Детские обещания

Солнечные лучи пробираются сквозь полупрозрачные бирюзовые занавески, освещая бледное лицо спящей девочки. Пробираясь всё ближе к прикрытым глазам, они забирают её из объятий Морфея, своим присутствием показывая пришествие нового дня. Потянувшись, молодая особа вспомнила о том, что сегодня важный день: её седьмой день рождения. Она радостно вскочила с кровати и побежала выполнять все гигиенические процедуры, счастливо улыбаясь новому дню. Однако стоило ей выйти из ванной, она услышала непривычные звуки на первом этаже: скрип скотча, шуршание коробок и звон посуды. Настороженно Химико вернулась в комнату и, переодевшись в небесно-голубого цвета сарафан, тихо заглянула на кухню, не сходя с лестницы. Повсюду стояли коробки, а большая часть предметов декора не находилась на своих местах. Девочка почти бесшумно подошла к родителям, старательно упаковывающим вещи, и одарила их вопросительным взглядом, — что вы делаете? Матушка испуганно дёрнулась, переводя внимание на дочь, а затем, облегчённо выдохнув, объяснила, — мы переезжаем, милая, — счастливая улыбка озарила лицо женщины, которая на мгновение отвернулась к мужу, отвечая на вопрос, важность которого была для малышки ровно никакой. — А как же... Шинсо-кун? И зачем нам вообще уезжать? Нам же и тут хорошо живётся, — начала возражать Тога, стараясь удержать в глазах накатывающие слёзы, что ей удавалось с восхитительным успехом. — Во-первых, Хитоши-кун. Во-вторых, я тебе уже говорила не гулять с ним. Ты ведь знаешь, что мы больше не общаемся с его семьёй, — нахмурилась женщина, вздыхая, — а переезжаем мы потому, что я не хочу жить в этой дыре. Мы едем в Токио, где ты сможешь ходить в нормальную, — на этом слове она сделала особый акцент, — школу и общаться с нормальными, — также явно выделила светловолосая, — детьми твоего возраста. Химико расстроенно подняла глаза на лицо матери, но та уже отвернулась, упаковывая следующую коробку. Тяжело вздохнув, девочка вошла в кухню, где на столе стояли новая коробка хлопьев и уже открытая упаковка молока. Сделав себе "ультра-сложный" завтрак, блондинка села на табуретку и быстро стала есть, чтобы успеть сделать все дела, коими были сбор вещей, плетение браслета для своего друга и его предупреждение о расставании. Помыв за собой тарелку, юная особа побежала к себе в комнату, предварительно узнав, что все её вещи соберут родители. Заперевшись, младшая Химико быстро откопала нитки, различные верёвочки, деревянные бусины и две шкатулки, размером на пару сантиметров меньше, чем ладошка блондинки, с ключиками от них. Девочка уселась за стол, мастеря браслет из тёмно-фиолетовой нити, коричневых лакированных бусин и укрепляя всё кожаным шнурком, а затем цепляя к нему один из маленьких ключиков. Однажды папа научил её делать узелок, который можно регулировать, так что именно такой Тога и сделала на браслете, чтобы Хитоши мог носить его даже когда вырастет. В шкатулку с жёлтым узором она вложила фотографию, записку и немного разных, важных для неё, мелочей, после чего закрыла её на свой ключ. Убрав всё на места, девочка взяла обе шкатулки, ключ и браслет, забрасывая их в небольшую коричневую сумочку, после чего собрала светлые волосы в два милых хвостика и выбежала на улицу. Быстро добежав по привычной дороге до почти родного дома, Тога зашла во двор и громко постучала во входную дверь. Открыла её невысокая женщина примерно того же возраста, что и мама блондинки, — Тога-чан? Рано ты сегодня... Что-то случилось? — последний вопрос она задала заметив одышку у девочки. — Хитоши-сан, мне срочно нужен Шинсо, — настояла малышка, немного нахмурив брови и пытаясь восстановить дыхание. — Боюсь, он сейчас спит. Но если дело важное, я могу разбудить его, — удивилась матушка сиреневолосого, отходя чуть в сторону, — проходи в дом. Химико кивнула, утверждая, что мальчика нужно будить, уверенно ступая на порог дома и проходя внутрь, сразу