мысль. — RBB? — спросил шатен, озадаченный тем, как быстро Найл дернул головой в его сторону с такой головокружительной скоростью, как будто Луи должен был об этом знать. — Да, Rolling Boulder Bistro! — воскликнул Хоран. — Это место принадлежит твоему новому соседу, и он только что пригласил нас на ужин. Я абсолютно «за», Гарри. И я ничего не запланировал для Томмо на сегодняшний вечер, так что он свободен, — заявил он, глядя на Луи умоляющими щенячьими глазами. Луи впился взглядом в Хорана, но прежде чем он успел даже подумать о том, чтобы запротестовать, Гарри снова взволновал его, во второй раз, когда положил руку на плечо Луи, прощаясь с ним. Шатен почувствовал покалывание сквозь множество слоев своей одежды и тепло в животе. Это могла быть тошнота, от всех мигающих огней на стороне Стайлса, но ему нравилось это чувство. Оно было… теплым и пушистым. Точно такое же чувство он испытывал в канун Рождества, когда все сгрудились перед камином в своих лучших уродливых рождественских джемперах, которые бабушка связала специально для этого случая. Это почти как пережить особые моменты, которые он давно похоронил глубоко в своей голове, уверенный, что он никогда не будет снова их переживать. — Ладно, мне пора идти. Увидимся вечером, ребята? — спросил Гарри. Томлинсон почувствовал, как тепло медленно уходит. Когда он понял, что простое прикосновение Гарри вызвало у него мгновенное любовное воспоминание, он мысленно и физически попытался стряхнуть его. На самом деле, он начал дрожать так отчаянно, что его ноги заскользили в снежной слякоти, и он начал терять опору, поскольку гравитация безжалостно тянула его вниз. Но прежде чем он рухнул на землю, Гарри появился рядом, держа его за талию своими большими сильными руками. — Упс, осторожнее! Бордюр может стать скользким, особенно в это время года, когда снег становится влажным. Брови Луи поднялись так высоко, что их почти не стало видно из-за челки. Он начал сомневаться в том обаянии, которое Гарри внушил ему несколько минут назад. — Прости, что ты только что сказал? — Я сказал, что бордюр становится скользким, — повторил Гарри, но его прервал взмах руки Луи перед его лицом, сопровождаемый язвительным замечанием. — Я слышал тебя, Гарольд. Ты так долго пробыл в Америке, что забыл, что это на самом деле называется тротуар?! — Луи закатил глаза так сильно, что на мгновение ему показалось, что он смог увидеть свой мозг. Между бровями парня залегла глубокая морщина. Он сморщил нос, прикусил губу, чтобы сдержать улыбку, но когда она наконец появилась, то преобразила его лицо в мальчишеское выражением нежности. Он быстро заморгал и несколько раз открыл и закрыл рот, пытаясь найти, что сказать. Вместо этого он решил взъерошить свои идеально взъерошенные волосы, на что, вероятно, потратил немало времени. Он неловко кашлянул и махнул рукой в сторону припаркованной лавандовой Хонды HR-V, и быстро побежал к выходу, полностью отмахнувшись от грубости Луи. Когда он отшатнулся, шатен услышал, как он пробормотал что-то очень похожее на «Вежливо, Гарри, очень вежливо». ___ Найл уехал вскоре после того, как устроил ему экскурсию по его новому «дому вдали от дома», чтобы он мог подготовиться и забрать свою половинку на ужин. Луи попытался объяснить Найлу, что Гарри был просто вежлив и на самом деле не ожидал, что они придут. Поэтому он заверил своего разочарованного агента, что проедется по окрестностям, найдет ближайшую бакалейную лавку, купит продуктов и поужинает в одиночестве. Позже ему удалось найти компромисс. — Мы поужинаем в том месте, RBB, как-нибудь на следующей неделе. Доволен? — это принесло Луи тридцать секунд объятий и небрежный влажный поцелуй в обе щеки. Должно быть, он проспал дольше, чем ему хотелось, потому что его разбудил ритмичный стук в дверь, похожий на мелодия «Jingle Bells». Он быстро включил телефон, чтобы проверить время, и с удивлением обнаружил, что уже половина десятого вечера. Его внутренние часы испортились, хорошая работа, Томмо! Когда он направился к двери, раздался еще один стук. Не слишком ли рано для рождественских песен? Боже, он ненавидел колядки. Но опять же, это не должно быть для него сюрпризом. Весь этот пригород, казалось, застрял в Рождественском снежном шаре. Он вздохнул и заставил себя открыть дверь только для того, чтобы отчитать незваных гостей. Он не ожидал увидеть Ангела. Подождите, нет, должно быть, это были уличные фонари, создающие ореол позади кудрявого мужчины, мальчика, мужчины-мальчика с парой изумрудных глаз. Луи, должно быть, все еще спал. Он воздержался от того, чтобы дотронуться до ямочек, появившихся в уголках улыбки Гарри. — Луи! Привет! Мне было интересно, почему ты… — Гарри сделал паузу на середине фразы, что еще больше расстроило Луи, пока он не заметил, что его собственный указательный палец неловко завис в воздухе прямо перед лицом Гарри. — Я… я ждал тебя в ресторане, но понял, что ты слишком устал, чтобы идти на ужин, и вместо этого приготовил его тебе. Это блюдо от шефа на этой неделе. Я называю его «Жареное Рождественское Попурри», — Гарри ухмыльнулся, наблюдая, как Луи медленно опустил руку и засунул руку в карман брюк. — Ну спасибо, Гарольд. Это… очень мило с твоей стороны, — Луи сжал руку кулак, пытаясь успокоиться. Он не поддавался чарам своего пафосного соседа; самопровозглашённого «соотечественника», которого Америка обработала и завербовала как любящего Санту эльфа, который, наверное, чихал снежинками и носил гирлянду вместо шарфа, насвистывая ‘We Wish You a Merry Christmas’, готовя имбирные печеньки. — Надеюсь, здесь нет ничего, чего бы ты не съел, — огрызнулся Луи, подавив медленно ползущее раздражение, нарастающее в его животе. — Эй, нет, я сделал это сам! — смиренно признался Гарри, если в его тоне и была гордость, то смущенная улыбка компенсировала это. — Я бы определенно съел его. Ну, кроме зеленых оливок. Я ненавижу оливки, — объяснил он, но это не помешало ему добавить их в другие рецепты. — То, что мне не нравится есть, не означает, что другие люди должны упускать это, — продолжил он, сказав, что никогда не будет саботировать хорошее блюдо, основанное на его собственной неприязни к определенному одному ингредиенту или двум. Луи просто стоял и таращился на Гарри, пытаясь понять, почему он находит его таким неприятным, хотя он, казалось, обладал добродушным характером. Уголок верхней губы шатена приподнялся в подобии гримасы, и он поймал себя на том, что смотрит, не мигая, как ему показалось, целую минуту. Когда ему наконец удалось прийти в себя, он поклялся себе, что сделает своей миссией разоблачение настоящего Гарри, потому что человек перед ним был слишком хорош, чтобы быть правдой. Он не мог быть просто солнечным светом, радугой и бесплатной доставкой ужина, наверняка за его небесным образом скрывалось что-то хитрое. — Я бы с удовольствием поболтал с тобой еще немного, но я совершенно измотан, и я уверен, что ты тоже. Увидимся, — Луи хотел закрыть дверь и жить своей жизнью, но мама учила его быть вежливым при любых обстоятельствах, несмотря ни на что. — И Гарри, спасибо, — быстро добавил он, не дожидаясь ответа Стайлса, прежде чем закрыть дверь. Пожалуй, это было лучшее «Жареное Рождественское Попурри», которое он когда-либо ел, но, честно говоря, ему не с чем было сравнивать. Он просто хорошо поужинал, что можно было бы считать посредственной компенсацией за этот ужасный день.

_________________

25 Ноября 2017 (Суббота) Луи было тринадцать лет, когда его мама поручила ему заботу о близняшках, Фиби и Дейзи. Его также попросили присмотреть за имбирным печеньем в духовке. Мамины инструкции были просты: когда таймер выключится, выключить духовку и достать печенье. Она как раз собиралась забрать Лотти и Физзи с их хождением по домам с Рождественскими колядками, так что она все равно не надолго. По счастливой случайности это было в тот же день, когда он получил копию FIFA 2004. Он мог делать только одну или, максимум, две вещи одновременно, и в тринадцать лет у него были проблемы с расстановкой приоритетов. И давайте просто скажем, что его главным приоритетом в этот конкретный день было победить Роналдиньо в PS2. Его мама вернулась домой и увидела плачущих близняшек, предоставленных самим себе, из кухни валил дым, а Луи подставлял противень под кран, чтобы отклеить подгоревшее печенье. Это был солнечный день, слава богу! Луи решил осмотреть окрестности и проверить, сколько времени ему потребуется, чтобы доехать от своего дома до Дикс Спортинг Гудс Парк, дом его новой футбольной команды «Колорадо Рэпидз». Он размышлял, что надеть, когда услышал знакомый ритмичный стук, доносящийся снизу. Он быстро оделся, прихватив из шкафа все, до чего мог дотянуться рукой. У него даже не было времени посмотреть на себя в зеркало, но он успел мельком взглянуть на фиолетовую ветровку и черные спортивные штаны. Он пожал плечами, сойдет, и быстро побежал вниз по лестнице с слишком большим энтузиазмом, задыхаясь, когда он потянулся, чтобы открыть дверь. — Доброе утро, Луи! Я сделал несколько имбирных печенек для сегодняшнего собрания ТСЖ. Я был немного взволнован, и я думаю, что я, возможно, перестарался, так что у меня немного осталось. Хочешь немного? Пожалуйста, я не хочу, чтобы они пропали, — Гарри расплылся в лучезарной улыбке, когда он наконец остановился после своей речи и глотнул воздуха. В руках он держал плетеную корзинку, полную пряничного печенья, украшенного королевской глазурью и аккуратно уложенного внутрь. — Эй, притормози, Кудряш! У нас есть все время в мире. Ну, не прям все, но большая его часть. Ты меня понял. Я не любитель пряников. Кроме того, что такое Т-С-Ж? — выражение замешательства омрачило лицо Томлинсона. Гарри окинул Луи взглядом и ответил: — Это Товарищество Собственников Жилья? — Ты говоришь или спрашиваешь? — Луи усмехнулся, когда он взглядом внимательно изучал корзинку в руке Гарри. — Говорю. Давай, Луи, просто попробуй печенье. Просто попробуй и они все скажут за себя. Пожалуйста, — настаивал Стайлс, хлопая ресницами, протискиваясь мимо Луи, заходя в дом без приглашения и закрывая дверь. Сильный аромат корицы донесся до ноздрей Луи, умоляя его сдаться. — Ладно, но только одно! — когда он взял печенье и сердито откусил верхушку, и из его рта вырвался весь ад. Однако само печенье было на вкус как рай. Он слышал, как хор ангелов распевал гимны и играл на арфе вперемешку с сахаром и корицей во рту, среди хаоса у него в голове. Гарри улыбнулся от уха до уха, самодовольно удовлетворенный и довольный признательными тихими стонами шатена, которые срывались с его губ при каждом укусе. — О, и кстати, было бы замечательно, если бы ты смог прийти на встречу? — неуверенно выпалил Гарри. — Остальные соседи с радостью примут тебя в свою общину, — горячо продолжил он, и его глаза заискрились надеждой. Луи покопался в своей голове, пытаясь придумать предлог, чтобы уклониться от этого «собрания общества», потому что единственное, что было близко к его ненависти к Рождеству, были собрания, подобные этому. — Вообще-то я скоро уезжаю и, возможно, не успею вернуться вовремя. Видишь ли, я буду разъезжать по округе, чтобы привыкнуть к поездкам туда и обратно на стадион, так что я могу опоздать. Тебе, наверное, не стоит меня ждать. — На самом деле это звучит прекрасно, — возразил Гарри. — Нет лучшего способа познакомиться со всей округой, чем эта встреча. Там будут все! И, черт возьми, это была худшая идея, которая пришла ему в голову. — Я посмотрю, что можно сделать, Гарри, и дам тебе знать, — Луи поднял запястье выше, чем нужно, чтобы проверить время. Гарри, с другой стороны, не заметил его преувеличенных движений, поскольку он был занят, роясь в карманах в поисках чего-то, и после того, как нашел то, что искал, предложил Луи свой телефон. — Не возражаешь, если мы обменяемся номерами? Я просто беспокоюсь, что ты можешь потерять счет времени или заблудиться по пути. По крайней мере, ты можешь позвонить мне, если ты опаздываешь или заблудишься, или я могу позвонить тебе? Знаешь, всегда хорошо иметь номер своего соседа. На случай непредвиденных обстоятельств, — Гарри застенчиво улыбнулся, избегая смотреть ему в глаза и покусывая нижнюю губу. Луи был ошарашен. Как мы так быстро пришли к тому, чтобы обмениваться телефонами? Он записал свой номер в телефоне Гарри, хотя это было против его воли, но, в конце концов, он был воспитан своей мамой, чтобы быть настоящим джентльменом. Он передал телефон Стайлсу, и тот быстро позвонил ему, чтобы Луи тоже знал его номер. — Ну ладно, спасибо за печенье, Хаз. Мне нужно спешить, если ты хочешь, чтобы я успел к этому «собранию общества», — Томлинсон опешил, услышав это прозвище от себя. Он был уверен, что это только потому, что говорил быстро. Он быстро схватил корзинку с пряниками, которую Гарри держал в руках, что вызвало удивленное выражение на лице у того. Луи заметил, как изменилось выражение лица кудрявого парня. Он снова показывал свой мягкий, нежный взгляд. Только тогда Луи заметил, что на нем надето: бирюзовая рубашка с короткими рукавами, застегнутая на все пуговицы, с рисунком в виде тропических деревьев, персиковый шарф, свободно обернутый вокруг шеи, коричневые ботинки «челси» и, судя по всему, черные джинсы. Он определенно смерил его взглядом, но заметил, что Стайлс одет для более теплой погоды. — Как там погодка? — Луи попытался отогнать нависшую неловкость. — О, эм, около тридцати градусов. На самом деле довольно приятная погода для этого времени года. Так что… Я больше не буду тебя задерживать. Увидимся позже, Луи, — попрощался Гарри, смущенно глядя себе под ноги. Томлинсон рывком распахнул дверь и вытолкнул парня наружу так быстро, как только смог, его рука уже впитывала тепло другого тела от простого прикосновения. — Конечно, увидимся позже, Кудряшка! — крикнул Луи и подождал, пока Гарри пересечет свою часть двора, прежде чем закрыть дверь. ___ После того, как Гарри ушел, Луи пересмотрел свой выбор одежды и решил переодеться в черную майку и узкие джинсы. Он не ожидал бодрящей погоды с холодным ветром, пронизывающим его кожу и органы, когда вышел на улицу. Он не собирался спустить неправильный прогноз погоды Гарри с рук. Он заплатит за это. Он подъехал к зданию клуба, следуя указаниям Стайлса, но проехал еще пару раз вокруг квартала и дважды повернул налево, когда должен был повернуть направо. Он увидел, что Гарри приоделся для холодной погоды. Луи впился в него грозным взглядом. — Тридцать, мать его за ногу, градусов, здесь чертовски холодно! — громко выругался Луи. Люди, которые используют Фаренгейт, должны гореть в аду целую вечность. Он был уверен, что если бы взглядом можно было убить, Гарри уже был бы похоронен на три метра под землей. Как оказалось, вся эта «собрание общества» должна была фактически поприветствовать Луи в этом районе. Гарри провел его внутрь здания клуба, к подиуму, и ему велели всем представиться. — Я Луи Томлинсон, сын Англии, родом из земли Донкастер, к югу от Йоркшира, — он был совершенно ошеломлен, он не знал, откуда это взялось. Луи увидел, что плечи Стайлса дрожали, в попытке сдержать смех. Затем он продолжил говорить, как он полагал, в более приемлемой манере, поскольку он поделился причиной, по которой ему пришлось переехать в Америку. — Я играл в футбол за «Донкастер Роверс» в моем родном городе, прежде чем мне предложили место защитника в «Колорадо Рэпидз», — толпа, не меньше двадцати человек, закричала и засвистела, подняв руки, некоторые даже аплодировали. Он склонил голову и приподнял воображаемую шляпу, но прежде чем он успел сойти с помоста, Гарри уже пожимал ему руку, а другая рука лежала на плече Луи, удерживая его на месте. — А теперь вопрос-ответ! — объявил он всем после того, как остальные члены общества кратко представились. Если под краткостью подразумевались разговоры о том, что они больше всего любят в Рождество, или перечисление имен своих детей, то Луи не хотел слышать престранного и подобного поведения, спасибо большое. Гарри не сводил глаз с Луи, и тот мог только надеяться, что его собственные глаза ответят ему тем же взглядом, говоря, что ты творишь. Стайлс же ответил на его немой вопрос сияющей улыбкой. Луи мысленно проклинал его, но удивление, смятение и нежность соперничали друг с другом, чтобы не отразиться на его лице. Затем ему задавали тривиальные вопросы, такие как: «как тебе Луисвилл и Америка?» и «на что у тебя аллергия?» и «сколько у тебя братьев и сестер?» и с каждым ответом он, как ни странно, получал аплодисменты. И, наконец, «ты одинок Луи? Ты не против встречаться с моей дочерью?» — его расспрашивал кто-то настолько любопытный, что он сомневался, что им есть чем заняться, кроме как весь день сплетничать. Луи вскинул голову, мышцы шеи напряглись, когда он оглядел толпу, пока его взгляд наконец не остановился на женщине, которую, как он помнил, звали Марта. Она точно Марта, подумал он, поджав губы. — Вообще-то я против, Марта… — ответил Луи деловитым тоном, а затем добавил: — Разве что… у вас есть сын? — он подмигнул, ухмыляясь уголком рта. Шатен намеренно избегал смотреть в сторону Гарри, но все равно боковым зрением увидел облегченную улыбку, мелькнувшую на его лице. К сожалению, встреча не закончилась, когда он, наконец, ушел. Оказалось, что он не такая уж и вип-персона. Комитет, Гарри, очевидно, был его частью, обсуждал тему для их обмена подарками Тайного Санты. Луи нельзя было винить, когда он отключился в тот момент, когда услышал, что они упомянули рождественские огни. Это был в целом утомительный день, в котором он, скорее всего, не принял бы участия, если бы не настойчивость Гарри.

