Полосатый артефактор

       Первым не выдержал эмоциональный гном. Аксий молча шагнул ко мне, и сжал в медвежьих объятиях.         — Мелкий, да ты чудо! — тряхнул он меня за плечи, перед тем как отпустить. — Знаешь сколько геморроя с этими флаконами в бою? А теперь мало того что все буквально будет под рукой, так и действеннее тех же самых зелий что обычно используются на первых и вторых курсах!        Остальные тоже потихоньку приходили в себя, и начинали обсуждать новообретенные перспективы, разбирая себе браслеты, и тут же вникли в ситуацию с подбором конфет. Аринтэлль, как и Аксий пару минут назад, не сдержался, и сгреб меня на руки, отрывая от земли. Правда, кроме шквала благодарности, я ещё получил поцелуй в нос и зрелище смутившегося от этого действа рыцаря. Я же, пребывая в лёгком шоке от шквала эмоций, мог лишь мило улыбаться, да подергивать ушками от смущения.        Рыцари быстро смекнули что я не просто так принес свои наработки на плац, и похватав тренировочное оружие, выстроились в пары, выдерживая расстояние по десять метров друг от друга. Лучники же, встали дальше всех, соблюдая между собой дистанцию в двадцать метров. И только Мельдерон остался без пары, и подхватив мою полосатую тушку апельсинового окраса, утащил на смотровую вышку.        Сам эдра потом спустился вниз, и стал в одиночку отрабатывать магические приемы для ближнего боя. Я же, поняв молчаливый намек нашего мага, стал пристально следить за процессом использования браслета.        Стук мечей, грохот щитов, свист спущенной тетивы и отправившейся в полет стрелы с мягким шариком на конце вместо наконечника, и хлесткие удары водной магии, временами переменяющиеся на треск сковывающего землю льда. Немного подумав, я понял что вся эта мешанина звуков мне нравится. И ещё приятнее видеть что парни действительно стараются, выкладываясь на полную, выжигая силы и получая лёгкие ранения, которые тут же, во время боя полностью восполняют моими конфетами.        Когда их браслеты пустели, они попарно, или в случае нашего мага, в одиночку, поднимались на вышку за новой порцией конфеток, при этом меняя их набор на более оптимальный. Следя за ними, я стал прикидывать в голове то, как они могут взаимодействовать друг с другом на поле боя, соизмерял их опыт и умения, прикидывая как они могут работать в доступных правилами связках. На середине мысли меня отвлёк «трыньк» браслета:       Получено новое отличие — Тактик.       Прочитав характеристику особенности, одобрительно кивнул. Даёт неплохой бонус к разуму и духу. Вообще, эти характеристики прокачиваются сами и не всегда сразу, но всегда с помощью этих отличительных черт. А значит что мои размышления, так или иначе помогают мне развиваться умственно. Вот такой вот симбиоз. Я помогаю рыцарям стать сильнее, а они делают меня умнее.        Тренировка рыцарей продлилась ещё часа три, а потом у меня закончились все конфетки кроме белых. Первыми ушли жёлтые, потом красные, а Мельдерон доел синие. Я же, обрабатывал в голове полученную информацию, составлял списки ингредиентов соразмерно скорости потребления конфет. До реального боя, где противник действительно старается всеми способами ослабить соперника во время боя, это, конечно, далеко, но я примерно представил возможные расходы белых конфет, и увеличил их минимальный запас вдвое.        Закончив на бумаге столбец по конфетам, я свернул ее в свиток, и затолкал в сумку. Завтра начну преобразования новых конфет из заготовленных зелий соответствующего уровня. Сейчас же, вымотанные, но довольные студиозусы собрались в группу, разнесли тренировочный инвентарь по местам, и общей кучей двинулись в сторону общественных душевых. Я, как существо легкомысленное, и немного наивное, пошел с ними. Пыль на плаце неприятно оседала на шерстке, а вытряхиваться около часа, прыгая на одном месте, не очень хотелось.        Вот так, девять не совсем людей и один рыжий пейт ввалились в просторную пристройку, совершенно не стесняясь друг друга разделись, и разбрелись под латунные дырявые пластины на потолке у стен. Меня же, эта сосисочная вечеринка почему-то дико засмущала. Мне казалось, что даже если и увижу моих товарищей голыми, то мне будет как минимум все равно. Но нет. Незаметно для меня, поначалу, в груди что-то резко потяжелело, особенно смотря на то, как наши мечники, Терион и Сатаниэль, якобы невзначай, демонстрируют друг другу знаки внимания, и характерную активность ниже пояса. Остальные на это не обращают внимания. Аксий вообще, затянул какую-то зычную песню, едва не заглушая шум льющейся из латунных пластин воды.        