One Spot

На листке бумаги в моих руках были слова песни. Конечно, некоторые строчки были изменены и добавлена парочка новых, но это была моя песня. Та, которую я пел в первый день соревнований. Та самая песня, которая лишила Джиёна дара речи. Припев остался прежним, ничего не изменилось. Мои глаза метнулись к Джиёну, который сидел в кабине звукозаписи с закрытыми глазами, ожидая сигнала, чтобы начать свою часть. После небольшого проигрыша Ёнбэ поднял руку, давая Джиёну сигнал начинать. В тот момент, когда Джи открыл рот, я застыл на месте. В своей читке он, смешивал некоторые слова из моей песни с новым текстом, автором которого был точно не я, и, чёрт возьми, он был чертовски в этом хорош. Он не останавливался, чтобы перевести дыхание. Его голос даже не дрогнул. Слова слетали с его губ, как гладкая текучая лава из вулкана, и я понял, что не могу отвести от него глаз. В комнате воцарилась тишина. Сынхён и Дэсон, дурачившиеся друг с другом, затихли. Все просто тихо сидели и слушали. Вот почему все говорили о нём. Почему все его боготворили. Квон Джиён, G-Dragon, был грёбаным богом рэпа. Закончив читать, он распахнул глаза и встретился со мной взглядом, по которому я понял, что он знал. Он знал, что ему удалось привлечь моё внимание. Он поразил меня. Я абсолютно точно не собирался протестовать против своего участия с ним в этой песне, или даже злиться, что он без моего ведома решил записать мою песню. Джиён был гением, и я хотел быть к этому причастным. – Иди сюда, – сказал мне Джи, как только Ёнбэ выключил музыку; и я обнаружил, что словно примагниченный встаю и направляюсь в кабинку, чтобы замереть рядом с Джиёном. Он положил руки мне на плечи и поставил перед микрофоном. Я постарался сделать вид будто не вздрогнул от этого невинного прикосновения. Если Джи и заметил, то тоже ничего не сказал. Он протянул руку, чтобы достать для меня наушники из стопки на стене, и прежде чем одеть их на мою голову, сказал. – Я хочу, чтобы ты спел точно так же, как в тот день на прослушивании. Не делай ничего другого. Я понимающе кивнул и попытался сосредоточиться на словах, лежащих передо мной, а не на ловких пальцах Джиёна, поправляющих наушники на моей голове. Когда он закончил, я поднял глаза и увидел, что он смотрит на меня в упор, а его рука неловко задержалась на моей голове, прежде чем он опустил её. – Хмм... Ребята, у нас впереди не весь день. Голос Ёнбэ прорвался сквозь молчаливые чары, образовавшиеся между мной и Джиёном, и прежде чем я успел что-то сказать, рыжеволосый вышел за пределы кабинки. Он встал рядом с Ёнбэ, Дэсоном и Сынхёном, глядя на меня из-за их спин. Все глаза в студии были устремлены на меня. Никакого давления, ха. Я глубоко вздохнул и поднял большой палец вверх. В наушниках я услышал тот же самый ритм, который играл для Джиёна, но на этот раз с большим количеством басов и струнных. Я подглядывал в листок со словами, лежащий передо мной, и подпевал. Я сделал именно так, как просил Джи. Я пел точно так же, как в первый день, когда пришёл в YG на прослушивание, в первый день, когда встретил его. Слова шли гладко, и это было единственное, что я мог сделать, чтобы не остановиться на середине записи, и не прокричать, насколько Джиён гениален. Песня была составлена так идеально, что детали первого дня нашей встречи смешались с оригинальными словами, которые написал я. Когда я закончил, музыка в наушниках остановилась, и я посмотрел через стекло, на четырёх парней, смотрящих на меня. Сбитый с толку и немного обеспокоенный, я смотрел в ответ, ожидая, что кто-нибудь нарушит молчание. Никто этого не сделал. Всё, что я получил, это жест Джиёна, приглашающий меня выйти из кабинки. Я послушно сделал, как мне было велено, и как только я вышел, начался полный хаос. – Твою ж мать, чувак! Сынри ты просто офигенно звучишь! – сказал Сынхён. – Ты действительно талантлив, чувак, – согласился Дэсон. – Я же говорил вам, парни, что он был просто бомбой. Неудивительно, что Джи не мог перестать говорить о нём, – присоединился к похвалам Ёнбэ. Это был бесконечный поток похвалы, и я не мог сдержать широкой улыбки, которая появилась на моём лице; счастливый от того, что меня признали. Ребята выглядели удивлёнными, и меня несколько раз похлопали по спине. Когда я повернулся к Джи, ища его одобрение, он одарил меня самой яркой улыбкой, которую я когда-либо видел на его лице. Тут же я решил, что хочу, чтобы он всегда мне так улыбался. – Я же говорил тебе, Сынри, – он потянулся, притягивая меня к себе, прежде чем повернуться к пульту звукозаписи перед ним. – Я же говорил, что ты там один из самых талантливых. Твой голос Сынри... – он затих, но тут же зазвучала запись песни, которую я только что спел. Моя партия была первой – спокойной и успокаивающей, прежде чем зазвучали басы, и комната наполнилась диким рэпом Джиёна. Вместе мы звучали... – Нереально, – выдохнул Джиён. Это было самое подходящее слово. Мы провели час, споря о мелочах, которые можно было подправить в песне, и я также понял, что