Ярость Скал

      Ричард Окделл с детства слышит — нельзя. Не имеет права Повелитель Скал смеяться в голос, бегать по выстывшему замку наперегонки с сестрой, не может любить, восхищаться и подражать кому-то, кто хоть чем-то отличается от эсператистских идеалов добродетели. Даже любить страну, в которой он живет, Ричард не может. Да и не хочет — страна отняла у него единственного, кто знал другие слова, кроме «нельзя» и «должен».       Ричард Окделл не имеет права ненавидеть. Ненавистная страна не забрала у него последнее — он должен быть благодарен. Человек, отнявший у него самое главное, оставил при себе, как цепную собачку, и он обязан клясться ему в верности, даже если всем ясно, что клятва — чистая формальность.       В конце концов, Ричард Окделл не может даже выбрать, на какой стороне ему быть. Останься он верен тому, что считал правильным с самого детства, и его назовут неблагодарной свиньей. Перейди он на «верную» сторону к тем, кого ненавидел всю жизнь, так бывшие союзники заклеймят его перебежчиком, мальчишкой, который поддался мечтам о воинской славе. Ричард устал. Ричард больше не может метаться от Талига к Талигойе, от отца — к его убийце, из Олларии в Ракану. Ему надоело сожалеть о том, что он делал и что чувствовал. Больше никто не посмеет запретить ему презирать и ненавидеть тех, кто того заслуживал.       Кровь давно впиталась в надорские камни. В руинах замка мертвенно-тихо. Только тихий, нарастающий с каждым шагом рык эхом относится от обвалившихся стен. Невепрь узнает силу, чувствует боль и злость. Когда-то серые глаза теперь полыхают пламенем Заката, оставшегося позади, там же остались и все клятвы, нарушенные и сдержанные, и где-то там притаились и Изначальные Твари, которых Ричард больше не боится.       Невепрь не может сопротивляться ярости бывшего Повелителя, мчится вперед, неся за собой обвалы и землетрясения и оставляя позади изуродованные песнью скал трупы. Впереди — знакомые высокие стены города, который менял свое название слишком часто, который забрал у Ричарда слишком много и почти ничего не дал взамен.       В вопле гибнущей Олларии Ричард слышит знакомые голоса, которые когда-то звали его при жизни. Но он не откликается на них, как никто не откликался на его голос, звавший отца в опустевшем Надоре. Целые улицы уходят под землю, сотрясаясь под ударами падающих отовсюду камней, крики Скал заглушают крики тех, кому осталось жить меньше минуты.       Глядя на руины столицы, невообразимо похожие теперь на Надор, Ричард улыбается. Иногда ненависть может быть куда сильнее древних клятв и магии. И выпустить эту ненависть — единственный способ обрести долгожданный покой.