Пастельные сцены в постели.

      Съёмки совместного фильма с Энтони Вудом идут полным ходом. Основная половина фильма уже отснята и сейчас сюжет близится к кульминации, когда главные герои наконец признаются в чувствах, а злодеи висят на волоске от провала. Сначала было решено отснять именно романтическую линию, как самую лёгкую, чтобы уже на следующей неделе в полную силу начать работать над развязкой и создать головокружительный финал. С самого утра все пришли расслабленные, надеясь потратить на студии пару часов — не больше, но после первой же вспышки Тарино и думать забыли вернуться сегодня домой пораньше.       Казалось, режиссёр придирается абсолютно ко всему: декорациям, макияжу, одежде и, самое неожиданное, к цвету постельного белья. Когда, после сотого его недовольства по поводу вида актёров, сцена была наконец снята и даже Вуд спокойно выдохнул, Дэвид со всем своим непробивным перфекционизмом громко крикнул помощникам — «Замените постельное бельё, оно просто ужасно смотрится в кадре и да, переснимаем!», вся команда отчаялась отснять сегодня что-либо качественное.       Эмме доставалось больше всех, ведь в кадре в основном мелькало только её тело. За пару часов ей припудрили грудь около двадцати раз и, примерно, столько же нанесли хайлайтера, после где-то час наклеивали специальный лифчик, сливающийся с цветом кожи и делали укладку. После двух часов работы Дэвид раскритиковал визажистов за макияж главной героини, который никак не вязался с её образом роковой боевой подруги, а после нескольких кадров с новым определил её жрицей любви. Раскритиковано всё было в пух и прах.       Сначала Энтони пытался сделать хоть что-то и при этом не вступать в конфликт с со-режиссером, даже боясь упомянуть, что всё-таки он тут спец по постельным сценам в кино, а Тарино больше по экшену, но одного взгляда на друга хватало, чтобы в горле встал ком. В принципе, ему абсолютно всё нравилось, а он ведь был специалистом в этой теме, но теперь его уверенность в этом падала. Было даже интересно узнать откуда у Дэвида такой опыт и намётанный глаз.       Ближе к вечеру придирки начали доходить до ещё большей глупости — «Рэй, подними руки выше, мы тут не порно снимаем» или «В глаза ей смотри, у вас всё-таки чувства». Смешно было даже поправить Тарино, ведь чисто логически они снимали именно лёгкое порно, а взгляд главного актёра и так был уже просто направлен куда-то в потолок.       Ещё через час Эмма уже была просто без сил и сама попросила перерыв, перекидывая ногу через партнёра и накидывая махровый халат. Ей срочно нужен был кофе или что-нибудь покрепче. Все разбрелись по углам и диванчикам, а после и сам режиссёр пропал из поля зрения. В мыслях актриса уже несколько раз прокляла Саманту за то, что всё-таки уговорила её на подобную сцену. «Всё, ради искусства » — злобно хихикало сознание голосом подруги, пока девушка стояла возле кофемашины.       Допивая уже второй стаканчик кофе, Эмма заметила Дэвида, исчезающего за дверью гардеробной и девушка была готова поспорить, что не так давно туда зашла молодая помощница Энтони. Просто так заходить туда у мужчины поводов не было и актрису с головой захлестнули догадки. Оставив третий стаканчик прямо на столе почти полным, она твёрдым шагом отправилась за Дэвидом.       Их отношения сложно было как-то точно охарактеризовать после той ночи на вечеринке у Вуда. Теперь они не были врагами — это точно, но были ли они парой — сложный вопрос. Они часто вместе проводили выходные, но это скорее походило на отношения любовников, проводящих целые дни в постели, появлялись на вечеринках и других мероприятиях раздельно и, встречаясь там, быстро пропадали где-то по углам, Энтони, как и раньше, позволял отпускать в её адрес саркастичные шутки, граничащие с ревностью, а она закатывала истерики, видя рядом с ним явно флиртующих девушек дольше пяти минут и вели себя на людях точно также, как и раньше.       Не церемонясь, Эмма широко распахнула дверь перед собой и быстро вошла, закрыв. На удивление, перед ней стоял только удивлённый Тарино, что никак не успокоило её фантазию.       Девушка долго и серьёзно посмотрела в его глаза и кинулась обходить вешалки с костюмами, пытаясь выцедить среди хлама макушку рыжей бестии, которая посмела приставать к её, Эммы, Дэвиду Тарино. От скоротечности мысли актриса даже слегка покраснела, осознав, что только что, хоть и мысленно, назвала режиссёра своим, но в эту же секунду вернула лицу серьёзное выражение, чтобы не выглядеть дурой.       Она безучастно интересуется, что с ним сегодня и, не получив ответа, быстро переводит тему на ассистентку Энтони, словно искала её.       Только спустя пару минут до них доходит, что это всё ревность и Эмма пытается запереть дверь гардеробной, пока Дэвид страстно её целует.