_________________

2 Декабря 2017 (Суббота) Луи было пятнадцать лет, когда он случайно залепил своей бабушке фруктовым пирогом. Луи никак не мог понять одержимость рождественскими фруктовыми пирогами. Кто захочет есть то, что так ужасно пахнет? Его представление о фруктовом пироге было больше похоже на торт с клубничным кремом, а не на кирпич с сухофруктами, которые выглядели как клейкие конфеты, но на вкус больше походили на восковые свечи. Он мог придумать только одно применение для фруктового пирога, и это было бросить в окно достойного человека, и в то время это был его смертельный враг и лучший друг, Бекки. Однажды днем она пришла к Луи домой, и они зависали на кухне, и она упомянула что-то о фруктовых пирогах, вкус которых был точно таким же, как вкус Луи по отношению к женскому полу, ужасным и неприемлемым. Без ведома Луи его бабушка сидела на корточках за кухонным столом. Телевизор совсем не помогал. Каждое шоу или новостной канал все еще бубнили О Дне Благодарения или транслировали рождественские блюда или черно-белые фильмы. День благодарения, его новый презираемый праздник, фактически закончился. Еще не наступил декабрь, а они уже с утра показывали «Эта замечательная жизнь»! Луи поднял телефон, чтобы проверить дату; он отсиживался в своем доме с того ужасного «собрания сообщества» и потерял счет дням — его способ не натыкаться на людей вне комфорта собственного дома. Луи как раз просматривал свой календарь, и, как оказалось, уже наступил декабрь, когда на экране появился молодой парень со светлыми волосами, пронзительными голубыми глазами и кривой улыбкой. Он ответил на звонок громким: — Вы позвонили по номеру 8-800-Отмените-Рождество-Сейчас! Чтобы присоединиться ко мне и бросить своего греческого бога бойфренда, нажмите «один», в противном случае, пожалуйста, повесьте трубку. Наберись смелости парень, еще не поздно! — Ну, если это не сам старый Скрудж. Ты совсем не веселый, Томмо. Что мне с тобой делать? — Найл тяжело вздохнул, что больше походило на капитуляцию. Шатен передвинул телефон, зажав его между левым ухом и плечом. — О, мой дорогой ангел-хранитель, Лепрекон, кем бы ты ни был, ты не должен беспокоиться обо мне. Я и сам справлюсь, — губы Луи сложились в тонкую линию, когда последние слова, которые он произнес, эхом отдались в его голове. Сам. Найл сокрушенно вздохнул. — Я просто… я беспокоюсь о тебе, Лу. В основном потому, что ты склонен засовывать свою голову в задницу, и без меня рядом, кто поможет тебе вытащить ее? — И именно поэтому, мой дорогой Найлер, ты должен повесить трубку. Я не хочу портить твой любимый праздник, хорошо? А теперь иди, я уже могу представить красивое лицо Зейна, хмурящееся на тебя. Не позволяй мне заставить вас пропустить свой рейс обратно в Дублин или быть причиной вашего разрыва! Найл сказал что-то о том, что его отношения с Зейном были похожи на непотопляемый Титаник, прежде чем он затонул. Луи готовился отругать его за неудачный выбор сравнения, но его отвлекла самая ужасная песня, когда-либо написанная и записанная, орущая из-за стены. Jingle bell, jingle bell, jingle bell rock//Колокольный, колокольный, колокольный звон Jingle bells swing and jingle bells ring//Колокольчики болтаются и звенят — Клянусь Богом, если я еще раз услышу Jingle Bell, то сожгу весь этот район дотла, — прошипел Луи, хлопнув ладонью по кофейному столику, отчего его чашка закачалась и расплескалась. — Мне нужно идти домой. У меня есть кое-какие дела по терроризированию. — Этот красивый кудрявый Санта мужчина-мальчик снова втирает в тебя Рождество? — Он прекрасен, но еще он самый раздражающий ангел, одетый как помощник Санты, посланный, чтобы сделать мою жизнь несчастной, — Луи стиснул зубы. Jingle bells chime in jingle bell time//Перезвон колокольчиков, колокольное время, Dancing and prancing in Jingle Bell Square…//Танцы и прыжки в Колокольном сквере… — Ради всего святого! — Луи очень хотелось кого-нибудь придушить, постоянное повторение строк действовало ему на нервы. — Хорошо, я оставлю тебя в покое. Увидимся в День подарков! Получай удовольствие и ох, не пускай слюни! Луи прикусил внутреннюю сторону щеки и закончил разговор, прежде чем Найл успел сказать еще какую-нибудь чушь о его обожании по отношению к его очаровательно красивому соседу, что было всего лишь абсурдным утверждением. Поэтому он отправился в путь и без колебаний пересек двор, придав своему лицу самое зловещее выражение, на какое только был способен. Он ударил кулаком по деревянной двери, заставляя венок с основными шишками и ягодами задрожать, а также зазвенели золотые колокольчики на нем, когда он постучал еще несколько раз, пока не услышал приближающиеся шаги. Его приветствовал улыбающийся Гарри. — Луи? Что-то не так? Ты немного рановато… — Рано для чего? — прорычал шатен в ответ. Это, должно быть, застало Гарри врасплох, потому что он плотно сжал губы и его лицо стало озабоченным, когда он сосредоточил свой взгляд на земле. Луи отвел взгляд от удрученного лица Гарри и оглядел его с головы до ног. На Стайлсе был фартук с изображением женской фигуры в бикини от Санта-Клауса, а на обеих руках — Варежки от Санта-Клауса. Если раньше у Луи и были какие-то сомнения, то теперь он был убежден, что Гарри, вероятно, может быть одним из эльфов Санты или даже самим Сантой, тем самым, которого он боялся с того момента, как вышел на терминал аэропорта. Он откашлялся, морщась при виде великолепного, гигантского эльфа перед ним. Возможно, это выглядело так, как будто он забыл, зачем пришел сюда, так как он таращился на Гарри, но затем он снова сосредоточился и услышал эту адскую песню про колокольчики, доносящуюся из дома его соседа. — «Jingle Bells», серьёзно? Что это вообще значит? Все собираются вместе и привязывают колокольчики к своим телам и танцуют? Самая. Тупая. Песня! Когда он поднял голову, страдальческое выражение лица Гарри сменилось улыбкой и покрасневшими щеками. Луи моргнул слишком много раз, пытаясь понять, как это прекрасное создание перед ним могло быть одновременно таким красивым и таким раздражающим. — Ну, вообще-то песня называется «Jingle Bell Rock» и написана Брендой Ли. Но это неважно. Извини, не заметил, что она играла так громко. Это было очень невнимательно с моей стороны. Мне очень жаль, но ради тебя я выключу, — к концу речи голос парня затих. И Луи действительно не нужно было этого знать. Ему было все равно, что задумал его красивый сосед, но он с радостью простоял бы там весь день, чтобы утонуть в глубоком, сладком голосе Гарри. Его мысли были прерваны неловким кашлем. — Так вот, я говорил, что…ты слишком рано для Тайного Санты. Нооо… — протянул Стайлс прежде чем продолжить: — Если ты ничем не занят, я пеку печенье и был бы очень признателен еще одной паре рук. Шатен вздрогнул при одном только упоминании рук и мысли о том, что Гарри нуждается в его руках. Он покачал головой, прогоняя ненужные мысли, и стиснул зубы, усиливая линию своей выдающейся челюсти. — Тайный Санта? Только первая неделя декабря, Гарольд. Не слишком ли мы волнуемся из-за какого-то переоцененного праздника? — Луи раздраженно фыркнул и уклонился от ответа на приглашение соседа. — Но это традиция, Луи. Ты говоришь так, будто не очень любишь Рождество, — разочарованно сказал Гарри, нахмурившись и надув губы. — Вообще-то самый большой анти-фанат. Ну, удачи тебе с твоей вечеринкой. Я был бы очень признателен, если бы ты оставил празднование при себе. И под этим я подразумеваю, что не хочу иметь с ним ничего общего. Луи не стал дожидаться ответа, потому что был уверен, что если он посмотрит на него, то его внутренности превратятся в кашу. Вместо этого он развернулся и зашагал по заснеженной траве на лужайке перед домом Гарри. Проходя мимо снеговика, он искоса взглянул на него и попытался вспомнить, куда положил листок бумаги, который вытащил из коробочки во время «собрания общества», на которое его пригласили на прошлой неделе. Как будто Гарри услышал его мысли, он осторожно сообщил: — О, и кстати, тема этой недели — что-то зеленое… — а затем слабое: — просто чтобы ты знал, — но Луи было все равно. Позже тем же вечером шатен обнаружил себя, вопреки здравому смыслу, но полным вины за то, что полностью отклонил предыдущее приглашение Гарри, стоящего рядом со снеговиком в своей огромной синей толстовке Vetements. Стайлс был в полном восторге и, не раздумывая, потащил Луи в свой дом на вечеринку Тайного Санты. Затем Томлинсона всем представили, и он тут же забывал имя предыдущего человека, как только другой называл своё, за исключением, конечно, ужасной Марты, которая буквально пихала свой домашний Рождественский фруктовый пирог ему в лицо. — Нет, Марта, я не буду пробовать твой фруктовый пирог. Да, я прекрасно знаю, что это ваше фирменное блюдо. Вот почему я не хочу это пробовать вообще, — решительно заявил Луи, последнюю фразу он пробормотал про себя. Самым ярким моментом знакомства было то, что Гарри представил Луи своим деловым партнерам, красивой паре, Лиаму и Софи, которые также переехали сюда из Великобритании. Лиам был главой развития бизнеса, а София отвечала за маркетинг. — Они помолвлены, Лу! — взволнованно объявили ему Стайлс шёпотом-криком, как будто посвящал его в маленький секрет, о котором все в комнате уже знали. Луи и Лиам быстро нашли общий язык. Вероятно потому, что Пейн напоминал молодого Дэвида Бекхэма, и на его лице большую часть времени была очень теплая улыбка. Он заставил Луи чувствовать себя желанным гостем и комфортно, даже не пытаясь. — Я играл в футбол в Вулверхэмптоне. Я имею в виду в средней школе, я не такой ас, как ты, — сказал Лиам и одарил Луи детской улыбкой, полной восхищения. — Я мог бы как-нибудь сводить тебя на поле, и мы могли бы устроить пикник, — предложил шатен. — О боже, это было бы потрясающе! Дай мне поговорить с женой, но вот мой номер. Они обменялись номерами и пообещали устроить «свидание» на поле. Неожиданно у него появился друг на собрании, на которое он не хотел идти с самого начала. В конце концов, все не так уж и плохо, подумал Луи. По мере продолжения вечеринки, Луи узнал, что снежную бабу, Гарри настоял, чтобы это была «она», на полном серьёзе звали Холли… Холли Дэвидсон. — У нее красная помада и маленькая черная юбка, — Луи просто стоял с пустым выражением на лице, когда Гарри пришлось объяснить ему: — это каламбур Луи, Харли Дэвидсон… Холли Дэвидсон, потому что она девочка, очевидно, и это Рождество. Холли Дэвидсон. — Ох, хм, хах. Хорошо. Я понял. Ха. Холли, — Луи кивнул в знак поддержки. Гарри также обсудил свои планы украсить сторону дома и двора Луи, объяснив, что он пытается занять первое место в конкурсе по украшению Рождественского дома их сообщества. Он объяснил, что в прошлом году он занял второе место, но он был абсолютно уверен: — Мы выиграем, Луи. Я верю в нас! Первое место за нами! — Гарри повеселел, восхитительный и практически лопающийся от счастья. Вместо того, чтобы внести свои проницательные идеи, Томлинсон уже замышлял что-то хитрое, чтобы помешать ему. Поэтому он согласился быть частью «команды», хотя Гарри повторил, что у Луи просто не было выбора. — Вот так все и происходит, Лу, наши дома считаются единым целым. В общем, Луи позаботится бы о том, чтобы он смеялся последним, потому что в Гарри было что-то такое, что заставляло его хотеть разгадать его самый глубокий, темный, Рождественский любовный секрет.

