Омут голубых глаз.

      У Бориса никогда не было таких друзей, коим ему стал новенький-Тео, получивший прозвище «Поттер» из-за своих нелепо больших очков. Их сближение произошло спонтанно, но это не делало связь, образовавшуюся между ними, менее крепкой, а даже наоборот. По скромному мнению Павликовского было просто все идеально, за исключением одного небольшого «но».       Когда Тео напивался, то делал он это до потери памяти, в прямом смысле этого выражения. Было ясно, что делал он это ради забвения, в попытке сбежать от реальности. Вы спросите, чего же в этом такого плохого? Да все потому, что каждый раз между ними происходили сокровенные разговоры по душам, утекающие в никуда вместе с Летой, а иной раз они и вовсе целуются. Ведь обидно, что на утро все это помнил лишь Борис, что доставляло неописуемую боль в области сердца, расползающуюся по всей груди и давящую, словно каменная плита.       В этот раз все начиналось достаточно невинно, насколько это могло быть, пока Борис не предложил «нюхнуть». У Тео такое было впервые. Мало того, что наркотик ударил в юную голову, так еще он и запил после все водкой. Борис же, в свою очередь, после таких же манипуляций мог более-менее сохранять рассудок. Наверное, все дело в его происхождении. Не даром же он украинец, проживший достаточно немалое время в России.       -Чувак, ты не представляешь, как сильно я тебя люблю.-еле выговорил Тео.       И так каждый раз. Павликовский тяжело вздохнул. «Блять, как будто реально издевается…"-подумал в тот момент он. Повернув голову в сторону друга, он выдавил улыбку.       -Я тоже люблю тебя, Поттер.-и улыбнулся уже искренне, лучась неподдельным счастьем. Запоздало поняв, что Деккер все это время смотрел прямо на его губы, Борис, скрепя сердце, навис над другом, кажется. Тео же быстро сократил расстояние между ними и жадно впился в пухлые обветренные губы Павликовского. Их поцелуй больше был похож на настоящую борьбу: крепкие переплетения языков, ноющие укусы в нижнюю губу. Борис резко оторвался от желанных уст, переводя сбитое дыхание, глотая воздух, словно в последний раз. На фоне играли «раммштайн». В очередной раз вздохнув, парень отсел в сторону.       -И что же прикажешь мне с тобой делать, укурыш.-усмехнулся самому себе Борис. Тео нахмурился и, в попытках подняться, опять упал на подушки, чем вызвал хриплый смех Павликовского. Голубые помутневшие глаза взирали на него с неким вожделением. Повисла успокаивающая тишина.       -Я хочу тебя.-неожиданно выпалил Деккер. От такого заявления Борис поперхнулся от дыма сигареты, которую он только что начал раскуривать.       -Охуенные у тебя шутки, конечно.-мрачно пробормотал парень, взъерошивая свои черные кудри лохматых волос.       -Сам… Сам ты шутишь.-насупившись пуще прежнего, обиженно прокряхтел Тео, поднимаясь с насиженного места. Проползя чуть-чуть по кровати, он упал, завалившись прямо на друга.       -Бля, Поттер, долбоеб, я же чуть не опалил тебя! -заворчал Борис, туша сигарету и пытаясь выбраться из-под друга, придавившего его. Деккер притянул его за свитер и прикусил припухшую нижнюю губу, тут же зализывая укус. Павликовский, вздыхая в чужие губы, углубил поцелуй. Хорошо, раз Тео его сам попросил об этом, то почему бы и нет. Конечно, жалко, что этот придурок ничего не вспомнит на утро, но это не остановит Бориса от такой-то возможности. Может это низко-воспользоваться тем, что Поттер сейчас в щи, но и сам Павликовский-не добропорядочный джентльмен.       Тео, сидя на коленях друга, запустил пальцы в непослушные кудри, оказавшиеся на удивление мягкими, и сжал их в области затылка. Борис оторвался от мягких губ Деккера и прикусил нежную кожу в области ключицы, затем жадно целуя. На такие действия паренек издал стон, тем самым подталкивая Павликовского не останавливаться. Он торопливо начал стягивать с него футболку. Тео неловко пытался помочь, но лишь завалился на спину, хотя, по мнению Бориса, это тоже было неплохо. На шее Поттера один за другим расцветали следы укусов и засосов, медленно начавшие перетекать на грудь, а там уже подбираясь и к животу. Все это время он стонал и что-то неразборчиво шептал. Павликовский его прекрасно понимал, ведь сам был уже на грани. Он, оторвавшись от друга, медленно стянул свой излюбленный красный свитер чуть подрагивающими от возбуждения руками.       -Блять, надо найти презики со смазкой…-зашептал он, местами переходя на русский, хотя его акцент в данный момент и так сильно искажал слова, а для пьяного Тео они и вовсе были непонятными. Деккер непонимающим взглядом посмотрел на Бориса, что торопливо начал шарить по ящикам своей комнаты. Наконец найдя вышеперечисленные вещи, он вернулся обратно к другу, хоть это слово сейчас звучало совсем ни к месту. Наверное, правильнее будет употреблять «любовник». Да, хоть сейчас Павликовский полноправно может думать в таком ключе о Поттере.       -Предупреждаю, сейчас тебе будет пиздецки больно. Поверь, я знаю о чем говорю.-Борис прошептал на ухо Тео. Тот лишь в ответ раздраженно проворчал:"Да трахни ты меня уже.»       -Бляя, какой же ты узкий…-прохрипел Павликовский, медленно входя в своего любовника, приподнимая того за узкие бедра тонкими длинными пальцами, сдерживаясь от резких и жестких движений. Деккер отчаянно вцепился ему в плечи, царапая их короткими ногтями, что не делало это менее болезненным.       Уже не останавливая себя, как услужливо попросил его Тео, Борис быстро двигался в нем, хрипло стоная в шею любовника. В этом плане Поттер ничуть не отставал от него. Он прогибался в спине, двигаясь бедрами навстречу, стонал, запрокинув голову назад.       Они уже лежали на спинах, плотно прижавшись к друг другу. Плечи Бориса были искусаны, а спина-исцарапана. У Тео же шея и грудь пестрела засосами.       -Знаешь, это был самый охуенный секс в моей жизни.-на выдохе сказал Павликовский. Он повернул голову в сторону своего уже не любовника и обнаружил, что тот уже сладко посапывает. Хорошо, что они осмотрительно надели одежду. Вздохнув, Борис обнял своего друга и тоже погрузился в царство Морфея.