Да, это я Мия

      Мы ехали молча, оставив замок пыток за спиной. Прежде, чем уйти, Виктор в одиночку разорвал все цепи, которые там были, выломал столб и сжег все это в «погребальном костре» Равеля.       За рулем была Фрэнсис. Я сидела на пассажирском сидении рядом. Сзади Макс и Виктор сидели по двум сторонам от Евы, чтобы не дать ей сбежать или навредить кому-то из нас на случай, если ей захочется отомстить за мужа. Но, судя по выражению ее лица, отражавшемуся в зеркале заднего вида, ей это было не интересно. Она усмирила свои эмоции и сидела, точно живая статуя, абсолютно непроницаемая и невозмутимая. И безразличная.       Рука болела. Я пошевелила запястьем, перемотанным куском красной ткани, оторванным от подола моего платья, и слегка поморщилась. За последние месяцы я уже и отвыкла, что что-то может болеть дольше пяти минут. Перед глазами снова всплыла картина того, как Виктор разделался с наемниками и самим Равелем.       Виктор всегда был жестким и бескомпромиссным в… деловых вопросах, если это можно так назвать. Но жестоким? Вряд ли. Такого Виктора я не знала, и волна беспокойства то и дело поднималась во мне вместе с мыслью, что случилось что-то непоправимое.       Я снова посмотрела в зеркало заднего вида, надеясь поймать взгляд Виктора.       Когда все закончилось, единственное, что он сказал мне — отправить сообщение с требованием созвать совет на номер, который он продиктовал. Никаких объятий, никаких «я люблю тебя» — ничего. Я пыталась убедить себя, что дело в том, что мы почти умерли сегодня. Макс тоже, например, реагирует на стресс — неуместно шутит. И, скорее всего, для Виктора еще ничего не закончилось. Он рассчитывал быстренько разобраться со всем и уехать ко мне в Америку, а теперь будет вынужден ходить на все эти суды, очередные советы. К тому же он собственноручно освободил сегодня еще один княжеский стул. И еще минимум два освободятся в ближайшее время, если Равель не соврал про соучастников.       И все же. Солнечный свет не лишил его силы. Тоже влияние стресса? Вряд ли. Или дело в том, что мой мужчина напился моей проклятой крови и обрел силу, за которой гонялся наш главный враг, и теперь абсолютно неуязвим? Кажется, так и есть.       Виктор, словно почувствовав мой взгляд, открыл глаза и тоже посмотрел в зеркало. Я немного успокоилась. Мои любимые глаза. Красные от человеческой крови, но все те же. Его взгляд был серьезен и сосредоточен, но не холоден. Типичный взгляд Виктора в серьезной ситуации. Ему явно было некомфортно сидеть сзади и не держать ситуацию на дороге под контролем, но пришлось делать выбор: либо вести машину, либо снизить риск бегства Евы.       — Фрэнсис, остановись у заправки, пожалуйста, — мой голос вдруг стал таким хриплым, что удивил меня саму. Поймав вопросительный взгляд подруги, я продолжила. — Я не могу уже, мне очень нужна вода.       Она кивнула, и арендованный ребятами черный джип свернул с основной дороги.       — Возьми мне колы, пожалуйста. Zero, — прохрипел Макс, обращаясь к Фрэнсис.       Он так и сидел в обличии волка, упершись головой в потолок машины. Вообще-то зрелище было бы забавным, если не думать о том, что он вынужден так сидеть, чтобы вампирша не вздумала сбежать.       — Я? — обернулась к нему водительница.       — А кто? Я пойду туда, что ли? Мия вся красная, как рак вареный, Виктор просто злобный упырь, — продолжал Макс, а я нервно хохотнула. — Остаешься только ты, Фрэнсис. Ты самая чистая из нас.       — Фолл прав, — сказал Виктор. — Нам ни к чему привлекать внимание и… рисковать. И лучше не задерживаться.       — Ладно, ждите, — Фрэнсис вздохнула и выбралась из машины, хлопнув дверью.        Я перевела взгляд на горизонт. Солнце почти ушло, заката не было видно из-за деревьев. По вампирский меркам ночь уже наступила. Впереди нас ждала долгая дорога, ехать точно было еще пару часов. Я гадала, как пройдет эта поездка. И чем она закончится. Нам надо было успеть до утра явиться в созванный Виктором сегодня совет и рассказать, что случилось.       Фрэнсис очень скоро вернулась в машину. Протянула Максу двухлитровую бутылку Колы Zerо, а мне пятилитровую бутылку воды.       — А чойто ей больше? — в шутку возмутился Макс.       Фрэнсис в очередной раз закатила глаза.       — Ты тоже собрался умываться своей Колой, умник? Сейчас отъедем подальше и еще раз остановимся. Мие надо умыться, не могу больше на ее кровавое лицо смотреть.       Я бросила на нее взгляд, полный немой благодарности.       Минут через 10 машина остановилась снова, прижавшись к обочине. Я вылезла из машины, захватив с собой бутылку.       — Тебе нужна помощь? — Фрэнсис наклонилась через коробку передач.       — Нет, спасибо. Я справлюсь.       Я захлопнула дверцу машины и пошла в лес, в левой руке удерживая бутылку, цепляясь тем, что осталось от платья, за ветки на земле. Тяжело не было, но по привычке я наклонилась телом в противоположную сторону. Позади открылась дверца машины.       — Мия, точно все хорошо? — Макс высунулся из приоткрывшейся дверцы.       — Да, точно. Я вернусь через 5 минут, не хочу возле дороги этого делать. Чтобы не привлекать внимание.       Макс посмотрел на меня с недоверием, но спорить не стал и залез обратно.       Я зашла в лес чуть глубже, чем на самом деле требовалось, остановилась у поваленного дерева и села. Открутила крышку бутылки, поднесла горлышко к губам и сделала глоток, наслаждаясь тем, как вода охлаждает пересохшее горло. Потом налила немного воды в ладонь. Быстрым движением вылила ее на лицо и потерла, ощущая, как засохшая кровь начинает размокать. Отвратительно ощущение.       Я налила еще воды и снова брызнула ее на щеку, потерла. И еще раз. А потом еще раз. Кровь не оттиралась до конца, оставаясь на руке. Отчаявшимся, нервным движением я подняла бутыль над головой и вылила половину содержимого себе на лицо, резко поставила бутылку на землю и уперлась лбом в голые колени, торчащие из разорвавшейся почти до бедра юбки. Сейчас, когда опасность была позади, сидя в тишине и одиночестве среди деревьев, я буквально ощущала, как моя нервная система трещит по швам. Я обхватила себя руками, пытаясь унять мелкую дрожь. Как никогда хотелось оказаться рядом с Виктором и его холодным умом. Услышать, что опасность позади и все будет хорошо. Но я понимала, что это случится еще весьма не скоро.       Когда я подняла взгляд и увидела кровь на коленях, меня вырвало.       В машину села молча, поставил пустую бутылку в ноги. Никто не спросил прямо, но вопрос буквально витал в воздухе.       — Я где-то оставила свою кожанку, — я почти смогла скрыть дрожь в голосе. — Может, вернемся?        Мы ехали молча час, пока тишину не нарушило сообщение, прилетевшее на мой телефон.       — Вик, они возмущены, что нас до сих пор нет.       — Напиши, что мы едем. И что я не даю им разрешение разойтись.       — Не даешь разрешение? — переспросила я, почему-то косясь на Еву.       — Верно. Не даю разрешения, — повторил он.       Еще через час мы были на месте. Две вампирши в роскошных платьях курили у входа так хорошо знакомого нам здания, выпуская в воздух колечки дыма. Они синхронно повернули головы, когда наша машина остановилась.       — Макс, ты остаешься в машине, — бросил Виктор. — Мия, выходи.       — Спасибо, но я и не собирался в ваш гадюшник лезть, — ухмыльнулся Макс.       — Я тоже не пойду, — согласилась Фрэнсис. — Гадюшник — это очень точное описание.        Виктор вышел из машины первым. Следом спокойно, не теряя достоинства вышла Ева. Я зажмурилась на секунду, стараясь унять волнение, и вышла тоже.       — Виктор? Ева? — раздался удивленный голос одной из вампирш. — Что с вами случилось? Мия?       — Я сама пойду, — дернула плечом Ева, когда Виктор поднес к ней руку.       Молча, с высоко поднятой головой она прошла мимо подруг. Мы с Виктором пошли следом, провожаемые удивленными взглядами. Так сразу и нельзя было понять, что происходит, и кто кого ведет.       Не останавливаясь, мы прошли прямиком в главный зал. Было людно, но атмосфера в целом царила весьма расслабленная, будто бы вампиры собрались на бранч. Они наверняка устали нас ждать и решили немного отойти от этого официоза, потому что других тем для обсуждения назначено на сегодня не было. Почти все разбились на группки и болтали у дверей, в проходе и внизу у «сцены». Наше появление даже не сразу заметили: гул утих постепенно и веселье быстро сошло на «нет», оставив место беззвучному удивлению.       