Последнее спасение

Как звучит разбившееся, размазанное по горизонтальной поверхности тело? Он слышал хлюпанье, судорожные хрипы и звук капель. Разбился ли он о водяную гладь или о выступ в скале, понять было невозможно, да и не слишком хотелось. Агония заставила скрутиться, напрягая мышцы живота, беспокоя пулевое ранение и лишь увеличивая боль. — Дыши… тише…- горло сдавило новым спазмом, но мужчина уже ощущал чужие руки, поддерживающие его в полусогнутом положении и бережно касающиеся спины. Кто-то находился рядом и пытался помочь ему отдышаться, пока вода саднила где-то внутри словно кислота. — Ганнибал? Узнавание пронзило голову яркой болезненной вспышкой, и он вцепился в ускользающее ощущение. Уилл Грэм. Из открытого, чтобы позвать его рта, выходило только хриплое дыхание и вызывающие першение в горле капли соленой морской влаги. Он не мог говорить, не мог дышать, не мог даже нормально думать об этом. Не мог удержать. — Надо уходить, — слова взбудоражили изможденный боем, ранами и падением разум, и Ганнибал понял их весьма однозначно: Уилл уходит, Уилл снова оставляет его здесь. Восприятие было искривлено до безобразия, уродуя мир вокруг глухими ударами внутри черепной коробки, а резкое движение Лектера — отчаянная попытка подняться, ухватить, не пустить — сделало все еще хуже. — Не так, нет, стой! — Грэм явно был возмущен чем-то, и попытка начать борьбу на неровных камнях была отвергнута им довольно быстро. Он перехватил Ганнибала под руку. — Осторожно… вот так… стоишь? Только после вопроса Лектер понял, что действительно стоит. Грэм не боролся с ним, он поднимал его с каменистой почвы, помогая удержаться на ногах. Инстинктивные вызубренные до автоматизма движения словно происходили сами по себе. Пальцы потянулись к шее Уилла, рука осторожно прижалась к артерии, заставляя ее обладателя напрячься. Но Ганнибал лишь проверил пульс, опускаясь ниже и изучая места и форму ножевых ранений. Поверхностных. От сердца отлегло, Грэм был в порядке, во всяком случае, в большем порядке, чем он сам. Облегчение прошлось по нему словно товарный поезд по положенной на рельсы монетке. Ноги подогнулись. — Уилл… — сокрушительный кашель потряс тело доктора, но опуститься на землю ему не дали: вместо этого Грэм сделал шаг, вплотную прижимаясь к ослабшему и продрогшему телу, и заключая его в успокаивающие объятия. — Пожалуйста, потерпи. Мы должны пройти около мили, прямо сейчас, по камням, чтобы не осталось следов… — Уилл не знал, сможет ли идти достаточно долго, чтобы убраться из зоны видимости. Не знал, сможет ли Ганнибал. — Мы должны убраться отсюда, — выдал он поспешно, проводя руками по плечам собеседника, и направляя его неловкие движения. Около двадцати минут слишком быстрым для двух раненных людей шагом они перебирали ногами по каменистому берегу, пока Уилл наконец не завернул от побережья в лес, помогая молчащему все это время Ганнибалу опуститься на землю с предельной осторожностью. — Почему не убил меня? — Лектер был безразличен и холоден, как всегда. От лихорадочной честности полубессознательного тела не осталось и следа. — Я не собирался, — теперь, когда адреналин пошел на спад, клонило в сон… Но отдыхать было еще рано. Несколько часов бодрствования еще предстояло им обоим, а Грэму, скорее всего, многим больше. — Ты столкнул нас с обрыва, — укоризненно прошептал Ганнибал с нотками нескрытого разочарования в голосе. — Самоубийство — это зло, Уилл. Я бы понял, столкни ты меня одного. — Иначе тебя бы забрали! — огрызнулся Грэм, глядя на Потрошителя с непередаваемым выражением. — А это был шанс. Маленький шанс, но я не мог тебя оставить. Лектер молчал. Сказать ему было нечего. Без прыжка он бы действительно не успел убраться от погони. Он бы, может, и прыгнул сам… Но только не так, только не с Уиллом, который мог утонуть, умереть, разбиться о случайно попавшийся камень. Лектер замотал головой, как один из псов Грэма после купания. — Нам надо выбраться отсюда, найти врача, у тебя все еще огнестрельное … — за то время, что они шли, план родился в голове сам собой. Уж кто-кто, а Уилл довольно четко представлял план-перехват ФБР, поэтому проблем с его обходом не ожидалось. — Я не думаю… — призванная успокоить улыбка легла на губы Ганнибала. — Думаю, тебе стоит пойти и сдаться, и сказать, что ты все сделал, как нужно, — слова звучали глухо, рваным шепотом срываясь с губ. — Что ты говоришь? — Я не думаю, что смогу встать, — все же закончил Лектер свое предложение, виновато усмехаясь собственной слабости. Все внутри ломило, озноб усиливался, и как врач Ганнибал прекрасно понимал, что будет дальше в лучшем и в худшем сценариях. И даже в лучшем он, скорее всего, потеряет сознание на значительный промежуток времени. Он не чувствовал себя способным бежать, не чувствовал себя вправе тянуть Уилла с собой на дно. По правде ему было достаточно уже того, что тот не ушел, а остался с ним и тащил его чуть ли не на себе, чтобы увести от океана. — За нами будут гнаться… И учитывая мое состояние, тебя не оправдают, если пойдешь за мной. — Все сказал? — удивительно спокойно переспросил его мужчина, перебирая свои мокрые волосы: единственный жест в его поведении, отражавший нервозность. — Прилив начался, наши следы не найдут, поэтому я и заставил тебя идти по берегу так долго. Минут за сорок мы доберемся до пристани, угоним катер, — это было первое, что пришло ему в голову. Около пристани