направляясь в кухню, когда старшая Хитоши направилась будить сына. Вскоре она вернулась к гостье, — ты знаешь, что я не пущу Шинсо голодным, так что, пока он будет есть, попьёшь чай? Заодно расскажешь, в чём такая важность. К тому же я испекла ваши любимые печенья. Тога поразмышляла пару секунд и согласно кивнула, — да, буду, спасибо. Но рассказывать о срочности не буду, Вы потом всё равно узнаете, — она широко улыбнулась, поворачивая голову к дверному проёму, откуда доносились звуки шагов. Вскоре там появился мальчишка, потирающий глаза и вопрошающе смотрящий на Химико. Блондинка неловко улыбнулась в сторону младшего Хитоши, махнув ему рукой, — доброе утро, Шинсо-кун... Юноша кивнул и прошёл к столу, усаживаясь на стул рядом с подругой. Наблюдая за мамой, которая заботливо накладывала завтрак в тарелку сиреневолосого, Шинсо вновь потёр глаза, пытаясь не засыпать на ходу. С этим ему не помогло даже умывание... И этим он пошёл в отца: матушка его всегда умилялась их схожести. Хитоши быстро, как смог, съел свою еду и выпил чай, спеша за Тогой, которая уже была готова пулей вылететь на улицу, чтобы не опоздать поделиться печальной вестью — вдруг она не успеет передать ему шкатулку! Вскоре они уже стояли вне дома, прощаясь с заместительницей главы семьи. Как только дверь закрылась, Химико схватила друга за запястье и побежала в сторону "их места", где обычно они и проводили всё время, играя и общаясь. Когда они добежали до небольшой поляны с пышной сакурой, Шинсо окончательно проснулся. Он выжидающе посмотрел на девочку, усаживаясь на скамью, стоящую меньше, чем в метре от ствола дерева. Светловолосая же немного замялась, совершая те же действия, а затем подняла на друга печальный взгляд янтарных глаз, теперь не решаясь сказать о переезде. Юноша же взволнованно и терпеливо ждал дальнейших слов. Немного помедлив, девочка уселась в позу лотоса, и тяжело вздохнула, — мы скоро... Переезжаем... В Токио. Мама сказала, что она не хочет здесь жить. И не хочет, чтобы я ходила в местную школу и общалась с местными детьми... А ещё не хочет, чтобы я общалась с тобой. Хитоши, услышав всё это, расстроенно посмотрел на Тогу, а затем голову опустил, — ты больше не приедешь, да? — Конечно приеду! Обещаю, что приеду! — Химико ободряюще улыбнулась, после чего вынула из сумки две шкатулки, протягивая обе мальчику. — Смотри. Шкатулка с жёлтым рисунком будет находиться у тебя, напоминая обо мне, а ключ от неё я буду хранить у себя. В шкатулку с фиолетовым рисунком положи вещи, которые тебе важны, и завтра отдай мне. Ключ от неё будет находиться у тебя на этом браслете, — блондинка отдала украшение Хитоши. — Получается, мы сможем открыть их только когда встретимся? — Шинсо поднял вопросительный взгляд на девочку, на что та кивнула. Мальчонка теперь вдохновлённо улыбнулся, надевая браслет, — тогда давай я тоже сделаю что-нибудь для твоего ключика! И давай кое-что друг другу пообещаем? — Что же? — Пообещаем, что когда-нибудь увидимся и всегда будем помнить друг друга. Блондинка радостно улыбнулась, — обещаю! А ты? — И я обещаю, — Шинсо ответно улыбнулся. После этого ребята ещё несколько часов весело болтали и играли в различные игры, наслаждаясь последними моментами вдвоём и пытаясь запомнить всё до мелочей, не показывая, насколько им обоим грустно и больно. Вечером же, когда они расходились, мальчишка забежал домой и вручил Химико подарок, поздравив с днём рождения. На следующий день Хитоши, как и договорились, отдал Тоге шкатулку и принадлежащий ей ключ, который прицепил как кулон к серебряной цепочке. А также потребовал от неё обещание всегда улыбаться, на что она предоставила ответное условие от него: никогда не сдаваться. Согласившись, дети крепко обнялись и, погуляв разрешённый Тоге час, расстались, едва сдерживая слёзы. Химико не плакала, потому что обещала всегда улыбаться, а Шинсо потому, что не хотел сильнее подругу расстраивать.