Основы завоевания

Всем в Готэе было известно, что Абарай Ренджи крайне целеустремлённый молодой человек. Высокий, загорелый, с дикой вязью тигриных полосок - татуировок, и длинной гривой алых волос, парень выглядел внушающе уже при поступлении в академию шинигами. Поставив перед собой цель, парень пёр до неё, как бык на красную тряпку, обязательно впоследствии настигая. О главной же цели Ренджи знали лишь единицы. И то, понимали они её вряд ли так же, как сам установщик, но это и к лучшему. Ведь «стать сильнее Кучики Бьякуи» это только малая доля, необходимая для осуществления его мечты. Все, кто знали основу, думали, что это ради Рукии. Той маленькой, но очень бойкой девчонки - оборванки, что стала самым родным существом еще с далёкой поры их голодного детства. Чтобы друзья вновь могли разговаривать на равных. Чушь! Они никогда не прекращали общения. В тайне ото всех, встречаясь ночью, не часто, — раз в неделю, две. Выпивали, обсуждали последние новости и дела друг друга. План Ренджи… а расходясь по утру, спектакль продолжался, каждый играл свою роль. Те, кто думают, что руконгайцы тупой сброд без мозгов, просто зажравшиеся кретины. Ведь, кто имел несчастье переродиться в трущобах и выбрался в Готэй, чаще всего, легко адаптируются к любой ситуации. Они чувствуют обстановку и выбирают самую наилучшую линию поведения в ней. Так и Ренджи, когда-то давным - давно, вбежав в зал академии и осознав, кто стоит рядом с его лучшей подругой, мгновенно понял, что их жизнь теперь очень и очень усложнится. А в разум руконгайца запал мужчина, чьи длинные, гладкие, цвета воронова крыла волосы ниспадали на плечи, аккуратно скрепленные кенсейканом. Благородный. Причём не просто аристократ, представитель одного из четырёх великих домов. Но, Господи, как хорош! Тогда, он успел передать Рукии клочок бумаги с адресом казарм и номером отряда, куда его зачислили как шинигами, девушка поняла его без слов, спрятала драгоценную бумажку и ушла в новую жизнь. А черноволосый красавец уже успел укрепиться в впечатлительной мальчишеской душе. *** После этого, началась череда их тайных встреч. — Какие же всё-таки идиоты те, кто думают, что резко изменившимся социальным статусом можно разрушить нашу дружбу! — Возмущалась как-то Рукия, махнув рукой так, что чуть не разлила саке. Рен был с ней согласен. Бред. Но Сэйрэйтей это не Руконгай, тут, похоже, всем до всех есть дело, поэтому они и скрывались. Никогда неизвестно от кого прилетит нож в спину. И так будет продолжаться, пока они не смогут сесть вместе, никем не осуждаемые. Что немаловажно, в день обретения Абараем проблемы на задницу в лице «благородной» Рукии, появилась и ещё одна. Черноволосый аристократ, тот самый, что пришёл тогда за ней в академию. Засел так прочно в голове и никак, блядь, не мог соблаговолить и покинуть мысли несчастного Руконгайца! Молодой мужчина, позже известный как Кучики Бьякуя, брат Рукии, приходил к Ренджи во снах. Поначалу обрывками, неясными сюжетами. Позже, с более чем ясными. Далёкими от понятия цензура. Промучившись ещё около десятка лет и поняв, что проблема никуда не денется, парень обратился к подруге за помощью. — Ну, если сказать «я удивлена» — то этого всё равно будет маловато. Даже то, что объект твоего желания мужчина, в целом, и мой брат, в частности, не шокируют так, как то, что ты его не забыл с первой и единственной, блин, встречи! — Он ещё один раз на построение приходил… — Почему ты мне раньше не сказал? — по тону Рукии можно было понять, что девушка немного обижена, хоть и пытается это скрыть. Стало немного неловко. — Думал само пройдёт, — в ответ послышался саркастический хмык. - И насколько ты серьёзен по отношению к нему? - Скосила подруга настороженный взгляд. - Жизнь свою готов положить, лишь бы он моим был. - Не мешкая отозвался тот. — Есть у меня одна мысль, — подумав, выдала девушка, — можно было бы всё устроить, но на это уйдёт до жути много времени… — К этому нам не привыкать, — отозвался красноволосый. Подруга согласно кивнула. — Для начала, надо тебе свалить из пятого, никакого карьерного роста нет, да и капитан у вас какой-то мутный. Покажи свою силу и характер, не скрывай их, пусть сбагрят тебя в любой другой отряд. Надо чтобы тебя как можно скорее повысили. — Согласен, — нахмурился Ренджи, — но не слишком ли подозрительно будет, если я начну быстро подниматься? Ведь я сейчас почти ничем от остальных не отличаюсь. Да и перевод надо, что был логичен и обоснован, как вариант из-за дисциплины. — Отлично! Значит в одиннадцатый? — рассмеялась черноволосая, представляя контингент упомянутого отряда и то, как её дорогой друг придётся там ко двору. — А то! По-моему, там я буду как дома. — Похоже на то… Теперь о более сложном. Брат. — В любви я точно не побегу признаваться, — отрезал парень, внутренне содрогаясь. Не хватало ему уподобиться его фан-клубу. — Никто и не предлагает, — усмехнулась подруга, — у нии-сама прескверный характер. — Наслышан. — Но вот шантаж… - протянула она, повергнув офицера в короткий ступор. — А других-то вариантов нет? — Предлагай. — У меня нет, — грустно. — У меня тоже, — ухмылка. — Это же всё-таки твой брат, — протягивает Ренджи наигранно - осуждающе. — Мне кажется, вы бы отлично смотрелись