***
Открывать глаза было непривычно легко. Обычно после испытаний она буквально воскресала, но на этот раз все было иначе — девушка будто проснулась от не совсем приятного сна — голова немного болит, чуть-чуть подташнивает, но в целом… — Наконец-то! — победно воскликнула она, с трудом поднимаясь на ноги под тяжестью конструкции. Не тратя времени на вполне заслуженный отдых, Винни тут же вновь с головой окунулась в работу. После этой странной сделки работа закипела. Канцлер, как и обещал, выступил с трогательной речью и публично извинился перед нелюдями, хоть и выбирая несколько расплывчатые формулировки, потому это даже не вызвало должного негодования. Правда, Райкрофт ставил на то, что большинство бургийцев просто-напросто не поняли смысла его витиеватых фраз, и Виньетт не могла с ним не согласиться. Вскоре вышел указ о создании нового органа правопорядка. Нелюдь восприняла его настороженно, но с радостью. Недовольство же среди людей быстро подавила полиция и понижение ряда налогов. Первыми заступившими на службу к Филострейту и Стоунмосс стали Турмалин и мясник. Впрочем, от желающих отбоя не было, тем не менее, не все были приняты — Райкрофт, наученный горьким опытом, был согласен видеть в своей организации только доверенных и компетентных лиц, потому быстро организовал нехитрое, но с двойным дном, испытание для всех желающих. Вскоре штат был укомплектован, проинструктирован и отправлен на службу. Чуть больше, чем через месяц они все официально приняли присягу. И вновь камеры человеческой полиции наполнились недовольными, а бордель «The Tetterby» был переквалифицирован во вполне культурный массажный салон, где вскоре стало не зазорно появиться почетному джентльмену, страдающему от болей в спине. С этого момента вопросами людей занималась людская полиция, а прочими расами — организация Фило, совместные проблемы решали сообща особым подразделением. Параллельно с этим всем Винни и пришла идея Великого Труда — он должен был показать людям, что они не такие уж и разные. Что не нужно их бояться или, тем более, завидовать. И сейчас фея была как никогда близка к успеху. «Испытание #126. Изменения: … Результат: получилось!!! Доработать: аэродинамические свойства (чтобы не мотыляло, для этого надо…), внешний вид (купить у Рэндаллы 3 л. порошковой смеси для…)»… Увлеченная заполнением журнала, фея не сразу расслышала стук в дверь, а, когда он стал слишком громким и резким, вздрогнула, возвращаясь в реальность. — Фило, черт тебя задери, я же просила! — недовольно прокричала она. — Подожди две минуты, — спрятав свои труды от любопытных глаз возлюбленного, Виньетт кокетливо поправила прическу и танцующей походкой направилась к двери. Как только та распахнулась, фею чуть не снес с ног ураган по имени Райкрофт Филострейт в страсти, набросившийся с поцелуями прямо с порога. Довольно усмехнувшись про себя, девушка со всей пылкостью ответила на его ласки. Она ни на что бы не променяла такие моменты — когда Фило после выматывающего рабочего дня вдруг осознает, что безумно соскучился по своей феечке, и стремглав мчится к ней на другой конец города вместо того, чтобы идти домой отдыхать. Это случается не так-то часто, и оттого ценится гораздо выше дежурных «люблю тебя» — впрочем, они обходились и без слов. Ведь о каких словах может идти речь, когда этот сумасшедший идиот так головокружительно целует ее, что, не имей она крыльев за спиной, давно бы осела на пол. Однако, будет справедливо заметить, что и Винни не отставала, срывая со своего мужчины одежду и путаясь тонкими пальчиками в его отросших волосах. — Ох, Фило, черт