_________________

5 Декабря 2017 (Вторник) На этот раз это был не обычный ритмичный стук в дверь Луи, а веселый голос, кричащий «тук-тук» с другой стороны. Шатен открыл дверь со своим обычным ворчливым утренним выражением лица, солнце еще не взошло. Он прислонился своим полусонным телом к двери, и с его губ сорвался зевок. — Да, Гарольд? — Луи почесал голову, отчего его волосы еще больше растрепались. — Луи, ты должен спросить «кто там?» — упрекнул его Гарри. Томлинсон просто продолжил стоять, не потрудившись ответить, оставив в ответ только щебетание птиц. Он заметил огромный красный мешок, перекинутый через правое плечо парня. Он открыл было рот, чтобы спросить, но передумал. — Луууу… — Гарри растянул его имя, его оливково-зеленые глаза умоляли Луи ответить так, как он просил. — Хорошо. Кто там? — беззаботно ответил Томлинсон, раздражённо закатывая глаза. — Санта! — сказал Гарри, пожимая плечами и хихикая. — Санта, кто? — Подожди, почему я стою у двери? Я должен спуститься по трубе! — воскликнул Стайлс, преувеличенно ударив себя ладонью по голове. Наклонившись, он уронил мешок, и, схватившись за живот, рассмеялся собственной шутке, хоть и не смешной. Луи ни секунды не раздумывая захлопнул дверь перед его носом. Но, как он и предсказывал, в дверь постучали еще раз. Он мог просто проигнорировать кудрявого Санту и вернуться к прерванному сну, но был удивлен, когда уловил слабую улыбку, внезапно появившуюся на своём лице, когда он снова потянулся к дверной ручке. Дверь еще даже не полностью открылась, когда Гарри выпалил: — Как называется ребёнок, который не верит в Санту? — Даже не знаю. Я? — пожал плечами Томлинсон. — Нет, Луи! Спроси меня. — Тогда как? — лениво спросил Луи. — Бунтарь без Клауса! ¹ — Да ладно! Чего тебе надо, Гарри Стайлс? — Луи скрестил руки на груди, его бедра выдвинулись вперед, а правая нога нетерпеливо постукивала по полу. — Здесь, эм, довольно холодно, — у парня застучали зубы. Луи сделал шаг в сторону и тот без колебаний ворвался внутрь, волоча за собой красный мешок. Луи закрыл дверь, повернулся, оперся плечами о стену и вопросительно посмотрел на Гарри. — Я взял выходной, чтобы мы могли украсить твой дом! Шатен уже хотел было отчитаться его, и он мог бы, если бы правда захотел, но он вспомнил о своей миссии: Отменить Рождество, Шаг Первый — Сорвать Конкурс Рождественских Украшений Для Гарри. Вместо этого он ответил: — Мы…? Я думаю, что ты итак должен быть благодарен мне за то, что я позволил украсить мой дом. Нищие не могут выбирать, Гарольд. Я могу вышвырнуть тебя в любой момент, и ты потеряешь свои шансы на первое место. Луи зажмурился и обругал себя, как только злые слова слетели с его губ. Возможно, он был слишком резок в тот момент, но он украдкой взглянул на Гарри и увидел, что тот осматривает его дом, пальцы теребили нижнюю губу, а сам он сосредоточенно кивал. Гарри все равно не обращал на него никакого внимания. Поэтому Томлинсон оставил его одного разбирать свой красный мешок и разлегся на диване. Он совершенно не обратил внимание на то, что Гарри достал из своего мешка и положил в его холодильник. Он слышал, как Гарри быстро и тихо открывал и закрывал его кухонные шкафчики. Но Луи было все равно, лишь бы его не втянули в этот дурацкий рождественский проект. После того, как Стайлс разобрался на кухне, он, наконец, занялся украшением и начал с входной двери. Он повесил свежий самшитовый венок из падуба и эвкалипта «Потому что, Луи, он издает приятный и гостеприимный аромат и помогает отпугивать насекомых.» — Какая разница! — крикнул в ответ Луи и пожал плечами, продолжая переключать каналы по телевизору. Когда пришло время обеда, у шатена громко заурчало в животе, и он подумал, что наконец-то сможет побыть один, но нет. Гарри был так настроен закончить украшать его дом в тот день, он пришел хорошо подготовленным. Луи наблюдал, как Гарри начал собирать ингредиенты, которых, он мог поклясться, раньше там не было, из его холодильника и шкафов и раскладывать их на столешнице. — Мы приготовим Быстрые Киши, как можно кишстрее! — воскликнул Стайлс. Луи выплюнул воду, которую пил, и случайно вода полилась из носа. Он совсем этого не ожидал. Сначала Гарри ворвался в его дом с рождественской атрибутикой, но теперь это? Готовить на его кухне? Если серьезно, то Гарри, должно быть, все это спланировал. Он был абсолютно неумолим. — Эм… Вообще-то я заскочил на фермерский рынок перед тем, как приехать, чтобы приготовить нам обед. Ты поможешь мне взбить яйца? — произнёс Стайлс в ответ на все вопросы, вертевшиеся у Луи в голове. Может быть, Гарри услышал его мысли или он снова думал вслух? Луи вновь обрел самообладание и надеялся, что его внутреннее волнение не отразилось на лице. — Гарольд. Если ты думаешь, что я буду помогать тебе готовить и украшать, то ты не в своем уме. Это все была твоя идея. Но, если хочешь, я посижу здесь и посмотрю, как ты взбиваешь или как ты это называешь. Луи не мог видеть реакцию Гарри, но он точно знал, что на его лице снова появилось это любящее выражение, если судить по его трясущимся плечам. — Вопрос в том, не выдумал ли ты слово «взбить»? Это «эльфийская» терминология? — осведомился Луи. Гарри наконец повернулся лицом к нему, оставив то, чем он был занят на плите, и подошел к нему с венчиком в правой руке и широкой улыбкой на лице. — Луи, эм, когда у тебя день рождения? Вместо ответа Томлинсон прищурился и посмотрел на Гарри, пытаясь понять, к чему может привести этот вопрос. Как будто Гарри услышал мысли Луи, и ответил: — Я просто хотел дать тебе твое эльфийское имя. Ну же, Лу, когда у тебя день рождения? — И ты думаешь, что после того, как я узнаю, что ты эльф-агент, я добровольно скажу тебе свой день рождения? — Луи выгнул бровь, глядя на Стайлса. — Ну, я готовлю тебе обед. Я думаю, что я, по крайней мере, заслуживаю знать день рождения человека, которого я кормлю. Нет? Луи избегал пронзительного взгляда Гарри. — А где, эм, инструмент для взбивания? Как это вообще называется? Он как шпатель? — он подвинулся ближе к Гарри, чтобы не смотреть в глаза кудрявому эльфу. Луи не мог отрицать, что мужчина-мальчик-эльф был красив, так почему бы не быть ближе к нему, верно? Верно. И от него приятно пахло ванилью, корицей и сосновыми шишками. — Это называется «венчик», и викторианцы изобрели его в девятнадцатом веке… я думаю. Но он не был широко использован, пока Джулия Чайлд² не сделала его популярным. — Значит, ты используешь венчик для взбивания? Это… неожиданно. — А ты знал, что до изобретения венчика люди взбивали все руками? — Ладно, спасибо за урок истории, Мэри Берри³. Давай уже покончим с этим. Гарри замолчал, поняв, что отвлекся. — Подожди минутку. Ты обманул меня! Итак, твой день рождения. Когда он? Скажи, пожалуйста. — Уф, ладно! В любом случае, это не так уж и важно. Он двадцать четвёртого. После недолгого молчания на всю кухню раздался очень женственный и очень громкий крик Гарри, чего Луи никак не ожидал. — Ты серьезно, Лу? Твой день рождения в канун Рождества??? Это так замечательно! О! Это прекрасно! — Гарри прижал руки к сердцу и уставился на Луи так, словно видел перед собой Бога. — И именно поэтому… Я не говорю людям, когда он. Вот почему. Гарри нащупал свой телефон в кармане своего сексуального фартука Санта-Клауса и начал набирать день рождения Луи, чтобы создать его эльфийское имя. — Тыквенный Трюфель! Это имя твоего рождественского эльфа! Я Джинджернац Холликан, приятно познакомиться! — он протянул руку для рукопожатия. — Я на это не подписывался, — прошептал Луи себе под нос. — Еда! Гарольд, займись ею! Я голоден! Гарри разбил яйца в миску и приступил к работе. — Держу пари, если ты только попробуешь свои силы, то сможешь стать мастером эльфийского взбивая, Тыквенный Трюфель, и сможешь взбивать даже с закрытыми глазами, — Стайлс произнес это с вызовом, который Луи ни за что не пропустил бы мимо ушей. — Ладно, Гарольд, взбивать — это не ниже моего достоинства. В конце концов, я могу научиться. Кроме того, я буду взбивать, если ты пообещаешь перестать называть меня этим нелепым эльфийским именем. — Хорошо, Тыковка. Эм, ты взбиваешь запястьем, вот так, — Стайлс подошел и сократил расстояние между ними. Луи почувствовал искры, как только Гарри прикоснулся к нему. Поскольку большая рука Гарри легко обхватила его собственную, Луи решительно развеял мысль о том, что, может быть, просто может быть, взбивать будет не так уж и плохо. — Итак, что именно входит в этот киш, который мы делаем? И что это за мерзкая зеленая дрянь, которую ты жжешь на плите? — Далее, мы должны добавить сыр, грибы, бекон и… О чем зеленом ты говоришь… Святой Дед Мороз! Мой шпинат горит! Луи не мог сдержать хихиканья, наблюдая, как Гарри пытается снять дымящуюся сковородку с плиты, а сам взобрался на столешницу и обмахнул детектор дыма формочкой для кексов. Он был удивлен, увидев паникующего Гарри, разбрызгивающего взбитые сливки на горящую сковороду, когда спрыгнул на пол. — Почему ты тушишь огонь взбитыми сливками? Только не говори мне, что ты вытащил это из своего мешка Санты! — Вообще-то они твои, — Гарри расплылся в лучезарной улыбке. — Только они и были у тебя в холодильнике, — сказал он, вынув брови. Луи даже не пытался скрыть своего удивления или смущения. Он почувствовал, как его горло сжалось в узел. — Не смотри на меня так, Гарольд! Ты не имеешь права судить меня, Джинджернац Холликан! Ты, кудрявый Санта-эльф! — закричал Луи в свою защиту. Из глубины горла Гарри вырвалось громкое хихиканье, напоминающее фырканье свиньи. — Ты только что назвал меня эльфийским именем? — спросил Стайлс, его ноздри раздулись, а на щеках появились ямочки. — Ты ведь понимаешь, что это шутка, да? — прошипел Луи, покраснев от лёгкого смущения. — Не понимаю, о чем ты, — Гарри пожал плечами и направился к холодильнику, чтобы достать еще один пакет свежего шпината. — Ты издеваешься надо мной?! Сколько еды ты принес? И, что еще важнее, как я этого не заметил? — В моем любимом овощном магазинчике были пятидесятипроцентные скидки, и я не смог устоять. Я мог предвидеть, что такое может произойти. — Принес всю эту еду. Разгромил мою кухню. Ты настроил меня на неудачу!!! — Тебя, неудача? Вообще-то это я отвлекся и оставил шпинат без присмотра. Я неуклюжий, но никогда не отвлекаюсь. Я провалился как шеф-повар! — драматично объявил Гарри, опираясь на холодильник и закрывая лицо рукой. — О, пожалуйста. Гарольд. Ты не неудачный шеф-повар. Не надо так драматизировать. Смотри, ты успешно научил меня, необученного, как взбивать, — Луи подошел ближе и взял Гарри за плечо, чтобы развернуть его так, чтобы они могли смотреть друг на друга. — Послушай, я действительно ценю, что ты делаешь все это для меня. Ты очень добр… талантлив и очень… энергичный. Давай двигаться дальше. А что дальше? ___ —  Ладно, Джейми Оливер, теперь, когда обед закончен, я бы предложил помочь украсить дом, но я устал от всего этого взбивания, поэтому пойду вздремну на диване, — заявил Луи. — И даже не думай включать рождественские песенки! Он махнул рукой, отпуская Гарри, но прежде чем он смог уйти из кухни, он был завернут в сокрушительные медвежьи объятия. — Ура нам! Команда Мечты! — Гарри просиял и поднял кулак к потолку, но быстро отпустил Луи и, спотыкаясь, вышел из кухни, полностью игнорируя его замечание о музыке. — Я сделал для нас плейлист, чтобы слушать, пока мы украшаем. На нем не так много рождественских песен. Обещаю, тебе понравится. Гарри нащупал свой айфон и положил его на док-станцию, весело подпевая, когда зазвучала первая песня. Басы и быстрые гитарные аккорды разносились по всей стороне дуплекса Луи, а затем Гарри пропел вместе с певцом: — Я не хочу быть идиотом из Америки. Не хочу, чтобы моя нация была охвачена новой манией.⁴ Что ж, это пугающе уместно, подумал Томлинсон. — Значит, не вздремну? — спросил он. — Нет. Не вздремнешь, — Гарри качал головой в такт музыке и танцевал, размахивая руками, а вокруг его рук и шеи сверкала красно-зеленая гирлянда, похожая на удава. Луи не мог отрицать, что Стайлс действительно хорошо выглядел с этим «шарфом» и понял, что он полностью забыл о своей миссии. Может быть, украшение дома не будет так ужасно? — Если ты думаешь, что я полезу устанавливать на свою крышу какого-нибудь дурацкого оленя или сани, то передумай, потому что этого не случится. — Я все равно не захватил с собой лестницу, Лу, и, кроме того, сомневаюсь, что ты сможешь забраться так высоко. — Эй! Удар ниже пояса, Гарри. Удар ниже пояса. Гарри вернулся к своему красному мешку и начал вытаскивать лампочки, ароматические свечи и миниатюрную рождественскую елку. — Куда это ты собрался со свечами? — осведомился шатен. — О, мне нравится запах свежей сосны в ванной, так что я просто поставлю ее туда. И сахарное печенье для гостевой комнаты, всегда получает много похвал. Все это любят! — объявил Гарри, обходя дуплекс, расставляя свечи в каждой комнате, в то время как Луи следовал за ним и собирал их. Когда Стайлс добрался до комнаты Луи, он остановился и спросил: — Какой аромат ты хочешь для своей спальни? Корица? Сладкая корица или горячая и пряная корица? — Давай повесим огоньки! — Луи быстро сменил тему, Когда Гарри поворачивал ручку двери в спальню. Он смотрел, как Гарри обернулся и увидел, что все свечи, которые он только что расставил, были у Луи в руках. — Хееей, я поставил их, чтобы у тебя дома вкусно пахло. — Ты осуждаешь святость моего дома? Я приветствую тебя в своей скромной обители, и что получаю взамен? — Томлинсон покачал головой в притворном разочаровании. — Кроме того, я не думаю, что это имеет какое-то отношение к конкурсу, Гарольд. Оценивают внешний вид дома. А не то как пахнет внутри. Гарри уже вышел из коридора, когда Луи закончил свою реплику. — Пойдем, Лу, мы должны украсить елку, прежде чем зажжем свет снаружи, как ты и предлагал! — крикнул он снизу, ставя последнюю ароматическую свечу в руке на кофейный столик. Шатен сокрушенно вздохнул и вернулся назад, поставив все свечи туда, куда их поставил Гарри. Он осторожно отложил свечу с корицей на потом, чтобы поставить ее в спальне. ___ Солнце уже садилось, когда они наконец закончили устанавливать на крыше оленя и его сани. Гарри втянул Луи в одностороннюю дискуссию о том, как назвать их шедевр. — Ларри Стайлинсон, грациозный олень, потому что это наш символ, Лу. Лихие лисицы, которые живут по соседству друг с другом! — заявил Стайлс — Ларри Стайлинсон? — растерянно спросил Луи. — Это собирательное имя, которое символизирует наше величие. Это символ нас и тот, который объединяет наш дом. Мы сделали это! — лицо Гарри сияло от гордости. — Я надеюсь, что с неба упадёт комета и уничтожит эту «катастрофу» на моей крыше в сиянии славы, — но выражение лица Луи противоречило его богохульству. Томлинсон стоял плечом к плечу с Гарри на переднем дворе, оба скрестили руки на груди от хорошо выполненной работы и восхищались своим творением. Это, возможно, было самое большое, что он когда-либо делал для праздника, который он искренне ненавидел, но он был впечатлён, мягко говоря. Гарри привел себя в порядок, сложил все обратно в свой красный мешок и попрощался, пожелав спокойной ночи и зевнув. Какой суматошный день, улыбнулся про себя Луи, поджав губы при воспоминании о катастрофе со шпинатом. Томлинсон витал в облаках, когда услышал слабый стук в дверь. Он бы даже не заметил его, если бы уже не собирался сделать первую затяжку за день. Он был слишком занят безжалостным кудрявым мальчиком-Сантой, чтобы даже сделать перекур. Луи снова открыл дверь, ожидая увидеть Гарри, но, к его ужасу, не было никого, кроме блестящей золотой коробки, стоящей на крыльце с отвратительной красной лентой сверху. Он поднял его и бросился обратно внутрь, его перекур был давно забыт. Он разорвал коробку и нашел в ней золотой венчик с зелёной шоколадкой «Поцелуйчики» от Херши⁵ и запиской, в которой говорилось: «Мы взбиваем вам хорошего Поцелуйдества» Он совершенно забыл об обмене подарками, хотя это не имело значения, участвовал он в нем или нет. В конце концов, это была одна из тех вещей, которые он ненавидел в Рождество — быть вынужденным дарить подарки. Он размышлял о возможных вещах, которые лучше всего вписались бы в категорию «что-то зеленое», а также установил: «я делаю это не потому, что мне начинает нравиться Рождество, а скорее я хочу показать, насколько смешна эта традиция». Он прошел на кухню и положил золотой венчик в шкаф, после того как положил шоколад в холодильник. Он устал после целого дня работы, но не стал бы отрицать тот факт, что это был лучший способ закончить этот день.

_________________

6 Декабря 2017 (Среда) Гарри ехал в своем лавандовом кроссовере по дороге домой с работы, когда в его голове всплыли сцены последних нескольких дней. Он не мог не улыбнуться самому себе, что вызвало головокружительное чувство в животе. Он ущипнул себя за переносицу, чтобы собраться с мыслями. На самом деле было бы не так уж плохо плавать в бассейнах по-океански голубых глазах Луи, он даже не возражал бы утонуть в них, если бы это означало возвращение к жизни поцелуем шатена, когда он оживлял бы его. О, что бы он отдал, чтобы иметь роскошь попробовать на вкус эти манящие губы и провести языком по острому подбородку. Он покачал головой на свои фантазии, когда заметил, что чуть не пропустил свой поворот. Он проехал мимо дуплекса и решил проехать дальше в тупик и побыть там на некоторое время, пока не восстановит самообладание. Мысли о своем красивом и дерзком соседе могли стать для него смертельными. Нет, буквально, смертельными. Он до сих пор не мог поверить, как ему повезло, что он удостоился присутствия Луи. Он скучал по своему дому в Чешире с мамой и сестрой, но появление Луи в его жизни почему-то заставило его почувствовать себя здесь как дома. Он рассмеялся про себя, вспомнив момент, когда впервые увидел своего великолепного соседа, слава Богу, он не заметил, что я смотрю на него через свое окно. В тот день он подтвердил, что Найл не рассказывал Луи о нем. Следом он вспомнил про собрание ТСЖ, и он не мог не рассмеяться из-за вступительный речи шатена. — Родом из земли Донкастер, к югу от Йоркшира. Он прижал ладонь ко рту, когда понял, как глупо и нелепо он, должно быть, выглядел перед прохожими. Но винить его было нельзя. Луи просто слишком смешной. Он забавный парень. И горячий. Горячий и забавный парень. Вот почему он ни капли не жалел, когда предложил Джордану бесплатные завтраки в течение месяца в обмен на вытянутое имя Луи из коробка во время «собрания сообщества» для обмена подарками Тайного Санты. Это было, по его признанию, опрометчивое решение, но он сомневался, что оно повредит финансовому положению RBB. Конечно, это было очень дорого, но он готов был променять все на свете, лишь бы иметь возможность улыбнуться прекрасному лицу Луи. Он продолжал грезить наяву, высматривая снаружи зевак, и с облегчением обнаружил, что улица пуста. Ему хотелось проводить больше времени с Луи, просто сидеть и восхищаться им. О, я надеюсь, что это не жутко. Я не жуткий. Погоди, я и сам знаю. Я не жуткий. Или… может быть, я жуткий, но в хорошем смысле. Да, именно так. Может, мне стоило дать ему вздремнуть, когда мы украшали его дом. По крайней мере, тогда у меня была бы законная возможность быть рядом с ним. Только представь себе. Мы. Вместе. Развалившись на диване, смотря телик. Тепло и уютно, завернутые в пушистое одеяло, вместе. Он вынырнул из своих мыслей, когда в окно его машины постучали. И с удивлением обнаружил, что его соседка, Марта, одарила его очень Степфордской улыбкой. Он опустил окно и сумел расслышать только последние слова. — … оставшийся мясной рулет, я могу разогреть его в микроволновке. — Добрый вечер, Марта! Это так мило с вашей стороны. Но я вынужден отказаться. Я ужинал перед тем, как выйти из ресторана, так что, может быть, в другой раз? Я просто осматривал окрестности, — Гарри махнул рукой и указал в никуда. — Ты ведь не шпионишь за нами? — Эй, нет! Эм, я уже уезжаю вообще-то. Хорошего вечера, Марта, — он умчался, даже не потрудившись поднять стекло. Марта была милой, но он точно знал, что как только он ступит в ее дом, он не сможет вернуться обратно в целости и сохранности. Он припарковался на своем обычном месте, прямо перед своим двором, и был удивлен, увидев, что огни на стороне Луи дуплекса уже были выключены. Рано лег, подумал он про себя. Не то чтобы он знал точное время, когда Луи обычно ложился спать. Он просто оказался очень внимательным, вот и все. Гарри вышел из машины и направился прямо к почтовому ящику, обмотанному бело-красной лентой, похожей на конфетную палочку. Он быстро вернулся к своей машине, чтобы взять фламинго, одетых как Санта, и поставить их посреди лужайки, которая отделяла его от двора Луи. Он улыбнулся, довольный собой в связи со своей прекрасной покупкой. На самом деле он дважды думал об этом, поскольку он мог бы украсить их дуплекс, но нынешнее дополнение, казалось, очень хорошо сочеталось. Он неторопливо вернулся, чтобы проверить почтовый ящик, и покачал головой, почти забыв о своей обычной рутине. Почты не было, но вместо нее он нашел одну зеленую оливку с корявым почерком на записке: «Я все равно был в продуктовом магазине, поэтому купил тебе это.» Гарри прикусил нижнюю губу, чтобы не расплыться в улыбке. Он ненавидел оливки, но мысль о том, что Луи вспомнил об этом и пошел на все ради того, чтобы досадить ему, снова вызывала у него трепет в животе. Он был уверен, что эта записка от Луи, без сомнения. Он натянул шапочку на покрасневшие щеки и уши, виновато оглядывая тускло освещенную улицу, и поблагодарил Деда Мороза, когда убедился, что вокруг не было свидетелей и что Марта ушла. Он был так поглощен своими мыслями, что не заметил полуметровую коробку, стоявшую прямо на крыльце, пока не споткнулся о нее. Это заставило его потерять равновесие и уронить оливку на землю. Он нагнулся, и ползком пополз по застланной снегом лужайке в погоне за оливкой. Ему удалось схватить ее и быстро спрятать в карман на хранение. Возможно, он даже вставит ее в рамку. Он встал, его колени слегка подкашивались, вероятно, от ползания, хотя он был уверен, что это определенно из-за мыслей о некоем человеке. Он прикусил нижнюю губу и улыбнулся, на щеках у него появились ямочки. Он взял коробку и поспешно вошел внутрь, стараясь сдержать волнение. Гарри трясло в промежутках между приступами смеха и изумления, когда он наконец увидел содержимое коробки. Одинокий сдутый зеленый шарик и записка, которая гласила: ФЕН ДЛЯ ВАШИХ ГУСТЫХ НЕПОСЛУШНЫХ ЛОКОНОВ: 1.Надуйте воздушный шар. 2.Держите надутый шар рядом с волосами. 3.Медленно выпускайте воздух к волосам. 4.Повторяйте шаги, пока волосы не высохнут. Подписано противным почерком всеми заглавными буквами «ОБРАЩАЙТЕСЬ!»

