Каждому своё.

      Ты изначально был рождён дефективным, и как бы ни старался обесценить свой недостаток – ты страдал. Это было очевидно. Впрочем, признаться, ты мастерски скрывал свою боль под маской избалованного мальчишки, которого «искренне» отвращали сентиментальные узы между людьми. Этот мир правда был отвратителен в своей манере предрешать судьбу человека. И ещё отвратительнее он стал для тебя, когда ты попал в мизерный процент людей, лишённых возможности видеть мир в его первозданных оттенках. Ты описывал его серым, потому что этот цвет ассоциировался в литературе со скукой и унынием.       Вспоминая твоё взросление, в первую очередь на ум приходят расспросы о том, какого цвета был ты и окружающий тебя мир. Смею предположить, что всё в твоих глазах выглядело, как вульгарный, заезженный нуар. С той лишь разницей, что ты комично морщил нос от одной мысли о собственной романтической линии, в отличие от главных героев. Со временем, твои попытки побороть всепоглощающую скуку смотрелись истерично, ты так и не повзрослел на подсознательном уровне. Ранее я полагал, что ты примешь свою ненавистную особенность, но я ошибся, как не прискорбно признавать. Твоя злость, что скапливалась от иррационального ощущения неполноценности, выплёскивалась на мнимого партнёра, с которым ты мог и не встретиться... Может, так было бы лучше.       Я могу понять тебя и твою страсть к наркотическим веществам. Это было единственным, что добавляло красок в твои будни. Саморазрушение было такой же неотъемлемой частью тебя, как и серость твоего взгляда. Однако, мне правда жаль, что я не смог уберечь тебя от этой пагубной привычки. Я подвёл тебя, братец. И моё наказание является справедливым. Всё, что произошло – лишь следствие моих эгоистичных замыслов. Я получил по заслугам.       Джеймс Мориарти. Звучит, как раскат грома средь ясного дня. Он с самого своего появления вызвал у тебя интерес. Ты горел изнутри, ощущая немыслимый прилив адреналина в предвкушении интригующей схватки с достойным соперником. Он никогда не был для тебя врагом, термин «заклятый друг» подходит лучше. Тебе не нужно было видеть, чтобы чувствовать его. Ты ощущал больше, чем был готов себе признаться. Уверен, что увидев в больнице брюнета с большими, тёмными глазами, ты не подозревал, что будет дальше. Во вторую встречу, наверняка ты знал только одно. Их двое. И тот, что предстал пред тобой вторым – был персональным проклятьем в костюме от Вивьен Вествуд. Твоя выдержка и самообладание могут вызвать откровенную зависть; наверняка ты был как потерянный мальчишка в тот момент, отчего так недвусмысленно реагировал на чужие подначки.       О твоём маленьком секрете не знал никто, даже твой сосед спустя года не догадался, хотя он подозревал. О, он умён, несомненно умён.       Ты пытался скрыть откровенные подробности случившегося даже от меня, но я не был слепцом, Шерлок. Я видел, как изменился твой взгляд, и с какой ласковой заинтересованностью ты рассматривал примитивные узоры на обоях и постельном белье. В твоём гардеробе появились вызывающего цвета рубашки. Тебе так по-детски понравился бордовый и фиолетовый. Как наивно.       Куда же делась вся накопленная злость, братец? Испарилась вместе с непреодолимой серостью в твоей жизни? Ты практически не употреблял, остались лишь никотиновые пластыри. Ни один наркотик не придавал тебе столько энергии и вдохновения, сколько появление этого гениального безумца с мёртвыми глазами, и дырой в груди. Мориарти поставил тебя в зависимое положение с первым своим упоминанием, укрепляя свой статус с каждой последующей встречей.       Полагаю, ты и сам был рад стать аккомпанементом в этой до дрожи нестабильной мелодии. Бегал загнанной ищейкой по Лондону, стоило хозяину кинуть палку в лес с кучей хвороста. Не соперничество – всего лишь игра, в которой всегда водил Мориарти, независимо от наших действий. Проницательный сукин сын.       Великодушно предоставив возможность как следует распробовать прелести той жизни, которую ты так желал, он так же безжалостно отнял её у тебя.       Человек слова. Но за это, хочется лишь сильнее его ненавидеть.       Ты оказался таким хрупким, мой дорогой мальчик. Нужда отказывать себе в слабостях, стала твоей главной слабостью. Эта бесчеловечная ирония скрывает за собой самую ненавистную правду из всех. Изначально жить без чего-то не так уж и плохо, – никогда не знаешь, насколько дорогой была потеря. Лишенный красок, ты был защищён и уязвим одновременно. Я искренне надеялся, что мой излишний контроль окончательно обезопасит тебя, но именно он и подтолкнул тебя к пропасти. Ты был прекрасным лжецом, особенно для себя самого. Твой незаурядный интеллект открыл перед тобой много новых возможностей, и мелочь вроде ахроматопсии ничуть не помешала стать первым в мире консультирующим детективом, в чьей помощи нуждался безмозглый Скотланд-Ярд. Всем своим видом ты с гордостью заявлял, что не нуждаешься в «правильном зрении» и способен на всё без этой мелочи. Давно засевшая на дне радужек тоска была кардинально другого мнения. Каким бы развитым от природы ты ни был, природу цвета познать ты не мог.       Ты влюбился в эту игру, как полюбил того, кто устанавливает в ней правила. Я ненавидел и благословлял Мориарти одновременно, не представляя твоей возможной связи с преступником мирового масштаба, но бесконечно благодаря его за то, как он влиял на твоё удручённое состояние. Вероятно, только кто-то вроде него мог подойти тебе. Даже его преступления были откровенным заигрыванием и новой игрой в конфетно-букетный период. Романтик чёртов.       Но ничто не длится вечно.       Преступник не разбрасывается словами и...