располагалась рыбацкая деревня, и дым каминов от некоторых домов поднимался достаточно высоко, чтобы было видно с утеса. Последнее, о чем он думал, летя в бездну. — Пара часов в катере, и мы уже будем слишком далеко, чтобы попасть в зону поиска ФБР, даже после того, как они расширят ее, не найдя наших тел. Это звучало настолько уверено и настолько просто, что Ганнибал невольно залюбовался Грэмом, размышляющим как преступник в бегах. Почти трогательная гордость разливалась теплом под кожей, заставляя сердце биться чуть чаще. — Ганнибал… — уверенный тон испарился, словно это не он только что планировал план побега из-под носа Джека. — Насколько все плохо? — понять, о чем он спрашивает, не составило труда. Голос подрагивал, выдавая истинные переживания. — Рана простая, но бой, кровопотеря и океан… — Лектер замолчал. Он уже не был уверен в том, что выживет. Можно было сдаться властям, тогда риска для жизни практически не было бы. — Если обработать и зашить в течение ближайших часов, а потом пройти курс антибиотиков, все должно быть в порядке. Озноб вызвал болевую судорогу, и доктор сжался, пережидая приступ агонии, к счастью довольно короткий. — Твои раны не многим лучше… — выдавил он сквозь сжатые зубы, изучая перекосившееся от досады и боли лицо Грэма, вглядывающегося в него. — Давай поднимем тебя… Нам лучше поспешить. *** Рыбацкая деревня, которую так ожидал увидеть Уилл, оказалась парой домиков сезонного проживания. К счастью, один из них был вполне жилым, а рядом с пристанью стоял старенький потрепанный, но рабочий катер. Можно было угнать его прямо сейчас. Вряд ли вечно пьющий хозяин проснулся бы от шума, но Уилл не собирался рисковать. — Посиди здесь, — судя по тому, как Лектер вцепился в него, не желая отпускать, он не вполне понял мотивы Грэма. — Я позабочусь обо всем. О тебе, — осторожно отжимая пальцы, все еще сильные, несмотря на одолевающее тело истощение, он посмотрел в утратившие искорку глаза Ганнибала. — Пожалуйста. К его удивлению, Лектер разжал пальцы, опускаясь у основания толстого покрытого мхом ствола дуба. — Не вздумай засыпать, я быстро, — оставлять его не хотелось, но каковы были варианты? Грэм крался к дому, как кот крадется за своей ничего не подозревающей добычей. К его облегчению, дверь оказалась не заперта: тихий скрип напугал его самого, он почувствовал себя неуклюжим слоном в посудной лавке. Кто-кто, а Лектер бы справился безупречно… Поискав внутри себя нужную дверь, Грэм словно шагнул в нее, утопая в чужих эмоциях, ощущениях, мыслях. Таков был его замысел. *** — Джек! — крик раздался со стороны обрыва, и один из агентов уже бежал к своему боссу, призывно взмахнув рукой, чтобы привлечь его внимание еще больше. — Вы что-то нашли, агент Пруди? — Джек не спеша двинулся в его сторону, надеясь на то, что найденное — труп, и желательно труп Ганнибала. — Есть следы, сэр. Судя по всему, была борьба на краю обрыва, и они оба упали с него. Точно сказать пока сложно, там работают криминалисты, — отчитался агент, а Джек лишь поморщился от мысли, что ему придется связываться с женой Уилла… Он все же чувствовал себя ответственным за то, что втянул его в это, хотя и считал, что втянут тот был уже слишком давно, чтобы искать новые причины. — Нужно обыскать берег. Радиус две мили для начала, возможно, Грэм выбрался, пока не ясно, кто из них двоих ранен, и насколько… — Джек все еще надеялся, что кровь принадлежала Ганнибалу, но эксперты еще не успели отчитаться по этому поводу. *** Лежа в катере на спине, ощущая всем телом болезненную вибрацию старенького мотора, Ганнибал смотрел в ледяное серое небо, стискивая зубы, чтобы не стонать вслух. Удивительно, но Уилл держался намного лучше. Он практически донес мужчину до пристани, влез в рыбацкий домик, оглушил и связал находящегося там мужчину, выпотрошил аптечку, найдя довольно много необходимых для первичной обработки раны лекарств, и наконец, заправил и завел катер, прихватив с собой чистую воду и запас топлива. — Здесь только спирт… не было нормального антисептика, — как ни в чем ни бывало, сообщает Уилл, хотя его руки трясутся, обхватывая руль катера слишком сильно. В конце концов, он не врач, он не знает, насколько все плохо, лишь видит обычно безупречного Лектера распластанным и сдерживающим дыхание. — Придется тебе. Нужно промыть спиртом, хорошо промыть, нажать и забинтовать. Кожу вокруг раны тоже нужно обработать, — по-прежнему глядя в небо произносит Ганнибал, продолжая инструктировать касательно методики обработки и перевязки ножевых и пулевых. — Все будет не очень хорошо, я буду кричать, если не… Если отключусь, постарайся разбудить меня. Бледное лицо Грэма перекрывает ему вид на облака. Мужчина шевелит желваками, нависая над лежащим Лектером, и тот, наконец, понимает, что мотор катера уже затих. Они уплыли недостаточно далеко, чтобы скрыться, но достаточно, чтобы позволить себе несколько минут перерыва. — Там нет обезболивающего… — едва Уилл прошептал это, Ганнибал наконец смог ощутить, насколько сложно ему дается видимое спокойствие и сохранение хладнокровия. — Я знаю. Из аптечки извлекаются пока что запакованные бинты, а Уилл действует по инструкции Лектера, стараясь соблюдать все пошагово и сосредоточиться на этом, а не на расширенных зрачках и сбитом дыхании своего пациента. — Вот так, — бормочет он сам себе, расстегивая рубашку Ганнибала, от чего тот все же стонет