Сим-ха, не самое привлекательное существо на мой взгляд, полуарахнид, тоже проявлял характерную реакцию, в сторону отирающегося рядом дроу. Кшит же, с вполне обыденным для него лицом, жёсткой мочалкой из железных волокон, натирал хитиновую спину полуарахнида. Вообще, я не люблю пауков, но Сим-ха, не вызывал у меня такого же отторжения. Во-первых, он тоже разумный, а во-вторых, он ведёт себя больше как человек, нежели представитель дикой темной расы. И я его не боюсь. Просто… Да, мне очень непривычно видеть человека, у которого половина кожного покрова защищена гладкой хитиновой броней черного цвета с красными линиями, как у паука-убийцы. Даже его половой орган, что прятался в складке под паховыми пластинами, был больше похож на человеческий, чем на паучий. Да, в бестиарии я такой гадости насмотрелся, что почти наверняка смогу сказать и описать форму того, чем могут трахнуть неудачливого путника встреченные им твари, если тот случайно обляпается феромоновой вытяжкой. А ведь, подумать только! Я помню тот ступор, когда узнал что есть множество зелий на основе определенных телесных выделений существ и монстров. Не знаю какие нужно иметь силу воли и безрассудство, либо степень повреждения психики эксперементатора, чтобы варить зелье, простите, из спермы паука, или брачной жижи слизней. Но такие разумные были, и оставили кучу упоминаний о своих безумных трактатах. Пускай это и относится к зельеварению, но осваивать эту ветвь я не буду. Противно. Хотя…        С мысли меня сбил Аксий, который уже закончил мыться и обтирался здоровым черным полотенцем.        — А ты чего застрял? Стесняешься? — усмехнулся гном. Сказал он это очень громко, но рыцари и ухом не повели, либо сделали вид что не заметили. А ведь я и правда начал стесняться, когда узнал что в нашей команде две пары, в состоянии не вполне традиционных, но никем не порицаемых отношениях. А ведь моя память откуда-то поднимает мысли, что когда-то, за такое казнили путем отрезания гениталий, и разрыва заднего прохода железной грушей. Но это было давно. Очень давно. Настолько, что нынешний бог ещё не родился. И даже задолго до этого. Странные мысли. Но это не пугало, а скорее заставляло задуматься, при поиске ответов на появляющиеся вопросы. Ещё со дня поступления я думал что очень необычен. У меня нет родителей, растила меня нянька, и то, после моего вылупления, она про меня резко забыла. Я с рождения понимал речь разумных, и даже несколько языков, у меня имелись примитивные познания о мироустройстве и взаимоотношениях. Исходя из этого, я могу сказать что на меня, в период формирования в яйце, было наложено информационное заклинание, от чего я и знаю то что знал при рождении, либо, я иномирец с затертой памятью. И это понятие я тоже знал с самого начала. В общем, вопросов много, но они кажутся настолько не важными, что и ответы на них я искать не особо то и горю желанием. Есть много вещей что для меня важнее.        Мотнув головой на вопрос Аксия, я скинул мою набедренную повязку и пошел мыться. Теплая вода приятно пропитала нежный мех, унося с собой грязь. Обмакнув лапки в ведерке с пенящийся гелем, я надолго застрял намыливая каждый сантиметр апельсиновой шерсти, выгоняя забившуюся у кожи грязь и пыль, после чего, пенным снеговичком, у которого на фоне белой пены выделялись только глаза, и часть хвоста, встал под струйки воды, едва не урча от удовольствия.        Своего полотенца у меня не было, а потому я отойдя в угол, просто отряхнулся, окатывая и без того мокрые от пара стены снопом брызг. Я даже не задумывался об этом — инстинкт пейта сработал сам, раньше чем я понял что помимо плитки, окатил нескольких студиозусов. Те покосились на мою офигевшую тушку, и переглянувшись, с улюлюканьем подхватили меня на руки, и всем скопом рухнули в небольшую купальню с теплой водой.        