_________________

11 Декабря 2017 (Понедельник) Луи понял, что солнечные дни в Луисвилле редкость. Он никогда не был ранней пташкой, но когда солнце наконец-то украсило город своим присутствием, он воспользовался возможностью погреться под ним. На нем был розовый свитер, вероятно, вдвое больше его самого, видны были только кончики пальцев и шорты с нашивкой Doncaster Rovers на правом боку. Луи как раз разминался, согнувшись пополам, его задница была обращена к небу, а руки упирались в землю так сосредоточенно, вдыхая и выдыхая, что он повалился на землю, когда услышал прерывистый кашель с другой стороны двора. — Чудесное утро! Хороший день, чтобы играть в регби сегодня, да? — Гарри весело поздоровался, выпучив глаза, когда Луи встал, отряхивая свою задницу. — Регби? — усмехнулся шатен. — Это называется футбол, Гарольд. — Может, кому какая разница, — Гарри пожал плечами, на щеках появились ямочки, когда он посмотрел на землю. — Существует огромная разница между тем, что американцы называют «футболом», и настоящим футболом, в который я играю. Видишь ли, футбол включает в себя ногу и мяч. Американский же футбол в основном включает в себя ношение чего-то яйцеобразного в руке во время бега. Это, мой мальчик, называется «ручное яйцо». Только тогда Луи смог как следует рассмотреть Гарри. На нем было что-то похожее на американский флаг в качестве головного платка и отвратительный Рождественский свитер. Он нерешительно встретился взглядом с покрасневшим Гарри, прежде чем объяснить, почему только что оценивающе на него посмотрел. — Что это на тебе надето?! И почему у тебя на голове американский флаг? Серьезно? Я не удивлюсь, если ты уже поменял свое гражданство. Предатель! — Луи обвиняюще ткнул пальцем в Гарри. — Это рождественский свитер, который я получил на благотворительном вечере фонда «Make A Wish», который я организовал в прошлые выходные. Его мне сделали детки, — гордо ответил Гарри. — Эти свитер и платок, придурок! Ты учавствуешь в конкурсе «самый уродливый свитер»? Потому что, могу тебя заверить, ты далеко впереди. Луи мог бы провести весь день, шуточно ругаясь и обсуждая со Стайлсом различия между американским и британским языком, но его прервал Бандановый Мальчик, быстро сменивший тему. — На этой неделе тема Тайного Санты — «что-то, что напоминает тебе получателя подарка». Так что, да, я просто хотел напомнить тебе об этом. Я ухожу. Нельзя опаздывать на работу! — Гарри вышел и чуть не споткнулся от того, как быстро он зашагал к своей машине. — Я надеюсь, что в аду есть особое место для создателя этой традиции Тайного Санты! — пробормотал Луи себе под нос, вспоминая, как он ненавидел, когда его заставляли дарить подарки. Он предпочел бы получить несколько настоящих подарков от кого-то особенного, чем сотню обычных подарков, которые, вероятно, не нужны. Думая об этом, большинство подарков, которые он получил от Гарри, или, скорее, его Тайного Санты, были не чем иным, как полезными. Он может даже нарушить свою собственную политику дарения подарков, делая бессмысленные подарки. Однако он тщательно обдумал их. Может, они и не были такими уж полезными, но он точно думал о подарке, когда выбирал его. Он достал из кармана телефон и набрал имя Лиама, возможно, ему понадобится подкрепление. — Эй, приятель, что случилось… — Что тебе напоминает о Гарри? — перебил его Томлинсон. — Даже не знаю. Ох! ОХ! Ты его тайный Санта! Ты тайный Санта Гарри! Это заме- — Черт! Спасибо, Лиам, — Луи повесил трубку, вместо того чтобы слушать, как «замечателен», по мнению Лиама, тот факт, что он вытянул имя Гарри. ___ В тот день Луи как-то оказался в отделе шерсти и флиса в Macy's. В тот момент, когда он увидел радужный флисовый шарф, он сразу понял, что это был идеальный подарок для Гарри. Один только вид красочного материала навел его на мысль об этом человеке. Купив свой второй подарок Тайного Санты, он поехал домой и припарковался перед своей стороной дуплекса и быстро завернул шарф в упаковочную бумагу с зелёными надписями⁶, которую он увидел в разделе рождественских новинок. Количество ленты, которую он использовал, чтобы обернуть такой маленький предмет, было немного больше обычного, но он сделал все возможное. Он нацарапал записку следующего содержания: «Пушистого Рождества» и прикрепил к подарку, а когда закончил, то похлопал себя по спине за хорошо выполненную работу. Он подошел к крыльцу Стайлса и осторожно положил свой завернутый шедевр рядом с дверью. Он проверил окно, и с облегчением обнаружил, что там пусто. Он вернулся на свою половину дуплекса, но был слишком занят поисками ключей, пока хлопал по своим брюкам, что он почти не заметил бумажный пакет, свисающий с дверной ручки, пока он не потянулся, чтобы открыть дверь. Он даже не потрудился войти в дом, его охватило волнение, когда он разбирал бумагу. Он не собирался лгать, получение подарков от своего Тайного Санты было одной из вещей, которые он начал с нетерпением ждать. Если он думал, что утренний свитер Гарри отвратителен, то ошибался. Свитер, который он сейчас держал в руках, если это возможно, был еще хуже. Когда он поднял его и осмотрел, то решил, что это, вероятно, самый гротескный предмет одежды, который он когда-либо видел в своей жизни. Он выглядел так, словно его сделал ребенок. Что, похоже, так и было, потому что он был выполнен не в одной тематике. На одном рукаве свитера были прикреплены крошечные золотые колокольчики с кусочками горячего клея, едва удерживающими их, в то время как на другом была нить серебряной гирлянды, обернутой вокруг него, также прикрепленной горячим клеем. Сам свитер был сделан из хорошего толстого материала, но был полностью испорчен клеем и пластиковыми украшениями. Он также нашел пару варежек Санты в пакете с запиской, которая гласила: «как кошки и собаки называют Санта Клауса? — Санта Лапус!!! хх» Он не хотел думать о «хх» в конце. Вероятно, это было просто заключительное заявление. Ни больше, ни меньше. Он все равно никогда не наденет этот джемпер и не наденет варежки, но это было мило. Он вошел в свой дом с улыбкой на лице и бешено колотящимся сердцем, которое билось так, словно в его груди бушевали лошади.