возьми! Позже они лежат на старенькой шкуре какого-то огромного животного и, исступленно выводя узоры на теле друг друга, думают — каждый о своем, очень редко нарушая это уютное молчание. — Ты заметила, как меняется Бург? — в этот раз первым заговаривает Райкрофт. — А братец-то у меня не промах, — усмехается. — Признаться, не ожидала. Но все идет хорошо, — она улыбается, поднимая голову, чтобы видеть его лицо. — И в этом есть твоя заслуга. — И твоя, — он с нежностью проводит рукой по ее волосам, заправляет прядь за ухо. — Если бы не ты, у меня бы ничего не вышло. — И у меня бы не вышло, если бы не ты, — фея лукаво улыбается и подмигивает. — О! Есть прогресс? — О, да! Все почти готово! Еще месяц-полтора, и я, наконец, смогу все тебе показать, — Винни играет бровями, в глубине души в очередной раз поражаясь, как ее мужчине удается так искренне радоваться каждому ее достижению — маленькому или, действительно, значимому, или даже тому, о котором он не знает ровным счетом ничего. Как все-таки хорошо, что они вновь нашлись… — Жду, не дождусь, — он целует ее в висок и, стянув с дивана покрывало, накрывает обоих — сегодня они переночуют здесь, как и всегда после подобных вечеров.***
Загнанной птицей дрожало ее сердечко, билось о ребра, что есть силы — будто ему там не место. И Винни не стремилась унять его, ей самой было сейчас тесно — в мастерской, в Бурге, во всем дурацком мире! Она лежала на холодном каменном полу, раскинув руки в стороны, и счастливо улыбалась в потолок. Из глаз текли слезы, но она не замечала их — в голове набатом билась одна-единственная мысль: «получилось, у меня получилось»! Она закусила губу и зажмурилась. Сказал бы ей кто-нибудь несколько лет назад, что она будет здесь, в этом месте, в этом моменте — о, она не раздумывая убила бы паршивца. Девушка рассмеялась и, наконец, смогла сесть. Бережно сняв с себя изобретение, она размяла крылья и открыла журнал изменений и трепетно вывела под последней записью: «Испытания успешно окончены 07.10.1886, Бург». Вдоволь полюбовавшись этой записью, фея бережно отложила журнал и принялась наводить в мастерской порядок — уже через несколько часов придет Фило, все должно быть в лучшем и-де-аль-но!***
— Закрой глаза и доверься мне, хорошо? — Виньетт парит в дверном проеме, закрывая весь обзор. Ее взгляд горит, а крылышки трепещут с невероятной скоростью. Невольно Фило занервничал. Она готовила что-то особенное, так старалась — что, если его реакция огорчит Винни? Что, если он не сможет… — Эй, хватит уже витать в облаках! — прикрикнула на него фея и тут же стушевалась. — Пожалуйста, Райкрофт, закрой глаза, — шепотом попросила она. Легко улыбнувшись, мужчина повиновался. Гудение крыльев тут же затихло. Девушка взяла его руку в свои и медленно повела вперед. Она медлила, будто не решаясь, борясь с самой собой. Наконец они остановились. — Эй, — Фило накрыл ее руки своей и легонько сжал. — Все будет хорошо, да? Ты знаешь? Я с тобой, — он улыбнулся, и Виньетт нервно хохотнула. — Спасибо, — она легонько поцеловала его в щеку и, оказавшись сзади, накрыла его глаза руками. Ресницы тут же защекотали ладошки. — Готов? — Нет, а ты? — И я нет… — Ну, тогда поехали? — Поехали… И девушка опустила руки, позволяя Райкрофту смотреть. Она вся будто сжалась, ожидая и одновременно страшась его реакции… — Винни, это… — как только первое оцепенение спало, Райкрофт попробовал заговорить, но снова замолчал. Голос подвел, но он вновь набрал в грудь воздуха. — Пожалуйста… Скажи, что я не прав… Потому что, если я прав… Я… Я не… — он в беспомощно обернулся, находя глаза