Ошибся тенью

Bleach, Хранители снов (кроссовер)
Джен
PG-13
Завершён
60
автор
Размер:
4 страницы, 1 часть
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
60 Нравится 5 Отзывы 13 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
БАМ! От внезапного столкновения с неопознанным объектом Кромешник захлебнулся издаваемым мгновение назад издевательским смехом и неуклюже шлепнулся на спину. – Твою мать! Очередное тактическое отступление вместо элегантного и заранее спланированного акта обернулось нелепым и унизительным падением, кровоточащим носом и сыпящимися из глаз искрами. Кто бы мог подумать, что неизвестное препятствие вырастет на его пути в тенях, во мраке, до недавнего времени единственном месте, где он по-прежнему мог чувствовать себя всесильным. – Яре-яре. А? Потирая ушибленный лоб, Кромешник, оказавшийся в положении полулежа, ошарашенно уставился на раскинувшегося в аналогичной позе мужчине, который держался за щеку, словно в приступе зубной боли. – Приношу свои извинения, – мягко проговорил незнакомец, видимо, решив первым пойти на контакт. – Видите ли, я никак не мог подумать, что повстречаю здесь кого-нибудь еще. – А? Только и смог вымолвить Кромешник. За проведенные во мраке тысячелетия повелитель кошмаров не без основания полагал, что в клубящейся темноте не осталось ничего, способного произвести на него хоть какое-то впечатление. Стоит ли говорить, что подобная встреча в месте, которое он по праву считал своими владениями, была для него сродни грому среди ясного неба. От пережитого удивления даже не стихающая в разбитом носу боль отошла на второй план. – Хм... – по лицу незнакомца скользнула тень обеспокоенности, – возможно, вы ушиблись куда сильнее, чем я думал. Кромешник с зарождающимся раздражением окинул непрошеного гостя оценивающим взглядом, силясь распознать в его внешности и несуразном наряде особенность, отличительную черту, которая помогла бы ему установить личность вторженца, но, несмотря на глубокие познания в области чудесных созданий, раз за разом терпел крах. И злился еще больше. Росту незнакомец был высокого, под стать Северянину, но гораздо уже того в плечах. К тому же, несмотря на хорошее телосложение, странник был крив – его левое плечо было куда выше правого, что превращало его из статного мужчины в нескладного калеку. С хранителем Рождества его роднило и наличие пары внушительных клинков, напоминавших восточные сабли. Но сходство на том и кончалось. Правый глаз незнакомца был скрыт кожаной повязкой, а соседствующее с ним ухо отсутствовало практически наполовину. Все вышеперечисленное наталкивало повелителях кошмаров на поистине абсурдный вывод... «Пиратский капитан?!» – Кромешник почувствовал, что еще чуть-чуть и его разберет истерический хохот. К сожалению, идею с принадлежностью незнакомца к морским разбойникам пришлось тут же отмести: незнакомец был облачен в роскошную – восточную, но точно не индийскую – насквозь промокшую одежду. Будто странник нырнул в тень исключительно для того, чтобы укрыться от непогоды. Впрочем, обладай сам Кромешник таким вычурным розовым нарядом, он бы и сам старался лишний раз беречь его от превратностей судьбы в виде внезапного дождя, бумерангов, клинков и маленьких клювиков. – Похоже, – незнакомец прервал неловкое молчание, – вам следует отдохнуть. После подобного столкновения лучшим средством будет провести остаток дня в тишине и покое. – он мечтательно улыбнулся. – Желательно на коленях возлюбленной. «Пират» – про себя Кромешник решил называть его именно так – нехотя поднялся и, еще раз извинившись, неспеша и хромая, направился к выходу из тени, в которую незадолго до того сам же Кромешник спасаясь от разношерстной хранительской братии и вошел! Это окончательно переполнило чашу терпения повелителя кошмаров, потому он, позабыв о галантности, вскочил на ноги и ледяным тоном рявкнул. – Стоять! Незнакомец смиренно остановился. – Как ты здесь оказался? – Так же, как и вы. Эта потрясающая лаконичность сразила бы любого, но Кромешник четко поставил перед собой задачу выведать ответ на интересующие его вопросы. – Чушь. Если бы это было настолько просто, мы бы встречались регулярно. – Знаете, – незнакомец повернулся к Кромешнику, и такое чудовищное истощение проскользнуло в его единственном глазу, что Питчу невольно сделалось не по себе, – я и сам до недавнего времени наивно считал, что тени, вопреки расхожему убеждению, намного безопаснее света. К сожалению, я заблуждался. И свет, и тьма в наше время могут быть смертельно опасны. Кромешник, окончательно восстановивший душевное равновесие, собирался было язвительно поинтересоваться, о каких таких опасностях толкует незнакомец, но, во второй раз пренебрежительно скользнув по его ссутуленной фигуре взглядом, Питч вдруг обратил внимание на нечто, заставившее его прикусить язык. Незнакомец не был кривым. Правое плечо его находилось на одном уровне с левым, вот только на том месте, где оно должно было находиться, теперь зияла огромная дыра, будто от пушечного ядра, будто «Пират» какие-нибудь пять минут назад взаправду шел на абордаж ощетинившегося орудиями фрегата. Кромешник опустил глаза и не без дрожи обнаружил аналогичное отверстие, но на левом боку незнакомца. И прежде чем «Пират», почувствовав, что его никто не держит, оставил повелителя кошмаров в полном одиночестве, Питч понял, что его одежда насквозь промокла не от проливного ливня, а от крови. Кромешник несколько секунд постоял, не зная, что и думать об этом происшествии, а потом плюнул, ругнулся и направился в свое логово, надеясь не застать там доблестную команду встреченного буканьера. Вот только, то