_________________

16 Декабря 2017 (Суббота) В субботу днем Луи оказался на зимнем катке с остальными своими новыми товарищами по команде на благотворительном мероприятии. Почему мероприятие проходило на катке, а не на их собственном футбольном поле, до сих пор оставалось для него загадкой. Почему они должны были учить детей кататься на коньках вместо того, чтобы играть в футбол, также было непонятно. Когда он задал этот вопрос своей команде во время их ужина, его товарищи по команде одарили его жалкими взглядами. Некоторые из них даже выглядели так, будто вот-вот лопнут от сдерживаемого смеха. Он воздержался от вопросов, которые, по его мнению, были «уместными» на протяжении всего ужина, чтобы попытаться вернуть себе часть своего первоначального хладнокровия и предотвратить еще худшее первое впечатление. Луи как раз помогал пятилетней девочке с розовыми наушниками на своих карамельных кудрях завязывать шнурки на блестящих розовых коньках, когда услышал знакомый голос, зовущий его по имени. Он обернулся, чтобы подтвердить свои подозрения, и, ну, просто посмотрите на это. — Луи! Луи! Лу! — несколько раз позвал его по имени Гарри. Он привык к тому, что люди кричали на него, его предыдущие тренеры и наставники, и его мама, и если быть честным, то на то всегда была причина, но прямо в этот самый момент ему нравилось, как это эхом отражалось от льда и наполняло каток. Теперь он даже думать не будет о смене имени, особенно если его будет кричать Стайлс. — Я услышал тебя с первого раза из ста, как ты окликнул меня, Гарольд, — Луи встал и повернулся лицом к нему, его брови слегка приподнялись, когда он увидел радужный шарф, обернутый вокруг шеи другого мужчины. — Что ты здесь делаешь? — спросил шатен в унисон с Гарри, его глаза все еще были прикованы к шарфу, когда он боролся с улыбкой, угрожающей появиться на розовых губах. — Ты первый, — предложил Стайлс, на щеках были ямочки, а нос сморщился. Но Луи уже заговорил. — Очевидно, — Луи огляделся, — Рождественская благотворительная акция с командой. Что я нахожу абсурдным! — пожаловался он. — Что ты имеешь в виду? — с любопытством спросил Гарри. — Мы — футбольная команда, или то, что эти американцы и ты сам называете «регби». Какого черта мы делаем на катке? Это же издевательство! — признался Томлинсон и глубоко вздохнул. Было приятно, что все это выплеснулось наружу. Прежде чем Гарри успел произнести слова утешения, Луи почувствовал слабый рывок на своем спортивном костюме. — Луу-вии, кто твой друг? — послышалось от девчушки с карамельными кудрями. Застенчивая улыбка появилась на ее лице, когда ее щеки стали еще более красными, определенно не от холода. — О, кто это у нас тут, Луи? Я не знал, что ты привел свою девушку на свидание? — поддразнил Гарри с нотками нежности в голосе. — Я не подружка Луи. Ему нравятся девушки, но не в этом смысле, — объяснила она. — Луи любит мальчиков! Вроде тебя. Хммм. Ты хочешь, чтобы он был твоим парнем? — она адресовала свой вопрос в особенности Луи, любопытно и невинно. Луи погладил девочку по голове, чтобы она не выдала больше того, что он сказал ей раньше, когда пытался объяснить, что мальчикам тоже могут нравиться мальчики и все то же самое с девочками. Томлинсон кашлянул, чтобы отвлечь ее от мыслей: что бы ни творилось в ее очаровательной маленькой головке, это должно оставаться там же. — Гарри, познакомься с моей Лорой, моим новым любимым человеком в мире! — Лора просияла, услышав заявление Луи. — Лора, это мой Гарри. Мой надоедливый сосед. Не мой Гарри, конечно! — заикаясь, пробормотал шатен в свою защиту. Благодаря своей оговорке он заработал самую большую улыбку, пока что от Гарри, который сморщил нос, изо всех сил стараясь не спалиться, но безуспешно, он явно не преуспел в этом. Гарри присел в реверансе и протянул Лоре руку, избегая взгляда Луи. — Рад познакомиться с вами, юная Лора, — обратился он к очаровательной девочке с пушистыми кудрями. — Я думал, что я твой любимый человек, Лу? Но я с радостью уступлю свой титул Мисс Лоре. Не думаю, что смогу конкурировать с твоей маленькой подружкой… я имею в виду с твоим любимым человеком, — Стайлс опустился на колени рядом с ней. — Я думаю, что ты тоже будешь моим любимым человеком! Посмотри на себя, ты как моя маленькая копия. Мы сочетаемся с головы до ног, — он взъерошил волосы, чтобы доказать свою точку зрения. Откровение Гарри, казалось, вызвало еще больше восторга у взволнованной Лоры. — Ты говоришь правду, Харре? И ты тоже любишь розовый? — спросила она, теребя радужный шарф на шее Гарри. — Конечно, я говорю правду, и только правду, — Гарри приложил руку к груди, будто поклялся всем святым. — Тогда ты тоже будешь моим любимым человеком! — Лора взволнованно обняла парня, отчего тот упал навзничь на задницу. Это рассмешило Лору и Луи. Шатен закашлялся от смеха и протянул руку, чтобы помочь им подняться со льда. — Прошу прощения! Я думал, что я твой любимчик, Лора, — Томлинсон ахнул и взял ее за руку. — Нет, нет, нет! — воскликнула малышка и обняла Луи за талию. — Вы оба мои самые любимые люди во Вселенной! — Лора отпустила его и широко раскинула руки. — Хорошо. Но я первый стал твоим любимчиком! — твердо заявил шатен. Гарри подмигнул Лоре и протянул ей руку, чтобы она не отпускала его. Все трое, взявшись за руки, вышли на каток. Луи определенно на льду чувствовал себя как на земле, возможно, в прошлой жизни он был фигуристом. Он двигался с ловкостью и изяществом, в то время как Гарри был полной противоположностью. Он был похож на Бэмби, совершающего свои первые шаги. Лора держалась за Томлинсона, пока он вел ее вперед, катясь задом наперед. Гарри же был занят, «набирая обороты», и когда он, наконец, сделал это, он подпрыгнул и приземлился на правую ногу, приняв свою «победную позу». — Это удивительно, Гарри! Научи меня! — обрадовалась Лора и покатилась к Гарри, полностью игнорируя крутящегося Луи позади нее. Тот перестал вращаться и нашел их на середине катка, где Гарри присел на корточки и обхватил руками талию Лоры, пытаясь поднять ее. — Ух ты! На твоем месте я бы этого не делал, — перебил его Томлинсон. — Но это же так весело, Лу! Ты должен попробовать! — воскликнула она. — Ну конечно, тогда иди сюда, — Луи махнул рукой, подзывая девушку. — Нет, не я, глупышка! Ты должен попробовать. Гарри, пожалуйста, подними Луи так же, как ты поднял меня! Гарри такой сильный, я думаю, он сможет поднять нас обоих, — похвасталась Лора и посмотрела на Стайлса с таким обожанием. Тем временем кудрявый паренек молча стоял в стороне, стыдливо прислушиваясь к их разговору. — Эм, нет. Я не буду рисковать своей жизнью. Большое спасибо, — Луи медленно откатился назад от них двоих, внимательно глядя на Гарри, отмечая, как передняя часть его правого конька ковыряет дыру во льду и как легкий румянец пробивается на щечки. — Луи, ты боишься? — с любопытством спросила Лора. — Конечно, нет! — Луи резко остановился и встал во весь рост, положив руки на талию, напоминая Питера Пэна. — Но почему меня поднимают? — Потому что ты крошка, Лу! — хором объявили Лора и Гарри, беспрестанно хихикая. — Давай, Лу. Я не дам тебе упасть. Я обещаю, — Гарри напрягся и вытянул правую руку, жестом приглашая Луи подойти ближе. Его взгляд пронзил душу шатена насквозь. Я обещаю. Этот мальчик когда-нибудь убьет его. — Ладно. Я делаю это не потому, что я маленький, заметьте! А потому, что я сделаю все для моего любимого человека, — Луи быстро перевел взгляд на Лору, когда Гарри ответил ему тем же и задержал взгляд больше минуты. Уголки рта Луи дернулись вверх, неуверенно показывая улыбку, которую он сдерживал. Стайлс велел ему откатиться немного дальше от него, чтобы они могли воссоздать знаменитую сцену из «Грязных Танцев» на льду. Луи понимал, что это определенно плохая идея, но он был слишком взвинчен, чтобы слепо следовать указаниям Гарри. Томлинсон послушно откатился метров на десять от Гарри, в то время как Лора откатилась к краю катка, чтобы дать им побольше места. Гарри поднял руки, словно размахивал флагами на гонке Формулы-1, вонзил коньки в лед и крикнул: — На старт! Внимание! Марш! После этого Луи вонзил свои коньки в лед так сильно, как только мог, и помчался к Гарри с ослепительной скоростью, не сводя с него глаз. Чем ближе он подходил к высокому парню, тем быстрее он двигался; ноги напрягались, туловище было согнуто и готово принять руки Гарри. Если он собирался сделать это, то он собирался сделать это хорошо. Как раз перед тем, как подойти к нему, шатен раскинул руки и подпрыгнул в воздух, молча надеясь, что Гарри был более подготовлен к этому приему, чем он. Он подпрыгнул изо всех сил, когда почувствовал, как руки Стайлса сомкнулись вокруг его талии, чуть выше тазовых костей. На мгновение показалось, что у них правда получилось. Луи был высоко в воздухе и мельком увидел развивающиеся шоколадные кудри парня. Но момент быстро прошел, когда он почувствовал, как правая сторона его тела начала падать на лед. Он тут же попытался прийти в себя, пытаясь снова поджать под себя ноги, чтобы не упасть. Он потерпел неудачу. Он упал. Его правая нога обвилась вокруг левой руки Гарри, и он приземлился на них обоих. Жгучая боль мгновенно пронзила правую лодыжку. Он быстро попытался выпрямиться, но, казалось, только усугубил ситуацию, когда услышал, как Гарри вскрикнул от боли. — Нет, Луи, подожди! Моя рука! Она зацепилась за твой конек! — крикнул Стайлс из-под Луи. Шатен немедленно успокоился, когда Гарри попытался распутать их конечности. — Ох, Луи. Мне так жаль. Я не должен был заставлять тебя делать это. Извини. Мое запястье отказало, как только ты оказался надо мной. Мне так жаль. Ты в порядке? — Гарри одним махом вскочил, едва переводя дыхание. Томлинсон спокойно лежал с закрытыми глазами, оценивая все свои предыдущие печальные жизненные решения, которые привели его именно к этому моменту. Его спина и задница замерзли от лежания на льду, лодыжка уже начала распухать в туго зашнурованном коньке. — Луи! Ответь мне! О боже! Он не дышит! — запаниковал Гарри. — Гарольд. Напомни мне никогда больше не пробовать ничего подобного, — просто ответил Луи. — И для протокола: да, я дышу. Только тогда он открыл глаза и заметил, что они наконец-то распутались и Гарри прижимал левое запястье к груди. — О, слава Богу! — он облегченно вздохнул. — Подними ногу, чтобы я мог развязать твой конек, пока опухоль не стала слишком сильной. — Ну уж нет! — непреклонно ответил Луи. — Просто вызови неотложку. Они могут приехать и забрать меня. Как твое слабое запястье? Ты думаешь, оно сломано? — Я буду в порядке, Лу, спасибо, — пробормотал Гарри в ответ. — Еще раз, мне очень жаль. Лора и еще несколько фигуристов подошли посмотреть, что это за шум, и маленькая девочка заняла место поближе. — Поцелуй его, Гарри! Мама так всегда делает, когда мне больно, — предложила она, дергая кудрявого парня за свободную руку. Тот уже было наклонился, чтобы сделать именно то, что она предложила, но был остановлен криками Луи. — Эй! Что это ты делаешь?! — запротестовал шатен, его руки взлетели вверх, чтобы закрыть лицо, как будто на него хотел наброситься хищник. — Но. Лора…сказала. Она сказала, что я…я, эм…что…я должен, эм…поцеловать тебя, — запинаясь, сказал Стайлс, избегая смотреть в глаза, пока возился со шнурками коньков Луи. Кто-то, должно быть, уже позвонил в больницу, потому что вой сирен скорой помощи отдавался в груди Луи, заставляя его сердце биться еще быстрее, чем раньше. Он видел смущенные и обеспокоенные взгляды своих новых товарищей по команде и никогда не чувствовал себя таким маленьким, как сейчас. Так много сил для хорошего впечатления. Луи не отрывал глаз от земли, пока санитары поднимали его на носилки и катили по катку, выставляя напоказ перед всеми присутствующими. — Я только переобуюсь и встречусь с тобой в машине скорой помощи, чтобы поехать с тобой в больницу, — объяснил Гарри, все еще держась за свое запястье. Томлинсон только кивнул в ответ и не открывал глаз, пока его грузили в машину. Оказавшись внутри, он наконец выдохнул, хотя и не осознавал, что задержал дыхание. Прошло всего несколько минут, когда Гарри появился снова, стоя у открытых задних дверей машины скорой помощи. — Могу я, пожалуйста, поехать с ним? — вежливо попросил он двух санитаров. — У него здесь нет семьи. — Конечно, но только если он не против, — ответил один из медиков. — Да, да, не против. Вы уже закончили? — все терпение Луи лопнуло, когда он резко ответил. Шатен пропустил то, как медики закатили глаза, когда заметил Гарри, что он, возможно, захочет проверить свое запястье, как только они доберутся до больницы. Стайлс молча и быстро забрался на заднее сиденье «скорой помощи» и сел на крошечное сиденье сбоку, чтобы не мешать, но положил свою здоровую руку на правое бедро Луи. — Меня не нужно утешать, — огрызнулся на него Луи, но втайне он был просто рад теплу Гарри на себе, даже в этом маленьком смысле. Поездка от катка до больницы, слава Богу, была недолгой. Они прибыли меньше чем через десять минут. ___ — У меня только одна пара ног, а ты решил сломать мою лучшую ногу. Да, Патрик Суэйзи? ⁷ — ругал Луи Стайлса в мрачной больничной палате, пока они ждали результатов рентгена от доктора. Он смотрел, как его резкие слова пробивали каменное выражение лица Гарри, его лицо отяжелело от сожаления и печали. Он уже проверил свое запястье и обернул его повязкой, спокойно сидя рядом с Луи и даже не пытаясь защищаться. — Успокойтесь, Мистер Томлинсон, — взмолился доктор, входя в комнату и уже успев заметить язвительные замечания шатена. — На самом деле все не так уж плохо. Ваши рентгеновские снимки не показывают никаких переломов, и опухоль начала спадать только за то небольшое время, что вы были здесь. Это просто обычное растяжение, — объяснил доктор, смотря на Гарри сочувствующим взглядом. — Лу, мне очень жаль, что я позволил этому случиться с тобой. Я возьму отпуск и буду твоим личным дворецким, пока ты полностью не поправишься. Я обещаю, — предложил Гарри, поднимая руку в знак уважения. Я обещаю, ага, конечно! выругался про себя Луи. — Если мне не изменяет память, я помню, как ты пообещал не дать мне упасть и посмотри, куда привело твое обещание? Моя лучшая нога, серьезно? Я не могу тебе поверить! — прошипел Луи, качая головой и ссутулившись на кровати. — Но я не дал тебе упасть, я все время держал тебя, — Гарри поднял свое вывихнутое запястье. Он выглядел уязвимым, губы покраснели и распухли от постоянных укусов. Томлинсон ответил на его извиняющееся выражение лица хмурым взглядом и скрестил руки на груди. Он был строг с Гарри, но он просто не мог принять состояние, в котором был. — Мне сказали, что вы играете в регби, — деловито сказал доктор, когда они прекратили свои пререкания. — В футбол, — поправил Гарри, прежде чем Луи успел запротестовать и снова начать болтать. — Значит, вы уже должны привыкнуть к подобным травмам. Это правда, Мистер Томлинсон? Вы все еще можете играть в регби, или футбол, или в то, во что вы играете, используя свою лучшую ногу. Луи был ошеломлен самонадеянным тоном врача. Он бы встал и вышел из комнаты, если бы не его нынешняя ситуация. Он стиснул зубы, освобождаясь от разочарования из-за невозможности придумать лучший ответ. — Так каков же следующий шаг, доктор? — огрызнулся шатен. — Ну, я бы посоветовал бы вам надевать обувь для ходьбы, когда вам будет комфортно переносить свой вес, и мы дадим их вам перед выпиской. А до тех пор не трогайте ногу, и держите ее выше уровня сердца с пакетом льда каждые два часа. А пока я выпишу рецепт на обезболивающие, — ответил доктор. Он заверил Луи, что тот полностью восстановится и даже не вспомнит, что у него когда-то было растяжение. Но доктора прервал жалобный скулеж Луи, пытавшегося согнуть правую лодыжку. — Ай-ай-ай, — простонал футболист, бросаясь навзничь на кровать. — Лучше бы из-за этой случайности меня не выперли из команды в этом сезоне. — Мне так жаль, Луи. Я не знаю, что еще сказать, — извинился Гарри, по его лицу было видно, что ему очень стыдно. — Мистер Томлинсон, — начал доктор, — могу я предложить вам кое-что от нервов? Вы, кажется, находитесь здесь в довольно тяжелом состоянии. Луи уставился на врача, как на сумасшедшего. Он не был ни в каком «состоянии»! Он просто беспокоился о своем будущем. — Да, пожалуйста, — вмешался Стайлс. — Эй! Ты уже достаточно сделал! — рявкнул Томлинсон. — Я хочу только лучшего для тебя, — объяснил кудрявый парень. — Я выпишу вам рецепт очень легкого успокоительного, Мистер Томлинсон. Вы не сможете управлять автомобилем, принимая его, так что я рекомендую, чтобы у вас был водитель, если вам нужно куда-то отъехать, — заявил врач. Луи почувствовал, как у него все рухнуло внутри, но решил, что Гарри будет идеальным шофером, поэтому он успокоился и, поблагодарил доктора, когда тот вышел из комнаты. Через несколько мгновений, когда Луи ворочался на больничной койке, наконец вошла медсестра с баночкой таблеток, протянула их Луи, и он проглотил их одним глотком воды. Он слегка поморщился, когда она зашнуровала ботинок на его щиколотке, и только немного пожаловался, когда она поправила костыли, чтобы они ему подошли. Его разум уже был затуманен, когда она вернулась с бумагами на выписку, поэтому Гарри предложил подписать их вместо этого. Затем он вызвал им такси, а Луи махнул рукой в сторону Гарри в тщетной попытке схватить его телефон. — Луи, я вызову нам такси, — Стайлс увернулся от руки шатена. Луи уже чувствовал действие таблеток и вместо того, чтобы схватить телефон, он схватил что-то совсем другое. — Ты…ох! — воскликнул Гарри. — Луи, остановись! — он попытался мягко оттолкнуть его. — Что это за выпуклость, Гарри? — спросил Луи, когда его руки спустились с груди Гарри на его пухлый зад. — Луи! Это мой бумажник! — возмущенно заметил Стайлс, и лицо его побагровело. — Конечно, приятель. У тебя два кошелька, — невнятно пробормотал Луи, опираясь на мужчину, чтобы встать с кровати и наконец покинуть больницу. ___ Пара прибыла на пустую автостоянку Зимнего Катка только с двумя автомобилями, оставленными на противоположных сторонах стоянки. Луи искоса взглянул на Гарри и помахал ключами от машины перед его лицом, предлагая ему отвезти его машину домой. — Я не поеду на твоей цветочной машине, — сказал шатен прежде чем Гарри успел что-то сказать. — Ты уверен? — спросил он. — Я никогда раньше не ездил на таких дорогих машинах. Я не хочу разбить ее. Или погубить нас. Если бы Луи не был накачан препаратами, он бы сказал ему, что они буквально только что вернулись из больницы, и его разговоры о том, чтобы снова попасть в аварию, были абсолютно неуместны. — Я просто хочу домой, Хаз. Пожалуйста, отвези меня домой, — Луи протянул и бросил ключи от машины в Стайлса. Гарри нерешительно направился к черному «Рейнджроверу», а рядом с ним нетвердой походкой шел Луи. Он открыл дверцу пассажирского сиденья, помог Луи подняться и пристегнул его ремнем безопасности, прежде чем положить костыли на заднее сиденье. Парень уже крепко спал, когда Гарри обогнул машину и сел за руль. ___ — Лу, — тихо прошептал Гарри на ухо Луи, — мы дома. — Кровать, — только и смог сказать он в ответ. Гарри пришлось практически нести футболиста к его порогу, потому что успокоительное все еще действовало в полную силу. Только тогда он заметил, что на связке ключей Луи не было ключей, чтобы отпереть дверь, поэтому он продолжил обыскивать Луи в поисках ключа от дома. — Я знал, что ты в конце концов попытаешься меня отыметь, Хааааззз, — хихикнул шатен. — Просто пытаюсь найти ключ от твоего дома, Лу, — сухо ответил Гарри. — Я, эм, потерял свой ключ от дома несколько дней назад, но где-то здесь есть еще один, — Луи беспомощно указал на весь фасад дома. — Попробуй заглянуть туда. — Куда именно? — спросил Стайлс. — Здесь холодно, и нам нужно затащить тебя внутрь и уложить твою ногу. Луи в отчаянии откинул голову назад и испустил долгий драматический вздох, заметив слабый отблеск света, отраженного от чего-то на дверном косяке. О. Ну, это имеет смысл. — Какой смысл? Я только что сказал это вслух? — Да! — нетерпеливо заметил Гарри. — Пожалуйста, просто скажи мне, где ключ. Луи решил больше не думать ни о чем, так как он может снова произнести это вслух, и вместо этого просто указал на ключ, лежащий на дверном косяке. Гарри взглядом проследил за направлением, и быстро схватил ключ и отпер дверь. Томлинсон только дважды споткнулся за те пятнадцать шагов, которые потребовались ему, чтобы добраться до дивана, но Гарри посмеялся над ним только в первый раз, опасаясь за свою жизнь, когда Луи споткнулся во второй раз, то мгновенно бросил убийственный взгляд на своего уже улыбающегося соседа. Пока Луи устраивался поудобнее на диване, Гарри вернулся к машине, чтобы забрать костыли, обезболивающее и документы. Когда он вернулся, Луи уже снова начал дремать. — Я только принесу кое-какие вещи из твоей комнаты, чтобы постелить тебе здесь, — объяснил Гарри, убегая наверх за одеялами и подушками. Через несколько минут он спустился вниз, горой простыней и подушек, и начал сооружать для Луи импровизированный форт из одеял, снабженный зарядным устройством для телефона и легко доступными пультами от телевизора. — Я устал, Гарри. Пожалуйста, уходи, — взмолился раненый вместо того, чтобы поблагодарить его. Все следы гнева наконец исчезли из его тона и вместо этого сменились сонливостью из-за успокоительного. Гарри подчинился, не отрывая глаз от пола, кусая губы от беспокойства почти до крови, и потащился к входной двери. — Подожди! — крикнул Луи с дивана. — Не будете ли вы так добры зажечь для меня ванильную свечу? — вежливо спросил он, на что Гарри кивнул в ответ с широкой улыбкой на лице, зажег ароматическую свечу и поставил ее на металлический поднос подальше от всего огнеопасного. — Итак, на сегодня все. Я вернусь завтра утром, чтобы проверить тебя. Я даже принесу завтрак, — сказал Стайлс, кладя в карман ключ от дома Луи и тихо выскользнув, заперев за собой дверь. Шатен немедленно схватил телефон, чтобы позвонить Найлу, и начал бормотать проклятия, как только на его звонок ответили. — Эй, приятель, притормози, дружок. Погоди, Ни, — Луи услышал приглушенный голос, ласково разговаривающий с Найлом. Фу! — Томмо! — крикнул Хоран, и его голос зазвенел в ушах Луи. Луи продолжал ругаться и ныть, яростно пересказывая историю. — Ладно, слушай. Дружок. Томмо! — Найл остановил Луи от его бесконечных жалоб. — Перестань быть таким ребенком! Ради Бога, ты же футболист! Тебе все время больно, — повторил он, что определенно остановило Луи от его тирады. Сначала доктор, а теперь и Найл? — О чем ты говоришь? На чьей ты стороне? — возразил Томлинсон. — Говорю тебе, Неил, Гарри — это сам Сатана. Я все время ошибался! Он не Санта, он Сатана! — Слушай, мне кажется, я знаю, откуда это берется. Ты неудовлетворен, Томмо. Сексуально неудовлетворен. Опыт подсказывает мне, что сексуальное расстройство проявляется по-разному. Затем, добавь красивого кудрявого Санту мужчину-мальчик в виде твоего соседа, Гарри Стайлса. И что еще хуже для тебя, Гарри — это в основном сумма всего, что ты ненавидишь, и ты понимаешь, что ебанулся, потому что он начинает тебе нравиться. Вот я и сказал это! Луи во второй раз за этот день замолчал. Он ненавидел, когда его поправляли, но больше всего он ненавидел, когда они были, по сути, правы. В этот самый момент его чувства к Гарри находились на противоположных концах спектра. Он чувствовал себя немного смущенным, но в основном злился… на себя. Как будто его голова и сердце были заняты борьбой в снежки, и они оба принимали довольно сильный огонь. — Я так и знал! Ты никогда не был на моей стороне. Предатель! Передай телефон Зейнеру. Звонок закончился ругательствами и вульгарностью, и все это исходило со стороны Луи. — Я чертовски ненавижу вас обоих! — кричал он в свой телефон, потому что, честно говоря, Найл и Зейн были правы. Это сильно ударило его, и прямо в лицо, но вместо того, чтобы принять это с распростертыми объятиями, он решил закрыть глаза на всю ситуацию с «чувствами Гарри». Кто такой Луи Томлинсон, если он не сопротивляется? Шатен слегка запаниковал, когда понял, что действие успокоительного почти закончилось, и лихорадочно огляделся в поисках пузырьков с таблетками. Он почувствовал облегчение, когда увидел их сидящими рядом со стаканом воды на столике у дивана, конечно, благодаря своему соседу. Он попытался вслушаться в обычную музыку из мигающих рождественских огней Гарри и попытался приподняться на диване, чтобы выглянуть в окно, но понял, что Гарри не включил уличные украшения. Хмм. Странно. Он задул свечу, снова устроился в удивительно удобном одеяле и через несколько минут заснул.