вместе, — весело парирует Рукия. — Всегда знал, что ты из этих. — Я никогда и не скрывала! И тихую Сейрейтейскую ночь подрывает смех двух друзей - заговорщиков. *** По истечении недели, Ренджи перевели в одиннадцатую дивизию, у Айзена-тайчо оказались не такие уж и крепкие нервы. Парень не мог нарадоваться своей удаче! Ведь в этом отряде было куда больше сильных бойцов, да и по духу они были намного ближе, своими «в доску» так сказать. Легенду свою Абарай тщательно поддерживал, но, увы, везение не может быть вечным. И всё из-за того, что в отличие от других, дисциплинированных отрядов, одиннадцатый по ночам не спал. Именно поэтому, однажды их с Рукией за совместными посиделками спалили Иккаку с Юмичикой. Долго допрашивали, что за хрень изображена на рисунках Рукии и почему они так серьёзно над ними сидят. Пришлось выложить, всё как есть, в одиннадцатом отряде умеют убеждать. После того, как все карты были раскрыты, к друзьям присоединились два помощника. Третий и пятый офицеры прониклись ситуацией. Только сначала поржали. Гады. Таким образом, план действий для Ренджи был набросан совместными мозговыми усилиями, и всё, что оставалось самому Абараю, это превратить его в действие. План, если подумать, был одновременно гениально простым и невъебенно сложным. Включал он в себя пять пунктов которые займут, наверное, полжизни Ренджи наперёд: Первый — стать лейтенантом Кучики Бьякуи. Второй — скомпрометировать Кучики Бьякую. Третий — шантажировать Кучики Бьякую. Четвёртый - не быть убитым Кучики Бьякуей. И наконец, пятый — получить желаемое. К удивлению и счастью Абарая Ренджи, похоже сама матушка - судьба помогала ему идти к своей цели, так как совсем скоро он получил извещение о переводе его на должность лейтенанта шестого отряда. Рукия потирала ладошки хитро улыбаясь, — дальше дело за тобой. *** Капитан Кучики же, ни о каких планах на будущее своего нового лейтенанта не знал, и слава Ками. Сейчас, сидя в своём поместье на энгаве, князь мысленно анализировал события всей прошедшей недели, начиная с понедельника. А именно, с первого появления Абарая Ренджи в их, отныне общем, кабинете. Типичный выкидыш одиннадцатого отряда. Они там все такие…своеобразные. К диковатому виду своего нового подчинённого аристократ привык быстро. После первой минуты, он уже не смог бы представить того без резких линий татуировок или с другим цветом волос. В общем Абарай смотрелся удивительно гармонично. Либо у Бьякуи что-то со вкусом, впрочем, в клане ему об этом намекали… Неважно. Что смущало князя, так это промелькнувшая, недостойная его положения, мысль, что ему было бы интересно узнать, насколько далеко под форму заходит сей рисунок его фукутайчо? Инструктаж как-то сам собой тогда перетёк из короткого в длинный. Кучики планировал разъяснение подробностей скинуть на третьего офицера, а самому объяснить Абараю лишь самое основное, но так и не понял, в какой момент увлёкся. Парень схватывал информацию на лету и задавал вопросы лишь по делу, уточнял детали, а в какой-то момент даже чуть не поставил нового капитана в тупик. Задал вопрос по какой-то заковыристой бюрократии, что даже Бьякуя на минуту замедлил с ответом, вспоминая нюансы. В общем и целом Кучики кадром остался более чем доволен. Парень был смышлёным, что удивляло. Не то чтобы он сгребал всех под одну гребёнку, но небольшой стереотип о недалёкости ребят Кенпачи, чего греха таить, имел. Последующие дни показали, что в отряде парня приняли радушно, с документацией тот тоже справляется успешно. Навыков не хватает, но это уже придёт с опытом. И всё бы хорошо, но позже начали происходить не радующие капитана вещи, а именно: новый лейтенант на постоянной основе нарушал его личное пространство, на тренировках с отрядом частенько снимал верх шихакушо оставаясь лишь в хакама, что влекло плохой пример, но уставом не запрещалось. Так же красноволосый во время перерывов постоянно задавал личные вопросы о его — Бьякуи жизни, что тоже особо благосклонно главой клана принято не было. Приходилось регулярно осаждать Абарая, ставя на место резкими репликами и взглядами. Тот одёргивал себя, извинялся, но стоило капитану успокоиться, как всё начиналось вновь. Кучики понимал, что возможно себя просто накручивает. Абарай новый человек, им ещё надо притереться друг к другу. К тому же, нельзя забывать о том, что парень из Руконгая и одиннадцатого отряда, у него нет того воспитания что имеет Бьякуя, просто неоткуда ему взяться. И даже учитывая эти факты, молодой человек гораздо более воспитан, чем можно от него ожидать. Плевать, что тот нарушает, со временем Бьякуя его отучит. Со временем всё придёт. Но, увы, со временем пришёл только один сплошной пиздец. За какой-то год пронеслась огромная череда событий. За какой-то год, мир к которому так привык Бьякуя, рухнул и выстроился вновь. Кучики заново обрёл сестру, научился доверять своему лейтенанту и теперь пытался привыкнуть к мысли, что у него появились по настоящему дорогие люди. Для того, кто почти всю свою сознательную жизнь провёл в подчеркнутом высокомерном холоде к окружающим и боли от утрат, открываться было по-настоящему тяжело. Но Бьякуя старался. *** Рейд под командованием руководства шестого отряда выдался долгим и ужасно