Ну вот, я снова мокрый, и недовольно смотрю на ржущих от своей выходки и моей кислой морды, студиозусов. Вот теперь меня нагло тискали все кому не лень, правда, надо отдать должное, за уши и хвост никто не дёргал, и куда не надо конечности не прикладывал.        Выползли из душевой когда уже стемнело. Теплый ветерок быстро подсушил мою шерстку, и уже подходя к столовой, я надел пояс с мешком.        Жрать хотели все. Мои конфетки помогали бороться с усталостью, но совершенно не утоляли голод. От запаха исходящего от стенда с ведрами еды, почти у всех дружно заурчали животы. Набрали еды полный стол. Аринтэлль утащил меня поближе к себе, и усадил на лавку между собой и Аксием. Мне в лапы сразу же сунули пивную кружку, но вместо жёлтого пенистого, внутри плескалось ароматное голубое сливовое вино. Попробовав это алкогольный сладкий напиток, я зажмурился, а рыжая шерстка вмиг распушилась — настолько это было вкусно. Решено! Следующими конфетками будет винная линейка!        Ужин быстро перерос в шумное застолье. Напоив Аксия, мы все дружно смеялись над тем, как пьяный гном залез на стол, и принялся горланить заводную песню, при этом пританцовывая на столе, курсируя от края до края, а мы старались спасти тарелки с едой от участи быль раздавленными под гномьими ногами.        Пейтов алкоголь не берет, так что я к полуночи был единственным трезвым студентом, но количество съеденного вкусного мяса и выпитого вина, буквально сморили мое наивное тельце, так что до общежития, меня полусонного нес на руках Сатаниэль.        Проснулся я примерно в обед. Рыцари шумно храпели в своих комнатах, а некоторые, на диване в зале первого этажа, так и не осилив подъем на второй этаж. Сбив жуткий сушняк неопасной бормотухой неудавшегося зелья, после чего залив в колбу его остатки, накидал несколько трав и долив кружку чистого спирта, сварил опохмельное пойло. Охладил это добро до слегка теплого состояния, и разлил по флаконам с руной стазиса, половину пряча в хельгу, а другую половину спустил на первый этаж и выставил на столе. На диване обнаружились полуголые Сим-ха и Кшит, спящие валетом на большом диване, и Аксий, удобно развалившийся в кресле. Вот от него и шел основной массив благородного перегара. Пришлось открывать окна нараспашку. Мда… Вот это я понимаю — отметили хорошую тренировку. Боюсь спрашивать то, как они отмечают победы на турнире, и выживает ли здание общежития после такого.        Оставив студиозусов досыпать, пошел к себе, натянул пояс и мешок. Оказывается, когда меня принесли, то раздели, а я, не успев привыкнуть к своей одежде, заметил ее отсутствие в последний момент. Сходив позавтракать, я пошел на рынок. Там я набрёл на винную лавку, где обаяшка из расы вильтаев, зверолюд барашек с милым, почти детским личиком, продавал именитое вино. Да, академия не запрещала студентам продавать на своей территории предметы и продукты из других миров, а потому, многие студенты вполне неплохо наживались, и даже создавали некоторое подобие торговых гильдий. Меня это не особо интересовало. Хотя, где-то там, на фоне, маячили перспективы стать очень знаменитым и уважаемым ремесленником, чьи услуги бы рекомендовала торговая гильдия, но все это явно не сейчас, ибо у меня голова забита, сначала турниром, а потом добычей простых ресурсов на постоянной основе.        Вино, которым меня угостили, стоит здесь три золотые монеты за бутылочку. Замечу, маленькую. А в пивной кружке, таких бутылочек влезет три штуки. Начиная понимать примерную ценность монет, я тихонько охренел и ушел с рынка. Нужно зарабатывать.        Вернувшись в столовую, я набрал в мешок несколько веток винограда, слив, апельсинов, яблок и груш. Добравшись до своей комнаты, я накидал на алхимический стол пустые бутылки, и преобразовал их в большой баллон с деревянной крышкой, в которую воткнул водный клапан.        Надавив в баллон фруктов, я повылавливал косточки, и оставил это дело бродить в углу. Привычно заменив «вувукающему» энту зелье, я взял книгу по артефакторике и вышел из общежития. Здесь, недалеко от нашего здания, есть очень удобные скамейки, на которой я и развалился, возвращаясь к чтению учебника. Пока в общежитии стоит стена перегара, лучше я почитаю на свежем воздухе.        