_________________

17 Декабря 2017 (Воскресение) На следующий день Луи проснулся с невыносимой болью во всем теле. Его спина, казалось, могла рассыпаться в любой момент, если он сделает хоть одно неверное движение. Вот почему он остался на диване в ту ночь, в том же самом месте и в том же состоянии, что и Гарри оставил его? Он только сейчас понял, что это была одна из самых больших ошибок, которые он когда-либо совершал за всю свою человеческую жизнь. Ну, это и сцена из «Грязных танцев» с Гарри. Ладно, В общем, последние несколько дней он делал плохой жизненный выбор, и все это, казалось, происходило в присутствии определенного человека. Того, кого он не хотел называть, но он уже думал об этом. Он проснулся с мыслями о Гарри. Луи не потрудился встать с удобной кровати, которую Гарри сделал для него на диване. Его правая нога покоилась поверх нескольких подушек, и он все еще лежал на спине под теплыми пушистыми одеялами, когда услышал едва слышный звук поворачивающегося в замке ключа, идущего от его двери. Он не открывал глаз, прислушиваясь к скрипу осторожно открываемой и закрываемой двери, а затем к легким шагам, приближающимся к нему. — Луи! — Гарри взвизгнул от неожиданности, когда толкнул полностью загруженную тележку с едой. — Я подумал, что ты все еще спишь, поэтому подготовился и приготовил тебе еду у себя, но я просто собирался оставить это здесь, чтобы ты поел, когда проснешься, — Гарри позвонил в колокольчик, который принес для него, чтобы усилить эффект своей службы доставки. Луи попытался сесть прямо на диване и поприветствовать Гарри. — Тогда продолжай, — он резко махнул рукой в сторону кухни. — Извини, что я вот так ворвался. Я попытался проскользнуть незамеченным. Я не хотел тебя будить. — А что, если ты меня разбудил? Что ты собираешься с этим делать? — спросил Томлинсон, но он хотел, чтобы это прозвучало игриво. Дружеское подшучивание никогда не повредит, верно? Но реакция кудрявого мужчины сразу же вызвала у Луи беспокойство. Он заметил внезапное изменение в сияющей ауре Гарри. Он выглядел крошечным, он ссутулился, а голова опустилась так низко, словно он нес на себе всю тяжесть мира. — Остынь, Гарри, я просто пошутил, — протянул Луи протянул, зевая. Стайлс быстро взял себя в руки и пошел на кухню, толкая перед собой тележку. — Я приготовил тебе настоящий английский завтрак! Я знаю, что ты скучаешь по дому. Я заставлю тебя чувствовать себя как дома. Луи едва расслышал последнюю фразу и надеялся, что слух его не обманул. Но он не сделал попытки попросить Гарри повторить, поскольку был доволен своим предположением. Вместо этого он собрал свои костыли и нетвердой походкой последовал за парнем на кухню. Его встретил кудрявый парень, распаковывающий еду и укладывающий ее в холодильник. — Что получится, если скрестить ёлку и яблоко? — Ананас! ⁸ — он закончил свою шутку, не дожидаясь реакции Луи. — Фу! Ненавижу ананасы! Гарри сухо сглотнул, заставляя себя улыбнуться, чтобы скрыть разочарование. — Почему бы тебе сначала не попробовать и не дать мне знать, понравилось ли тебе? Все любят перевернутый торт с ананасами. Они молча позавтракали. Комфортная тишина действительно не переоценена, подумал Луи. — Как называется человек, у которого нет своего мнения о Гоголь-моголе? — Гарри нарушил молчание, вставая, чтобы убрать тарелки. — О, определенно не я! У меня твёрдое мнение об этом и оно плохое. — Лу… — протянул Гарри. — Ладно, как? — Гогольмогольстик! ⁹ — выпалил Стайлс с широкой улыбкой, играя бровями. — Подожди! Нет. Нет. Ни за что! Ты же не собираешься делать гоголь-моголь, правда? Одно его название уже звучит отвратительно. Неа! — объявил Луи, в его голосе были заметны следы паники. — Но так много потеряешь! Мой гоголь-моголь восхитительный! — похвастался Стайлс. — А что такого особенного в «куриных яйцах, взбитых с ромом и разбитыми мечтами»? Пить гоголь-моголь — все равно что пить чужую блевотину! — на лице шатена отразилось неподдельное отвращение. Одна только мысль об этом заставляла его внутренности вывернуться наизнанку. — А почему бы тебе не включить фильм, пока я готовлю эту чудесную смесь? — Гарри вытащил из заднего кармана DVD-диск и протянул его Луи. — Чудесную смесь? Скорее ужасную блевотню! — Томлинсон усмехнулся и отвлекся, осматривая диск. — «Отпуск по обмену»? —  возмущенно спросил Луи, совершенно забыв о проблеме с гоголь-моголем. Он полностью понял иронию выбора фильма Гарри; американка и англичанка поменялись местами во время Рождества. Эта сюжетная линия была слишком ему знакома. — Это один из лучших рождественских фильмов! — в свою защиту сказал Стайлс, ставя ингредиенты для гоголь-моголя на столешницу и плавно передвигаясь по кухне. — Я уже начал сомневаться в твоём выборе, Стайлс. Но на этот раз я дам тебе шанс. Однако, я все еще против гоголь-моголя, — заявил Томлинсон, ковыляя в гостиную. Луи уже завернулся в теплое одеяло и удобно устроился на диване с пультом в правой руке, когда Гарри неторопливо вошел в гостиную, покачивая бедрами и толкая тележку с двумя кружками таинственного белого вещества, которое, как он предположил, было особым гоголь-моголем Гарри. Луи громко похлопал по подушке рядом с собой, приглашая его сесть, рядом с ним, и для большего эффекта позвонил в колокольчик, чтобы привлечь его внимание. — Гарольд, мне нужно взбить подушки и поднять ногу. По предписанию врача, — сказал Луи самым властным тоном, нажимая кнопку воспроизведения. — Да, мой господин, — ответил Гарри с преувеличенным поклоном, когда началась первая сцена. Луи решил, что лучшего он бы ничего не придумал. Кроме того, он не может сам никуда поехать. Поэтому он решил обойтись компанией своего соседа и побаловать себя предложенными ему услугами дворецкого. В какой-то момент во время фильма Томлинсон заметил, что смотрел, как Гарри одними губами повторяет монолог за Кейт Уинслет вместо просмотра самого фильма.  — О боже, только взгляни на него! Сердце колотится! Горло опухает! Абсолютно не в силах глотать! Все обычные симптомы. Я понимаю, что чувствую себя настолько маленьким и незначительным, насколько это возможно для человека. Луи вовсе не считал Гарри маленьким или незначительным. На самом деле, он начинал думать, что ему было все равно, как Гарри ворвался в его дом, как будто он вошел в жизнь Луи, без приглашения, или наоборот, Луи вообще не беспокоился об этом. Он понял, что присутствие Гарри, казалось, было одной из постоянных в его жизни, как звезда, а не просто пролетевшая комета. Он поймал себя на том, что потянулся за еще одной кружкой гоголь-моголя на тележке, после того как дочиста вылизал тарелку с ананасовым пирогом. Он был заинтригован, потому что Гарри уже дважды ходил на кухню с тех пор, как начался фильм, и возвращался с полностью наполненной кружкой. Луи протянул ему салфетку в конце фильма, когда все признания в любви были сделаны, потому что он заметил, что тот пытался скрыть свои слезы. — Это было не так уж и плохо. — Правда? — спросил Стайлс между всхлипываниями. — Ананасовый торт, кино или гоголь-моголь? — Послушай, прости, что набросился на тебя вчера вечером, — Луи извинился, как обычно уклоняясь от темы разговора. — Нет, Лу, это не твоя вина. Это… мне правда очень жаль. Я действительно чувствую себя плохо из-за всей этой ситуации. — Ладно, тогда все разрешилось, — Луи удовлетворенно вздохнул. — Значит, мой выбор не так уж и плох, да? — съязвил Гарри. — Дай ему отдохнуть, Стайлс, — ответил шатен, допивая оставшийся гоголь-моголь из второй кружки. И если он переборщил с колокольчиком дворецкого, что ж, его действительно нельзя винить.

_________________

23 Декабря 2017 (Суббота) Гарри проснулся от звука тихих стонов, которые он, очевидно, издавал во сне. Он попытался вспомнить, в каком именно положении находился Луи, прежде чем со стоном проснулся. Ему потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями, прежде чем он посмотрел на часы и, черт, было уже пять минут девятого утра, слишком поздно для душа. Он бросился одеваться и уже пытался придумать самый быстрый путь в ресторан, когда вспомнил, что у него есть приложение для этого! Он вылетел из дома с открытым приложением «Waze» на своем телефоне. Он нажал кнопку на своем ключе, чтобы снять машину с сигнализации, и уже потянулся к ручке, когда его рука наткнулась на… пленку. Он застыл на месте, широко раскрыв глаза, когда увидел перед собой следующее: его любимый кроссовер, завернутый в самую отвратительную оберточную бумагу, которую он когда-либо видел, с огромной блестящей радужной лентой сверху. Он повидал много разных видов упаковочной бумаги, но ничто не могло сравниться с этой блестящей и сияющей пленкой. Ему пришлось прикрыть глаза от ослепительного спектра цветов, отражающихся от голографической бумаги.¹⁰ Он осмотрел улицу в поисках возможного виновника, и пока он кружил вокруг своей машины, на его вопросы ответила большая открытка с изображением счастливой семьи, вероятно, стоковой фотографии, где все они были одеты в одинаковые рождественские свитера. Он недоверчиво покачал головой, когда краем глаза заметил бегущую к нему фигуру. Таинственная фигура была одета в черную толстовку, вероятно, вдвое больше, и самые короткие шорты, которые могли соперничать и, возможно, победить его собственные неоновые зеленые шорты. Он повернул голову, чтобы посмотреть на незнакомца, и, к своему удивлению, не увидел никого, кроме человека, который был его наказанием из-за черного списка Санты. Он воспользовался моментом, чтобы обдумать все возможные действия, которые он сделал для Санты, чтобы он поместил его в список непослушных детей. Было ли это время, когда он использовал свежий самшитовый венок вместо прошлогоднего? Или тогда он отклонил приглашение Марты на свидание с ее дочерью, которой в то время было всего семнадцать? К реальности его вернули мягкие и сладкие, как мед, смешки. — У тебя там какая-то большая задница, Хаз. — Я знаю, ладно?! Интересно, кто мой тайный Санта… — он постучал пальцами по подбородку в притворном раздумье, — такая угроза. Но, эй, мне это нравится. Просто сегодня утром у меня на работе важное мероприятие, а мой Тайный Санта решил пошалить, и это…ну, определенно мило, но мне нужно кое-где быть! — Тогда хреново быть тобой, — фигура в капюшоне пожала плечами и хлопнула Гарри по плечу и повернулся, чтобы бежать к своему крыльцу. — Не так быстро, Томлинсон, — Стайлс схватил Луи за руку и развернул его. Он почувствовал тепло ладони другого мужчины, как будто электричество вспыхнуло в тот момент, когда их кожа соприкоснулась. Шатен опустил капюшон, его гладкая челка закрывала глаза цвета океана. Гарри сглотнул, и почувствовал, что может утонуть в этих голубых-голубых глазах. Солнечный свет отражался от них так ярко, что его взгляд мог растопить весь снег. Луи щелкнул пальцами, возвращая Гарри в настоящее. — Земля вызывает Гарольда. Гарри только тогда заметил, что все еще держит Луи за руку, он быстро отпустил ее и на мгновение занервничал, проведя рукой по волосам, взъерошив их. Он повернул запястье, чтобы проверить время. — Черт возьми! Я уже опаздываю и, конечно, не успеваю «распаковать» свою машину, — Гарри «случайно» посмотрел на Луи, когда его глаза осмотрели его тело, заметив, что его правая нога была без ботинка. Он ведь только что бегал трусцой, верно? Над его головой словно вспыхнула лампочка. — Я вижу, что тебе легче, — — сказал он, указывая на правую ногу шатена, — Ты не мог бы отвезти меня на работу? Пожалуйста, — он преувеличенно захлопал ресницами, один трюк, который, он мог поклясться, всегда давал ему то, что он хотел. — О…Я эээ, — Луи казался взволнованным, что могло означать только одно — трюк Гарри сработал. — Ну да, конечно. Я только возьму ключи от машины, — и вот так же быстро, как молния, Луи бросился к своему дому и вернулся меньше чем через минуту. Стайлс подошел к черному «Рейнджроверу», когда Луи нажал на кнопку, чтобы отпереть дверь, и уверенно забрался внутрь. Было приятно сидеть на сиденье роскошного внедорожника, он чувствовал себя так, словно его везут на работу. Он решил, что не будет возражать, если это станет для него рутиной. Меня везут на работу, в шикарном автомобиле, с Луи за рулем. О, это и есть мечта! Томлинсон завел машину, и и Фредди Меркьюри поприветствовал их страстным вопросом, доносившимся из динамиков его машины: «Кто-нибудь может найти мне любовь?»¹¹ Они оба повернулись друг к другу в изумлении и удивлении, на их лицах появились улыбки, а одними взглядами они обменялись невысказанными словами. — Я отдал все свои годы вере в тебя, но я не получаю никакого утешения, Господи. Кто-нибудь, кто-нибудь, кто-нибудь может найти мне любовь? — пели они в унисон, пока Луи мчался по дорогам. — Круто! — наконец сказал Гарри после того, как прокричал последние строки «Somebody To Love». — Один мудрый человек однажды сказал: «первая песня, которая играет в машине, многое говорит о человеке, который ее водит». — Кто это сказал? — с любопытством спросил Стайлс. — Я. Не тормози, Гарольд! — Луи подмигнул ему, его лицо было полно нежности. ___ К сожалению, поездка от их дома до RBB была быстрой, что было странно для кануна Рождества. Гарри ожидал, что застрянет в пробке по меньшей мере на полчаса. Он решил насладиться аудиосистемой роскошного внедорожника в ограниченном количестве времени, которое у него было. Мужчина поменьше игриво отмахнулся от его руки, когда машина остановилась. — Мы достигли места вашего назначения, мастер Гарольд Энрике Стайлс, — объявил шатен. — На самом деле это просто Гарри. А мое второе имя — Эдвард. Просто Гарри Эдвард Стайлс, — Гарри понял, что никогда не поправлял Луи с самого первого раза, когда тот назвал его так. Он действительно привык к этому, неправильное имя было музыкой для его ушей. — Очень шикарно. Я впечатлен. Мое почтение родителям, — Луи кивнул и похлопал Гарри по плечу. Их взгляды снова встретились, во второй раз за этот день, и они задержали его на мгновение дольше, чем это было необходимо, прежде чем Луи прервал его, подмигнув. — Не хочу отрывать тебя от твоих покровителей, Стайлс. Гарри закрыл глаза в предвкушении, когда увидел, что Луи наклонился к нему. Он услышал хихиканье и щелчок, а когда открыл глаза, то увидел самодовольную ухмылку, когда тот стягивал ремень безопасности с его талии. Его голова кружилась от безответного ожидания, когда он изо всех сил пытался открыть дверь, чтобы выйти из Range Rover. — Я заеду за тобой в восемь, — заявил Томлинсон, когда Гарри захлопнул дверцу машины. Он сделал попытку снова открыть дверь, чтобы сказать Луи, что «да, в восемь в самый раз», но Луи уже отъехал, прежде чем он смог дотянуться до ручки. Гарри шел по ресторану почти вприпрыжку. Он, вероятно, немного покачал бедрами по пути, но вокруг никого не было, чтобы что-то ему сказать, и ему правда было все равно. Он был практически на седьмом небе от счастья. ___ Гарри любил бывать в RBB, в конце концов, это было его дитя. Но, честно говоря, его приоритеты в тот день сместились на кое-что другое, на кое-кого другого. На кое-кого с карамельными волосами и склонностью к спортивным костюмам. Он просто не мог больше ждать, а то бы сгорел от нетерпения. Поэтому, когда часы наконец пробили восемь, он был уже прямо за дверью. Вообще-то Лиам предложил отвезти его домой, когда Гарри поделился с ним ситуацией с машиной, но он заверил обеспокоенного парня, что уже договорился о личном шофере. Его заявление оставило удовлетворенное выражение на лице Пейна, что бы оно ни значило, Гарри было все равно, потому что его рыцарь в сияющих доспехах уже ждал его у ресторана. К его удивлению, Луи был занят довольно серьезным разговором с Лиамом, но его очаровательный шофер прервал свою речь в тот момент, когда увидел Гарри. Лиам приподнял брови и сделал шаг в сторону, чтобы уступить дорогу Луи, выбежавшему, чтобы открыть дверцу машины. — Ваше высочество, — приветствовал его шатен, склонившись перед ним. — Спасибо, — Гарри хотел узнать, как вел себя его сосед с самого утра, но решил отложить все свои тревоги до другого раза. Он предпочел бы наслаждаться моментом, чем сомневаться в нем и сожалеть о том, что упустил нечто столь же особенное, как-то, что он делил с Луи в течение последних нескольких дней. Широкая улыбка появилась на лице Стайлса, как только они припарковались. Вид его завернутой машины вернул воспоминания той утренней ситуации, жест любезности его очаровательного Тайного Санты. — И что ты собираешься с этим делать? — медовый голос Луи вырвал его из глубоких раздумий. — Разумеется разверну его. Я умею ценить подарки, особенно такие большие, как этот, — Гарри увидел, как адамово яблоко Луи дернулось в ответ, когда младший парень снова отстегнул ремень безопасности Гарри, снова, и выскочил из «Рейнджровера», чтобы открыть ему дверь. Лицо Стайлса выражало смесь предвкушения и беспокойства, но больше всего нежности — нежности и восхищения, особенно по отношению к человеку, идущему рядом с ним, когда он шел к своей машине. — Прежде, чем ты спросишь, я отвечу «нет». Я не собираюсь помогать тебе разворачивать эту штуку. Я даже не помогал ее запаковывать, — последнюю фразу Луи пробормотал про себя. Как только Гарри открыл дверцу машины, из кроссовера выкатились рождественские безделушки. Весь салон заполнен различными видами рождественских украшений, их было так много, что напоминало рождественскую ярмарку. Ну, либо это, либо его машина участвовала в Рождественском ограблении. На водительском сиденье лежала Рождественская открытка формата А2. Он поднял его как раз в тот момент, когда из его машины выкатились новые рождественские безделушки. Кому: Гарри «Кудряшке» Стайлсу От: Вашего Тайного Санты («почему Санта пошел в колледж для музыки? Чтобы он мог улучшить свои навыки рэп-паковки!) ___ Ранее в тот же день… В предрассветные часы Луи приветствовал сонного Лиама в своем доме. Часы только что пробили пять утра; вероятно, шатен впервые в жизни проснулся так рано. Лиам принес с собой пончики и две чашки свежесваренного кофе, а также Рождественские принадлежности, которые попросил Луи. Излишне говорить, что тот милостиво позволил Пейну сделать большую часть работы, будучи чрезмерно драматичным и плаксивым в том, как он все еще лечился от своей сильно растянутой лодыжки, хотя его лодыжка была полностью здорова. То, чего Лиам не знает, не причинит ему вреда. Так что Луи упрашивал его столько, сколько мог, вплоть до того, что даже надел громоздкий прогулочный ботинок. Он использовал свои костыли, чтобы показать ему, куда все класть, пока он сидел на крыльце в складном кресле, подперев ногу. Он удобно завернулся в уютное одеяло, Санта-варежки (от его Тайного Санты) согревали его руки, пока Лиам надрывался в холодное декабрьское утро. В свое оправдание можно было сказать, что Лиам сам предложил помочь с этой махинацией, и Луи было бы невежливо отказать ему. Это был отличный тест по химии для них обоих. Благослови Лиама, его чистое сердце и золотую душу, Луи может оставить его навсегда.