утомительным. Остатки бывших приспешников Айзена ещё успевали наделать шороха, появляясь из гаргант то тут, то там. Возвращались шинигами злющие, голодные, а к третьему району рукона ещё и ливень хлынул. Добравшись до бараков, тайчо милостиво отпустил офицеров по казармам, а сам отправился в офудо, по пути прихватив только и мечтавшего об этом Ренджи. После, завернувшись в лёгкие юката, они наслаждались поздним ужином. Еда хорошо шла под негромкий разговор и крепкое саке. После службы можно, домой сегодня Кучики не собирался. Здания офиса были оборудованы специальными комнатами отдыха, на тот случай если кому-то из руководства взбредёт в голову работать сверхурочно. Капитан оставался часто. Бьякуя чувствовал приятный жар, распространяющийся по телу и приносящий удовлетворение и расслабленность. Ренджи что-то весело рассказывал про курьезный случай, который с ним случился в недавней командировке на грунт. В голове начинал плыть лёгкий туман, и концентрироваться на диалоге становилось уже сложнее. — И вы представляете, я этому заморышу из четвёртого кричу, — доставай меч, будем отбиваться! — а он мне с ужасом в ответ, — я его в сообществе душ оставил, думал не пригодиться! Но у меня есть шприц! — Дак, вы представляете, тайчо, один из пустых до того над нами доржал, что ушёл на перерождение своими силами! — Я и не знал, что так бывает, — тихо рассмеялся Бьякуя, пряча губы за пиалой. Над Сэйрэйтэем взошла полная луна, заливая всё своим холодным светом. — Ой! Тайчо! Я ж совсем забыл, подождите минуточку, пожалуйста! — внезапно всполошился Абарай. Хлопнул себя ладонью по лбу, подскочил и убежал. Бьякуя лишь мысленно пожал плечами, он никуда не торопился. Общество лейтенанта ему приятно, да и к тому же, Ренджи всегда умел заинтриговать. Вот только…странный жар в теле только усиливался, оседая в паху томительной тяжестью. Не может быть!.. — промелькнула в голове полумысль, - и всё же, такая реакция тела не может быль естественного происхождения, я не настолько размяк, чтоб перестать себя в этом контролировать! Значит — опоили. Но кто? Когда? И зачем? Кучики сжал зубы — не дождутся. Он не ударит в грязь лицом и ни за что не запятнает свою гордость! Тут в кабинет вернулся Абарай с небольшой коробкой в руках. Слегка запыхавшийся, но довольный. — Я просто вспомнил, что Мацумото угостила меня печеньем с грунта, — оправдывался тот за свой внезапный побег, — вот, попробуйте тайчо, тут с разными начинками есть, — Ренджи весело раскладывал перед ним печенюшки, рассказывая, где с какой начинкой. А дайме с волнением понимал, что его самочувствие довольно быстро ухудшается. Нельзя было тянуть, стоило как можно скорее уйти к себе, но смотря на улыбающегося ему Ренджи, было жаль расстраивать его вот так резко уходя, ведь тот для него старался, вон, печеньки принёс. Взяв наугад рассыпчатое Генсейское лакомство и откусив кусочек, Бьякуя украдкой наблюдал за реакцией фукутайчо. Тот старался не показывать волнения, но как только он, наконец, откусил угощение, как расцвёл. — Ну как тайчо? — Вкусно Ренджи, — ему попался печенек с васаби, с детства любил острое. У Ренджи, кажется, даже глаза засияли. Ещё минут пятнадцать неспешной беседы приправленной тщательным самоконтролем и Бьякуя отправился к себе в покои, не забыв при этом и Абараю наказать, не засиживаться. Ренджи смотрел в спину удаляющемуся Кучики с довольной улыбкой — та штука что дала ему Йоруичи сперев у Киске, подействовала. Это было заметно, хоть тайчо и пытался себя ничем не выдать. Отлично. Осталось ещё немного подождать, чтоб эффект усилился и самому подготовиться… *** Оказавшись в своей комнате, Бьякуя перевёл дух. Абарай ничего не заметил, в этом он был уверен. Ренджи никогда нельзя было обвинить в излишней наблюдательности. Что более важно, кто вообще посмел так гнусно подшутить над главой клана Кучики? Лейтенант отпадал сразу — тот уже давно доказал свою преданность и добился расположения к себе дайме. Может кто-то из отряда? Опять же, кто? Или вообще напиток предназначался его лейтенанту? Такое тоже вполне возможно. Но чай готовил сам Ренджи… может отлучился куда-нибудь в процессе или кружка была смазана с самого начала? Продолжая рассуждать, Кучики раскатал футон и лёг под одеяло. Посему выходило, что единственным подозреваемым оставался Абарай. Но тут же давала сбой логика, ведь подчинённый был проверен временем, да и Бьякуя сам отчаянно не желал верить в такой исход. Тело горело изнутри, а волны желания продолжали накатывать. Нет! Кучики не сдастся, перетерпит напасть и не опустится до банальной дрочки! Бьякуя перевернулся на бок и сжал зубы. Ночь обещала быть долгой и мучительной. Шли минуты, дрянь в организме только усиливала своё действие, не желая идти на убыль, дышать становилось тяжело, а внизу уже начинало болеть. Раздался осторожный стук в дверь, капитан от неожиданности дёрнулся, тут же кляня себя за такую реакцию. Кого нелёгкая… Ренджи. Забыл сказать, может что? Или что-то срочное? — Что случилось, Ренджи? — не вставая. — Тайчо, тут это…я хотел…можно войти? — отозвался тот, как всегда красноречиво. Мужчина вздохнул, вставая. Вообще, его лейтенант был бойким парнем и довольно резким на словцо. Подробно раздать указания подчинённым, а в