Сонный паралич

«Это все, как будто вы вышли с другой стороны страха и переступили ту черту, за которой, как думали, пропасть. Но вот вы и рискнули и поняли, что там ничего опасного нет. Это всего лишь ваша иллюзия, набор ощущений в теле, который вы неправильно истолковали.» И.Полькина

      Взгляд упал на стрелки наручных часов.       Половина одиннадцатого.       Поздно.       Парень устало вздохнул, прикрыв чуть покрасневшие глаза после изрядно потрепавшего его дня. Две работы еще не предел его возможностей, однако именно сегодня силы были на исходе, подобно последним песчинкам они утекали через тонкое стеклянное пространство песочных часов.       Дорога домой заняла меньше обычного, скорее всего потому что юноша уже начинал клевать носом, то и дело падая в дремоту, сидя на переднем сиденье, пропитанного насквозь табачным дымом, салона старенькой ауди. Таксист на удивление был молчалив. Обычно парню везло на них. То и дело попадались жуткие шутники, которым в пору выступать на стендапах или простые болтуны, чей язык без костей, как говорится. В эту ночную минуту пролетая по улицам частично засыпающего города, парень благодарил всевышние силы за то, что ему достался почти немой таксист, ибо настроения дискутировать не было, впрочем, как и жить. Расплатившись с молчуном, парень выскочил в прохладу ночи и затопал в сторону знакомого подъезда.       За входной дверью послышалось приглушенное мяуканье. Уголки губ парня дрогнули в усталой, но искренней улыбке. Дернув ручку на себя дверь поддалась и открылась, а навстречу из темноты тут же выскочил пушистый пятнистый кот, которого юноша подобрал с улицы еще совершенно крохой. Теперь же его любимец был статным, даже немного толстым котом, которому доставалась вся любовь и привязанность хозяина, который считал животное лучшим и самым верным другом.  — Привет Пончик, — тихо произнес хозяин, закрывая за собой входную дверь и садясь на корточки. — Я дома.       Запустив руки в мягкую теплую шерстку любимого питомца, парню удалось немного расслабиться, впервые за этот долгий утомительный день. Толстенький котяра голубыми раскосыми глазами громко урчал и терся о ноги хозяина, позволяя себя гладить.       Словно находясь в режиме автопилота юноша поочередно выполнил все обыденные действия, что делал вот уже на протяжении почти полутора года: насыпал корм коту, включил чайник, пошел в душ, после попил чай и лениво пролистал ленту новостей в социальных сетях.       «Ничего нового, впрочем, как и всегда» — с долей тоски подумал он и шаркая ногами по полу поплелся к кровати, чтобы заглушить желанным сном подступающую апатию, которая уже успела стать постоянным гостем в его квартире, особенно в полуночные часы.       В подобные промежутки времени, когда один день передает бразды правления следующему, как-то необычно накрывает с головой душными мыслями о «вечном». Подобные мысли всегда заходят в тупик, запутывая сознание в новый клубок размышлений.       Голова тяжело упала на подушку, а тело вытянулось, каждой напряженной мышцей наслаждаясь долгожданным моментом. Почти сразу сознание отступило от реальности, уступая дорогу уже хронической усталости, что так жадно пожирала организм днем, а ночью убаюкивала молодого человека под звуки гудения собственной головы. Напряжение тела сменилось расслабленной истомой, заставляя обмякнуть и отпустить пережитый день. Наступил крепкий сон.       Обычно в таком состоянии ничего не видно. Организм спит так же крепко, как и сознание, ответственное за яркие сновидения.       На часах было начало четвертого, когда непонятный шорох, не присущий ничему и никому в квартире заставил парня нехотя проснуться. Еще не раскрыв тяжелых век, что грузиками в пару кило давили вниз, слухом он уловил незнакомый звук, который окончательно заставил отогнать сонливость прочь. Лениво распахнув глаза парень провел взглядом по комнате, пытаясь найти кота, что возможно был причиной.       Любимца нигде по близости не было.       Стук.       Послышалось из коридора, куда уводила чуть приоткрытая межкомнатная дверь.       «Черт возьми, придется идти, а то этот засранец опять выкопает цветок» — выругался парень, что переживал за единственное растение в квартире, любезно оставленное его бывшей в напоминание былым дням.       Он хотел уже было подняться с кровати, как вдруг не смог ощутить ни одной мышцы в теле. Приводя сознание в работающий режим, парень был уверен, что не спит. Он попытался поднять руку, но опять ничего. Она не поддавалась. Ни один палец не сдвинулся с места. Все по-прежнему осталось лежать на кровати, будто окаменелое.       