коротко, отрывисто. — Пожалуйста, дыши: если ты закричишь, никто не услышит, — попросил профайлер, отмечая легкую синюшность губ и кожи под глазами. — Мне кажется… — Уилл не врач. Его знание медицины находится на уровне правил оказания первой помощи, да и то, если честно, не слишком качественной. — Гипоксия. Да, слишком много крови… — Лектер выдавил очередную жутковатую улыбку, растягивая сиреневатые губы. — Уилл, если что-то… Ты все сделал правильно, я предпочту шанс на жизнь тюрьме, и если шанс вдруг не выпадет, это не твоя вина, — бок обожгло чудовищной болью, мигом заставившей его замолчать. Сначала Ганнибалу показалось, что Уилл просто нажал пальцем на пулевое отверстие, и лишь когда первый шок прошел, а трущие и сдавливающие движения стали слишком навязчивыми, мужчина понял, что Грэм начал промывать рану без предупреждения. Силой переворачивая пациента на бок, он приступил ко второму отверстию, остановившись лишь через несколько секунд. Белое лицо и сцепленные зубы Грэма находились в полном согласии с таким же выражением Ганнибала. Слишком много всего. Агония, разделенная на двоих. — Достаточно? — Да… тебе тоже нужно… — сердце сорвалось в болезненное трепещущееся пульсирование, в голове было пусто, но он ни на секунду не забывал о ранах находящегося рядом человека. Это было слишком важно. Это могло бы стать последней мыслью, если бы его сердце не выдержало, очень достойной последней мыслью. — Мои раны не такие глубокие, и я спрашивал не об этом. Достаточно такой обработки? — гнев перемешивался с нежностью, и Уилл, казалось, не мог решить ударить его или прижать к себе. — Да… Нет. Я не знаю, думаю, да, — Грэм шевельнулся, собираясь продолжить начатое. — Стой, хватит. Профайлер болезненно дернулся, перехватывая потянувшуюся к нему руку, и достал бинты, помогая Ганнибалу приподняться, и облокотив его на себя. — Ты только держись, ладно? Я достану лекарства, — впервые за время с момента падения он говорил с такой страстью. — Тебе можно отдохнуть? — Твои раны… — Я сам, — но остановить Лектера возможным не представлялось. Во всяком случае, точно не пропустив ритуал с его оглушением. Несмотря на дрожащие пальцы, тот проворно взял часть бинтов, смачивая их в оставшемся спирте, и выдавливая щипучую жидкость на многочисленные, но к его облегчению неглубокие травмы. Грэм ерзал под его руками, но позволял действовать. — Все. Больше ничего нет. — Уилл? — Тебе можно поспать, Ганнибал? — снова вернул тот его к потерянной теме разговора. Мужчина выглядел так, словно собирается впасть в кому. — Только не давай заснуть слишком глубоко, — он уже не почувствовал, как Грэм укладывает его на дно катера, укрывая сверху своей курткой. *** Темный уют мрачных комнат раньше солнечного дома в Италии — это странное ощущение. Ганнибал знал, что здесь никогда не было темно, и не принимал это как должное. Уилл сидел за столом, напротив него, неспешно поглощая сочный стейк, приготовленный им, но знал ли он, что в его составе? — Я все знаю, — усмехнулся мужчина ему, отвечая на незаданный вопрос. — И ты не против? — Отнюдь. Ты же заплатишь за это. У всего своя цена, — улыбка переросла в оскал, и Грэм поднялся со своего места, подходя ближе, заставляя Ганнибала обратить внимание на руки, прикованные к подлокотникам обеденного стула. Инвалидного кресла? Образ расплывался перед глазами Лектера. — Ты съешь меня? — впервые идея о человечине в качестве мяса показалась отвратительной. Возможно, дело в том, что он не хотел становиться едой. Для Уилла, казалось бы, можно сделать исключение, но на деле все было с точностью до наоборот. Мысль, что его разделает именно Уилл, была еще более уродливой. — Нет. Ты мерзок, Ганнибал. Какое блюдо может получиться из прогнившего мяса? — в руках Уилла блеснуло что-то, и, приглядевшись, Ганнибал понял, что это не нож, а трафарет. Железный трафарет для того, чтобы поставить клеймо. Он поднес металл к свече, одной из многих, украшавших трапезу, и держал над ней. — Уилл… — сердце исступленно колотилось, словно пытаясь вырваться и сбежать, не желая разделять участь хозяина. — Я покрою тебя рисунком снаружи и изнутри, вдоль и поперек, я отмечу каждую… — Ганнибал! — крик прорвался сквозь пелену ужаса, и полутемная, совсем неуютная атмосфера испарилась, сменившись сумерками проносящегося за окном лесного пейзажа. Тошнота уступила незамутненному страху, когда Лектер увидел автомобильный прикуриватель в руке Грэма, и мужчина сразу же дернулся в сторону двери. Возможно, у него бы и получилось выйти, если бы не блокировка всех дверей, и не ремень безопасности, пригвоздивший его к креслу из-за слишком резких движений. — Твою мать! — не удержался Уилл от ругательства, отмечая каждое истеричное действие пассажира. Сквозь биение в ушах и кисловато-горький тошнотворный привкус во рту, Лектер ощутил довольно резкое торможение и следом вцепившиеся в его плечо до боли пальцы. — Смотри на меня! — прикуриватель упал на колени Ганнибала, и тот приготовился к неминуемой боли, но она не наступала. Грэм совсем не обращал внимания на валяющуюся часть приборной панели, и смотрел лишь на Лектера, который пытался сдержать тошноту, вернувшуюся на смену временному всплеску ужаса. Наскоро отстегнув свой ремень, Уилл выскочил из машины, и, обогнув ее, распахнул пассажирскую дверь. — Что с тобой? Говори, пожалуйста, — руки прошлись по влажному и липкому от пота лицу, опустились ниже, проверяя