некоторых случаях и доходчиво послать по интересным адресам тот умел. И что довольно забавно, такая грубость завораживала Бьякую. Видимо, наследника клана когда-то недовоспитали. Так или иначе, тем, способных смутить или заставить мямлить фукутайчо было довольно мало. Мысленно спроецировав в голове образ переминающегося с ноги на ногу подчинённого, князь отодвинул створку фусума. И замер в удивлении. Абарай вальяжно опирался одной рукой о край створки, а вторую держал на бедре, тем самым занимая собой большую часть дверного проёма и почти нависая над своим капитаном. — Я подумал, что прождал достаточно и вы уже готовы, тайчо, — оповестил тот, как-то странно ухмыльнувшись. Кучики нахмурился, что-то было не так. В голову закрались подозрения, ещё пока не формируясь в окончательную мысль. — Что ты себе позволяешь, Ренджи? И о чём ты говоришь? К чему готов? Лейтенант шагнул в комнату, закрывая за собой дверь, — ну как же, — протянул он, наклоняясь к самому уху опешившего дайме, — к нашей с вами жаркой ночи, капитан, — прошептал, давая целую секунду тому, переварить сказанное. — Это ты… - тайчо не успевает ни договорить обличительную мысль, ни предпринять что-либо, Абарай хватает его руки и заводя за спину громко произносит, — бакудо девять — хорин! Оранжево - жёлтый луч надёжно оплетает обманчиво хрупкие запястья капитана, не давая даже дёрнуться. — Какого чёрта вы творите Абарай-фукутайчо? По темнице соскучились?! — Бьякуя выпустил реяцу, чтобы высвободить руки. Только ничего не вышло. Даже низкоуровневое заклинание в руках сильного шинигами было грозным оружием. Зам вложил изрядный поток силы в это бакудо. А Ренджи, притом, зря времени не терял. Отнял свои руки от капитанских запястий и переместил на спину, с силой прижав Кучики к своему телу. Колено нахала протиснулось между ног капитана, надавливая на возбуждённую плоть и заставляя того судорожно втянуть воздух сквозь стиснутые зубы. — Вы так прекрасны в гневе, тайчо…- протянул лейтенант куда-то в шею своего пленника, — не так уж и часто мне приходится видеть ваши открытые эмоции. Это огорчает, — пожаловался тот, продолжая немного потираться ногой о член капитана. — Отпусти! — Глаза Кучики сузились в холодной ненависти, — как ты посмел предать моё доверие?! Лейтенант пропустил вещания мимо ушей. Оттеснил сопротивляющееся начальство к разворошённому футону, уложил, придавливая ноги, пытающегося пнуть его тайчо, своими коленями и распахнул на груди того юкату. — Зачем ты это делаешь? Хоть понимаешь, что тебе за это будет? — никак не успокаивался аристократ, пытаясь воззвать к разуму съехавшего заместителя. Ну не может быть, что Ренджи, его Ренджи, мог такое творить! Парень вдруг замер, приподнялся и взглянул на капитана под собой серьёзным и одновременно нежным взглядом, как на малое дитя. Затем подался вниз, оказываясь лицом к лицу с ним. — Бьякуя, — капитан замер, перестав трепыхаться, и расширенными глазами смотря на своего пленителя. — Я не хочу причинить тебе вред, — продолжил тот, — лишь хочу, чтоб ты стал моим, душой и телом, — огорошил Абарай и прибавил, добивая, — и собираюсь добиться этого любыми средствами! — Ты не в себе, — не выдавая охватившего сознание ужаса, выдавил Бьякуя. Наглец лишь усмехнулся, — даже если это так, важно лишь то, что совсем скоро я окажусь в тебе, мой тайчо. Тот крупно вздрогнул, распахнув свои невозможные глаза, — псих… Одна рука нахала проникла под фундоши и заскользила по возбужденной плоти, вторая же, нагло сжала ягодицу и принялась неистово мять, заставляя волны стыда расходиться по благородному телу, которое отродясь не знало таких бесстыдных ласк. Никто не смел нарушать личное пространство Кучики. Никто не смел… Горячие губы скользнули к уху и прикусили мочку, язык обвёл контур и проник вовнутрь обласкав. Кучики зажмурился, отворачивая голову в попытке спастись хотя бы от этого. Отравленное наркотиком тело требовало уступить красному демону, не сопротивляться и получать щедро даримое удовольствие. Разум же, был категорически против. Абарай же, не расстроившись, что Кучики воротит голову, перешёл дорожкой поцелуев на шею, оттуда к соскам, играясь с ними в своё удовольствие. Тело капитана под ним крупно вздрагивало, но столь желанных стонов не издавало. Тишину комнаты заполнили неприличные хлюпающие звуки и шумное дыхание. — Ты весь течёшь, мой развратный тайчо, — раздался хриплый шёпот над ухом. Бьякуя крупно вздрогнул, этот гад ещё и комментирует. — Скотина. Так стыдно. Он видит, он сотворил это с ним! Как, как, чёрт возьми, такое вообще могло произойти?! Руки ныли, путы на них не ослабевали ни на йоту, сколько бы реяцу он не вкладывал. Кончить от руки этого поганца мешала гордость, дикий стыд и слишком медленный темп этой самой руки. А Абарай словно прочитал его мысли, — а давайте-ка, тайчо, мы лишим тебя возможности говорить, — проворковал он в самые губы. Ренджи убрал руку с капитанской задницы и опёрся на локоть у головы того, вторая же рука на члене задвигалась быстрее, размазывая выступающую смазку. Капитан залился в немом крике, распахивая невидящие глаза и поднимаясь на лопатки в попытке извернуться. Оргазм накатывал волнами, накрывая сознание. Руконгаец воспользовался так удачно открывшимся