Джиён не рассказал остальным парням, что песня изначально была моей. Я не знаю почему, и честно говоря, мне было всё равно. Я упивался тем фактом, что у меня появился шанс узнать, каково это быть участником группы, если меня выберут. И когда я сидел в этой студии с этими четырьмя парнями, мне казалось, что мы принадлежим друг другу. Мы смеялись, шутили, и даже я с Джиёном, казалось, ладили получше. Но часы показывали уже почти полночь, и мне пора было возвращаться в общежитие. Линия между нами стала виднее. Дэсон, Ёнбэ и я всё ещё должны были пройти отбор, чтобы выиграть. Я первым объявил о своём уходе и ожидал, что Дэсон с Ёнбэ ко мне присоединятся, но когда никто из них не встал, стало очевидно, что я ухожу один. Но тут на ноги поднялся Джи. – Я провожу тебя, – сказал он и повернулся к Сынхёну. – Тебе лучше приберечь для меня немного этих чипсов. Сынхён фыркнул. – Тогда беги быстрее. Спокойной ночи, Сынри. Я помахал ему рукой и вышел из комнаты, таща за собой Джиёна. Мы вышли из студии в прохладный коридор и направились к лифту. – Тебе не нужно этого делать, – сказал я. Он в замешательстве повернулся ко мне. – Что? – Тебе не обязательно провожать меня, – объяснил я, когда мы остановились перед лифтом. – Я смогу найти выход. Джиён понимающе кивнул, затем протянул руку, нажимая на кнопку со стрелкой вниз рядом с лифтом. – Я не обязан, я знаю. Но я этого хочу, – сказал он, и в его карих глазах появился странный блеск, когда он вошёл в открывшиеся двери лифта. Немного поколебавшись, я последовал за ним. – Просто прежде чем ты уйдешь, я хочу кое-что сделать, – добавил он, когда двери закрылись и лифт тронулся. Он сделал шаг в мою сторону, и я инстинктивно отступил на шаг назад. – Что именно? – спросил я, понизив голос до дрожащего шепота. Внезапно воздух в маленьком помещении стал душным, и необъяснимый жар пронзил всё моё тело. Я был уверен, что это напрямую связано с тем, что Джиён стоял ко мне слишком близко. Прежде чем я успел отреагировать, он протянул руку и нажал кнопку на панели лифта, останавливая его. Моё сердце подпрыгнуло, когда он пристально посмотрел на меня, и на секунду я чуть не запаниковал. Но обнаружил, что буквально не могу сдвинуться с места. Это было, как будто рыжий рэпер наложил на меня заклятье. Я мог только наблюдать, как его глаза метались между моими глазами и губами. Я нервно высунул язык и провёл им по пересохшим губам. И тут же понял, что это было огромной ошибкой, потому что из горла Джи вырвалось глубокое рычание, и этот звук послал по моему позвоночнику холодную дрожь. Джиён придвинулся настолько близко, что наши носы соприкоснулись, и я вдыхал один с ним воздух. Капелька пота выступила у меня на лбу, и моё тело начало дрожать помимо моей собственной воли, удивляя меня. – Я собираюсь поцеловать тебя, Ри, – прошептал он мне в губы. – Можно? Мой затуманенный мозг больше не мог воспринимать слова, и я обнаружил, что как идиот заикаюсь. – А? Один из его пальцев коснулся моей челюсти, и я прикусил губу, стараясь подавить стон. – Можно я тебя поцелую, Ри? – его глаза затуманились от вожделения, когда он повторил свой вопрос, а твёрдая рука двинулась к моей талии. Я энергично кивнул, и прежде чем успел даже вздохнуть, губы Джиёна яростно обрушились на мои. Это не было сладко или медленно. Нет. Одной рукой Джи схватил моё лицо, когда он с нажимом поцеловал меня, и стон, который я едва сдерживал, вырвался в процессе поцелуя. Этот звук только подтолкнул Джиёна углубить поцелуй, и я беззастенчиво открыл рот к нему навстречу. Я весь горел, когда его руки двигались по моему телу, касаясь и сжимая, когда его язык облизывал каждую точку у меня во рту. Не в силах спокойно стоять, я протянул руку, запутываясь ей в его рыжих волосах, а другой обхватил его за плечи, прижимая к себе. Отчаявшись и ничуть не смущаясь, я посасывал его язык и застонал, когда он мне это позволил. Его руки скользнули вниз по моим бокам, нащупывая мою задницу, и я бесстыдно прижался к его большим рукам, нуждаясь в его прикосновении. Мы целовались до тех пор, пока я не почувствовал, что вот-вот упаду в обморок, а потом Джи оторвал свои губы от моих и посмотрел прямо на меня. Я не хотел, чтобы это вот так закончилось, и плевать на последствия. Я хотел Джиёна, и, судя по его взгляду на меня, он тоже не хотел, чтобы это заканчивалось. – Всё ещё хочешь вернуться в общежитие или поедешь домой со мной? – прошептал он. Я наклонился вперёд, чтобы прикусить его верхнюю губу. – А если кто-нибудь узнает? – Об этом мы побеспокоимся завтра, – ответил он, притягивая меня ближе, и я задохнулся, почувствовав неслабое давление его выпуклости на моё бедро. Какую-то долю секунды я обдумывал его предложение, но на самом деле у меня не было выбора. Я был под кайфом от адреналина после записи совместной с Джи песни и ощущений его удивительного тела рядом с моим. Он был прав. Я подумаю о последствиях завтра, но сегодня я хотел только его. Поэтому я притянул его на дюйм ближе и снова поцеловал. – Я хочу тебя.