В сердце постепенно начала запираться липкая, подобно черной безвкусной смоле, паника. Третья попытка шевельнуть пальцем не привела к желаемому результату. Тело не хотело слушаться, словно оно и вовсе не принадлежало молодому человеку. Он судорожно бегал взглядом по комнате в поисках непонятно чего. Первая мысль приказала позвать кота, чтобы хотя бы он был рядом в столь жуткую минуту. Захотелось позвать с истерикой в голосе и мольбой одновременно. Губы не поддавались, ровным счетом, как и голос, что предательски застрял где-то в глубине горла смущенным маленьким комочком.       Именно сейчас парню стало невообразимо тревожно.       Паника нарастала с каждой секундой осознанности положения, в которое он угодил. Он четко ощутил, как дыхание участилось, он чувствовал, как от этого грудная клетка сменила спокойный темп и начала взлетать в резких порывах вверх. Необоснованная тревога заползла в душу, облизывая ее слизким шершавым языком и протягивая маленькие кривые ручки, дабы заключить в омерзительные объятия, подобно зыбучим пескам.       «Позвать на помощь, но как? Как?!» — бесновато думал парень, пытаясь прогнать незваную тревогу и рационально все обдумать.       Каждый раз, когда он пытался со всех сил крикнуть банальный и простой звук «а» и каждый раз не в силах этого сделать, его с новой волной накрывало терзающими ощущениями.       Вдруг взгляд парня застыл, заставляя теперь сознание попасть в стальные кандалы оцепенения. Там, куда он смотрел, а именно на вход в комнату, где дверь была приоткрыта и пространство двух помещений связывалось небольшим проходом, именно там из темноты на него смотрело «что-то». Шум в ушах, что доселе не был замечен, начал увеличивать амплитуду, полностью оглушая. Сердце уже в истерике билось о ребра, пытаясь каким-то чудотворным образом покинуть бренное парализованное тело, которое так и не поддавалось командам.       Два глаза приглушенного желтого цвета пристально глядели на парня не моргая и не отводя взгляда, в свою очередь парень смотрел также, но все четче ощущал паническую атаку, переходящую в максимальный уровень.       В голове бились мысли, судорожно сталкиваясь друг с другом, сбивая с ног и рассыпаясь на куски. Все чувства разом сжались пальцами в кулак, заставляя неметь от силы и боли действия, когда нечто сделало шаг в полутьму комнаты, в которой он никогда не видел подобного. Сердце пропустило удар.       Худые, почти даже иссохшие длинные ноги, а точнее кости, обтянутые жалким подобием серой кожи делали шаг за шагом.       Медленно.       Замирая, а после нескольких пар секунд продолжая.       «Кто это, черт подери?! Что вообще происходит? Это сон?!» — бились вопросы в голове у парня.       Последнюю мысль пришлось напрочь откинуть, ведь он чувствовал, видел и понимал. Он находился в своей родной комнате в квартире, где прожил почти уже пять лет, в квартире, где знал каждый уголок и каждую сломанную розетку.       Существо сделало шаг.       Между ним и парнем оставалось меньше метра. Вот-вот и он сможет увидеть лицо, что скрывается под слипшимися длинными черными, как самая непроглядная ночь, волосами. Они клоками свисают с головы, закрывая изрядную часть изуродованного лица и выпуская лишь полоумные дикие и пустые глаза, застывшие, подобно двум светилам. На выступающих оголенных ребрах кое-где была порвана кожа, выставляя на показ кости. Длинные и неправильные по физиологии руки мертвенно тащились за телом, отвратительными острыми когтями, больше похожими на длинные карманные кинжалы, касаясь пола. От их касания с паркетом слышался специфический скользящий звук. Ломанная неестественная походка, застывающая в несуразных позах на каждом шагу, заставляла кровь в жилах парня леденеть. Глаза уже были готовы вывалиться из орбит, когда существо замерло над ним, немного склоняясь.       Раз, два, три…       Парень вел счет секундам, крепко зажмурив глаза и пытаясь таким образом прогнать жуткое видение, которое казалось совершенно немыслимым, но до колкости реальным. Он всеми фибрами застывшего тела чувствовал присутствие незваного гостя.       Оно дышало прямо в лицо.       Хрипло. Сухо.       Оно делало долгий вдох, а затем такой же долгий и с ума сводящий выдох, способный сорвать крышу сознания к чертям.       Ожидание свое участи сводило парня с ума. Внутри тела он уже бился в нарастающей истерике в подчинении у страха. Да. Ему было страшно. Страшно на столько, что хотелось рвануть и бежать без оглядки, на столько, что хотелось забиться в самый дальний угол и закрыть голову руками, на столько, что он был готов пуститься в слезы, после которых опухают глаза, а голова беспощадно болит.       «Спасите, спасите меня» — безмолвно молил про себя он, тяжело и прерывисто дыша.