капитаном и накрыл его рот поцелуем. Неприлично мокрый, похабный, французский поцелуй иррационально будил в теле новое желание. Ещё не отошедший Бьякуя вяло сопротивлялся, пытался отвернуть голову или хотя бы сомкнуть зубы, но терпел в этом фиаско. Лейтенант зарылся рукой в его волосы, фиксируя поворот и наклон головы дайме. Прикусил его губы, намекая, что лучше подчиниться. Наглый язык орудовал во рту, исследуя нёбо и зубы, играя с чужим языком, и совершенно неприемлемо двигался, как будто бы имитируя половой акт. На сознание Кучики вновь накатывает пелена, глаза затуманиваются, дыхания не хватает. Капитан был в панике, тут дело не только в наркотике! Кто бы мог подумать, что его лейтенант окажется настолько опытен в постели?! А неискушённому в таких делах Бьякуе с его пятидесятилетним воздержанием не много было и надо! Попал, как же он попал! Что-то говорить фукутайчо бесполезно, тот явно понимает, на что идёт, и похоже, подготовился. Помощи ждать неоткуда, да и слава Ками, его гордость бы не вынесла такого удара. Вырваться у него не выходит. Выход — как бы унизительно для него это не было — терпеть. Ужасно. Тело предало своего хозяина, отзываясь крупной дрожью и мурашками на любое прикосновение Абарая, чему тот несказанно радовался, — продолжим, тайчо… Мужчина скинул верхнее и нижнее косоде, открывая Кучики обзор на великолепное тело с росчерком татуировок. Обмакнул пальцы в ещё не остывшее семя капитана и приставил два к входу, начиная понемногу проталкивать внутрь разгорячённого тела. Кучики лишь почувствовав первое прикосновение, сразу заметался под ним с новыми силами пытаясь вырваться или хотя бы отстраниться. — Не смей, сволочь! — Э не, тайчо, так не честно, вы своё удовольствие получили, а я нет. Нехорошо получается, — посмеялся парень, удобнее перехватывая капитанские ноги и фиксируя одну у себя подмышкой, а вторую придавливая коленом, — вы прекрасны, капитан. Злые фиалковые глаза воззрились на предателя, обещая вечные муки за всё то, что тот осмелился совершить. — Господи, какой же вы тугой! И это несмотря на оргазм… - восхитился Ренджи, наслаждаясь видом того, как его пальцы появляются и исчезают в напряжённом теле, — вы девственник, не так ли? — Кучики в бесконтрольной ненависти дернул ногой, в попытке врезать наглецу, но хватка у того была бульдожья. — Похоже, что да, — удовлетворённо покивал сам себе тот, добавляя третий палец, — вам лучше расслабиться, капитан. Себе же хуже делаете, когда зажимаетесь. — Хочешь… чтоб я сам помог… совершить тебе задуманное? — процедил Бьякуя. — В идеале. - Согласился наглец, — я так счастлив, что буду вашим первым мужчиной. — Только попробуй, тварь, — сквозь стиснутые зубы прошипел князь, пытаясь абстрагироваться от странного ощущения внизу. Кучики действительно никогда не прибегал к мужеложству. В юности, думал не о том, позже — жена, а потом боль её утраты. Тянущее ощущение пальцев в себе капитан стоически игнорировал дыша через раз и стараясь не замечать лёгкую боль и продолжая пилить скотину - Абарая взглядом. Но вот волны наступающего наслаждения, начавшие как-то разом приходить с изменившимся положением пальцев внутри, не замечать он уже не мог. Только-только опавший член вновь начал напрягаться, поднимаясь под довольный хмык лейтенанта. Кучики хотелось провалиться сквозь землю. Хуже уже быть не может. Оказалось — может. По комнате раздался тихий шорох открываемых фусума. Кучики в панике метнул взгляд на вошедшего, и замер, не зная как реагировать. Лишь с губ сорвалось молебное — Рукия! Лейтенант вообще никак не отреагировал на происходящее, шинигами тоже на секунду замерла, прижимая к груди какой-то предмет, потом метнулась к брату. — Ни-сама! Вы в порядке?! Этот идиот сделал вам больно? Маленькие ладошки принялись стирать испарину с его лица, лба, щёк, лёгкие поцелуи накрыли веки. «Что она творит?!» — металось в голове Бьякуи. — Ты блин, долго, Руки.- тяжёлый с хрипотцой голос Ренджи прервал монолог Кучики-младшей, — Я уже на пределе. Принесла? — Тот не отрывался от своего дела и даже не глянул на девушку, продолжая разрабатывать узкий вход. Рукия тут же оторвалась от опешившего брата, вскочила на ноги и начала дубасить красноволосого по голове. — Я долго?! Охренел, бабуин?! Я была на грунте, когда ты мне сообщение послал, скотина! Неслась на всех парах, а ты, вот так встречаешь?! — И уже спокойнее, — Принесла, конечно, надеюсь, заряда хватит. «Что происходит?!» — Кучики вновь попытался лягнуть фукутайчо, но тот не терял бдительность и за своей жертвой следил. Абарай, после первых же ударов, принялся оправдываться, — Прости! Правда, я не специально! Это был идеальный момент и вот… ну, сама видишь… Чёрт, он так сексуален, еле сдерживаюсь! Рукия разом успокоилась, наблюдая за действиями друга, пробурчала, — еле сдерживается он… подготовь брата как следует, растяпа, а то я тебя не прощу, если сделаешь ему больно! — Чёрт, да знаю я! — отозвался тот, тщательно разводя и сгибая пальцы в уже податливом и готовом его принять теле, — вы там как, капитан? — Вы… за одно… - стараясь, чтоб голос не выдал то горькое разочарование, что плескалось ядовитой смесью внутри и разъедало всё то — светлое и тёплое, что связывало его с лейтенантом и сестрой, проговорил