пропитавшуюся сукровицей повязку. — Ганнибал? Лектер тем временем уже схватил рукой прикуриватель, надеясь прийти в себя с помощью боли, и понял, что тот холодный. — Холодный… — Тебе холодно? Я включу печку, я… — Уилл взглядом обшарил машину, а следом и дорогу, и обочину, и лес, окружающий их, находясь на грани паники, пока не напоролся глазами на кусок железа и пластика, перебираемый Лектером в руках. — Ты подумал… Я лишь хотел включить туда зарядку. Грэм присел на корточки, рядом с дверью, заметно морщась от движения, и взял прикуриватель из рук Ганнибала, проведя рукой по трепещущей коже на шее. — У тебя сильная тахикардия… — Это нормально с учетом всего. Я долго спал? — только сейчас он заметил, насколько сидение было откинуто назад: было очевидно, что Уилл пытался сделать его более удобным для Лектера. — В сумме около четырех часов. Ты просыпался ненадолго, когда я помогал тебе выбраться из лодки, но, похоже, не слишком воспринимал все вокруг. И я будил тебя пару раз, чтобы убедиться, что ты в порядке, — Грэм поднялся. — Поговорим по дороге, — тихо закрыв дверь и обогнув машину, он забрался обратно на водительское сиденье: они торопились. Несколько минут тишины, и Лектер чувствует, что его все еще трясет: последствия сна. И стресса. И кровопотери. У него чертовски много причин. — Ганнибал? — молчание затянулось, и Уилл заговорил первым. — Как ты? — Мне… в ближайшие дни мне не станет лучше. На самом деле станет хуже через несколько часов, — Лектер до дрожи безразличен, и когда на его колено ложится рука в успокаивающем жесте, он едва замечает это. — Прости за эту сцену. — Тебе что-то приснилось? — голос Грэма утомленный, он не спал, он тоже ранен и обессилен. — Где мы? — избегание ответа не слишком обижает Уилла, хотя он был всерьез напуган происшествием. — На полпути к Индианаполису, — игнорируя растерянный взгляд Ганнибала, он пояснил. — Нам нужно оторваться. Бросим машину, уедем на такси, достанем деньги… — все это звучит так, будто у Уилла есть продуманный план, и это пугает. — Если у тебя есть план получше, я буду рад. Но не уверен, что мы пройдем контроль в аэропорту с учетом того, что оба окажемся в розыске в ближайшие часы. — Я смогу получить доступ к деньгам довольно быстро, — он и сам знает, что это не совсем так. Сначала нужно убраться из штата, а лучше оказаться на другом краю страны. — Почему Индианаполис? — Я… — Грэм вздыхает полной грудью, морщась, вынуждая Лектера поджать губы: нестерпимо хочется осмотреть ножевые ранения, несмотря на то, что это потеря времени. А время — это все, что у них есть. — В почтовом отделении там посылка до востребования, если она уже дошла. Должна была. — Что в посылке? — смутное беспокойство бьется где-то внутри, и Ганнибал ничего не может поделать с этим. Он падает в бездну, теряет контроль, сдается на милость Уилла Грэма. — Наличные. — Ты отправил деньги сам себе? — поражается Ганнибал, понимая, наконец, почему все идет настолько хорошо. — Ты собирался сбежать? — Я хотел знать, что вытащу нас, если решу это сделать! — тон становится резким, Грэм почти прикрикивает на Лектера, желая лишь одного: чтобы он замолчал, чтобы перестал бередить его разум. «Нас» греет пустую душу, поэтому Ганнибал легко пропускает грубость мимо ушей. — Италия. Ты связал меня. Ты сказал, что я не пригоден даже для еды. Ты хотел заклеймить меня… — вдруг произнес он в гробовой тишине машины. — Ты разбудил меня, и я увидел прикуриватель. — Но я просто… Ох, черт! — Уилл резко потянулся к ящичку между сидениями. — Телефон, — он быстро подключил кабель к зарядке одной рукой. — Я успел купить одноразовый, не отследят. Нам нужно быть в курсе новостей. И я неплохо знаю дороги, но не уверен, что смогу добраться по памяти… — Добраться куда? — внутри першит, ощущается спазм в груди, и это вызывает страх. — Я захлебнулся? — это важно не только потому, что он хочет знать, что произошло. Он нуждается в четком диагнозе. Тишина в ответ довольно примечательна. — Ты наглотался воды, не дышал сначала, но когда я вытащил тебя… — Уилл сжал руль настолько, что костяшки и ногти побелели. — Это было не очень долго, ты закашлялся и сразу пришел в себя. Лектер не помнил ничего из произошедшего после падения. Помнил, как обнимал Уилла, надеясь уберечь его от удара, смягчить, дать шанс выплыть. Потом глухая боль и темнота. Из этого был сделан закономерный вывод: он отключился при ударе об воду и едва ли выплыл сам. — Хорошо. — Хорошо?! — возмущение было таким живым и неподдельным, что Лектер усмехнулся. — Ты чуть не сдох у меня на руках, это хорошо?! — Я чувствую боль в груди. Если я захлебнулся, это нормально, это не воспаление, это пройдет само, и это хорошо, — силы оставляли Лектера слишком быстро. — Твои раны надо зашить, пока я могу. — Позже. Я куплю все в Индианаполисе, до того, как мы бросим машину. Они уже знают, что мы живы, или подозревают. Они найдут эту машину слишком быстро, — странно было говорить «они» про своих коллег, но Уилл быстро перестраивался, стараясь думать, как Ганнибал. Как здоровый и хитрый Ганнибал. — Они найдут лодку, и будут знать, откуда мы угнали машину. Мы угнали машину? — Лектер уже видел, как слипаются глаза Уилла. Все это давалось тяжело им обоим, и нельзя было засыпать. — Да. На парковке она не привлечет слишком много внимания ближайшие пару дней, а к тому моменту мы уже будем далеко, — что-то темное снова шевельнулось в