Дитя раздора

Вечер давно сменился ночью, многие окна на Верхнем уровне Корусанта уже погасли. Только одно, в высоком здании центрального сектора продолжало светиться приглушённым светом. Там жили супруги Кеноби и в данный момент Оби-Ван лежал на супружеской кровати и с нетерпением ждал, когда жена уложит наконец их новорождённого сына. Прошло уже больше часа, а Сатин всё ещё не выходила из детской. Но вот свершилось чудо и она пришла — шатаясь от усталости, бледная, с растрёпанными волосами, одетая поверх сорочки в махровый синий халат. Придя она тут же глубоко вздохнула и вытянулась на своей половине кровати, прикрыв глаза. — Ну как, уснул? Долго же ты его укладывала — сказал Оби-Ван, поворачиваясь к жене. — Да ужас, я столько песен сейчас перепела, больше, чем за весь курс мандалорской культуры — тяжело выдохнула Сатин, сдувая со лба светлую прядь волос. — И что это он орёт всё время? — не выдержав, спросил Кеноби — Я сколько не спрашивал товарищей, у всех дети как дети, а у нас... — Зубы у него режутся, вот и орёт — обиженно ответила Сатин — Вот у тебя зуб недавно болел, так ты сам ночь не спал. И потом, причём тут другие дети? Здоровье и темперамент у всех разные. — Ну ладно, не сердись, иди ко мне — улыбнулся Оби-Ван и игриво провёл пальцами по руке жены, поднимаясь к локтю, намекая этим на вполне конкретное действие, а второй рукой начал подбираться к поясу на её халате, но Сатин игру не поддержала, а резко сбросив с себя руки мужа, недовольно бросила, отворачиваясь на бок: — Я устала, я сама выспаться хочу! — Ну, знаешь, что — мигом вскипел Оби-Ван — А я хочу, чтобы ты вспомнила, что у тебя не только ребёнок, но и муж тоже есть! Сатин тотчас повернулась к нему и приподнявшись на локте, нависла над мужем: — Слушай, я кручусь целыми днями как банта в водовозном колесе! Ребёнок, дом, прогулки, кухня! Ты мне даже не помогаешь! Ты хотел ребёнка? Я тебе его родила, а в ответ слышу одни упреки! — Другие женщины тоже рожают и ничего — ответно вспылил Кеноби — И успевают всё и выглядят прекрасно. А ты... Да ты превратилась в какую-то клушу! Этого Сатин уже не стерпела и окончательно сорвалась: — Да, милый, ты совершенно прав, я действительно превратилась в клушу, но только лишь потому, что другие мужья нанимают жёнам помощников по хозяйству или сами встают ночами к своим детям, а мне же достался чёрствый эгоист и жадный болван! И высказавшись от души, Сатин отвернулась от мужа и упав на подушку, закрыла глаза. А вот сам Кеноби долго ещё не мог уснуть. Он вспоминал всю свою жизнь с женой и вскоре с сожалением констатировал, что всё у них с Сатин было прекрасно, до тех пор, пока не родился сын. Кеноби с удивлением и большим стыдом отмечал, что его откровенно раздражает собственный ребёнок. Он постоянно кричал, не спал ночами и у Кеноби совсем не было отцовского инстинкта. Оби-Ван даже готов был признать, что Сатин была права, когда не хотела рожать сразу после свадьбы. Он даже вспомнил сейчас когда у них произошёл этот разговор. Это было около года назад, когда супруги гуляли по Мандалору и вспоминали дни своего знакомства и Оби-Ван, когда зашёл разговор о подарках, в качестве сюрприза к следующей годовщине знакомства, попросил подарить ему ребёнка. Ох, надо было видеть как тогда вспыхнуло красивое лицо Сатин и как изменился голос, которым она воскликнула: — Да ты с ума сошёл! Куда мне сейчас ребёнка? Это же поставит крест на моей карьере, сейчас в сенате такое твориться, а я уйду в декрет. Представляешь опять же как