Бьякуя. Нереальное чувство фантомной боли в груди отодвинуло на задний план физические ощущения. Рукия вернулась обратно к брату. Села рядом на колени, — конечно, мы за одно, господин брат мой, так всегда было, — говорила она, поглаживая напрягшийся пресс и грудь брюнета, — такие твёрдые… да и как иначе, ни-сама? Мы с Ренджи всю жизнь были вместе, мы тоже как брат и сестра! И конечно мы хотим, чтобы вы, ни-сама, тоже были счастливы, — та хитро подмигнула другу, — с Ренджи! — Этому не бывать! — выдавил из себя Кучики. — Посмотрим, тайчо, — ответил Абарай. Рукия хмыкнув, потянулась к предмету, который принесла с собой. Это была небольшая камера из Генсея. — Пользоваться-то хоть умеешь? — подстебнул её Ренджи. — Обижаешь, волосатик. Конечно умею, — отозвалась та включая запись, потом достала из отворот косоде небольшой флакончик и кинула другу, — а это тебе. Тот поймал упаковку и прочитал название, — смазка с ароматом клубники. Как будто и Куросаки свою руку приложил… — Так и есть, он бегал в магазин, пока я к Урахаре за камерой. — Как мило, ну что ж, приступим, — Ренджи одной рукой распустил узел хакама и фундоши, доставая свой уже давно возбуждённый член и нанося на него смазку, — надеюсь, вы готовы тайчо. — Я убью тебя за это Абарай, — не остался в долгу Кучики, с ужасом осознавая происходящее. Рукия переместилась с камерой назад, как только отсняла все ракурсы с боков, у Ренджи из-за спины и сверху, восхищённо вздыхая, всё-таки её ни-сама прекрасен! Аккуратно присела сбоку и кивнула Ренджи. Лейтенант скользнул одной рукой ему под бёдра, легко, словно Кучики ничего не весил, приподнимая его над футоном, а второй направляя себя в жаркое нутро своего тайчо. Надавил, протискивая сквозь узкие стеночки головку, и медленно дальше, задыхаясь от невообразимо приятного и мучительного давления. Ренджи с силой зажмурился весь погружаясь в эти прекрасные ощущения и силясь не сорваться и не начать вбиваться в распростёртое под ним тело. Самое, чёрт возьми, недоступное и сексуальное тело во всём Готэе-13! В его руках. О, да. Это, несомненно, именно те мысли, которые должны помочь успокоиться. Медленно, чёрт, как же медленно Ренджи продолжал входить, пока, наконец, плотные яички не прижались к входу. Бьякуя судорожно вздохнул, он думал, что умрёт. Тяжёлое, распирающее чувство, когда в тебя проникает что-то столь большое по размерам, раздирая, кажется напополам, что даже лишний вдох сделать не можешь. Мозг заполняет паника, а тело в мёртвой хватке ублюдка-лейтенанта не может соскочить и его лишь дальше натягивают на раскалённую плоть. Да кто, прости Ками, может от такого удовольствие получать?! На глаза выступило немного слёз, и он постарался их сморгнуть. Нельзя чтобы видели. Он не покажет перед ними своей слабости. Но, Ренджи заметил, склонился над ним, опираясь на локоть около головы, рвано выдохнул сквозь сжатые зубы, лизнул уголки его глаз, напряжённо всматриваясь в лицо своего тайчо. Сбоку раздался голос Рукии, — потерпи Рен, дай ему привыкнуть… Рука подруги зарылась в густую красную шевелюру и распустила сдерживающий её шнурок. Красный водопад волос тут же хлынул по обе стороны от лица, нависающего над Бьякуей Абарая, придавая последнему сходство с демоном. С демоном-инкубом. Кучики отвёл взгляд от его лица. Проявил слабость. Но смотреть на подчинённого не было никаких сил, тот смотрел слишком серьёзно и пытливо. Словно пытался заглянуть в саму душу Кучики, это было слишком… интимно? Абарай тем временем склонился ещё ниже, упёрся лбом в шею Бьякуи, снова тяжело вздохнул и двинулся, выходя из него, всё так же медленно. А вот толкнулся обратно уже сильнее. Руку, на которую опирался у головы капитана, он завёл ему под лопатки, полностью подняв напряжённое тело и медленно имея его на весу, что только добавляло распирающего чувства возбуждения. Рукия пропала из поля зрения и теперь снимала всё с разных точек, делая акцент на приближенных кадрах, на которых особенно хорошо было видно, как сочащийся смазкой член Ренджи с пошлыми хлюпающими звуками входит в капитана Кучики. Его позор запечатлён на плёнку. Бьякуя глухо застонал от безысходности и наслаждения, руконгаец таки нашёл ту самую точку и теперь с довольной ухмылкой, раз за разом проезжался по ней, заставляя своего капитана крупно вздрагивать от удовольствия с каждым толчком. — Ренджи! Ты слышал?! — тихо вскрикнула Рукия, заслышав стон брата. — Ага…- удовлетворённо отозвался друг, — и собираюсь добиться большего! О да~ ты будешь стонать у меня в руках, моя ледышка, — прошептал он в ухо Бьякуи, и впился засосом тому в шею, увеличивая силу и скорость толчков. — Не~ет! — возглас переходящий в стон вырвался против воли Кучики, но было уже поздно. Тело хотело этого руконгайца и его горячих ласк, хотело, чтоб он его брал, сильно и жёстко. Сознание рассыпалось в прах, оставляя лишь голые инстинкты, которые были в экстазе от действий лейтенанта. — Аха~аа! - О да~ стони, моя прелесть, я хочу слышать как тебе это нравится, — жарко шептал Абарай, с каждым разом глубже входя в благородное тело. Глаза у Кучики закатывались от наслаждения. Заклинание спало и тот с силой вцепился в фукутайчо, пропахивая борозды у того на спине ногтями. — Кричи моё