Чтиво было очень сухим и не самым интересным, но я заставил себя дочитать учебник до конца. Потому что надо. Не смотря на то, что автор вступительного курса больше уделял внимания попреканием своих коллег, и скупыми комментариями примеров, я все же выудил заложенную в тексте мысль.        Артефакторика, по сути, собирательное понятие. Как отдельная школа магии не особо состоявшаяся. Во первых, создать артефакт не сложно. Достаточно нанести вязь определенных рун на камень и, например, получится волшебное хранилище. Таких вещей в академии валом, и их даже система не замечает. Но вот нечто более существенное уже требует определенных навыков плетения заклинаний. Можно рунами, можно плетениями, можно вербально, но в любом случае, необходимо составить уникальное заклинание, и связать его с предметом. Так же нужно понимать что вкладывая плетение огненного шара, предмет не станет сразу же плеваться горящими шариками во все стороны. Он скорее сам взорвется. Так же, есть разница в том, откуда проникает в предмет магия. Она может быть заточена внутри изначально, может подпитываться от мага, а может вытягивать из окружения. А для активации используются чары-крючки, условия, при исполнении которых, предмет начнет преобразовывать волшебную силу с помощью вложенного заклинания, и соответственно, действие. Голова опухла к вечеру, но я не жалуюсь.        Вернувшись в комнату, преобразовал конфетки для бодрости, и завалился спать. На следующий день, я принялся преобразовывать все остальные зелья. До упаду. Сделать это нужно было заранее, пока не забыл. В перерывах, я читал учебник по бытовой магии. Все же, мне нужно изучить принцип построения плетений чтобы можно было использовать это умение в артефакторике. Руны я так же изучал для алхимии, так что был готов к подобному.        За два дня до турнира, я заметил как тихо стало в квартале рыцарей. Да и моя команда тоже вела себя необычно. Все были напряжены, ходили с серьезными лицами, а на тренировках награждали друг друга серьезными синяками. И как результат, выжрали из хельги все зелья регенерации и опустошили пиалку с успокоительным. За последним они приходили ночью, по одному, а я делал вид что сплю, хотя и просыпался по девять раз за ночь.        Не то что бы турнирный день был настолько важным… Для рыцарей это был шанс сдать экзамен и получить квалификацию. Это как у меня с лицензиями. Вот только во время боёв присутствует комиссия, которая может как и присвоить ранг, так и понизить его, если не отобрать вообще. И это уже действительно напрягало.        Нам с Мельдероном проще. Для нас этот турнир не так важен. Да, при выигрыше получим деньги, а заодно и проверим на что мы сами способны. Хотя с другой стороны, сработавшаяся команда тоже многого стоит.        Ночь перед турнирным днём была бессонной. Я все проверил трижды, пересчитал конфеты, доработал браслеты команд на шесть зацепов для конфет. Пытаясь отвлечься, я сделал переносной алхимический стол. Накидал высушенную кору на стол, преобразовал ее в плотный и мягкий коврик с тиснением в виде универсального круга преобразования. Этот коврик сворачивается в рулон, и вешается под мою сумку, прямо над набором травника. Сам набор травника я брать с собой не буду, оставлю лишь нож на поясе. Второй частью переносного стола я преобразовал складной штатив с тремя ножками, в навершие которого вставляется концентратор. Сам магический камень будет у меня в сумке, а штатив зацепом будет держаться рядом с сумкой, на ремешке. Чтобы меня не перевешивало, я преобразовал остатки железного лома вместе с ведром в котором они хранились, в два цельных слитка с крюками, которые цеплялись на лямки сумки.        Походил я с таким набором, прогремел, и понял что бегать с таким обвесом не получится. Тяжело и неудобно. Но мне главное донести это, а там, на месте, уже разложу. Спустился с этим обвесом на первый этаж, где собралась вся наша группа, молча истребляющая пивной запас. Заглянул в бочонок — тот опустел на треть.        — Эсар? — Аринтэлль заметил меня ещё на лестнице.        Кивнул, взял со стола пустую кружку, зачерпнул пива из боченка и отпил. У самого нервы шалят. Раскатал на полу коврик с кругом, поставил над ним штатив, вынул из сумки концентратор и установил его в нейтральном положении. Вспомнил про палочку-манипулятор, сбегал на третий этаж и вернулся обратно. Поставил кружку с пивом на коврик, и преобразовал содержимое в пластинку.        — Если оружие сломается, — Аринтэлль зачитывает текст на пластине из пива. — То я смогу его починить. Ты говорил что такое случается.        Народ переглянулся и кивнул.        — Это хорошо, но только вне боя. — кивнул мне Кшит.        Кивнул в ответ, убрал алхимический коврик, и сел на пол, обновив себе пиво в кружке. Все напряжены. Никто не говорит, но те взгляды, которыми обменивается моя команда, куда красноречивее описывает их моральное состояние.        — В сраку. — не выдержал Аксий и встав из кресла, выудил из-за него свой топор. — Я на улице.        Гном зачерпнул кружкой пиво, осушил залпом, и покинул общежитие. Немного погодя, за гномом потянулись остальные. Недалеко от входа, прямо на газоне, безжалостно затаптывая неброские редкие цветы, уже вовсю размахивал секирой Аксий. Я как-то прикидывая, сколько весит эта бандурина. Оказалось, что почти двадцать килограмм. И это только сталь, без деревянной ручки.        К рассвету, мы, как остальные тринадцать команд, стояли перед аркой арены, ожидая на площади кураторов. Не скажу что я паникер, но общее волнение передалось и мне. Так что я старался не смотреть по сторонам, и тратил все свободное время на то, чтобы успокоиться. Для меня этот день не так много значит, как для моей команды. Мне не понизят ранг в случае неудачи, и не отберут звание, которого нет.        За три часа перед полуднем, из врат ведущих на арену, показались кураторы. Шесть человек. Два мага, судя по расшитым золотом синим балахоне, четыре воина-рыцаря, в доспехах различной вычурности и тяжести, целитель, в белой рясе и, некто неясной профессии в дорогом костюме знатного рода. Последний толкнул приветственную речь, сбавив напряжение участников, и пригласил внутрь. К каждой команде приставили младшего куратора, который сопроводил команду в ее комнату. Вернее, я сначала подумал что это комната, но оглянувшись, понял что одной стены не хватает. Вместо нее там широкая арка во всю стену с невысоким заборчиков по пояс и скромной деревянной калиткой.        Само убранство в этом загоне было скромным — шесть лавочек по периметру, и два столика. На стене слева висит большая каменная пластина от которой веет магией. Убедившись что мы все осмотрели, младший куратор снова повел нас по коридору, и вскоре, мы уже шли, смешиваясь с двумя другими командами.        На меня откровенно косились. Ну да, пейт коротышка, обвешанный мешками и приспособами так, что со спины только рыжие ушки торчат, гремит железом и склянками. Я прям шкуркой ощущаю эти взгляды. Неприятно. Некоторые, особо умные разумные принялись обсуждать мою скромную тушку. Мол, команда Аринтэлля настолько отчаялась, что приняла в свои ряды животное с улицы. Ну, я не обижаюсь. Привык уже. А вот моих боевых товарищей такие разговоры задели. Благо, дальше зубовного скрежета дело не пошло. Глубоко вздохнув успокаивая раздражение, я отделился от нашей группы. Бойцы проследовали в большой зал, а младшие кураторы позвали аптекарей за собой. Теперь же, четырнадцать существ стояли в ряд в небольшой комнате. С улыбкой отметил присутствие Стисса в конце нашего ряда. Наг грязной расцветки тоже был с мешком за плечами, а на лице читалось сосредоточенность. Поймав мой взгляд на себе, Стисс легонько кивнул и улыбнувшись краешком губ перевел взгляд обратно на куратора в синем балахоне, который сейчас вешал общие правила для аптекарей.        Если кратко, то на арене запрещалось убивать. Система, конечно не допустит смертельного исхода по отношению к студентам, но на фамильяров студентов это не распространялось. В случае убийства фамильяра, бой останавливался, и команда обидчика дисквалифицировалась. На рабов это правило не распространялось, так как некоторые разумные, имеющие существ в своем подчинении, могли привести своих рабов на потеху публике. На этом все аптекари поморщились.        