«Она обманула его. Её нет, а он остался. Атос 2013 Три мушкетёра 9 серия»
- С чего бы начать? - голос, что сейчас прозвучал в маленькой лачуге был осипшим от усталости, - С чего... Размеренный стук пальцев о тёмную столешницу и повторный вопрос снова повис в воздухе. Ответа не было, впрочем, так было всегда. Когда приходилось садиться за написание книги, а все останавливалось на месте. Желтоватый пергамент, оставался нетронутым; карандаш плавно выскальзывал из мозолистых пальцев; задумчивый взгляд, прожигал дыру в цветочном горшке. На месте не могло замереть - время. Оно неумолимо бежало вперед, сменяясь днём и ночью, ясная погода переходила в сильные песчаные бури. А после полудня, вся эта идея с книгой казалась полной ерундой. Мужчина вставал на ноги, делал разминку затекшим от одной позы суставам. Они жалобно скрипели, хрустели, но по итогу по телу растекалась блаженная нега. И в тишине лачуги, ни раз можно было услышать довольное гортанное урчание, прерываемое сухим кашлем. Смуглое лицо в приглушенном свете казалось постаревшим. Под глазами залегли тёмные пятна. Некогда насыщенный, ярко-коричневый цвет радужки, померк, как и их обладатель. В голове же было пусто. Мысли начинали свой ход когда нога ступала по ступеням золотого дворца. Следом возвращались эмоции, словно цунами, захлёстывали, разрушая собой безмятежность минут. Становясь мучителями. Взывая к представлению: как бы всё сложилось, если бы того дня никогда не было? Место глубокой скорби каждого сменилось на... - Рамзес, - большая трехпалая ладонь легла на его плечо возвращая из лабиринта сознания, - Всё в порядке? - А? - в ушах звенело, взгляд метался от одного собеседника к другому, пока ему снова не повторили вопрос убирая ладонь. Эмоции остановились комом в горле, сворачивались в тугой узел где-то в лёгких, - Да.. да всё в порядке. - продрав глаза от пелены воспоминаний на его лице появляется мимолетная улыбка и вроде все верят. Они говорили о чем-то, но у него так и не вышло понять о чем именно. Рамзес был просто тенью, что безучастно глядела в пол, изредка кивая в такт, когда кивали другие. Даже когда собрание закончилось, он так и оставался на месте совершенно не замечая, что происходит вокруг. Как все разошлись занимаясь хлопотами, к предстоящему празднику, что незримо оказался так близко к ним. - Как там поживает твоя история? - от неожиданности по спине пробежался холодок - Или ты всё ещё не начал, а? - Кефер с улыбкой взглянул на друга, осторожно вставая по правое плечо. - Не начал, - во время собрания мужчина пытался поддерживать свою иллюзию, сейчас это было не нужно. Усталый взгляд, осунувшиеся плечи, подавленный голос, который мог в любой момент надломится и стихнуть. Сломленный - именно таким сейчас был воин, - Только хочу и тут всё что было в голове исчезает. Словно бы этого ничего не было, будто я всё придумал. Воспоминания вновь начали свой ход. Трепетные, которые так страшно было сломать своими сомнениями. Горькие, которые причиняли боль и сожаление, от собственного бессилия. Именно они не казались иллюзорными. Впивались в самую грудь острыми когтями правды, "шептали" ее и упиваясь страданиями. Кадры, где не было у них признаний в любви, не было клятв. Вместо этого у них были невинные касания. По спине бежали мурашки, когда они проходили рядом друг с другом, чуть касаясь открытой кожи. Или секунды, где нежную девичью ладонь, приходилось греть в его мозолистых, тёплым дыханием. Неловкая радость, каждый раз приятно проходился по всему телу волной. Что у него, что у нее на губах сияла глуповато-влюблённая улыбка, а в глазах озорная искорка. Но из раза в раз, они прерывались, одним. Где ужас в глазах. Где отчаяние сковывало по рукам и ногам. Где крик тонул. Где был огонь и кровь. Где разрушенные клятвы, валялись бесформенной кучей, у ног двоих. Наивные грёзы двух влюблённых лжецов, о прекрасной жизни вместе, рухнули в одночасье, глядя остекленевшими глазами в небо. Теперь, был мир только для одного. Без мимолетных касаний, без улыбок, без искорок. Лишь жестокая реальность, смешанная с вымышленным миром, где она была жива. С сожалением, о самой заветной не сказанной фразе, она могла бы спасти их. Но возможно, тогда место одного занял другой... - Я ни в коем случае тебя не порицаю, - неторопливым голосом фараон начал выводить своего друга из цепких лап прошлого, - Но ответь на такой вопрос. Зачем тебе эта книга? - Чтобы помнить, - взор за мгновение стал враждебным, каким ни был уже как пару лет. Никто не смел перейти эту тему. Все старались не трогать и без того "кровоточащую рану" скорби Рамзеса. - Ну напишешь, и что тогда? - Кефер продолжил бить в самое сердце, равнодушным голосом, - Будешь читать, перечитывать. Осядешь в этом мирке забыв обо всем на свете, пока не сойдешь с ума? Но мертвые не оживут. Напиши хоть пару сотен книг, ничего не изменится, - он делает паузу для осмысления слов и продолжает спустя минуту тишины, - Нам нужно жить дальше. Тебе нужно. Ведь ты сам посадил себя в эту клетку жалости и не видишь этого. Взгляд Рамзеса сменился с враждебного на удивленный. Не видел того как видят его другие, не задумывался и глубоко уходил в себя. Соратники видели все иначе, не того воина, что бок о бок сражался с последним фараоном земли, а потерянного в прошлом мужчину. Кефер не дожидаясь слов, оставил друга одного, в огромном зале. Ответ на его монолог явно был бы однотипным. Но возможно он смог оцарапать "панцирь" своего друга. Сменив вечный вопрос для книги: - С чего бы начать? - на совершенно не созвучный с ним для Рамзеса: - А могу я начать жить заново?***
Новый вопрос не давал покоя. Чем больше приходилось о нем думать, тем больше образ любимой стирался из памяти. Но ведь, может быть так, что он уже давно забыт? А это лишь воспоминание того как она выглядела? Цепляясь за этот хрупкий образ, не было заметно, что тот стал как песок. Чем крепче сжимаешь в ладони, тем скорее ускользает сквозь пальцы. И помятая фотография лежащая на краю стола, не спасала от этого. Глупая случайность и такой же порыв эмоций когда-то испортил прекрасный момент. Единственную крупицу которая осталась. Пальцы едва касались темных волос на картинке, ни сходили с них ни на миллиметр. Нельзя. - Можно ли.. - внезапно заговорил Рамзес в один из звёздных вечеров и тут же осекся, когда понял, что произнес вслух. Он видел как она мягко взяла его за ладонь укладывая ее на свою щеку. - Всегда можно, - сердце зашлось в бешенном ритме. Страх и радость пересеклись в груди завязываясь в узел, - Рамзес, - и милая улыбка была скрыта в его ладони. Он упрямо спрашивал разрешение из раза в раз, слышал один ответ. Это было как ритуал, необходимый ему. Не спросил разрешение лишь один раз. Когда дрожащей рукой пришлось закрыть веки, остекленевших глаз.