Мне жаль. Мне так жаль, братец.

      Твоё выжженное сердце не подлежит восстановлению.       Я не мог представить, через что тебе пришлось пройти тогда, на крыше. Не мог понять, какого это, видеть весь мир в одном человеке. Получить всё, чтобы потерять. Всё вокруг пестрит красками, напряжение почти так же визуально уловимо. Вы оба видите, оба знаете. Долгожданное касание и. Конец. Звук выстрела, грохот упавшего тела, чёрная жидкость, хлынувшая из головы мёртвого. Чёрная. Как и всё бордовое в твоём чёрно-белом мире.       Я не знаю, как ты закончил миссию, Шерлок. Как смог быть сдержанным, до более уединённой обстановки. Тебя выдавала только сильная бледность и пустой, пропитанный болью взгляд. Ты молчал. Но венка на твоей шее билась в истерике, показывая лихорадочный пульс. В тот день, я впервые за многие годы увидел, как твои глаза краснеют и их наполняет влага, как ты закрываешь рот дрожащей ладонью, не в силах больше держаться.       Тот день стал твоим возвращением. Возвращением в продолжение твоей более юной жизни, где ты всё так же забивал боль наркотиками. На сей раз – с удвоенной силой. Процентное соотношение в растворе росло, как и количество доз. Ты становился всё больше похож на него. Того Дьявола, к которому каждый раз спешил на встречу в чертоги. Зовёшь его, завлекаешь запахом смерти. По моей инициативе ты пролежал курс по избавлению от наркотической зависимости в надлежащем учреждении, дважды. И дважды, первым делом по возвращению колол героин.       Говорят, что родители никогда не должны видеть смерть своих детей. Что ж, старшие тоже никогда не должны смотреть на холодное, чёрное надгробие младших, с высеченной надписью «Шерлок Холмс».       Маленький пират отправился в большое плавание к морскому Дьяволу...       Но Большой Брат присмотрит за ним даже там.