возлюбленной. Столько мольбы было в его взгляде, отчаянья, неверия. Зажмурившись, девушка сжалась еще больше. На глаза навернулись слезы. Кто бы знал, какими словами она сейчас себя ругает. Вот кто, кто, спрашивается, дал ей право… — Эй, — аккуратное прикосновение рук, но она вздрогнула и отшатнулась, будто от пуль пакта. — Эй, эй, Винни, милая, — Райкрофт вновь подошел, но на этот раз крепко обнял дрожащую фею. — Прости, я… Я все испортил, да? Давай забудем последние пять минут и попробуем еще раз? Пожалуйста, — легкие поцелуи осыпались на влажное от слез лицо феи, успокаивая и будто прося прощения. — Ты… Я не хотела сделать тебе больно. Чем я думала! — пробормотала Виньетт, пытаясь вывернуться из крепких объятий. — Что? Ты о чем? — изумление в голосе Райкрофта было настолько искренним, что она даже перестала выдираться и распахнула глаза. — О, небеса, что ты уже надумала? — он улыбнулся и еще крепче прижал к себе это невероятное создание. — То есть, ты не сердишься? — куда-то в жилетку пробубнило «создание». — Милая, да я в восторге! Шок, наконец, уступил место другим эмоциям, и Райрофт, взяв свою любовь за руку, приблизился к манекену. Тонкие металлические прутья словно лианы обвили искусственное тело — даже внешне, не смотря на материал, корсет выглядел невесомо. За спиной же красовались четыре вычурных черных крыла, в точности повторяя форму крыльев фей. Медленно, будто боясь испортить, он протянул свободную руку вперед. Еще несколько мгновений он не решался прикоснуться, и Виньетт, накрыв его руку своей, легонько подтолкнула. Тело будто прошило миллионом искр — от самых кончиков пальцев по всему телу, словно электрический импульс, разбежались стаи мурашек. Глаза предательски заблестели. — Поможешь надеть? — почему-то шепотом попросил он. Робко улыбаясь, фея принялась снимать с Райкрофта пиджак, жилет, галстук, котелок… — И рубашку, хорошо? Пожалуйста. Ничего не говоря, она выполнила просьбу, про себя радуясь, что предусмотрела и этот вариант — со внутренней стороны металл был обтянут шерстью и нежным слоем кожи. Ее пальцы коснулись боков мужчины и медленно направились вверх, к лопаткам, к двум симметричным шрамам. Оба почему-то задержали дыхание… Виньетт нежно очертила тонкие полоски пальцами и поцеловала каждую. — Мне так страшно, Фило, — прошептала она, уткнувшись лбом чуть выше шрамов. — Ничего не бойся. Взяв себя в руки, Стоунмосс отстранилась и, сняв конструкцию с манекена, надела на плечи Райкрофта. Она аккуратно затягивала каждый ремешок, подтягивала каждую шестеренку, постоянно интересуясь — удобно ли? Не жмет? Не слишком слабо? Фило терпеливо и предельно честно отвечал на все вопросы, наблюдая за процессом облачения в зеркало. — Ну вот, — неловко улыбнувшись, она отошла. — Как тебе? Не тяжело? — Винни, он идеален! Не знаю, как тебе удалось… Неужели замеряла меня? — Нет, что за глупости! Я просто хорошо тебя знаю, — возмутилась фея, впрочем, от Фило не укрылся легкий румянец, покрывший ее щеки. — Мы попробуем сегодня? — чуть помолчав, заговорил он. — Мы… попробуем попробовать. Смотри, эта кнопка запускает что-то вроде мотора. Мотору нужно несколько минут на разогрев, но, если нужен экстренный взлет — есть эта кнопка. Этот рычаг — скорость, чем дальше от тебя, тем быстрее. К сожалению, одна рука у тебя будет занята управлением — эта цепочка с рукояткой. Она отвечает за положение крыльев — чем ниже ты опускаешь руку, тем шире раскрываются крылья. Никогда не отпускай ее, слышишь? Даже если тебе во время полета нужно сложить крылья, возвращай в исходное положение, но не выпускай из руки. Понятно? — Пока