Их судьба

             На небольшой поляне их лежит трое. Все сильны: духом, разумом и телом. Лёгкий ветер колышет одежды и волосы. Они лежат на спинах, созерцая яркие кроны деревьев, меж листьев которых сверкают отблески солнца. Небо чистое, без единого облачка. Неподалёку заливаются громкой трелью птицы. Ничего не тревожит их покой. До момента, когда они поднимаются.       Смотрят без злобы, но настороженно. С лёгким недоверием.       Герой Ферелдена. Он же Серый Страж. Он же Айдан Кусланд. Воин. В полном облачении, точно война на пороге. Серые глаза рассматривают предельно внимательно. Присутствующих он не знает. Но что же мешает познакомиться? С одним из них — посох за спиной. Но ведь и в его команде были маги. Просто этого парня он не знает.       Защитник Киркволла. Он же маг-отступник. Он же Гаррет Хоук. Мантия Защитника на нём смотрелась внушительно. Алый набалдашник на посохе Парталана вспыхивал неяркими искрами. Он готов. Ко всему, что бы ни случилось. Оба воина смотрят слишком подозрительно. Но в чём его вина? В том, что маг. В том, что не заперт в Круге и не сидит на поводке храмовников. Никто не выбирает, кем рождаться.       Инквизитор, до мозга костей. Он же Максвелл Тревельян. Младший сын знатного рода Тревельян. Не хотел стать его Инквизиторством, а стал. Всё закрутилось как-то слишком быстро, что ничего не успел понять. Левая рука сжимает щит, правая — короткий меч с крылатой гардой.       Они смотрят друг на друга, без вражды и злобы. На каждого свалилось своё приключение. С каждым приключилась своя судьба. У каждого из них случалось и плохое, и хорошее. Не сначала, но постепенно появлялись те, кому они доверились. На кого положились. Кто помогал им идти вперёд, несмотря ни на что.       — Значит, — тихо говорит Кусланд, смотря на Хоука, — ты отступник.       — Ты ведь не храмовник, — Хоук пожимает плечами, — стоит ли тебе следить за мной?       — Я и не следил.       Пошевелившийся Тревельян заставляет Хоука понять это движение не так, как есть. Он достаёт посох, опираясь на него. Напряжение начинает постепенно нарастать. Хоук не собирается нападать, но будет защищаться, если это потребуется.       — Мне плевать, что ты отступник, — руки в когтистых перчатках крепко обнимают Хоука со спины, пальцы сжимают мантию на груди. — Куда бы ты ни направился, я буду следовать за тобой точно тень, — тихо шепчет Фенрис, упираясь лбом между лопаток.       Хоук улыбается. В душе растекаются лёгкость и покой. Он накрывает одну руку Фенриса своей, сплетая пальцы и сжимая. За такого эльфа не грех и в саму Бездну спуститься. Фенрис придаёт такую уверенность, словно никто и никогда их не достанет. И сколько бы бед ни свалилось на их головы, вместе они всё преодолеют.       Хоук, сделав шаг вперёд, закидывает посох за спину. Он медленно разворачивается лицом к Фенрису. Легко обнимает его за плечи. Хоук не пытается заставить того поднять низко опущенную голову, белая чёлка почти полностью скрывает большие зелёные глаза. Хоук берёт Фенриса на руки и… уходит. Ничего его… нет, их, не держит здесь и сейчас. Они есть друг у друга. И им достаточно.       — Судьба интересная вещь, как думаешь, мой Страж? — раздаётся позади Кусланда задорный голос с ярко выраженным антиванским акцентом.       — Связался же я на свою голову с тобой, Ворон, — тихо вздыхает Кусланд.       — Это ты про «ворона» говоришь, — усмехается Тревельян, к спине которого, спиной прижимается Дориан.       Кусланд напряжён. Самую малость. Словами не передать как он был напуган, когда они столкнулись с «воронами», — наёмниками-убийцами, — и те позвали Зеврана обратно. Как же он боялся, что тот согласится. Что оставит. Бросит… Но вышло всё благополучно. Сейчас он рядом и уже никуда от него не денется — не отпустит, как бы тот не начал сопротивляться.       Несмотря на лёгкое раздражение и тревогу, Кусланд с желанием сжимает руку Зеврана, когда тот, сверкая хитрыми искорками в своих миндалевидных глазах, вкладывает свою более узкую ладонь в его. Такое простое прикосновение, но как же от него спокойно внутри. Зевран прекрасно понимает, что его Стражу нужно подобное проявление чувств. И пусть они тянут друг друга каждый в свою сторону, влипая в очередное приключение, они всё равно останутся вместе. И плевать на судьбу…       — Тоскливо, — тихо шепчет Дориан. — Я не хочу, но иначе никак. Ты достиг слишком многого, аматус. Я не могу желать меньшего.       — Попроси, и я мир положу к твоим ногам.       — Мне не нужен мир, — Дориан качает головой.       — Как и я, — тоска внутри Тревельяна расползается смертельным ядом. Отчаяние опасными волнами накатывает на разум, грозя разрушить его.       — Мой мир - это ты, аматус.       — Так оставайся.       — Я не могу…       Спина Тревельяна больше не чувствует чужого тепла. Дориан медленно спускался по пригорку, и с каждым новым шагом между ними расползалась бездна. Чем дальше он уходил, тем глубже она становилась.       Щит лежит в траве. Его больше нечему держать — руки нет. Правая судорожно сжимает меч. Она мелко трясётся. Желание Тревельяна броситься за ним растёт, и он поддаётся ему. Ни Инквизиция. Ни Империя Тевинтер. Ни венатори. Никто не встанет между ними. И будь он проклят, если не добьётся своего.       — Дориан! — он срывается с места, что есть силы бежит за ним.       Бездна под ногами. Да и плевать. Он бросается в неё. Пальцы сжимаются на плече, и он тянет его за собой. Отчаяние и страх отступают, когда он видит тёплый взгляд.       — Что бы ни случилось… — тихо шепчут их уста.