_________________

24 Декабря 2017 (Воскресение, Сочельник) В возрасте шести лет Луи осознал, что празднование его дня рождения в канун Рождества на самом деле было настоящим проклятием, с которым он должен был жить до конца своей жизни. Когда дети его возраста с нетерпением ждали рождественских подарков, он всегда чувствовал, что должен конкурировать с поверхностным праздником — и младенцем Иисусом — чтобы привлечь всеобщее внимание. Если посыпать еще немного соли на рану, то он получал лишь один подарок на два праздника, и этот подарок был всегда упакован в бумагу с рождественской тематикой. И поэтому перед ним всегда стояла дилемма: открыть его в свой день рождения или на Рождество. У него даже не было своего особенного дня! Не то чтобы он был самовлюбленным, просто он действительно хотел чувствовать себя особенным, как и большинство других. Неужели он был мелочным? Был ли он эгоистом? Неужели он просит слишком многого? Не слишком ли многого он хотел, чтобы у него был свой день? Луи проснулся с пятнадцатью пропущенными звонками, и ему позвонили еще раз, как только он взял свой телефон. — Потому что он веселый человек, потому что он веселый человек. Потому что он веселый человеееек. И никто никто не может это отрицать.¹² С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ТОММО! — два мелодичных голоса донеслись до него с другого конца линии. Шатен знал, кто звонит, но все равно проверил экран, чтобы убедиться, что это не сон, и мельком взглянул на часы: шесть тридцать утра. — Черт побери, друзья! Я ценю это и все, что вы, голубки, вспомнили о моем дне рождения, но сейчас чертовски рано, — пожаловался он, потирая заспанные глаза и вытягивая другую руку. — Ну, это для тебя, здесь уже полдень! — Ну и хрен с вами двумя! Я спать, — пожаловался Луи, уже готовый закончить разговор, но его остановила какофония громкого смеха от Найла и Зейна. — Ты готов сыграть в ФИФА, именинник? Луи бы пожаловался, если бы не тот факт, что он ужасно скучал по своему агенту и лучшему другу, к тому же он уже проснулся от громкого голоса Найла. Но вместо этого он потащился в гостиную и включил PS4. Он все еще был на связи с Найлом и Зейном, поэтому был крайне удивлен, когда увидел пляжную заставку со снеговиком из песка. Песочником? Он был уверен, что раньше ее там не было и что он не менял заставку. Внезапно на экране появились знакомые лица, одетые в летнюю одежду, бикини и шорты. Мама Луи, отчим и все шесть его братьев и сестер, начали говорить все в один голос: «Хотелось, чтобы ты был здесь, Лу!», «Мы ужасно скучаем по тебе, сынок», «Мы любим тебя! Скоро поговорим!». Эрнест и Дорис поздоровались последними, на видео они играли на берегу рядом с Песочным человеком. «Мы очень скучаем по тебе. Любим тебя!» Луи потерял дар речи. Он совсем этого не ожидал. Да, конечно, он был уверен, что вся его семья найдет время, чтобы позвонить ему. Но это было довольно трогательно, мягко говоря. Он давно забыл, что все еще был на связи с Найлом и Зейном, пока не услышал причмокивания. — Фу, гадость! — Заткнись! — закричали они в унисон. — Вы все это спланировали? Вы нахальные ублюдки! — Неа, мы слишком заняты для этого, Томмо. Это от твоего Кудрявого, кхм, я имею в виду, твоего Тайного Санты. Пока! ___ Позже тем же вечером Луи услышал песни, доносившиеся с улицы напротив его дома. Он закатил глаза, подошел к двери и открыл ее, собрав все свое нахальство, чтобы прогнать их. Но, к его удивлению, на переднем дворе стояли его соседи, ведомые не кем иным, как Гарри, каждый из которых держал в одной руке свечу, а в другой кекс. Они закончили петь гармоничным исполнением «С Днем Рождения, дорогой Луи» в Рождественской версии, и быстро разошлись по домам, передав Луи кексы. Каким бы ужасным это ни казалось, шатен хотел, чтобы его лодыжка еще не полностью зажила, только чтобы он мог позвонить в колокольчик дворецкого и заставить его броситься к нему в считанные секунды. И словно услышав его мысли, Гарри направился к Луи, встретив его на пороге. — С Днем Рождения, Лу! — поздоровался Стайлс. Луи улыбнулся в ответ, не в силах сформулировать связное утверждение, и заметил маленькую коробочку, которую Гарри держал в одной из своих рук. — О, эм, Я принес тебе это. На день рождения. Очевидно, — смущенно сказал он. — Гарри, ты не должен был этого делать. Но, спасибо, — ответил Луи, и его выражение лица выражало лишь нежность к кудрявому парню, стоящему перед ним. — Ты… — Луи начал было приглашать Гарри войти, но был прерван. — Я лучше пойду. У меня, эм, уже поздно. Увидимся завтра, Лу, — тот отступил назад, пытаясь грациозно уйти. — Ох и, Хаз! Не волнуйся о конкурсе. Победа у нас в кармане. Мы же команда мечты, помнишь? — крикнул Луи ему, когда кудрявый паренек наткнулся на розовых фламинго, стоявших посреди их общего двора. Луи быстро развернул подарочную коробку, поднимаясь по лестнице в свою спальню, бесцельно отбрасывая по пути кусочки оберточной бумаги. Он сел на край кровати, открыл коробку и осторожно достал знакомый колокольчик дворецкого, который теперь был украшен бантом с листами, как он догадался, омелы. Он обыскал коробку внутри и снаружи в поисках каких-нибудь заметок, он так привык читать эти каламбуры от своего Тайного Санты, но к его разочарованию, их не было. Он спустился по лестнице к входной двери, а потом снова поднялся, надеясь, что по пути случайно выбросил записку, но по спине у него поползли мурашки. Он лежал на кровати, пытаясь отодвинуть мысли на задний план. Может быть, это просто подарок. Без тайных посланий между строк. ___ Это было в ночь перед Рождеством, когда по всему дому Ни одно существо не шевелилось, даже мышь; Чулки были аккуратно развешаны у камина, В надежде, что Святой Николай скоро будет там; Дети уютно устроились в своих кроватях; В то время как в их головах плясали видения из сахарной пудры; И мама в своей косынке, а я в своей шапочке, Только что устроились наши мозги для долгого зимнего сна, Когда снаружи на лужайке раздался такой грохот, Я вскочил с кровати, чтобы посмотреть, в чем дело.¹³ Луи почувствовал тошноту, вероятно, из-за огромного количества кексов от соседей, который он съел на ужин. В животе у него бурлило, и самым логичным объяснением, вероятно, была бы диарея. Или, может быть… его мысли были прерваны громким стуком по крыше. — Что это, черт возьми, было? — спросил он себя вслух. Первым, что пришло на ум, был образ бородатого мужчины, одетого в бархатный красный костюм. Но он быстро прогнал эту мысль, ты слишком стар для этого, Томлинсон. Он даже не заметил, что часы показывали пять утра, когда вышел из комнаты, чтобы осмотреть повреждения. Так как его сон уже был давно забыт, он решил выйти и проверить нарушителя его покоя. Он быстро остановился у своей кухни, чтобы взять оружие, и первое, что он увидел, был венчик, который он получил от своего Тайного Санты. Как им можно нормально отбиться от нападавшего? Что он собирается делать с золотым венчиком? Преподать ему урок в взбивании и надеяться, что он помрет со скуки? Вместо этого он выбрал скалку, о существовании которой даже не подозревал. Вооруженный скалкой и все еще в своих пушистых носках и пижаме — которая на самом деле была спортивным костюмом, хорошо, что ночью было холодно, иначе он бы вышел голышом — Луи на цыпочках вышел из дома. Он изо всех сил замахнулся рукой на фигуру, висевшую у водосточного желоба его крыльца. Он остановился после нескольких ударов, когда понял, что выглядит как ребенок, бьющий пиньяту на рассвете. Он ахнул, когда до него дошло, по иронии судьбы, что он ударил Ларри Стайлинсона, предполагаемого нарушителя. Грабителя, очевидно, не было, порыв ветра сбил его с крыши, потому что не было никаких других следов того, что могло заставить оленя и его сани сдвинуться с места. И он, по сути, просто избил Ларри до полусмерти. Инстинкты Томлинсона подсказывали ему отключить свет, пока сломанные лампочки Ларри не привели к короткому замыканию, и он поздравил себя с тем, что быстро соображает. Как ему удалось подняться на крышу без лестницы, было для него полной загадкой, но он решил, что у него есть дела поважнее, чем беспокоиться о том, что уже сделано. Он напомнил себе успокоиться, поскольку паника мешала его организму смотреть вниз. — Ты верил в Санту в течение шести лет, Томмо, теперь поверь в себя, хотя бы на десять секунд. Ты можешь это сделать! — подбадривал он себя, привязывая кабельную лампу к шее Ларри, чтобы затащить его обратно на крышу. — Чертов гребаный олень! Все, чего я хотел — это немного тишины и покоя. К Черту Рождество! Пошел ты, Ларри! К черту эту крышу! Ебаный нахуй! — крикнул он, поднимая Ларри за шею, и выругался изо всех сил, когда голова оленя наконец оказалась в поле его зрения. Как раз когда он собирался исполнить свой победный танец, он услышал пронзительный крик снизу. —  Мистер Томлинсон?! — Марта в ужасе выкрикнула его имя, такой крик обычно можно было услышать в сцене фильма ужасов с интенсивной фоновой музыкой, заставляющий волосы встать дыбом. Петля На шее Ларри развязалась, и олень упал плашмя на землю. Удар был таким громким, что половина соседей уже проснулась. — Шшш! Марта, успокойтесь, — он попытался утихомирить свою соседку-сплетницу, но было уже поздно. Он почувствовал, как мурашки пробежали по спине, когда услышал, как открылась и закрылась дверь со стороны дома Гарри. Он увидел, как Гарри вцепился в свой халат, как он посмотрел на Луи, а затем снова на Ларри на земле. Его глаза наполнились слезами, а на лице появилось смешанное выражение печали и разочарования. Луи хотел объяснить, что произошло, но он просто не мог найти нужных слов, чтобы сказать, поэтому он начал с: — Мне жаль, Гарри, — он еще не закончил, черт возьми, он еще даже не начал объясняться, когда Марта бросилась на него с обвинениями. — О, давайте, ломайте все, мистер Томлинсон! После всей тяжелой работы, что проделал Гарри, вы просто берете и все ломаете. Как вам не стыдно! — Заткни свою пасть, Марта! — прошипел Луи в ответ и посмотрел, как Гарри вытирает слезы, его нижняя губа задрожала, когда он сказал: — Мне тоже жаль, Лу, — он опустил плечи и потащил ноги в дом, опустив голову. Что ж, это был дерьмовый способ закончить свой день рождения, подумал Луи. Тупая чертова Марта и ее громкий рот! У него был план, но ни один из них не включал причинение вреда Гарри или заставить его плакать. Если бы Марта просто не вмешивалась в их дела, Гарри никогда бы не узнал, что это случилось! Он бы починил украшение, и они выиграли бы конкурс. Но нет, чертова Марта должна была появиться именно в этот момент! После всего, через что они с Гарри прошли, он чувствовал себя ужасно, потому что именно это его сломило. Вид его, стоящего там, такого маленького и опустошенного, разбил сердце шатена. Гарри застал его в очень компрометирующей ситуации, Луи мог это признать, но он просто пытался все исправить. Он просто оказался не в том месте и не в то время! И Стайлс тоже. Он никогда не хотел, чтобы Гарри чувствовал себя преданным, но если судить по выражению его лица сегодня вечером, это было именно то, что он чувствовал. Луи все исправит! Но прежде всего он должен был выяснить, как, черт возьми, он спустится с крыши. Он оставил свой мобильный на прикроватной тумбочке и не собирался просить чьей-либо помощи после всей этой драмы, которая только что произошла, кроме того, он не хотел, чтобы кто-то еще видел его на крыше.