Виктор спустился по ступенькам, остановился у княжеских кресел и повернулся лицом к залу, снова попытавшись откинуть челку. Я осталась стоять у наших с ним мест на первом ряду.       — Господа, прошу всех занять места. У меня есть, что сказать вам сегодня. Ева, пройди, пожалуйста, вперед.       Ева, спрятавшаяся сначала за его спиной, вышла.       — Итак, я благодарен вам за то, что дождались, несмотря на задержку. Перенос встречи на завтра не виделся возможным. Я буду краток: сегодня на меня и всем вам известную Мию было совершено покушение. В худших традициях нашего рода, пожалуй. Достаточно давно мне не приходилось видеть «солнечных темниц», и уж точно я не хотел, чтобы и Мие пришлось узнать, что это такое.       По залу пронесся гул.       — Все существующие темницы были разрушены, Виктор, — заговорил французский князь, побледнев.       «Смело, — подумала я. — Учитывая, что мы знаем о его причастности»       — Обвиняешь меня во лжи, Эмиль? — сверкнул глазами мой парень.       Эмиль Аргест промолчал.       — Более того, — продолжил Виктор. — Нападение было совершено вероломно, утром, когда солнце уже взошло. Людьми. Должен сказать, день был тяжелый. Но нам удалось выяснить из первых уст имена тех, кто был причастен.       Вопросительные взгляды перепрыгивали с него на Еву. Агрест — князь Франции — встал со своего места и уже было направился к выходу.       — Закройте двери, — совершенно спокойным тоном произнес Виктор.       И без лишних вопросов сидящие на задних рядах исполнили его просьбу. Эмиль застыл в проходе.       — Первая, можно сказать, непосредственная участница действий — наша дорогая Ева Равель, — стоило Виктору произнести ее имя, она прикрыла глаза, словно стыдясь. — Также мы имели удовольствие пообщаться с Алэном сегодня. К сожалению, не долго. Две оставшиеся фамилии — Агрест и Болконский.       В зале буквально грянул гром.       — Что за бред! — крикнул Эмиль, вырывая руки из хватки подскочивших охранников. — Доказательства где? Где Алэн?!       — Да, где Алэн? — подхватили голоса вампиров.       — Ален мертв, — воскликнула Ева, воспользовавшись ситуацией. — Виктор убил его! Свернул шею и сжег тело. Вместе с волком!       Очередная волна прокатилась по залу.       — Все верно, — спокойно ответил Виктор.       — Но это же самосуд! — крикнул кто-то из присутствующих, но тут же осекся.       — Мы должный были выслушать и его позицию, — продолжила девушка, сидевшая поодаль.       Виктор молчал, прищурившись, а потом заговорил снова.       — Никто. Никто и никогда не смеет угрожать ни мне, ни моей невесте, — его голос теперь звучал действительно страшно. Шум утих. — Алэн доходчиво донес свою позицию, явившись нас убить. Ева осталась жива лишь потому, что мне не хотелось убивать и ее на глазах у Мии, и только во вторую очередь потому, что она нужна для допроса. Агрест будет казнен. Болконский будет убит, если рискнет снова показаться на территории европейских стран. Суд, безусловно, будет. Над всеми, чье участие также вскроется.       Воцарилась тишина. Никто не рискнул спорить с Виктором, и я их понимала. Он был невозмутим внешне, но в его глазах пылала ярость, встать на пути у которой было страшно. Я нервно сглотнула.       У кого-то есть, что сказать? — он задал вопрос.       Не услышав ответ, продолжил.       — Славно. Еву под стражу, — Виктор направился к выходу, на ходу кивнув охранникам, стоявшим у дверей. — Агреста тоже. В разные камеры, конечно же. В Россию отправьте официальное письмо с предупреждением, что их вампирам мы не рады до тех пор, пока Болконский остается их князем.       Проходя мимо меня, он кивнул, и я почти побежала следом.       Мы вышли из здания молча. Виктор подошел к машине, где нас ждали друзья, и открыл водительскую дверь, поймав взгляд удивленной Фрэнсис.       — Позволь, я поведу.       Без лишних вопросов она уступила ему место.       — Как все прошло? — спросил Макс-человек. — Их убили?       — Пока нет, — ледяным тоном ответил вампир. — Вопрос времени и пары формальностей. Куда вас отвезти? Машину я верну сам.       Фрэнсис и Макс обменялись удивленными взглядами.       — Ребят, это были действительно очень тяжелые 24 часа, — робко начала я, стараясь сгладить интонации Виктора. — Нам всем нужно отдохнуть. Макс, давай мы отвезем тебя в отель, в котором ты остановился? Фрэнсис, а где ты живешь сейчас?       — Я могу дойти сама до туда, — ответила подруга. — Спасибо.       — А я и не успел никуда заселиться. Вещи бросил в камере хранения в аэропорту. Но это моя проблема, я полагаю. И я тоже могу дойти сам.       — Вик, может…?       Я собиралась предложить Виктора пригласить ребят к нам. После того, как они спасли нас, они заслужили отдых и бросать их сейчас было как-то совершенно неправильно. Но Виктор не дал мне договорить.       — Я отвезу вас к аэропорту.       — Макс, у меня оплачен номер в отеле на три дня. Ты можешь остаться там, — я попыталась сунуть руку в карман за карточкой от номера, забыв, что куртка осталась в замке. — Только тебе придется попросить новый ключ.       — Спасибо, Мия, — он благодарно кивнул, с сомнением глядя на Виктора. — Ты уверена, что сама не хочешь туда вернуться?       — Я заеду за вещами позже, — ответила я, притворившись, что не поняла, почему он спрашивает.       Мы вернулись домой засветло, по пути почти не разговаривая. Напряжение, царившее в машине, меня душило. И только оказавшись в гостиной мы, наконец, дали свободу своим чувствам. Виктор обнял меня так сильно и порывисто, что я испугалась, как бы он не сломал мне ребра.       — Вик, ты же сам сказал, что мне хватит на сегодня травм, — прошептала я в его плечо, на самом деле вовсе не желая, чтобы он ослабил объятия.       Он уткнулся носом в мой затылок и запустил пальцы в мои волосы, прижимая меня к себе. Мы стояли так целую сладкую вечность, пока наконец он не взял меня за руки и не отвел к креслу, садясь напротив.       — Мия. С моей стороны было бы крайне глупо и эгоистично просить тебя забыть, что я сделал. Поэтому я прошу тебя простить меня, если ты сможешь. Эта ситуация должна научить нас обоих многому. Доверию в первую очередь. А мне уже давно стоило признать, что ты не беззащитный котенок и можешь постоять за себя.       — Вик, это ты меня прости, — я сжала его руки. — Если бы я не прилетела сюда, ничего этого не произошло бы.       Он покачал головой, намекая, что мне не стоит продолжать.       — Расскажи, пожалуйста, подробнее, как Дастин узнал про заговор. Это важно и может означать, что в Новом свете у нас также есть недоброжелатели.       — Вообще-то, — протянула я. — Недоброжелатели действительно есть. Но, боюсь, тебе это не понравится.       И я подробно рассказала обо всем, что происходило в США во время его отсутствия, и что я сама знала.       — Ноэль, значит, — сказал он, прикрыв глаза, когда я закончила. — Я не смогу казнить его также легко, как Еву и Эмиля.       — Что? Вик, я не прошу его казнить. Конечно нет! — я замахала руками, а внутри у меня снова все похолодело.       — А что же ты тогда просишь? — с его голосе снова был лед. Как в замке, и как в совете. — Оставить все, как есть? Показать им, что они могут за моей спиной делать, что им вздумается, и думать, что им все сойдет с рук?       Превозмогая свой ужас, я пошла ва-банк.       — Слушай, я не буду врать. Ты очень пугаешь меня. Начиная с того, что солнце тебя не ослабило сегодня и ты голыми руками почти сравнял замок с землей, и заканчивая тем, что ты говоришь и делаешь. Ты так говорил на совете, будто ты… князь всех вампиров на Земле. Почему ты не дал мне пригласить Макса и Фрэнсис к нам? Они спасли наши жизни. Казнить Ноэля? Да что за бред? Он твой отец. Оступился, но мы можем иначе дать ему понять, что больше так делать не стоит.       Я видела, как напряглась его челюсть, и была готова готова услышать что-то плохое.       — Ты права, — он тряхнул головой, и уже совершенно нормальным голосом продолжил. — Пойдем. Тебе нужно поспать.