Далее следовали разъяснения по допустимым видам помощи. Аптекари могли вступать в бой, и применять целительские заклинания, передавать зелья из строго ограниченных списков и предоставлять артефакты в пользование. Каждого аптекаря по очереди проверили, рассмотрели все предметы что они с собой принесли, и дотошно проверяли изготовленные зелья. Стисс не подвёл мои ожидания. Все его зелья были на высшем уровне качества. Все же, не зря он лучший зельевар на потоке. Мне же, пришлось раскладывать свой груз и демонстрировать работоспособный стол преобразования, нож, и конфеты. С последними проблем не возникло, так как они по сути являются зельем, просто в твердой форме. Ожидаемо, конфеты вызвали нездоровый интерес у моих, так называемых коллег. Сразу появились загребущие лапки, попытавшиеся утащить коробочки. Не знаю почему, но меня это взбесило настолько, что я выхватил с пояса нож, и чиркнул воздух перед особо наглым аптекарем. В зале сразу стало тихо, лишь мое сдавленное рычание нарушало абсолютную тишину.        Выручил Стисс. Он просто рявкнул на особо ушлых коллег, и задвинул меня себе за спину. Несколько минут я остывал, пряча свое добро в сумку. Уже на выходе благодарно потерся мордой о хвост нага, выскальзывая перед ним из комнаты. Наг лишь хмыкнул и потрепал мои ушки.        Младшие кураторы вернули аптекарей их командам, и оставили ожидать распределения.        — Эсар, чего случилось? — Аксий первым заметил мою растрепанную шерстку так и не улегшуюся от раздражения.        В ответ я просто махнул лапой, и разложил на столе причиндалы для алхимии. Краем уха слушаю что твориться вокруг, и улавливаю возмущенные стенания аптекаря в загоне напротив. Мельдерон, до этого читавший книгу, тоже услышал обрывки фраз и теперь смотрел на то, как паренёк в хламиде волшебника ярко и в красках расписывает мою реакцию в комнате. При этом, он активно жестикулирует и тычет пальцем в нашу сторону, что не осталось незамеченным для нашей группы.        — А это ещё что? — Аринтэлль сложил руки на груди.        Подошёл к заборчику. Аптекарь напротив продолжал возмущаться теперь уже впившись в меня взглядом. Достал свой нож, и воткнул в верхнюю перекладину заборчику, от чего парень подавился на полуслове.        — Однако… — Аксий почесал котелок. — Быстро же ты недругов зарабатываешь.        Промямлил в ответ и вернулся к столу, выкладывая на показ коробочки. На каменной плите появились знаки команд. У нашей знаком является королевский грифон. Это мне Аринтэлль рассказал ещё на пьянке. От пиктограмм команд тянулись нити, которые связывались с другими командами, и было указано количество бойцов.        — А это будет быстро. — Проговорил Аринтэлль стоя перед плитой.        — Всего два боя по пять рыл. — Аксий встал на скамью чтобы разглядеть таблицу. — Ну, Я дважды схожу, у Эсара все равно нет карты гильдии авантюристов, так что ему и смысла нет горбатиться.        Восемь голосов одобрительно загудели, я же пожал рыжими плечиками. Мое дело в зельях, а кидаться с ножом на врага не по мне.        Бойцы разматывали свёртки с оружием. Там были и мечи, и булавы, и щиты разных форм, сделанных под заказ. Я прямо залюбовался. Мельдерон же просто достал из пространственного кармана здоровый двухметровый посох с огромным шаром из сапфира в навершии. Мало того что это посох мага, да и без волшебства им можно забить противника до смерти. И судя по хищному взгляду дракона и потёртостям на синем шаре, Мельдерон прекрасно это знает.        Бои действительно прошли быстро. Сама арена довольно большая, двести шагов в ширину, и около пятиста в длину. Покрытие арены тоже интересное — на самой поверхности мелкий песок, толщиной слоя в ладонь, под ним пласт земли в две ладони, ниже слой гравия, и в самом низу монолитный камень. Как мне объяснили, такое покрытие позволяет определить силу разрушительных заклинаний. Пространство арены окружено трёхметровой стеной, чтобы всякая гадость не летела в зрителей, а выше, стоит мощный энергетический щит, защищающий зрителей от стрел и заклинаний. В стенах прорублены арки с загончиками для команд участников.        С самого начала боёв я провисел на заборчике, внимательно наблюдая за поединками и запоминая все что происходит на арене. Сейчас это вряд ли мне поможет, а вот на следующем турнирном дне я уже буду представлять что ожидать от команд соперников. Мои подопечные выступили хорошо и слажено. Больше волновались. После обоих боёв кураторы не понизили ни одного из нашей команды, более того, оценили их резко возросшую выносливость и присудили несколько наград, на вопрос о том, что послужило возросшей продуктивности, вся команда с улыбкой указала на мою любопытную тушку. Пришлось покинуть загончик и встать рядом со своими подопечными.        