Косички цвета апельсиновой жвачки

      — Та самая нянька?       — Та самая рыжая выскочка?       Дженни с насмешкой смотрит на Элизабет, стоящую на пороге. Она впускает женщину в комнату и наблюдает за тем, как та без всякого энтузиазма швыряет сумку с вещами на свободную кровать. Дженни закрывает дверь комнаты и пристально окидывает взглядом свою новоиспечённую соседку.       — Носишь розовое?       — Не твоего ума дело. Я прямиком с работы, — лениво отвечает Элизабет и стягивает с себя розовую кофту, оставшись в чёрной футболке с рваными рукавами.       — И как ты смогла сюда поступить? — Дженни решает начать закидывать вопросами женщину, вспомнив, с каким презрением — и завистью — она наблюдала за её распущенным образом жизни, пока училась в одной из самых престижных школ страны. — Ведь тебя турнули из моей школы. Что ты вообще забыла в таком дорогом колледже?       Элизабет поворачивается к ней лицом и вопросительно вскидывает бровь:       — А часто ты, всезнайка, так активно разговариваешь с такими, как я?       — А часто ты, Элизабет, отвечаешь вопросом на вопрос?       — Так, крашеный рыжик, смотри: ты меня не трогаешь, я тебя не трогаю. Усекла? — Элизабет подходит на шаг ближе, серьёзно смотря на собеседницу сверху вниз. — И да. Я Зи, если ты забыла.       Дженни кратко кивает и чему-то усмехается одним лишь взглядом.       — Если тебе так сложно это определить, то я тебя поправлю: это мой натуральный цвет волос, — девушка с гордостью задирает нос, тряхнув головой, отчего её ярко-рыжие косички за спиной взмывают в воздух.       Элизабет тянется к карману джинс:       — Ага, как же. У меня жвачка цветом с твои волосы. Я хоть и не учёный там какой-то, но по одному виду могу сказать, что химии тут дофига и больше.       Дженни молча протягивает руку вперёд, повернув её ладонью вверх. Элизабет, безразлично пожав плечами, достаёт две пластины апельсиновой жвачки и делает вид, что собирается поделиться ими с Дженни, но внезапно кладёт их себе в рот и отворачивается, начав распаковывать вещи. Дженни мысленно обещает себе, что во что бы то ни стало добьётся того, чтобы в следующий раз Элизабет поделилась с ней.