это отразится на моей внешности? Кому будет приятно общаться с подурневшей толстой герцогиней? Давай лучше поживём пока для себя. Но вскоре в сенате наступило затишье и Оби-Вану удалось наконец уговорить жену родить. Но теперь он уже сам был этому не рад. Ведь внимание Сатин полностью перешло к сыну, даже все разговоры теперь у неё были только о нем. Оби-Ван уже успел забыть, когда они с женой последний раз были близки. На другой день Сатин пошла к врачу и оставила маленького Бена вместе с отцом. Пока малыш спал, всё было спокойно, но вот когда проснулся... — Аууу! Уаааа! Аааа! — разносилось по квартире, отлетая от стен. Кеноби просто не знал уже, что сделать, чтобы Бен замолчал. Сатин перед уходом покормила малыша, значит есть хотеть он был не должен. А дети, как правило, орут либо когда голодные, либо когда хотят спать. Этому же ничего такого не требовалось. Ну и что же тогда ему надо? «Наверное, скучает» — подумал Оби-Ван и взяв погремушку, начал трясти над кроваткой, но противный Бен даже и не подумал замолчать. — Ну и ладно, сам успокоишься, когда орать надоест — потерял терпение мужчина и отойдя от кроватки, ушёл в гостиную. Сатин вернулась ещё через час и ещё на лестнице услышав возмущённый детский крик, ураганом ворвалась в квартиру и набросилась на мужа, мирно сидевшего на диване: — Ну и чего ты расселся? На слышишь, у тебя ребёнок надрывается! — Сам перестанет, когда устанет — вяло отмахнулся Кеноби — Не знаю, что ему надо! Ей богу, с ситхами и то проще было, там хотя бы понятно, чего они хотят от тебя! — Ну ты и изверг — от души возмутилась Сатин и взяв со стола бутылочку, подошла к сыну — Ещё с кем своего сына сравнишь! С ранкором, может быть, или с бантой? Да малыш просто пить хотел, неужели трудно было дать ему воду? — Как вы все меня достали! — не выдержал Кеноби и встал — Всё! Завтра же берём помощницу! И на самом деле уже завтра Сатин привела к ним в дом первую кандидатку. Ей оказалась симпатичная молодая женщина, примерно одного возраста с супругами. Довольно высокая с темными волосами, заплетенными в толстую косу, огромные голубые глаза на простом, добром и очень располагавшем к себе лице. — Оби-Ван, это Мари — представила её Сатин — Её посоветовало агентство. — Да, всё верно, вот мои рекомендации — приветливо улыбнулась женщина, протягивая папку — Люди, у которых я работала, сменили место жительства, так же у меня есть свой сын, ему пятнадцать. Образование у меня медицинское. — Предупреждаю сразу, ребёнок у нас не очень спокойный — сказал Оби-Ван, когда жена ушла за Беном. — Ничего страшного — ласково произнесла Мари — Все дети плачут, так как не умеют иначе сказать о том, что им не по душе. Сатин принесла мальчика и осторожно передала на руки новой няне. Бен радостно заулыбался и обхватил руками шею женщины. — Как странно — искренне удивилась Сатин — Обычно он боится чужих людей. — Дети всегда чувствуют, когда их любят — сказала Мари, подгладив малыша по спинке. — Думаю, вы нам подходите, можете приступать завтра — вынес вердикт Кеноби, прежде, чем проводить новую прислугу. Завтра был первый рабочий день Мари, в конце которого она встретила Оби-Вана со своей обычной улыбкой и весело отчиталась о прошедшем дне. — Бен не сильно капризничал? — не мог не спросить Оби-Ван. — Нет, что вы, он просто настоящий ангел, я только, что его уложила — спокойно ответила няня — Я уже могу быть свободна сегодня? — Да, конечно, я думал, Сатин вас уже отпустила — разрешил ей мужчина, несколько удивившись. — А Сатин