_________________

25 Декабря 2017 (Понедельник, Рождество) Солнце едва показалось на горизонте, когда он увидел, как машина свернула и припарковалась позади его «Рейнджровера». Он прикрыл глаза руками, чтобы избежать солнечных бликов от лобового стекла, когда услышал, как его зовут знакомым голосом, которого он совсем не ожидал услышать. — ТОММО! Ты что там делаешь, приятель? Ты что, с ума сошел?! — осведомился агент Луи. — О, слава богу, Найл! Что ты здесь делаешь? — Томлинсон услышал, как открылась и закрылась дверца машины, когда открывшееся перед ним зрелище застало его врасплох. — И Зейн? Что происходит? Неужели я умер от переохлаждения и попал в ад? — Ты бредишь, Лу, — поприветствовал его Малик. — Оставайся на месте, — указал греческий бог, изо всех сил сдерживая смех и вытаскивая телефон, чтобы сделать несколько компрометирующих снимков Луи на крыше. Затем он пошел обратно к машине и вернулся с лестницей в руках. — Сюрприз-сюрприз! — крикнул Найл с земли, объясняя причину, по которой они прибыли раньше, чем ожидал Луи. Зейн прислонил лестницу к дому и забрался на крышу, чтобы спасти девицу в беде, которой была Луи. — Какой сюрприз? — крикнул шатен в ответ, держась за Зейна, как будто от него зависела его жизнь, что, вероятно, в тот момент было правдой. — Наши родители решили присоединиться к твоей семье в Сиднее! Они уехали в тот день, когда мы тебе позвонили. Вообще-то собирали сумки, когда говорили с тобой по телефону. Неужели ты думал, что я позволю тебе провести Рождество в одиночестве, Лу? Ты так плохо обо мне думаешь? — Найл приложил руку к сердцу, пытаясь выглядеть обиженным. Найл накрыл Луи самым теплым одеялом, какое только смог найти, когда дрожащий парень ступил на землю. Зейн остался на крыше и переставил упавшего оленя туда, где он стоял до того, как произошел ужасный инцидент. Ларри выглядел прилично, если не считать дырки в ухе, но благодаря Зейну это было незаметно. — Как долго ты там пробыл и зачем? — спросил Хоран, протягивая другу дымящуюся чашку чая и ведя его в дом. Зейн последовал его примеру, аккуратно прислонив лестницу к крыльцу. — Я бы предпочел не говорить об этом, Найл, — произнес Луи, делая глоток чая, чтобы вылечить свою больную душу. Пара обменялась понимающими взглядами, когда они повели Томлинсона в его спальню, укутывая его одеялом, пока сон не одолел его. ___ Луи проснулся около обеда от запаха бекона и тостов, доносившегося снизу. Он направился в сторону кухни, где увидел Найла и Зейна, целующихся на его столе. — Стойте! Это просто отвратительно! Как вы смеете портить святость моей кухни? Снимите комнату! — Всегда пожалуйста, — сказала влюбленная пара, передавая Луи тарелку с завтраком и помогая ему сесть на стул. — Спасибо, мама и папа! — шатен встал и заключил их в объятия, целуя в лоб, не спрашивая, откуда взялась еда. — Чего ты хочешь? — спросил Найл с широкой улыбкой на лице, как будто это было частым явлением в их доме. Луи сел на стул, набросился на английский завтрак, стоявший перед ним, и заговорил между укусами. — Ребята, вы — худшие! Но плевать. В любом случае, мне нужна ваша помощь, — Луи изложил свой план очень внимательно слушающей парочке. Зейн выгнул бровь и скрестил руки на груди, когда он наклонился и издал мурлыкающий звук от пальцев Найла, накручивающих кудряшки из его волос, пока они слушали план Луи. Луи хотелось верить, что случившееся накануне утром было не более чем ночным кошмаром, но вместо этого он решил посмотреть правде в глаза и все исправить. После того, как они разработали план, как вернуть его, он отправился прямо к Гарри. Он долго и упорно стучал в дверь, пока у него не заболели руки, но только тогда он поднял глаза и увидел, что машины у дома не было. Вот и закончилась его попытка все вернуть. Он быстро достал телефон, чтобы позвонить Гарри. Нет ответа. Затем он продолжил звонить Лиаму, но к его ужасу, его новый лучший друг тоже не отвечал на его звонки. Он протопал обратно через двор, намереваясь выплеснуть свое разочарование на друзей. Он ожидал увидеть их спящими, но вместо этого обнаружил, что они бодрствуют, а Зейн лежит на Найле. Слава Богу, они были завернуты в одеяла! После этого ему, возможно, придется пойти на консультацию, и он сделал себе мысленную пометку впредь стучаться. Он решил съездить в RBB, предполагая, что там он найдет своего кудрявого парня. Он шел мимо антикварного магазина по пути и решил зайти туда, надеясь, что он найдет достойное предложение мира для Гарри и, возможно, поможет сгладить ситуацию. Его сразу же привлекли три особенных кольца, которые, как он полагал, будут хорошо смотреться на тонких пальцах парня. Он и раньше замечал, что Гарри носит разные вещи, но никогда не комментировал их, потому что одна только мысль о руках Стайлса заставляла его думать о неподходящих ситуациях. Он не думал дважды, прежде чем купить их. — Это прекрасные кольца. Для кого-то особенного, да? — поинтересовалась пожилая дама за стойкой. Луи кивнул в ответ с болезненной улыбкой, когда в его памяти вспыхнул образ плачущего соседа. Последние несколько дней, проведенных с Гарри, заставили его осознать, насколько значимым он становится в его жизни. Он, без сомнения, был особенным для него. Не то чтобы он планировал сделать Гарри предложение, но это была мысль, которую он мог легко принять. Он поблагодарил Барбару, хозяйку, и пообещал ей, что вернется, чтобы она могла показать ему больше ассортимента. Луи вышел из магазина, полный надежды, что это как-то успокоит Гарри. Когда он добрался до ресторана, его поприветствовала огромная табличка на двери, которая гласила: «Извините, мы закрыты». Вся надежда рухнула. Гарри определенно игнорировал его, и он понятия не имел, где может быть кудрявый парень. Он даже не получил никаких звонков или сообщений от Лиама. Он решил вернуться домой, расстроенный и с тяжелым сердцем, убегая от мест, где мог быть Стайлс. ___ — Как я смогу вернуть его, если даже не знаю, где он, черт возьми? Разве он не празднует Рождество, потому что я испортил гребаного оленя? Во всем виновата Марта. Эта чертова степфордская жена, которая ужасно похожа на пьяную Джулию Чайлд! — Кто такая Марта? — Спросил Найл одновременно с Зейновским: «Джулия Чайлд?» — Марта — жена Люцифера! Джулия Чайлд — любимый шеф-повар Гарри. Вы не обращаете на меня внимания! — Луи впился взглядом в парочку, обнимавшую друг друга, когда он, топая ногами, вышел из кухни в гостиную и рухнул на диван. Найл и Зейн уговорили Луи на другой план, который включал в себя простое пребывание дома, в ожидании появления Гарри и празднование Рождества. Луи боролся с желанием снова выругаться, пытаясь успокоиться и терпеливо ждать его возвращения, хотя терпение не было его добродетелью. — У меня здесь даже еды нет! Что мы будем делать, когда он появится? Если он вообще появится, потому что я не знаю, где он, черт возьми! Найл предложил им проверить холодильник, чтобы приготовить что-нибудь поесть, пока они будут ждать. — Я бы не стал трогать холодильник. Там нет ничего, кроме взбитых сливок и мини-пирогов, которые выглядят как научный эксперимент. Почему бы нам просто не заказать пиццу? — пожаловался Луи, за что получил удар по голове от Найла и убийственный взгляд от Зейна. — Ты серьезно собираешься есть пиццу в Рождество? — взволнованно спросил Хоран. — Ну, тогда у тебя есть предложения получше? — огрызнулся Луи в ответ. — Ребята, даже если бы мы хотели пиццу, сегодня Рождество. Все равно все закрыто, и к тому же уже больше девяти часов, — вмешался Зейн. Втроем они рылись в шкафчиках Луи в поисках еды, но в итоге нашли только черствый хлеб и чипсы. Найлу пришла в голову гениальная идея приготовить для них то, что он назвал «Ирландской закуской, которая спасет Рождество"¹⁴. В основном она состояла из ломтиков белого хлеба, кусочков масла и чипсов — хрустящих бутербродов. Они уже заканчивали вторую порцию, когда Луи услышал, как подъехала машина, и увидел, как в окнах мелькнули фары. Недолго думая, он бросил свою «ирландскую закуску» на середине и выбежал из дома. Только тогда он осознал, что на нем нет обуви, а носки начинают промокать от тающего под ногами снега, и покалывает пальцы ног. За цветочной машиной притормозила еще одна машина, и Луи поднял руку, чтобы прикрыть глаза от света фар. Он едва мог различить силуэт, идущий к нему, и когда фигура приблизилась, его сердце забилось быстрее. Он почувствовал, как кто-то дернул его за рукав, опустив руку, и наконец увидел, что человек, за которым он охотился весь день, смотрит прямо на него. Гарри. Все неприятности и тревоги, через которые он прошел в тот день, пытаясь подготовиться и спланировать встречу Рождества, просто растаяли. Он не мог сформировать ни одной связной мысли, когда Гарри стоял перед ним. Ему казалось, что он снова поднялся на крышу и смотрел сверху вниз на своего соседа, безмолвно стоящего там. — Луи, что ты здесь делаешь? Где твоя обувь? — наконец нарушил молчание Гарри. — О, Гарри, слава Богу! Ты ведь не злишься на меня, правда? Мне очень жаль, что я испортил тебе Рождество. Мне жаль, что Ларри упал с крыши. Это был не я, клянусь. Я всего лишь пытался его починить. Я проснулся и подумал, что это грабитель, а оказалось, что это всего лишь Ларри. И Марта, мать ее, Марта! Она все испортила! — выпалил шатен, не отвечая ни на один из вопросов Гарри. — Лу, притормози. Почему бы нам не согреть тебя, а? — Гарри взял Луи за руку и повел его в свой дом. Луи понял, что на самом деле раньше он никогда не был в доме Гарри наедине с ним. Дом Стайлса казался другим, но в то же время знакомым. Это было похоже на «дом вдали от дома». Он стоял в прихожей, не в силах решить, следует ли ему следовать за Гарри на кухню без его приглашения. — Лу? — позвал Гарри, отвечая на его невысказанный вопрос. Он снял мокрые носки, прошел на кухню и взобрался на барный стул. — Гарри, нам нужно поговорить, — Томлинсон вздрогнул, когда Гарри положил завернутый пакет на столешницу. — Окей. Конечно, в чем дело? Кстати, это для тебя, — он сел на барный стул напротив Луи. — Где тебя черти носили весь день? Я тебя повсюду искал, ходил в ресторан и к тебе домой. Я не знал, где тебя искать. Мне нужно поговорить с тобой об олене. Я видел, как ты плакал, Гарри. Я видел, как ты плачешь, и это разбило мне сердце. Я просто хочу сказать тебе, что я этого не делал. Я не сделал ничего, чтобы сорвать конкурс! Во всем виновата Марта! — выпалил Луи на одном дыхании. — Ты искал меня? — спросил Гарри, протягивая Луи полотенца для ног. — Проверь свой телефон, я звонил тебе тысячу раз, — раздраженно сказал шатен. — У меня телефон на беззвучном весь день. Я был в столовой в Денвере с Лиамом и Софией, — объяснил парень. — Я правда волновался, Гарри. Я думал, ты меня избегаешь. — Нет, Луи, я не избегал тебя. Найл и Зейн знали, где я был. На самом деле, я позвонил Найлу сегодня утром и попросил его и Зейна прийти с лестницей, чтобы снять тебя с крыши. Я даже приготовил английский завтрак для вас, ребята, прежде чем уехать. Найл сказал, что ты спишь, поэтому я не хотел нарушать твой покой. — Что за черт! Ты что, издеваешься? Я провел с ними весь день. Я знал, что завтрак был особенным. Спасибо, Гарри. В любом случае, мне нужно тебе кое-что сказать. — Да? — Я всегда ненавидел Рождество. Я всегда думал, что это был такой поверхностный праздник, и все, что я когда-либо хотел, чтобы он закончился… пока я не встретил тебя. Ты сделал его особенным. Я знал, что ты был моим Тайным Сантой все это время, это никогда не было большим секретом. А ты, Гарри, ты просто… ты просто всегда ты, всегда полон солнечного света и радуги. Всегда милый. Я думал, ты другой. Я думал, ты все это время притворялся. Ты снова придал смысл Рождеству, по крайней мере для меня. Ты приносил мне еду. Ты заботился обо мне. Ты дарил мне полезные подарки. Ты сделал видео на день рождения от моей семьи. Я имею в виду, ты просто… такой замечательный. И я…я никогда не смогу тебя достаточно отблагодарить за это. И мне так жаль, что я заставил тебя пройти через ад. Я действительно не хотел заставлять тебя плакать или причинять боль. Извини. И… — Луи сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — И я думаю, что… я люблю тебя. Гарри сидел молча, и его глаза наполнили слезы. Луи нервно ждал его ответа. Когда его не последовало, он прошептал: — Гарри? Ты в порядке? — Да, конечно. Просто. Это очень много, — Стайлс глубоко вздохнул и вытер глаза. — Честно говоря, я думаю, что влюбился в тебя еще до того, как встретил. Я знаю, что это странно, но Найл уже рассказал мне так много, что я чувствовал, что уже знаю Луи Томлинсона. Видеть тебя на крыше этим утром было душераздирающе, потому что я думал, что ты пытаешься отменить все, что мы сделали. Все украшения, я имею в виду. А потом Марта кричала и говорила, что ты сделал это нарочно. Я не хотел в это верить. На самом деле, я никогда не верил. Я просто зациклился на этом моменте. Тебе не за что извиняться. Мне было наплевать на конкурс, Лу. Я сделал это только для того, чтобы быть рядом с тобой. И я думаю, что… я тоже тебя люблю. На этот раз настала очередь Луи плакать. Когда слезы потекли по его щекам, он вскочил с барного стула и сократил промежуток между ними, прижавшись губами к губам Гарри. Руки Стайлса обвились вокруг талии шатена и притянули его еще ближе, когда Луи запутался пальцами в кудрях высокого парня. Луи наслаждался моментом. Наконец-то он получил Гарри именно там, где хотел: в своей жизни и в своих объятиях. Они уставились друг на друга, пытаясь осознать то, что только что произошло. Прежде чем кто-то из них успел что-то сказать, желудок Луи издал сердитое рычание. — Извини, — рассмеялся Томлинсон. — Я сегодня почти ничего не ел. Был немного занят поисками тебя. — Ну, это нормально. Я принес еду. — Куда именно? — С Лиамом и Софией, у тебя дома. Я хотел удивить тебя рождественским ужином. Может, пойдем? В животе Луи заурчало в ответ. — Я думаю, что это да! — сказал он, направляясь в коридор и садясь в пару черных вансов Гарри. Как только он их зашнуровал, он вернулся на кухню, схватил подарок со стола и сказал: — Я считаю, что это мое! — и быстро чмокнул Гарри в губы. — а теперь и ты тоже! ___ Луи ворвался в дверь вместе с Гарри и обнаружил, что все уже столпились на кухне и ели приготовленную Стайлсом еду, которая состояла из жареной индейки, картофеля, моркови, брюссельской капусты, соуса и йоркширского пудинга — настоящий британский Рождественский пир. После того, как он положил свой подарок под дерево, он сразу же сосредоточил свое внимание на Найле и Зейне, которые набивали свои животы едой. — Вы — ебаные придурки! Не могу поверить, что вы меня разыграли! — Гарри попытался успокоить разъяренного Луи, проведя ладонью по нижней части спины рассерженного парня. Но это не остановило того от вульгарности в адрес Найла и Зейна. — Вы видели, как я волновался, как сумасшедший, когда все это время, ублюдки, все это время вы знали, где Гарри?! — Ну, честно говоря, Лу, ты не спрашивал нас, знаем ли мы, где Гарри. Ты просто продолжал командовать нами в своей миссии, чтобы вернуть его! О, ты бы видел выражение своего лица. Ты, черт побери, ушел за ним! — объяснил Найл. — Мы не хотели останавливать твой порыв. Ты был так взвинчен из-за этого, — продолжил Малик. — Как ты думаешь, почему сегодня утром у нас в машине была лестница? Ты даже не спрашивал об этом, — продолжал Найл. — Я не знаю, что вы возите в машине, вы, ребята, странные. Вас даже не должно было быть здесь до завтра! Знаете что, идите вы оба на хуй! И тебе тоже Лиам, спасибо огромнейшее! — Луи покачал головой, но на лице появилась улыбка, когда Гарри взял его за руку и начал вырисовывать на его ладони узоры. — Я был занят в столовой, — в свою защиту сказал Пейн. — Если задуматься, я припоминаю, как упоминал об этом тебе, когда мы запаковывали машину Гарри, — Лиам прикрыл рот обеими руками, но секрет уже был раскрыт. — Что?! Я не знал, что ты втянул Лиама в этот трюк. Я удивлен, что он вообще согласился это сделать, — признался Гарри. — Ты должен был позвонить мне, Луи, я была свободна все это время, — вмешалась Софи. — Ну, ты никогда не давала мне свой номер, Софи, не так ли? — дерзко ответил Томлинсон. — Эй, не набрасывайся на мою жену, — Лиам заслонил Софию руками от словесного натиска, исходившего от Луи. — Ладно. Ладно. Тогда подвиньтесь, чтобы мы тоже могли поесть, — сказал Луи, таща Гарри на кухню. Они встали рядом с другими участниками пиршества и начали наполнять свои тарелки едой. ___ Три пары сгрудились перед камином Луи, пока по телевизору показывали «Рождественскую историю». Все они были одеты в яркие джемперы, которые им подарил Гарри. Луи протянул руку к коробке, беспорядочно завернутой в синюю оберточную бумагу, которая стояла под рождественской елкой. — Счастливого Рождества, Гарри! — сказал Луи, сверкнув зубами в широкой улыбке. Стайлс ухмыльнулся от уха до уха, открывая коробку, и завизжал от радости, увидев ее содержимое. — О, Луи! — Барбара сказала мне, что у нее есть еще кольца… Гарри рванулся вперед и сократил расстояние между ними, прежде чем Луи успел закончить свое объяснение. Их сладкий поцелуй был внезапно прерван знакомым звоном колокольчика. Шатен наблюдал, как лицо Гарри стало свекольно-красным, и предположил, что на его щеках тот же оттенок, когда увидел колокольчик в руке Лиама, когда парень позвонил в него еще пару раз. — А это зачем? — спросил Пейн, когда София шлепнула его по руке. Луи быстро выхватил колокольчик из рук Лиама и прижал его к груди, прежде чем пнуть его в голень. — Приятель? Да брось! — пожаловался Лиам, потирая ногу. — Он тебе нравится? — прошептал Гарри Томлинсону, полностью игнорируя замечание Лиама. — Что ты имеешь в виду? — застенчиво спросил тот, поднимая руку и звоня в колокольчик над головой. — Я люблю его, — ответил он и, когда Гарри наклонился, закрыл глаза и в третий раз за этот день приветствовал губы кудрявого парня. — Я мог бы к этому привыкнуть, — признался шатен. — К вашим услугам, мой господин, — сказал Гарри с огоньком в глазах, когда он передал свой подарок Луи, чтобы тот открыл. Глаза Луи расширились от восторга, когда он торопливо развернул свой подарок. В подарочной корзинке, которую Гарри приготовил для него, лежали коробка йоркширского чая, таблоиды «The Sun» и «Daily Mail», печенье McVitie, набор для мини-крокета, модель лондонского автобуса, пачка песочного печенья «Уокер», большой батончик карамели «Гэлакси» и пакет с летающими тарелками. — Я хотел, чтобы у тебя было немного дома на Рождество, — объяснил Гарри. — Ну что ж, мой дорогой британец, теперь, когда ты рядом со мной, я чувствую себя как дома.

_________________

26 Декабря 2017 (Вторник) Мне не нужно много в подарок на Рождество, Мне нужно только одно. Мне не интересны подарки Под Рождественской елкой. Я лишь хочу, чтобы ты стал моим, Хочу сильнее, чем ты когда-либо мог себе представить. Сделай так, чтобы моё желание сбылось, Всё, что мне нужно на Рождество — это ты. В День подарков Луи просыпался опустошенным и измученным. Ему приходилось притворяться счастливым, когда он заставил себя присоединиться к веселью накануне, и на самом деле ему приходилось еще раз надеть счастливую маску, чтобы пережить еще один ужасный праздник. Но в то утро он проснулся счастливым рядом со своим соседом красивым-кудрявым-Санта-эльфом-мужчиной-мальчиком, благодарным за то, что американцы не празднуют «День подарков» — минус один нелепый праздник. Он правда мог привыкнуть к этому.