груди Лектера. Он слышал рассуждения Уилла, открытые, достаточно понятные, но что-то в них было не так. Он мог представить, как это планирует он сам, но не Уилл Грэм. — Тебя трясет. Включить печку? — Нет, ране лучше находиться в прохладе. Уилл… — столько всего несказанного висело в заряженном запахом крови, смерти и отчаяния воздухе, что это пропитывало до костей. — Мичиган. Там много трейлеров, я знаю, это не то, что ты бы хотел, но поверь, нас там не скоро найдут, особенно если трейлер не будет стоять в угоне, — Уилл не тараторил, но говорил слишком быстро и экспрессивно. — Тебе нужна пара недель, потом придумаешь, что делать. — Ты пробудешь со мной две недели? — осторожный вопрос, с потрохами выдающий его потребность. — Нет, я пробуду с тобой, пока не попросишь уйти, — Грэм бросил беглый взгляд на полубезумное лицо Лектера и вздрогнул. — Поспи, через четыре часа придем. *** Для смены машины Уилл выбрал один из самых бедных районов. Парковка была снабжена всего одной камерой на въезде, да и то, возможно, не функционирующей. Грэм оплатил место на трое суток, а затем приплатил сторожу за то, чтобы их не беспокоили. Тот отнесся к просьбе с пониманием, очевидно решив, что любовникам не хватило денег на отель. Одежда, украденная в доме рыбака, позволила Грэму не выглядеть слишком неуместно в городе, поэтому он, легко минуя практически отсутствующие камеры, купил нужные лекарства, список которых был дан ему Лектером, в различных аптеках, чтобы ничто не могло навести на мысль о пулевом ранении. Со стороны это выглядело как стандартные покупки для аптечки или для раны на его лице, и лишь в совокупности могло сказать об истинной ситуации. Грэм вернулся на парковку лишь через час. Лектер выглядел слишком бледным, при мысли, что его придется вести через весь город, было не по себе. — У меня тут чистая одежда по размеру, много бинтов, материал для повязок, обезболивающее, антисептик, — отчитался он. — Лекарства, которые ты сказал взять. Спасибо, что выбрал не рецептурные, — он окинул Лектера беглым взглядом. — Тебе плохо, — констатировал он. — Я должен зашить тебя. — Как и я тебя, — Уилл не улыбался, не хмурился, он выглядел обессиленным, и было странно, что в аптеке ему продали лекарства, а не вызвали скорую. Пересев на заднее сидение, и включив подсветку, они занялись ранами. — Что ты сказал охраннику? — Ничего, он сам все понял так, как захотел. Лишние десять баксов, и мы с тобой можем делать что угодно в своей машине в тихом уголке парковки, — Уилл нервно улыбался, глядя на Ганнибала с марлей и иглой наперевес. Повезло, что антисептик в этот раз был полноценным, далеко не настолько болезненным, как спирт. Грэма трясло от боли, несмотря на принятый при выходе из аптеки анальгетик. — Тебе нужно больше обезболивающего. — Мне нужно сесть за руль и не уснуть, Ганнибал, — отрезал тот. — Так не может продолжаться долго… — медицинское образование прекрасно позволяло ему понять, что все кончится одним из многочисленных оврагов, если они не отдохнут хоть несколько часов. В отличие от него, Грэм просто рухнет в обморок от измождения, а смерть в автокатастрофе не была пределом мечтаний Ганнибала. — Они найдут угнанный катер. Отследят, где ты его бросил… — Я его утопил. Они все равно найдут его, но не сразу, — Уилл выглядел так, словно это нечто само собой разумеющееся, и коротко застонал, когда удивленный Лектер сделал следующий стежок. — Прости. Остался последний, — Грэм просто откинулся на дверь, прикрывая глаза. — Тебе нужно поспать. — Сейчас мы должны сбросить возможный хвост. Выезжать из города будем на запад, развернемся на север по грунтовой дороге, я нашел участок, где меньше всего камер. Бросим машину… — Уилл, ты не слышишь меня. Ты ранен, ты потерял много крови, ты еле шевелишься. Тебе нужен сон, — сейчас Лектер был не в том состоянии, чтобы диктовать условия. Его травмы были хуже, но не настолько, чтобы Уилл мог считаться здоровым. — Мое плечо… — Я зашью ранение и вправлю. Скажи мне, как… *** Разумеется, Уилл его не послушался. Уводя его на запад по озвученному ранее плану, он съехал на грунтовую дорогу и сразу остановился, не отъехав на должное расстояние. Их машину, арендованный, ничем не связанный с ними лично, автомобиль, даже ФБР не сможет отследить достаточно быстро. — Уилл? — резкая остановка не осталось незамеченной, и когда мужчина выскочил из машины, садясь на четвереньки рядом с ней, Лектер тут же вышел следом. Помогая тому пересесть в более удобную позу, он приземлился рядом. — Все хорошо. Это нормально, ты очень долго продержался, поэтому сейчас так плохо, — рассудительный небрежный тон ничуть не вязался с обеспокоенным взглядом. Свербила внутри мысль о том, что сейчас Уилл может попросту передумать. Сесть в машину, бросить его здесь. Это и так будет подарком, как ни страшно это признавать. А он все еще сможет вернуться к нормальной жизни… К жене. Грэм тяжело дышал, едва справляясь с тошнотой и пытаясь скрыть подступающую панику, пока Лектер давил на его плечи. — Прости… — Ганнибал мгновенно напрягся, стоило профайлеру попросить прощения. Он же должен был что-то сделать, иначе не просил бы? Невольно оглянувшись, он оценил обстановку в поисках многочисленных агентов. — За что ты извиняешься? — Я должен позаботиться о тебе, но кажется, просто отключусь здесь, — Ганнибал только усмехнулся. — Теперь слушай меня. Ты сядешь на пассажирское сидение и