Безнадежность громкая и раскатая, подобная летней внезапной грозе билась в поджилках сознания. Четкое ощущение собственной беспомощности подкладывало новую охапку неподдельных омерзительных чувств в общий костер ужаса. Сейчас они собрались воедино в один смертельно ядовитый ароматный букет. Собрались и мучали каждую клеточку, наблюдая, как он прикован к кровати невидимыми путами и бьется внутри тела без единой возможности выйти. Они надменно глядели, хихикая в наслаждении за беззвучными воплями, наполненными одиночеством и первобытным страхом.       Глаза самовольно распахнулись, когда кожа на руке ощутила холодное, почти ледяное прикосновение острых когтей. В один миг внутри все оборвалось.       Оно смотрело на парня.       Он видел перед собой улыбку способную затмить своим сумасшествием любой оскал умалишенных. С острых полусгнивших зубов изредка капали липкие слюни с чавком разбиваясь о щеки парня. Желтые зрачки на бездонной темноте глазниц выжидающе глядели, будто наслаждаясь в ответ на замершие в испуге человеческие глаза. Когти дошли до плеча, а затем огромная рука легла свинцом на трепещущую грудь. Парень начал задыхаться от собственных чувств. Незримая, но до боли ощутимая паника вновь уволокла в свой омут. Лицо в паре сантиметров все еще скалилось в отвратительной гримасе.       «Это сон, это сон…» — судорожно кричал внутренний голос парня.       Существо хрипнуло и сильнее надавило на грудь, заставляя мысленно готовиться к перелому всех костей. Жуткое исполосонное сгнившее лицо, с которого клоками свисала кожа, глядело в упор, бездушно улыбаясь.  — Это не сон, — скрипучий голос отозвался в тишине комнаты, что гулом стучала в ушах парня.       Эти слова так явно были брошены в пространство, что он забыл, как дышать, замирая всем существом в исступлении. Отвратительные прикосновения мертвенно холодных костлявых рук стали ощущаться парнем по всему телу, будто у существа выросло из спины еще десяток конечностей. Они хватали, сжимали, царапали и тянули, пытаясь расчленить тело.       Страх возрос до агонии ужаса, и парень уже перестал различать реальность, теряясь в собственных ощущениях, захлебываясь в панической атаке, отдаваясь на растерзание чувств.       Существо все твердило:  — Я — это ты, а ты — это я. Я — это ты, ты — это я.       С каждым проговоренным словом его жуткий голос становился громче, разрывая перепонки наравне с ожесточенным звоном. Лежа неподвижно, будто тело было уже похоронено, а разум и душу еще мучали, не давая и возможности вырваться из живого склепа крови и плоти, он пытался кричать, пытался задействовать хоть одну мышцу неподвижной груды костей, чтобы закончить этот кошмар, а оно все твердило, переходя на крик:  — Я, я, я…       Головокружение, вызванное нелепым страхом, стелило пелену перед глазами. Сознание начало меркнуть, подобно звездам на небосклоне в момент приходящей зари. В голове у него мелькнула мысль: «Я так и умру?».       Вдруг все что бурлило внутри, беснуясь в чертовских агониях, начало молниеносно примыкать друг к другу, создавая черную бесформенную дыру, разрастаясь, как шар, наполняемый воздухом.       Момент.       И все взорвалось.       Оглушительно громко со звоном и свистом, а в тишину вылетело слово «Нет», наполненное желанием жить.       Только сейчас парень понял, что сидит и смотрит на собственные руки, которые исходятся в бешеной дрожи, как у заядлого алкоголика. Тело обливается холодным потом, а с глаз текут горячие слезы, выпуская наружу дьявольские ощущения, душившие в плотной петле минуту назад. Судорожно оглядываясь он осознал, что может двигаться, может говорить. Он снова живой и владеет своим телом. Не веря подобному, он то сжимал, то разжимал кулаки, завороженно наблюдая. Комната вновь пустовала, кроме него ничего и никого не было. Ни живого, ни мертвого. Хриплый всхлип оборвался в тишине, и парень обхватил голову руками, навзрыд захлебываясь в чувствах.       Кровать чуть прогнулась под аккуратной поступью мягких лап. Ласковое теплое прикосновение, а затем монотонное и успокаивающее мурчание раздалось сбоку. Любимый кот терся головой о лихорадочно трясущиеся руки, говоря о том, что все хорошо.  — Ты, прав. Все хорошо… теперь все хорошо, — произнёс хозяин срывающимся еле слышимым голосом, вербально понимая любимца и притягивая к себе.