Кураторы, при виде моей тушки задумались, ведь до последнего считали меня фамильяром, но Аринтэлль объяснил им что это не так. Медный браслет на рыжей шкурке плохо виден с расстояния второго этажа, так что пришлось демонстрировать его, подняв лапку.        Узнав что у меня нет карты авантюриста, кураторы вызвали к себе представителя гильдии авантюристов и заполнили ее тут же, о чем оповестил «трыньканьем» мой браслет. Мне добавили репутацию в академии, на арене и в гильдии авантюристов, так же изменилась общая репутация команды. Один из младших кураторов вручил мне карту авантюриста и медную пластинку на ниточке с выбитым на ней моим именем. Я присмотрелся — на всех бойцах так или иначе видны эти пластинки.        С приподнятым настроением и вполне довольный собой, я уже собирал вещи в сумку. К счастью, больше половины мне не пригодилось. Так бы и закончился этот день, но тут на каменной плите высветилось наша пиктограмма в паре с другой, той самой команды, в которой находится обидчивый аптекарь. Парная дуэль два на два. Пока мы вдесятером пытались понять, какого хрена меня требуют на песок в обязательном порядке, как у заборчика появилась очень довольная собой парочка из команды противника.        — Ну что, дуэль или зассал? — ухмыляется аптекарь в хламиде.        Мы как-то растерялись. Во время турнира отказываться нельзя, иначе падает репутация всей команды. Ну, в любом случае, меня тут не убьют, так что я достал из сумки браслет с конфетами, привязал на свободную лапу, и проверил нож на поясе.        — Я с тобой. — Аринтэлля, судя по раскрасневшемуся лицу, этот вызов задел за живое.        Цапнул лапкой три лишние синие конфетки из коробочки, и последовал за нашим лидером.         — Можешь стоять позади, я их сам по песку размажу. — уверенно сказал полуэльф, дожевывая лишнюю конфету восстановления сил.        На это я фыркнул. Вот уж нет. Этот хрен в хламиде позарился на мое, обиделся, и строит из себя хрен пойми что. Так что нет, стоять я не буду. Пока шли к стартовым местам, я проверил все ремешки, чтобы не сползали при беге. Толпа вокруг уже предвкушала неожиданное развлечение, а сигнала к старту так и не было.        — Если ты проиграешь, то я заберу всё те коробочки. — твердо сказал этот аптекарь. Я же пожал плечами в ответ. Да, вещица уникальная, но увы, конечная. А производить их могу только я.        — А что будет если победим мы? — усмехнулся полуэльф, взглядом изучая своего противника — арахнида в тяжёлой броне.        — Это вряд-ли. Наша команда — железные авантюристы, когда вы всего лишь медные сосунки. Но, так и быть. Если такое и случится, то на кону будет мой посох. — Аптекарь воткнул в песок добротный бронзовый посох длиной почти в два метра с навершием из посеребренного латунного полумесяца.        Я кивнул.        — Это мы ещё посмотрим. — усмехнулся Аринтэлль. — Мы готовы.        Я сделал два шага назад, и встал в стойку, держа одну лапу на рукояти ножа, а вторую с конфетами, прямо у морды.        Удар гонга, и Аринтэлль срывается с места выставляя перед собой щит. Секунда, и он врезается в арахнида, отводя ударом его щит в сторону, тут же вгоняя свой меч в прореху между латным нагрудником и шлемом. Брызнула черная кровь.        Аптекарь, не ожидавший столь резкого выпада и потери единственного защитника замешкался, что было его единственной и последней ошибкой. Он, как и я, сегодня в бою участвует в первый раз, доселе лишь наблюдав за поединками из своего загона, а полуэльф вложил все силы в свой единственный выпад, хотя в бою пять на пять так не делал. И пока аптекарь осознавал случившееся, упустил из виду мою тушку. А зря.        