нет — тотчас сдала она хозяйку — Ушла ещё днём и не приходила. Может мне вас покормить? — И где же она может быть? — всё сильнее недоумевал Кеноби — Нет, спасибо, я сам, а вас уже ждёт ваш сын. Мари попрощалась и ушла, за то вскоре вернулась Сатин. Весёлая, в ярком розовом платье, с волосами, убранными в красивый узел. Давно Оби-Ван не видел её такой оживленной. Он сразу понял, где она была. — Ну как вы тут? Бен уже спит? — первым делом осведомилась жена. — А разве непонятно по тишине? — съязвил Кеноби, глядя на непривычно красивую жену. — Ты так говоришь, будто он всегда кричит — мигом обиделась женщина и Оби-Ван сменил тему: — Ну как, что нового в сенате? — Представляешь, сегодня объявили состав новой делегации на межпланетном съезде и я попала в число его участников! — с совершенно счастливым видом произнесла Сатин — И я ответила на это согласием. — Ты никак ума лишилась — совсем как год назад ответил Кеноби — Бен же ещё совсем маленький. Это же не последний твой съезд. — Ну уж нет, я такой шанс упускать не собираюсь, сам же сказал, что я клуша, ну вот, буду опять становится человеком — ничуть не обиделась герцогиня — Я уже фитнесом занялась и на диету села! — Ужинать будешь? — спросил Кеноби, чтобы сменить тему. — Да, вот он, мой ужин — ответила жена, вытащив из своей сумки пакет обезжиренного кефира и один джоган-фрукт. Прошло уже две недели с момента того, как Сатин вновь начала работать. В тот день Оби-Ван решил подождать её и в перерыв вместе пойти обедать, но каково же было удивление Магистра, когда он увидел, как его жена выходит из заседания сената, держась под руку с каким-то мужчиной весьма представительной наружности. Вот они спустились по лестнице и сели в его спидер. Всё произошло так быстро, что Оби-Ван не сразу понял, что произошло и машинально набрал контакт жены, чтобы узнать, что она скажет в ответ на вопрос о том, где она. Та сообщила, что находится на деловых переговорах. И вечером Кеноби с нетерпением ждал возвращения жены, чтобы задать ей пару вопросов. Например, о том, что он заметил, когда Сатин придерживала рукой дверцу спидера. Он лежал на кровати, когда она вошла в комнату, в красивом розовом платье, с распушенными по плечам светлыми волосами. Сатин присела рядом и положив руку на живот мужа, начала медленно переступать по нему пальцами, повторяя его недавнюю игру, вот только теперь уже он сам не захотел в неё включаться, хмурясь и отворачиваясь. — В чем дело? Или ты обиделся за то, что я не пошла с собой обедать? — игриво улыбнулась Сатин — Ну ничего, хочешь пообедаем завтра? — Сатин, хватит притворяться — не выдержав сорвался Кеноби — Я видел сегодня как ты была вместе с каким-то мужиком, вы так мило с ним беседовали. — Оби-Ван, не стоит ревновать меня к нему. Это ответственный за состав делегации съезда, мы обсуждали с ним деловые вопросы, прямо за обедом — принялась пояснять ему Сатин, не желая ссориться — И вообще он недавно женился на особе вдвое моложе себя. Переговоры прошли удачно, я на самом деле включена в список. — Наверное это потому, что ты кольцо обручальное сняла — сказали Магистр самое главное наблюдение этого дня — Решила, что с незамужней женщиной он будет сговорчивей. — Слушай, я часто его на работе снимаю, потому, что палец устаёт, а потом бывает забываю надеть — неумело оправдывалась герцогиня. — Я не знаю уже о чем думать — сокрушался Кеноби, отворачиваясь — Тебя же целыми днями нет дома. Няня с ребёнком больше твоего занимается. — В таком случае, мой дорогой — всё же вскипела Сатин — Приходи раньше домой и сам занимайся со своим сыном. И вообще, насколько я помню, это тебе так срочно ребёнок понадобился, я могла бы и подождать и пару лет! И с этими словами женщина вышла, захлопнув дверь, оставив мужа в расстроенных чувствах. Они не разговаривали весь вчерашний день, а вечером Оби-Ван пришёл раньше и застал дома только Мари, она сидела за столом в кухне и пила кофе. Увидев хозяина, она, не слушая возражений, провела его за стол: — Вот, я вам тут поесть приготовила, нельзя же питаться одной столовской едой, это очень вредно. — Хорошо — согласился Магистр, давно не евший ничего домашнего — Только если вы посидите со мной. Мари согласилась и первое время Кеноби и слова не мог сказать, до того понравилось ему то, что он ел: — Мари, вы просто чудо, я в жизни так не питался — признательно сказал Кеноби — И знаете, давайте перейдём на Ты. — Давай — легко согласилась Мари — Слушай, давно хотела спросить, не тяжело тебе с такой красивой женой? — Нет, а должно быть? — удивился Оби-Ван такому вопросу. — Просто она такая яркая, эффектная, а вы такой простой, открытый, просто счастье встретить такого человека — совершенно искренне сказала Мари, наливая чай им обоим. — Хорошее счастье — усмехнулся мужчина и вдруг повернувшись заметил как близко к нему находится лицо няни — У тебя такие красивые глаза, в них запросто можно утонуть... — Спасибо — смущённо шепнула Мари прежде, чем их лица стали сближаться, а губы нашли друг друга в полумраке кухни... Таким образом завязалась эта случайная связь, длившаяся уже больше недели. Оби-Ван был счастлив, ведь Мари была совсем не такая, как в последнее время Сатин. Она была доброй, нежной, внимательной, смотрела на него с восхищением, заботилась, говорила, что любит. Сатин ничего не знала, пропадая целыми днями в своём сенате, а Оби-Ван отпрашивался пораньше из Ордена, чтобы побыть с Мари лишние полчаса. Она была рада и ничего не требовала, лишь иногда задавалась вопросом о том, что дальше. — Ты явно заслужил счастья с той, которая любит тебя — увещевала Мари, катая коляску — А не мучать себя рядом с холодной, нелюбящей тебя женщиной. — Мари, я понимаю тебя, но и ты пойми, у меня обязательства перед сыном, — пояснял свои мысли Кеноби — я не могу оставить его лишь потому, что больше не люблю его мать. — А ты не бросай, мы можем забрать Бена себе, Сатин же он совсем не нужен, для неё существует только работа — продолжала уговаривать Мари и так время от времени, до тех пор пока... — Дорогая, ты ещё в обмороки не падаешь от такой пищи? — спросил Кеноби однажды утром, увидев в руках Сатин привычный йогурт. — Нет, не падаю, важно держать себя в форме, что очень важно при моей работе — весело ответила Сатин, отпив глоток. — Ну вот опять — недовольно протянул Кеноби — Работа, работа, ты хоть о чем-то другом ещё можешь говорить? О том, например, что у тебя есть муж и ребёнок. — Оби-Ван, но ты же знаешь, как для меня важна работа в сенате, вот пройдёт съезд и я буду свободнее, можем тогда слетать ко мне на Мандалор, всем троим — сказала она с улыбкой — А сейчас мне надо бежать. Ну всё, до вечера, люблю тебя! Каблучки жены простучали по лестнице, а вскоре пришла Мари. — Бен ещё спит, у нас мало времени, пойдём скорее — горячо зашептал Кеноби, притягивая её к себе и увлекая в спальню, где оба свалились на кровать и слились в жарком поцелуе, срывая друг с друга одежду. Они так увлеклись, что ничего не замечали. Например того, как открылась входная дверь и на пороге спальни выросла высокая стройная фигура. — Датапад...