имя, Бьякуя, давай же! И он закричал, закричал, когда горячий член его лейтенанта несколько раз с размахом проехался по простате. Тело выгнуло в оргазменной судороге, сжало Ренджи в себе, заставляя того присоединиться. Раздался раскатистый рык кончающего лейтенанта. Внутри всё обдало жаром, сознание покинуло капитана и всё разом закончилось. Кучики обмяк в руках своего подчинённого, голова безвольно откинулась. Ренджи аккуратно опустил капитана на футон, выходя. Рукия рядом ойкнула, выключая запись и подбежала к ним. — Фуф, сознание потерял. Надо же… - успокоил её Ренджи, проверив пульс, — всё хорошо. Это больше от эмоции, чем физически. - Да уж…мы для него теперь как враги. Ну, зато могу тебя поздравить, ты разом оказался на предпоследнем пункте плана! — Еее… главное теперь быть осторожными, чтоб не убил, — хохотнул тот в ответ, заваливаясь на бок рядом с начальством. — Чего это ты удумал, — возмутилась подруга, пряча камеру. — Спать. — Я тебе дам, спать! Охренел?! И ещё про осторожность заливал! Подъём! — Блин, Рууу… — Живо, бля! Совместными усилиями напарники привели себя и тайчо в пристойный вид и по тихой воде смылись. Уже позже, в комнате лейтенанта. Усевшись за небольшой столик, Рукия и Ренджи распивали чай. Последний смотрел получившееся видео. — Что ж, Ру, могу с уверенностью заявить, что из тебя отличный оператор! — Рада, что ты оценил. Но серьёзно, это было горячо, — улыбнулась та, — ты чего? — Я снова завёлся… — Идиот. — Но тайчо там такой… — Не продолжай! — воскликнула Кучики — Хех, ладно. Сделаю тогда копию себе, а оригинал семпаям в одиннадцатый. — Да, это мысль хорошая. Брату в голову не придёт там искать. — А то! — Ну что, за счастливое будущее? — И чтоб нас не прибили до его наступления! Ребята чокнулись чашками с чаем. *** Вопреки логике и здравому смыслу пробуждение Бьякуи было не таким отвратительным, как можно было предположить, опираясь на события ночи после которой они отнесли его в особняк, подумать только. Немного тянуло в том самом месте и саднили несколько засосов, но в общем и целом всё его состояние было около нормы. Мужчина стиснул зубы, закончив анализ полученных повреждений. Лейтенант был аккуратен. Нежное изнасилование, подумать только! Единственное, что мешало Кучики спустить на предателя банкай это записанный компромат. Его предали, два самых близких человека… Бьякуя повернулся на бок и, поджав колени к груди, тихо завыл в подушку, давя в зародыше подступающий к горлу ком рыданий. Он не позволит себе такой слабости. Он сможет это пережить. И это… Но как же больно. Сердце ноет от невыносимого чувства. Как они могли…так…с ним…за что? Было ведь за что. Он не безгрешен. Но ведь они это пережили, все вместе. Мозг сам по себе начал анализировать прошлую ночь. Придирчиво обдумывая каждое слово, взгляд, жест его вчерашних мучителей. Посему выходило, что действовали они явно по заранее продуманному плану. Не было похоже, что кто-то их заставил, и по какой-то причине оба были уверены что действуют не во вред ему. Абарай вообще заявил, что хочет, чтобы Кучки принадлежал ему. Зачем? Хочет показать, что он лучше? Желание унизить? В таком случае, заместитель выбрал весьма странный способ, хотя и, несомненно действенный. Но всё же это не похоже на Абарая, не в его это стиле… хотя, так ли хорошо он знает своего лейтенанта, как ему кажется. Судя по прошлой ночи — нет. Да и Рукию тоже. Надо было вставать и собираться на службу. Скрываться и отсиживаться дома Кучики не будет. Никогда. Пока дайме выполнял годами отработанный утренний ритуал сборов, мозг продолжал обдумывать дальнейшие действия. «Убить их обоих у меня рука не поднимется. Скорее на себя, но не на них, это точно. Что бы эти они не сотворили. К чему себе-то лгать? Неизвестно у кого именно находится камера. И в одном ли экземпляре у них эта запись или хитрое устройство предусматривает копии? Этого я не знаю». Волна злости накатила, сковывая всё тело. Заболела голова. Уже полностью готовый к службе, Кучики устало опустился на циновку, смотря на утренний сад. Омерзительно спокойно, хотелось что-нибудь разбить. Мимо пробежала Рукия, на ходу пожелала брату доброго утра и скрылась в шунпо в сторону бараков тринадцатого отряда. Что. Это. Было. Неважно. Надо идти. Главной задачей было не убить гада-фукутайчо как только его увидит. Может, повезет, и тому хватит совести и инстинкта самосохранения не идти сегодня на службу? Не хватило. Приближаясь к зданию офиса шестого отряда, Кучики с удивлением отметил, что тот уже на рабочем месте, странно, обычно это Бьякуя приходил первым. Впрочем, неважно это уже. Дайме отдавал себе отчёт, что медленно катится в депрессию. С внутренним содроганием он открыл двери рабочего кабинета. Лейтенант, до этого что-то усердно писавший, сразу вскочил, сгибаясь в поклоне, — доброе утро Кучики-тайчо! Подать утренний чай? «Да что мать вашу происходит?! Они оба ведут себя так, будто ничего не произошло!» Новая волна злости уже подступила к горлу, но он быстро отдёрнул себя. Никаких эмоций. — Не надо, доброе утро, Абарай, — подчёркнуто холодно, со всевозможным презрением, проходя к своему столу, — ты подготовил отчёт о последней миссии? Давно он не обращался к своему лейтенанту по фамилии, лёгкой болью кольнуло