Диагноз F43

Утро выдалось дождливым и холодным. Рей не хотелось вылезать из-под теплого одеяла, но нужно было вставать. Телефон ее зажужжал, оповестив о новом сообщении, она в надежде посмотрела на экран, но это был Хакс, он хотел заехать за ней. Номер Кайло был снова недоступен. Одевшись потеплее, она, накинув пальто, поспешила к ожидавшему ее Армитажу. Он был, как всегда, гладко выбрит, в идеально отглаженной рубашке и брюках, ботинки его даже в такую погоду блестели, а волосы аккуратно зачесаны. В машине было тепло и уютно, только вид из окна напоминал о наступлении осени. Дождь растекался по стеклам машины, прохожие кутались в куртки и шарфы, прячась от порывов ветра. Рядом с Хаксом Рей чувствовала себя уютно. По дороге он в разговоре снова упомянул Кайло и сказал, что если он не появится на этой неделе, то нужно будет ехать к нему лично. Как только они приехали в клинику, Хакс отправился к главврачу, и прием Рей пришлось начинать без него. День был очень активный, запись была плотная, видимо осенняя погода повлияла на обострение психоэмоциональных проблем у людей. Было много новых пациентов и Рей приходилось весь день записывать за доктором и составлять дневники приемов. Они порой обменивались неоднозначными взглядами, но уделить времени друг другу не могли. В обеденный перерыв к ним в компанию навязался еще один доктор, и Армитажу с Рей пришлось вести себя как коллеги, они не хотели афишировать увлеченность друг другом на работе. Хакс отвез ее домой после работы, Рей предпочла остаться дома, да и он не настаивал на поездке к нему. Оба в тайне друг от друга переживали за Кайло и надеялись, что он ответит на их звонки или позвонит сам. Украдкой от Хакса Рей подняла карточку Кайло и нашла его адрес, ей нужно было опередить его, сославшись на необходимость уйти с работы пораньше, она твердо решила ехать к Рену в пятницу вечером. Кайло проснулся лежа у окна на полу, рядом была полупустая бутылка. Голова трещала. Мыслей особо не было, была только головная боль, отдающая в виски при каждом ударе его сердца. С трудом поднявшись, он вызвал клининговую компанию, что бы в квартире убрали осколки зеркала, заказал себе завтрак из ресторана, хотя есть ему не хотелось. Выпив горсть таблеток, он ощутил себя значительно лучше, боли прошли, а мысли стали более позитивны. Какой-то момент ему было даже слишком хорошо от их действия, но потом ему стало тревожно, он сам не понимал, что его тревожило. Кайло ходил из угла в угол по гостиной, прислушиваясь к себе и своим ощущениям. В памяти снова всплыл страстный поцелуй Хакса и Рей, боль от обиды заскребла в груди, он сел на диван и погрузился в мысли. Его домашний телефон неоднократно звонил, но Кайло делал вид, что не слышит его. Как добрался он до своей кровати, и в какой момент уснул, было неизвестно. Проснулся Кайло в холодном поту от дурных снов. В квартире было темно, лишь подсветка делала различимыми контуры предметов. Дождь барабанил в огромные окна. Взяв из бара в гостиной бутылку рома, он сел перед окном. Город спал. А вот Рен понимал, что ему уже не уснуть. Его мучили кошмары, в которых он видел отца, мать и дядю. Он видел себя ребенком, сорвавшимся с моста и висящим над потоком бурлящей реки, он тянул руку и молил их о помощи, но они стояли, безмолвно глядя, как Кайло из последних сил борется за жизнь. Постепенно ночная темнота сменилась тусклым рассветом, а бутылка опустела ровно в половину. Его начало клонить в сон, но страх вновь увидеть кошмар заставлял его не спать. Сварив себе кофе, он решил, что не помешало бы принять душ. Стоя по теплыми струями воды он вспомнил прогулку с Рей по набережной где теплый ветер трепал его волосы, а Рей была так прекрасна в лучах заката. Он не понимал, что так влечет его к ней, но было в этой женщине что-то притягивающее и манящее, что не давало ему покоя. Но шансов у него не было, чертов докторишко Хакс опередил его. Сейчас Кайло ненавидел Армитажа за то, что тот оказался более проворным и отобрал у него надежду на появление близкого человека рядом с Кайло. Укутавшись в халат, он вышел из ванной, отсыпав в руку таблетки, не считая, выпил их. Лучше от них ему почему-то не стало, мысли все равно были мрачными, а в сон начало клонить еще сильнее и он уснул. Спал он плохо, кошмары повторялись, подсознание рисовало новые картины, где дядя бьет подростка Рена и топит его в ванной, сквозь слезы он зовет на помощь, но никого кроме дяди нет рядом. От этого он снова проснулся и сел в кровати, не понимая реальность увиденного. Ему хотелось позвонить Рей, и попросить о помощи, но найдя телефон, он обнаружил его разряженным. Пока телефон заряжался, Кайло, немного придя в себя, подумал, что звонок ей посередине ночи очень плохая идея, а вдруг она не одна. От чего снова стало противно, противно от осознания своей никчемности. Он лежал и думал: зачем он живет, что заставляет его держаться за жизнь в этом мире? А ведь по сути ничего, у него нет ни семьи, ни любимого человека, его фирма это тоже не его заслуга, а матери он не особо был нужен. Так зачем ему эта жизнь, когда не можешь сам с собой найти общий язык не то, что даже с другими людьми? Мысли его мрачнели. Вспомнив про препараты, он ни нашел ничего лучше, чем запить очередную горсть лекарств оставшимся ромом. Допив бутылку он увидел свое отражение в окне, ему было противно от самого себя, он ненавидел себя и схватив бутылку кинул ее в стекло. Бутылка разлетелась на мелкие осколки, на окне появилась незначительная трещина. Если бы окна открывались или был балконы, он, возможно, спрыгнул бы вниз, но проектировщики дома были предусмотрительны. Кайло не хотел жить, его жизнь казалась ему пустой, во всех своих проблемах он привык винить родителей, но сейчас, осознав груз ответственности на себе, понял, что эта жизнь в его руках и он в ответе за нее. Он потерял счет выпитым таблеткам, в попытке хоть как то отогнать мысли о самоубийстве. Но упорно смешивал их с алкоголем. За эти дни Рен многократно превысил дозу лечебных препаратов и практически ничего не ел. Голова его была как в тумане, кружилась и болела, потеряв счет дням, он не понимал какой уже день не выходит ни с кем на связь и вообще, сколько он уже находиться дома. Озарение пришло внезапно, он вспомнил про пистолет, оставленный им в куртке, и нашел единственный выход из ситуации. С трудом дойдя до него он, дрожащими руками принес его в гостиную. Сердце его бешено стучало, но он был полон решимости. Подойдя к окну, и глядя в последний раз на город, Кйло снял вальтер с предохранителя, руки не слушались, а к горлу подкатил комок слез и обиды, в груди все жгло и болело. И вот готовый уже поднести его к виску он вдруг ощутил тошнотворную слабость в глазах начало темнеть, а ноги стали ватными, сердце ощутимо замедлилось, и Рен рухнул, потеряв сознание. Звенящая темнота поглотила его.