забыла... — растерянно проговорила Сатин, застав такую картину на их супружеском ложе — Я без него...как без рук. И словно запнувшись о свою же медлительность, пришла в себя и в порыве запоздалой ярости, прошипела: — Какая же ты дрянь, а ну быстро пошла вон из моего дома! — Ты сама во всем виновата, у тебя на уме только карьера— кинулся на её защиту Кеноби. — Это кто ещё тут дрянь, неизвестно — вступила в разговор осмелевшая Мари — Шляешься с мужиками по кафе. — А тебя я вообще не спрашивала! Убирайся отсюда, шлюха, не то я сама тебя вышвырну! — пригрозила Сатин, наступая на неё. — Ничего подобного не будет — встал между женщинами Кеноби — Это и мой дом тоже и она останется здесь, вместе со мной, я хочу жить с Мари, это хорошо, что ты всё узнала. — И не переживай, Бена мы можем забрать себе, чтобы он не мешал твоей работе — добавила от себя и Мари, выглядывая из-за мощной спины Оби-Вана. — Вы это серьёзно сейчас говорите? — яростно выкрикнула Сатин — Думаете я оставлю своего ребёнка с такими.... сегодня же мы уйдём. Вещи заберу позже и на развод подам сама — добавила герцогиня резко севшим голосом, было видно, что она едва сдерживает слезы — А вам я желаю...счастья! — Оставь её, пусть она уходит, теперь мы сможем наконец быть вместе — остановила Мари Оби-Вана, кинувшегося было вслед за женой. Вот уже три недели Оби-Ван жил с Мари и постепенно всё чаще понимал, что скучает по сыну и жене. Почти каждый день он звонил ей и разговор имел примерно один сценарий: — Сатин, постой, не отключайся, я хочу увидеть Бена. — Вот как, соскучился, значит, а то раньше ты не особо им интересовался. Мне сейчас некогда, у меня много работы. — Но Сатин, я имею право видеться с сыном. — Увидишься, когда у меня будет время — подводила Сатин итог беседе и отключалась, не сказав Пока. Так было и сегодня, и Оби-Ван шёл домой с понурым видом, открыл дверь своим ключом, да так и замер, услышав: — Да не переживай ты, всё у тебя получится, я же смогла Кеноби с женой развести и ты сможешь, я уверена — сказала Мари, явно разговаривая с кем-то по коммуникатору — Ой, да какая любовь, я тебя умоляю. Просто он личность статусная, Магистр, герой войны. Я вот только боялась, что эта дура нам Бена подкинет, но нет, забрала. А то он орал всё время, ужас просто, как меня бесил. Я только тем и спасалась, что закрывала его в комнате, надевала наушники и делала музыку погромче... Да так и осеклась, увидев, что не одна на кухне. — Ой, милый, а я и не слышала, как ты вошёл— заговорила она тут же совершенно другим, фальшиво-ласковым тоном. — За то я слышал всё! — грозно и внушительно произнёс Кеноби — Немедленно убирайся вон! — Любимый, но ты не так всё понял — тут же замела хвостом Мари — Это подруга моя была, ужасно завистливая, я ей специально так сказала, чтобы не отбила тебя у меня. — Ты не слышала? Я тебе ясно сказал, пошла вон! — отчетливее повторил Кеноби — Не то вызову полицию. — Да сама уйду — мигом вышла из роли мерзавка — То же мне, принц, да я себе получше найду. И без вопящего довеска! И ушла, не забыв прихватить все подарки. Кеноби не сожалел, куда больше его волновало то, что Сатин упорно не хотела его видеть. Только однажды он смог уговорить жену встретиться с ним на перерыве. — Сатин, я расстался с Мари — начал он с самого главного, так как не знал с чего ещё лучше начать. — А что так? Готовить разучилась? — насмешливо бросила Сатин — Так ты не волнуйся, другую найдёшь. Квартира