ли из-за пережитого потрясения, то ли из-за излишней задумчивости и, как следствие, рассеянности, с первой попытки в логово к себе Кромешник не попал. Выйдя в предполагаемом месте, Питч вынужден был зажмуриться от чрезмерной яркости. Будто в его веками не омраченное светом убежище какой-то шутник притарабанил с сотню светодиодных ламп. Бранясь на чем свет стоит, с трудом привыкший к свету Кромешник огляделся вокруг и едва удержал себя от того, чтобы не растянуться на полу вновь. Пещеры не было. Не было ни подвесных клеток, ни изобилующего огоньками ненавистного глобуса, ни многочисленных коридоров, ни потаенных уголков. Вместо этого вокруг возвышались монументальные белые здания, однообразные и равнодушные, словно могильные плиты, а под ногами валялись груды битого камня. Окажись Кромешник в ранее знакомом ему месте, он бы ограничился тем, что послал на голову Ледяного Джека пару сверхурочных проклятий и опять скрылся в тени – все ошибаются, вон, тот же Северянин как сайгак по крышам скачет и, бывает, путает дома – но, к его непомерному изумлению, несмотря на то, что он весь земной шар знал как свои пять пальцев, сколько бы Питч ни напрягал память, он никак не мог понять, где очутился. Осторожно ступая по обломкам строений, мысленно прикидывая, что это место, чем бы оно ни было, похоже, переживает не самые лучшие дни, Кромешник подошел к одному из зданий и заглянул внутрь. Помещение было абсолютно пустым, необжитым и каким-то зловещим, что ли. Ни намека на присутствие кого-нибудь из хозяев в виде личных вещей, мебели или чего-нибудь еще им замечено не было. Питч из любопытства заглянул в окна соседнего дома, удостоверившись, что обстановка там ничуть не лучше. Мысленно послав это злополучное место, напоминавшее сварганенный на скорую руку строительный комплекс, ко всем чертям, Кромешник засобирался домой и хотел было юркнуть в одну из многочисленных теней, что образовали завалы, когда прямо за его спиной раздалось громогласное «угу». Звук был на удивление знакомым. В нем безошибочно угадывалось совиное уханье, что разносилось по лесам с наступлением темноты. Вот только в этот раз оно было во много раз громче, будто с несколько сотен самых разных сов ухнули одновременно. Кромешник юлой развернулся вокруг своей оси и остолбенел. В воздухе, в паре метров от него, парила – без единого движения – гигантская восьмикрылая сова с длинными, свисающими, как у примата, конечностями. Над головой птицы висел испускающий свет нимб, а она сама, подобно сошедшему с небес ангелу, своим видом излучала такую непорочную чистоту, что Питчу невольно захотелось выцарапать себе глаза, чтобы перестать видеть это богоподобное существо. – Что-то новенькое. – заинтересованно прогудела величественная птица и елейным голосом осведомилась. – И в каком из грехов ты покаешься первым, порочный незнакомец? И такие нечеловеческие злоба и жестокость сквозили в этом ласковом клекоте, а излучаемая монструозной совой аура была такой удушающей, такой гнетуще-безысходной, что Кромешнику невольно сделалось дурно. Понимая, что птица навряд ли останется довольна его исповедью, Кромешник решил пополнить длинный список своих грехов еще одним, а именно – с нечленораздельным воплем метнул в сюрреалистичного серафима копье из черного песка. Впрочем, от еще одного проступка его спас тот факт, что копье пролетело сквозь сову, не причиняя ей ни малейшего вреда. – Отказываешься отвечать? Что же, тем хуже для тебя, не облегчишь... Но Питч уже ничего не слышал. Он с разбегу, как профессиональный пловец, нырнул головой вперед в первую попавшуюся тень и бежал сломя голову до тех пор, пока за спиной не стихло демоническое уханье, а сам он не очутился на Северном Полюсе, в нарядном и по-праздничному ярком доме Северянина. Возвращаться к себе не хотелось из-за панической боязни вновь допустить оплошность и очутиться среди зданий-склепов, в мертвом городе, где вершит самосуд чудовищная птица. Пребывая в состоянии глубокого шока, Питч кубарем выкатился из камина, не обратил внимания ни на застывших йети, ни на ошарашенного такой невиданной наглостью Кролика, ни на испуганные вскрики Туффианы, а напролом ломанулся туда, где больше всего сейчас хотел оказаться, – на кухню. По плечу стукнул бумеранг, а в спину полетели елочные игрушки, но Кромешник со стоической целеустремленностью добрался, куда хотел, – до тайника со спиртным. На глазах пораженных недругов повелитель кошмаров зубами, по-звериному, извлек пробку из бутылки с коньяком, трясущимися руками поднес ее ко рту и за несколько глотков опустошил наполовину. Потом уставился куда-то в угол невидящим взором, будто вот-вот собирался грохнуться в обморок, но все же удержался на ногах, растолкал столпившихся у дверного проема Хранителей в полном составе, прошел в гостиную и плюхнулся в кресло, смахнув со стоящего рядом столика графин с водой и томик «Братьев Карамазовых», оставленный Северянином. Николас мог стерпеть бестактное вторжение в свою обитель и учиненный средь бела дня переполох, но подобное неуважение в отношении классика привело его в бешенство. Северянин в один прыжок очутился у наглого вторженца, ведомый желанием отвесить нахалу смачную оплеуху, но поднятая рука остановилась на полпути, и Николас в смятении замер. Из-за стремительности произошедшего он не обратил внимания на волосы Кромешника. Густые, черные как смоль, обычно зализанные назад, они были опалены и растрепаны, но не это поразило Северянина до глубины души. На висках повелителя кошмаров, словно иней на безжизненном поле, сверкало несколько седых прядей.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.