Лучше всего

Таблетка горчит во рту, исходит чем-то имбирно-приторным, от чего в саднящем горле, кажется, першит ещё сильнее. Джейс перегоняет эту коррегированную смесь вкусов туда-сюда, цокает языком и постукивает пальцами по парапету. Ветер треплет ей волосы, собранные в небрежный пучок и не защищённые шлемом, что вот, совсем рядом, смотрит своими белыми глазами-линзами. Осуждающе? Насмешливо? Джейс в душе не чает, что там видят те обмудки, которые в следующие секунды отправляются в тот самый позорный угол посмертия, где мальчики и девочки вели себя плохо. Наверное, после возвращения её ум тронулся, раскачался на шарнирах, пропитавшись водами Ям Лазаря и безумием Джокера, раз такие мысли то и дело выкатываются бильярдными шарами в черепной коробке. Голос главного дегенерата всея планеты будет звучать в её голове до следующей смерти. Если (не) повезёт, Конор опять на другом конце света натворит делов и Джейс отправят дальше копить грехи на индивидуальный котёл у Тригона. «Как больнее? По руке? Или по ноге?» Джейс дёргает головой до щелчка в позвонках. Годы меняют друг друга, наматываясь днями и их собственными гниющими мыслями на колесо, а память не хочет меркнуть. В ином случае, была бы она сейчас на очень проклятой крыше, в обнимку с эм-восемьдесят два в ожидании очередного большого босса, что слишком уж зарвался в своей власти? Едва ли. В конце концов, теперь хорошо у Джейс получается не так много вещей. И послушание да следование моральным кодексам чьих-то острых ушей явно в этот список не входит. — Ты слишком строга к себе, сойка. Отпусти внутреннюю пружину, — сказал однажды Рой, когда... когда Рой ещё был, трещал без умолку ей в ухо, скидывал смс-ки в самый неподходящий момент, лез под руки и вытаскивал из всех задниц мира, а потом сам же в них и попадал. А Джейс думает, что среди всех своих умений, она точно может выделить отличный прицел, крепкий удар и способность терять напарников. Это кое-кого напоминает, и она шипит на саму себя, укладываясь на крышу и любовно оглаживая винтовку. Строга или нет, слажать она успеет всегда. Но не сегодня.