Закинув в пасть три синие конфетки, я стал плести волшебные солнышки. Небольшие, но много. К моменту падения арахнида на песок, я уже отправил в полет три солнышка. Достигнув аптекаря, они с громким хлопком взорвались, сшибая его с ног и разрывая его хламиду в клочья. Вот только это не боевое волшебство и серьезного вреда оно причинить не может. Но магия из моего тела уже хлынула потоками, и ее надо было тратить. И я тратил. Каждые три секунды в полет отправлялись два хрупких солнышка, не давая противнику подняться, сбивая его на песок каждый раз, как тот пытается встать. Помимо быстрого плетения, я неспешно сокращал между нами расстояние. Времени действия конфет более чем достаточно для неспешной прогулки по песку.        Народ на трибунах замолк, не отводя взгляд от процесса. Спасибо и на этом, ведь их галдеж сильно отвлекал. А сейчас, когда тишину вокруг нарушают лишь громкие хлопки и грязная ругань студиозуса, я смог спокойно подойти, оглушить сволочь большим солнышком и, быстрым движением всадить нож со стеклянной кромкой в область его сердца.        Гадость. Нет, все же, убивать мне очень неприятно, как и смотреть на это. Вот сейчас я в этом убедился окончательно. Удар гонга завершил поединок и я вытянул нож из тела аптекаря. Его смертельная рана тут же затянулась, и парень ожил с прерывистым вздохом.        Рев зрителей был оглушителен. Не ожидав таких бурных излияний эмоций, я растерялся и посмотрел на Аринтэлля. Тот стоял неподалеку с довольной ухмылкой, и о чем-то беседовал с арахнидом соперника. Я же, отойдя от лёгкого ступора, подобрал из песка обещанный посох. Тяжёлый, зараза. С таким не побегаешь.        Арахнид поволок за собой голого и неистово матерящегося аптекаря, обвиняющего меня в нечестном бою, прочь с арены. Я, правда, не понял, с чего бы бой был не честным? Сам клювом прощелкал.        После нас были бои старших курсов, и я с удовольствием наблюдал уже сидя на трибунах за боем команды Стисса и Сетха. Наг голыми руками кидался разумными, и проламывал головы в случае опасности. Пускай последнее мне было и не приятно, но видеть то, как «Змей арены» убивает противников путем броска последних в стену магического барьера, было интересно. Главное что на барьере не оставалось пятен крови, что кляксами окрашивали обычные стены, тут вся кровь пролетала насквозь, окатывая снопом капель неудачливых зрителей. Но те лишь этому радовались. Как я понял по перешептываниям зрителей, мой друг давненько не выкладывался так как старается сегодня, поговаривают, мол он вдохновился боем кого-то из младших.        К полуночи страсти утихли, и вся наша компания бодрой кучкой, благодаря конфеткам, стояла возле кассы, где распределяли командам победителям процент с продаж билетов, закусок, выпивки, и с проигранных посетителями ставок. Когда грозного вида мужик поднял с пола здоровенный мешок и грохнул его на стол, то напротив него синхронно упали десять челюстей.        — А что вы хотели? — хмыкнул мужик. — Когда ставишь на очевидного победителя кучу денег в надежде навариться на небольшом проценте, и внезапно ставка выгорает за две минуты, то на кассах обычно случается вот это.        Мужик развязал мешок, и на стол высыпались золотые монеты.        — Это что получается… — Аринтэлль пришел в себя первым. — Кто-то поставил против Эсара?        — Да. Вроде как там было девяносто тысяч золотых. Какой-то барон, кажется, планировал округлить свою сумму заведомо проигрышные боем. Не удивлюсь что он и был инициатором подговорившим тех двоих бросить вам вызов. — Мужик пожал плечами. — Короче, ваш процент — четыре тысячи плюс с продаж. Развлекайтесь.        В общем, тащили мы до общежития целое состояние. Даже праздновать не пошли. Только занеся мешок в мою комнату, я понял что до этого момента, до боли в пальцах стискивал трофейный посох. Дрожащими лапами вытащил сундук-невидимку из-под кровати, демонстрируя его своей команде. Открыл, прикрыл тряпочкой осколок источника, и позволил высыпать монеты в сундук. Крышка едва закрылась, а сундук я больше сдвинуть не мог. Пришлось демонстрировать народу где находятся невидимые ручки, и сопровождать ношу до комнаты Аринтэлля, где сундук водрузили за постамент со стойкой с щитами. В эту комнату никто не пролезет даже если взломают печать на двери или окнах, Мельдерон лично обновил все защитные чары на комнате и настроил пропуск чар лишь на нас.        Только после этого мы все выдохнули с облегчением. Четыре тысячи! Да я на такие деньги даже не рассчитывал! Это по четыре сотни каждому! Теперь десяток студиозусов, молча, в шоке, циркулировал в сторону столовой.