постараешься уснуть. Твой план хорош, и я смогу реализовать его, поверь мне, — тихий смешок сорвался с влажных от слюны губ Грэма. Он не выглядел успокоенным, — Уилл… Тебя беспокоит то, что я сделаю, когда ты уснешь? — короткий кивок. — Что именно из того, что я могу сделать? — Убьешь, съешь, вколешь что-то, сбежишь… — Сбегу от тебя? Разве я когда-то пытался сбегать от тебя, Уилл? — игриво поинтересовался Лектер. Уж он-то точно не пытался избегать Грэма. — Остальные пункты, значит, вполне ожидаемы? — осторожно, опираясь сначала на колесо, а потом и на капот, Уилл поднялся с земли, пытаясь отряхнуть джинсы. — Я не причиню тебе вреда. Про укол не уверен. Если начнется жар или восполнение, я вколю тебе все, что посчитаю нужным, — он понимал, что Грэм говорит не об этом, но все равно позволил себе напомнить… — У меня начинается лихорадка, нам лучше поторопиться. Садись в машину, Уилл. Поменявшись местами, они продолжили путь уже с Ганнибалом за рулем, но Грэм все еще ворочался на своем кресле, явно не планируя засыпать, и беспокоя этим Лектера. — Уилл, как ты? Что-то болит? — он поморщился от собственного вопроса. — Я понимаю, что болит все, но… — Ничего такого, я в порядке. На самом деле даже ножевые не слишком беспокоят сейчас, — телефон лег в руку, и Уилл взялся за просмотр новостей. Он уже знал то, что читал ему Ганнибал: в розыск их пока не объявили, хотя фото Ганнибала уже повесели в блоге Лаундс и газете, упомянув, что его тело так и не нашли. Про Уилла сведений не было вовсе. — Что-то в новостях? — продолжал свой допрос Лектер, игнорируя нежелание собеседника отвечать. — Нас так и не объявили в розыск, но твое лицо висит на фотографии, как и пару часов назад. Если попадется фанат криминальных хроник, тебя могут узнать, — к счастью, публикацию выложили как раз в тот момент, когда они уже сменили машину в Индианаполисе, да и лицо Уилла нигде не засветилось, поэтому он без лишних вопросов взял в аренду машину. — Ты очень устал. — Да. — Почему ты не спишь? — танцы вокруг да около утомляли, а сил и так не было в избытке, поэтому он просто задал вопрос в лоб. — Не могу, — Грэм усмехнулся. — Знаешь, у меня до сих пор кошмары. И мне кажется, сегодня они точно не дадут поспать.  — Уилл… Мы будем ехать всю ночь, тебе нужно отдохнуть, — рассудительный тон, уверенные слова. — Хочешь я вколю обезболивающее и… Грэм дернулся как ужаленный, и Лектер сразу замолчал. Беспокойство Уилла витало в воздухе, он не чувствовал себя в безопасности ни минуты, но когда речь шла об эвакуации — это было одно, а теперь, когда они посреди леса едут по грунтовой дороге в никуда, это уже совсем другое. Профайлер бегло глянул на карту, затем сравнил ее с пройденной только что развилкой… Сначала он подумал, что он перепутал поворот. Грунтовые дороги не всегда рисуют четко, это мелкая паутина, пронизывающая зеленые массивы едва видимыми для глаза линиями. Он моргнул, снова бросив максимально незаметный взгляд на карту. Сердце забилось в горле. — Останови, мне что-то нехорошо. — Спокойно, — Ганнибал даже не подумал останавливаться, обхватив вправленной рукой плечо Уилла. — Это мой план, не твой, мы просто едем в другое место. Спокойно. Грэм не знал, что ему думать по этому поводу. Все внутри сводило от дурного предчувствия. Сколько времени пройдет прежде, чем его увезут и пустят на шашлыки в раскладном мангале? Паника не сходила. — Уилл, дыши ровно, успокойся. Мы просто едем в другое место, ясно? План практически не изменился, — он говорил медленно, словно с ребенком или безумцем, которым Грэм возможно и был. — Отдышись, и мы все обсудим, — он все же притормозил, чтобы Грэм не вышел из машины на ходу: дорога не позволяла развить большую скорость. Лектер отщелкнул ремень Уилла, освобождая его из кажущегося ловушкой защитного механизма. — Я Уилл Грэм, сейчас час ночи, я не знаю, где я… — тихо пробормотал мужчина себе под нос. Рука Лектера привычно лежала на шее, считывая пульс, и он не сбросил ее, что показалось хорошим знаком. — Мы едем к озеру Гурон. Около одного из пунктов обслуживания стоит мой трейлер, если его не угнали, конечно, — с довольной улыбкой начал Ганнибал, игнорируя взметнувшийся к нему сомнительно-укоризненный взгляд. — Да, у меня есть трейлер. И даже не один. Я ими не пользуюсь, они припаркованы в местах, где не привлекают внимания. При хорошем усилии их можно связать со мной, но они давно не появлялись в местах, где их можно засечь, — пояснил мужчина. — Я, конечно, не испытываю радости от такого времяпрепровождения, но иногда удобно, что можешь спрятаться подальше от цивилизации. Тебе лучше? — профайлер вздрогнул, резко вспоминая, с чего начался этот разговор. — Да. — Нам следует постараться не думать сразу худшее, а сначала задавать вопросы, — он последний раз прошелся рукой по Уиллу, от шеи до ближайшего запястья, и убрал ее, кладя на коробку передач. — Нам следует обсуждать такие решения до их реализации, — машина тронулась, и профайлер позволил себе откинуть спинку кресла до предела, так и не застегивая ремень: скорость была слишком маленькой, чтобы врезаться во что-то. — Мне следовало, но тебе действительно нужно спать. Я надеялся, что ты уснешь сразу, едва я уберу тебя от руля, — сейчас Ганнибал выглядел безобидным, и Грэму требовалось немало усилий, чтобы помнить о том, кто он на самом деле. Было тяжело думать о таком. — Ты выглядишь… ты выглядишь так, что тебе хочется