да. — В остальном все не сложно. Корпусом задаешь направление и смотришь в оба. Я тестировала их на прочность, но, сам понимаешь, нет ничего вечного. Сегодня попробуем просто невысоко взлететь над полом, хорошо? Этой штукой нужно научиться управлять, срастись с ней, понимаешь? — Если честно, у меня такое ощущение, что я в ней родился. Ты так идеально все сделала… — Я очень рада, что тебе комфортно. Но, пожалуйста, подойди к этому со всей серьезностью. Я летаю с самого рождения, и ты даже представить себе не можешь, сколько раз я упала, пока справилась с этим механизмом! — Но как же твои крылья? Они тебя не страховали? — Нет, конечно — они бы все равно не смогли раскрыться! Все рассчитано так, чтобы было максимально естественно. — Тогда как… — Корсет, Фило. Я надевала корсет, сверху эту штуку и пробовала. — О, Винни… — Подожди, пожалуйста, я еле держусь, да? Давай сначала это, а потом разговоры? Не представляешь, как долго я ждала этого момента! — Хорошо, командуй! Спустя час у Райкрофта получилось продержаться в воздухе пять минут, а еще через два он уже во всю кружил по мастерской — пока только по кругу и над самым полом, но… — Ты быстро учишься! — с восторгом объявила Стоунмосс. — Давай ко мне и вниз, хватит на сегодня. — Уже лечу! Он был так счастлив в этот момент, что, казалось, от этого внутреннего света в помещении стало как-то светлее и даже теплее. Смеясь, он сделал еще несколько кругов, Виньетт на это лишь с улыбкой покачала головой — она бы тоже не смогла вот так сразу остановиться. — С ума сойти! — хохотал мужчина, подлетая к возлюбленной. Оставалось всего пара метров, когда совершенно внезапно он кулем упал на пол. Девушка тут же кинулась на помощь. — Черт, Фило! Я же говорила, не отпускать! — кричала она, поднимая его с пола. — Я и не отпускаю, — улыбнулся мужчина, ловко укладывая фею на совершенно случайно оказавшуюся рядом шкуру и нависая сверху. На этом у обоих совершенно закончились слова. Они ушли, оставив место чистым эмоциям, чувствам. Райкрофт целовал ее совсем как тогда, в Тирнаноке, в их самый первый раз. Винни задыхалась, захлебывалась, тонула в этих ощущениях — но ни на что бы не променяла этого момента. Ее крылья разметались по шкуре и ярко переливались в тусклом свете свечей. Холодный металл корсета, соприкасаясь с горячей кожей, заставлял забыть обо всем. Она закусила губу и зажмурилась, не в силах справиться с этим… Впрочем, в следующий миг она, тихо вскрикнув, распахнул глаза. Черные механические крылья за спиной Фило раскрылись, роняя на пол тяжелые тени, и загудели, немного — всего на несколько сантиметров — приподнимая их над полом… — Знаешь, мне часто снилось это, — тихо заговорил Филострейт, когда они отдышались. — Ну, что мы с тобой занимаемся любовью, и тут вдруг… За моей спиной раскрываются крылья. И ты смотришь на меня так же, как и я на тебя тогда, в наш первый раз. Но ты-то знаешь точно, что это значит! — он усмехнулся. — Без шуток, у меня каждый раз с тобой, каждый чертов раз спина чесалась. Это было больно. Но я даже мечтать не мог… Спасибо тебе, Винни, спасибо. Он крепко прижимал ее к себе, уткнувшись носом в тонкую шею, а она перебирала длинные пряди его волос и думала о том, что вот теперь она, действительно, по-настоящему счастлива. Теперь, правда, все будет хорошо. И, если подумать, не только у них… Да, изначально Великий Труд затевался, в первую очередь, ради Филострейта, но сейчас… Сейчас ее изобретение поможет построить им новый мир, добрый мир, в котором люди не будут бояться их или чувствовать себя неполноценными — ведь… Они тоже смогут летать.