огромная, ребёнок не орёт, от желающих отбоя не будет! — Сатин, мне никто не нужен, только ты, вернись, пожалуйста, мне так плохо без вас с Беном — совершил мужчина новую отчаянную попытку. — Не вернусь, мне и так хорошо — стояла на своём герцогиня — Хватит меня преследовать, у тебя своя жизнь, у меня своя. — Но дай мне увидеть сына, я так скучаю по нему — пришла на помощь третья попытка. — Хорошо — сказала женщина, немного подумав — У ребёнка должен быть отец. Только звони прежде, чем прийти. — А с кем он сейчас? — С няней, я нашла ему хорошего специалиста, кстати, бывшую воспитательницу юнлингов, вышедшую на пенсию. — Сатин, дай мне шанс, что мне сделать, чтоб ты вернулась? Я так тебя люблю. — А я тебя больше нет — коротко заключила герцогиня и повернула к зданию сената. Всю неделю, прошедшую после этой встречи Кеноби думал как быть. Верно сказал кто-то из мудрых, что доверие, оно как лист бумаги, помял его раз и идеальным он уже не будет, как не разглаживай. Теперь он как никогда ясно понял суть данной истины. А ещё то, что просто ему не будет. Итогом этой недели стал вывод о том, что возможно увидев его искренние чувства к сыну, Сатин даст ему новый шанс, но даже если этого и не случится, Оби-Ван всё равно останется отцом их сына и будет иметь право принимать участие в его воспитании. И решив так, мужчина следующим же днём позвонил жене, сказав, что хочет погулять с сыном. Сатин привезла коляску в парк, где её уже ждал Кеноби с букетом цветов. — Вот — сказал он, протягивая ей букет — Это тебе. — С какой это стати? — удивилась женщина, не спеша принимать подарок. — Хотел тебя поздравить, я слышал вчера ещё одна планета присоединилась к Республике и это полностью твоя заслуга. Ты действительно талантливый дипломат — искренне произнёс Оби-Ван и снова протянул жене цветы. — Спасибо — слабо улыбнулась Сатин, взяв букет — Ну вот, у вас два часа, привезёшь потом сюда же. Я пойду. — Сатин, постой — придержал он её за локоть — Я был раньше таким идиотом. Ревновал тебя к твоим же успехам, боялся, что ты из-за них от меня уйдешь. И вот ты ушла. Прости, если сумеешь. И да, если тебе что-то понадобится, то знай, я всегда помогу. — Это хорошо — быстро ответила Сатин — Я тут как раз в командировку на днях улетаю, а сына оставить не с кем, хотела с сестрой, но она не может. — Так давай я с ним посижу, мне не трудно это, правда, в радость только — прямо-таки просиял Кеноби от того, что смог быть полезным любимой женщине. — Ну вот и договорились, ладно, до встречи — сказала женщина и пошла к выходу из парка. — Бен, привет, мой хороший — улыбнулся Оби-Ван, наклоняясь к сыну — Давно папу не видел, да? Ну вот, где у нас папа? Как жаль, что мама не с нами, я так хочу, чтобы мы опять вместе, как раньше. Ты знаешь, я даже готов, если она разведётся со мной, опять ей преложение сделать и так до тех пор, пока не согласится. Бен не совсем понимал слов отца, но явно был рад услышать его голос, рассказывающий о далекой юности, о том как он и его мама познакомились и как зародилась их любовь. Их этот немного странный, но такой откровенный и чувственный диалог был таким трогательным, что любой не удержится, чтобы не заслушаться. Как не удержалась и одна молодая женщина, стоявшая у ворот парка, не решаясь уйти. Ещё секунда и она уже встала за крепкой спиной того, кто сейчас признавался ей в любви, хотя вовсе и не ей лично. А ещё пара недель и все трое полетели на Мандалор, отмечать новую годовщину свадьбы и День рождения их большой и светлой любви.