доверять. А потом я проснусь, — хмуро сообщил Уилл, почти засыпая. — Ты пока не спишь… — Но я усну, а когда проснусь… если проснусь, хотя наверняка, ты не захочешь делать это, пока я сплю… когда проснусь, я могу быть где угодно и в любом состоянии… — голос сонный и усталый едва заметно подрагивал. — Ты проснешься рядом со мной. Не гарантирую, что пробуждение будет приятным. Я разбужу тебя, если пойму, что у тебя кошмар, ладно? — Ганнибал сделал небольшую паузу, он знал, что Грэм в любом случае вот-вот уснет, но не хотел, чтобы это происходило так. Он переложил руку на колено профайлера, стараясь не отвлекаться от дороги. — Я знаю, что я сделал, Уилл. Я не прошу забыть это. Просто дай нам хоть несколько дней, чтобы прийти в себя. Грэм свободно положил ладонь поверх его, и повернулся в его сторону, все также расположившись на откинутой спинке кресла. Ганнибал слушал, как замедляется и успокаивается чрезмерно резкое дыхание, и мужчина расслабленно засыпает. *** — Уилл! — шлепок по щеке привел мужчину в чувство довольно быстро. — Это сон, только сон, — Ганнибал обеспокоенно склонился в его сторону, придерживая, чтобы удержать от резких движений. Грэм не сразу вспомнил, где он находится, его все еще потряхивало от пережитого кошмара. — Я долго спал? — Несколько часов. Ганнибал потянулся к заднему сидению, доставая пластиковую бутыль и передавая ее Грэму. — Не думаю, что сон был хорошей идеей, — руки тряслись, и он чуть не пролил воду, открывая ее. — Мне не по себе. — Мы сможем разобраться с этим позже, — еще несколько быстрых движений Ганнибала Уилл практически не заметил, — мне нужно сделать укол. И тебе, и себе, — ампула легла в ладонь, вместе с одноразовыми шприцами. Грэм привычно напрягся, что не укрылось от мужчины, — я не причиню тебе вреда. Как психиатр он понимал состояние Грэма. Как человеку ему было обидно. Но, в любом случае, дни, недели, а может, и месяцы пройдут прежде, чем Уилл перестанет реагировать на него исключительно как на угрозу. Годы понадобятся, чтобы стереть этот рефлекс окончательно, если это вообще произойдет. Тем не менее, сейчас бывший специальный агент позволил сделать себе укол без лишнего сопротивления. Руки Ганнибала слегка подрагивали, что было заметно на фоне расшалившегося окончательно вестибулярного аппарата. — Как ты вел машину? Тебя трясет, — Грэм приложил руку ко лбу водителя, — у тебя жар. Погоди, давай я, — когда Лектер потянулся за новым шприцом, чтобы сделать инъекцию себе, Уилл собирался помешать, но был остановлен впечатляющим пронзительным взглядом. — Я в порядке, — отрезал доктор, — с уколом я справлюсь лучше тебя, — немного смягчившись из-за неподдельного беспокойства, он добавил, — жар — это нормально, температура не настолько высокая. — У тебя пулевое ранение, а ты не в больнице, в этом нет ничего нормального, — он знал, что станет еще хуже. Через несколько часов жар поднимется, и не факт, что спадет. Не факт, что Ганнибал справится с этим. — Дальше я поведу. *** Трейлер оказался более чем симпатичным. Впрочем, иного Уилл бы и не ждал: это же Лектер, он не может владеть чем-то неидеальным. Трейлер стоял не в специальном лагере для трейлеров, где их утренний штурм мог бы привлечь внимание, а в отдалении. Вскрыть машину и завести ее не представлялось слишком сложным с учетом их навыков, поэтому в течение получаса Грэм смог довести машину в пункт технического обслуживания, оставив Ганнибала в прицепе: красоваться перед людьми в его планы не входило. Когда бак для чистой воды и газовый баллон были наполнены, а один из аккумуляторов сдан на зарядку, Грэм отвел машину и прицеп подальше от пункта, где в скором времени должны были собраться люди, общество которых было нежелательно и опасно. Условно двуспальная кровать находилась в хвостовой части трейлера, слева от входа, на довольно высоком подиуме, под которым были установлены элементы коммуникаций. Судя по тому, что Ганнибал никак не отреагировал на вошедшего в фургон Уилла, он спал. Грэм поднялся к нему, присаживаясь на край кровати и свешивая ноги, чувствуя себя не слишком комфортно в ограниченном пространстве. Продукты он закупил практически наугад, и теперь ждал вердикта довольно прихотливого в этом плане соседа. Устраиваясь рядом с Лектером, он почти и думать забыл про опасность, которую тот мог бы представлять. Проснулся Грэм, когда в верхнее окно-люк уже ярко светило солнце, сразу осознавая, что разбудило его не оно. Мужчина рядом судорожно бился в кровати, не просыпаясь, словно пытаясь стряхнуть с себя веревки или держащие его щупальца. Хаотичные движения перемежались с задушенными всхлипами. — Ганнибал! — Грэм перекатился по кровати, практически садясь на мужчину в попытке его удержать. Это мог быть кошмар, а могло быть шоковое состояние от потери крови, боли или каких-то лекарств, Уилл понятия не имел о причинах и не знал, что делать. Прижав руки мужчины коленями, он продолжал удерживать его на месте, жадно ловя каждый всхлипывающий вздох. — Ганнибал! — он выкрикнул его имя погромче, одновременно обхватывая лицо ладонями. Карие глаза распахнулись, зрачки затапливали почти всю радужку. Страх не отпускал Грэма ни на секунду. По мере того, как Лектер сосредотачивался на происходящем, его дыхание выравнивалось. Уилл молча смотрел, как влага скапливается в уголках глаз, — ты меня напугал, — констатировал Грэм, даже не думая слезать с распластанного под ним тела. Мужчина только кивнул, зажмуриваясь, от чего одна из капель все же сорвалась и заскользила по виску. Уилл даже не успел оценить свои действия с традиционными для него вопросами о том, как это будет выглядеть, если он сотрет пальцем слезинку, размазывая ее по коже, и не остановится на этом, оглаживая виски Лектера в успокоительном жесте. Он просто сделал это. Он смотрел на измученного мужчину и не понимал, смотрит ли сейчас на Ганнибала, на психиатра доктора Лектера или на Потрошителя. Кто из них может настолько проникновенно и изучающе смотреть в ответ, словно Уилл — Святой Грааль, который они так долго искали? Руки Лектера поднялись на плечи Грэма, он потянул его на себя, заставляя приблизиться к себе почти вплотную, и вдохнул все еще сохранившийся, но уже едва заметный запах раздражающего лосьона, так портящий природный аромат Уилла. — Поможешь мне встать? — хрипло спросил он, сразу получив уверенный кивок в ответ. Впрочем, уже через несколько минут стало ясно, что вставать было плохой идеей. — Я сам могу сделать омлет, ты в курсе? — Уилл просто замучился смотреть на слабые попытки Лектера держать хорошую мину при плохой игре. — Я не могу постоянно спать, ты в курсе? Мне нужно двигаться. Они просто готовили. Два раненных измученных человека просто готовили завтрак — ну, скорее, уже ужин — из яиц, курицы и помидоров под повторяющийся бубнеж со стороны одного из них о качестве продуктов. — Они все же развесили твои фотографии во всех газетах Мэриленда. Но не мои, — Уилл сморщился, словно съел лимон. Было что-то странное в этом. То, как просто его признали мертвым. — Они уверены в том, что я сделал, Уилл. Тащить тебя за собой не рационально, если я выжил, — заметив невольно напрягшиеся мышцы мужчины, он добавил, — я лишь обсуждаю их логику, не свою. — Я помню, как ты прижимал меня к себе, как пытался оказаться снизу… — не было сложно понять, о чем он говорит. — Помню удар о воду, как твои руки меня отпустили. Помню, как плыл с тобой к берегу, слишком долго, слишком медленно, как не был уверен, что успею вытащить и помочь. Ты позволил убить себя, Ганнибал. Если бы я не успел ухватить тебя за руку, ты бы умер, и не пришлось бы ничего делать для этого. Ты бы умер, если бы я плыл чуть медленнее. Ты позволил это, черт тебя возьми. Почему?! — это волновало его все то время. Все эти безумные сутки, потраченные на попытку скрыться, сбросить хвост и найти убежище. Это беспокоило его, не давая ни минуты покоя. Он был зол, раздражен за этот акт передачи контроля в его руки. Он не был уверен, что выбирал лучшим образом. — Эгоизм? — усмехнулся Ганнибал, но его усмешка не нашла ответа на лице Уилла. — Я не хотел быть тем, кто не успеет. — Беделия сказала… — Грэм замялся, не зная, стоит ли поднимать этот вопрос. — Я люблю тебя, — сомнения были перебиты и растоптаны, Ганнибал сказал это так просто, словно они были нормальными парнями на нормальном уикенде, а не разыскиваемыми убийцами. — Поэтому предпочел смотреть, как я умираю от энцефалита, свалил на меня убийства, и пытался съесть? — Грэм не мог себе позволить поверить в это, не мог себе позволить чувствовать такое, когда речь идет про Лектера, психопата, каннибала и Потрошителя. — Я не собирался позволить тебе умереть от энцефалита, и я не… — Ганнибал замолчал. Аппетит резко пропал, и теперь он чувствовал тошноту. Если Уилл решит сейчас выйти в дверь трейлера, едва ли он сможет остановить его. Едва ли он сможет скрыться, если тот прямо сейчас вызовет ФБР по мобильному. Едва ли… — Поверь, я редко сожалею о прошлом. О том, что я сделал с тобой, я сожалею больше всего. Я считал это необходимым. Считал, что только так смогу сохранить тебя. — А как ты считаешь сейчас? Если я попытаюсь выйти через эту дверь, попытаешься метнуть нож мне в спину? — Уилл горько усмехнулся, замечая, как перекосило Ганнибала, и зная, что тот, скорее всего, уже думает об этом. Его взгляд пробежал по пистолету с глушителем, единственному оружию, что у них было, руки сжались в кулаки. Это был шанс, и Грэм знал об этом. Одна пуля. Никто не услышит. Ганнибал будет здесь, в безопасности. С запасом еды на несколько дней… Он успеет поправиться, а затем выбраться отсюда не составит труда. Уилл уже выполнил свою функцию. Пальцы подобрались к оружию. Уилл не двигался, разглядывая Ганнибала. — Мне пустить пулю себе в лоб, чтобы ты мне поверил? — Лектер не играл. Не совсем играл. Он бы скорее сделал это, чем позволил Уиллу снова предать его, но самого Уилла он бы не тронул, только не после всего уже случившегося. От брошенной фразы Грэм напрягся, потянувшись к оружию и вытаскивая его из-под пальцев Ганнибала. — Ты бы никогда этого не сделал. — Я бы больше не дался им живым. — Нет, не смей, — теперь Грэм выглядел напугано, — ты же умеешь это, ты организуешь побег, или сделаешь что-то еще. Ты не сдаешься, ты чертов психопат, — вместо обвинения в голосе звучала надежда, — только не смей умереть так глупо. — Звучит так, будто ты беспокоишься за меня, Уилл, — он бросил один благодарный взгляд, — я хочу принять душ. Следующие десять минут Уилл провел под дверью душевой кабины, игнорируя слова Лектера о том, что он справится самостоятельно. Упасть и удариться в его состоянии он мог легко, и Грэма совсем не устраивала такая концовка их путешествия. — Я могу лечь с тобой? — спросил он сразу, едва тот показался в дверях. — Я думал, это само собой разумеется.