в груди. «Хорошо, пока буду играть по их правилам, — пронеслось в голове, — это даже к лучшему, что они не подают вида, будь иначе, это сильно бы осложнило ситуацию. — Так точно, тайчо, — тот вышел из-за стола и протянул документ начальнику, — никаких лишних жестов или непотребных взглядов. Это уже начинало раздражать. И настораживать. Неужели его лейтенант настолько хороший актёр? Кучики полагал, что найдёт в поведении зама хоть какой-то намёк на вчерашние события, но нет. Не мог же дайме это выдумать! Следы на теле прямое тому доказательство. Злость продолжала набирать обороты. Ближе к полудню настало время перерыва, и чёртов лейтенант куда-то свинтил, а Кучики отправился обедать в поместье. Бьякуя раньше и подумать не мог, что будет желать поскорее вернуться в особняк. В это тихое лицемерное место ан нет, и такое случается. Главное — оказаться подальше от Абарая. *** В это же время в бараках тринадцатого отряда. — Не доверяет мне больше. Да ещё и глянул так, когда пришёл, думал прямо на месте отсенбонзакурит, — жаловался Ренджи. — А ты как думал?! Ты его насиловал, а я снимала! Даже представить не могу, что он сейчас чувствует. Мы предатели в его глазах! А он только - только начал открываться!!! — отчитала друга Рукия, — Не расстраивайся, пройдёт какое-то время, и всё будет хорошо, я уверена! - Да уж, в таких делах, действительно, лучше не торопиться… - согласился тот, — но если я хоть немного знаю капитана, то скорее всего сейчас тщательно продумывает, что с нами делать. И когда надумает, нам покажется, что просто быстрая смерть была бы манной небесной…. - Не знала я, Ренджи, что ты такой негативист! Скажи ещё, что план был говно. — Нормально всё. Прорвёмся. — И куда на этот раз, позвольте поинтересоваться, вы планируете прорыв, — тихо посмеиваясь, к ним подошёл Укитаке. — Аа-аа…это… - замялись конспираторы. — Это как бы… мы не о том вовсе… — Вы не так всё поняли, — оправдалась Рукия. — Это личное, Укитаке-тайчо, простите, — Ренджи виновато опустил глаза. Уже и так наверно весь Готэй догадывался в отношении кого может быть «личное» у лейтенанта Абарая. — Нет- нет! Это вы меня простите, я не должен был подслушивать, — Джууширо комично замахал перед собой руками. — А вообще, Укитаке-тайчо, не могли бы вы нам рассказать немного о капитане Кучики? — осмелился Ренджи. - Ооо… - понимающе протянул старший мужчина, обводя уставившихся на него в предвкушающем ожидании друзей добрым взглядом. — Пожалуйста, тайчо, — Рукия молебно сложила ладошки. — Конечно. Почему бы и нет, — улыбнулся тот, усаживаясь рядом, — в детстве Бьякуя был… *** Вернувшись с обеда, руководство шестого отряда посмотрело друг на друга новым взглядом. Лейтенант Абарай удивлённо - восхищённым, а капитан Кучики злым и решительным. Каждый сделал для себя выводы. До самого позднего вечера дела шли своим чередом, но под конец рабочего дня Кучики понял, что это было просто затишье перед бурей. Отпустив Абарая, Бьякуя и сам двинулся к выходу из офиса, но тот преградил ему путь. — Не так быстро, тайчо, вы так холодны со мной, обидно знаете ли. — Хмыкнул тот, делая шаг к начальнику, — Не пора ли нам познакомиться поближе, более интимно, так сказать? Бьякуя не сдвинулся с места даже когда подчинённый подошёл непозволительно близко. «Вот и слетела шелуха», отстранёно подумал он. В эту же секунду со звучным лязгом холодная сталь Сенбонзакуры была парирована Забимару. — Думаешь, что раз смог один раз достать, то теперь всё позволено, Абарай? — сквозь зубы процедил капитан, усиливая нажим. — Конечно, нет. Но зато я думаю, что вы сейчас не в том положении, чтобы мне перечить, Бьякуя-сама. Вы ведь помните, не так ли - Рукия тогда всё снимала, — сказав это, Ренджи улыбнулся ему так нежно, что ком в горле встал, от лёгкого страха. «Какой ты на самом деле, Ренджи?» — Чего ты хочешь, Абарай? — лёгкая усталость проскользнула в стальном голосе. — Я кажется уже говорил — вас, — Ренджи с высоты своего роста смотрел в холодные серые глаза, «не сломаешь», говорил этот взгляд, впрочем, он и не хотел ломать. — Но сейчас, я хочу позаботиться о вас, — красноволосый достал небольшую баночку из отворот косоде. — Мне не нужна ваша «забота» лейтенант, отойдите, — Кучики начал выходить из себя. Что ж, Ренджи и не рассчитывал, что с капитаном будет просто. — Ты не понял, Бьякуя, — с нажимом произнёс он, — я не давал тебе выбор. К столу, — не терпящим возражений тоном. Тот «намёк» понял, повиновался неохотно, лишь зубами скрипнул и взглянул на лейтенанта с таким презрением, что тому даже совестно стало. На секунду. Но он тоже не привык отступать. Он не идиот чтобы подумать что после «их первой ночи» Кучики к нему на руки кидаться будет. Завоевание будет долгим. Всё так же, не отводя тяжёлого взгляда от подчинённого, капитан подошёл к своему рабочему месту и встал к столешнице спиной. Лейтенант же подойдя к нему вплотную, опёрся о стол обеими руками, заключая Бьякую в импровизированные «объятия» и продолжил, глядя ему в глаза, — снимай хакама. Медленно. Ответом ему стал полный злобы взгляд, но и тут капитан подчинился. Тонкая кисть с изящными пальцами медленно скользнула к поясам, развязала, под изучающим взглядом лейтенанта, замысловатый узел и ничем более не сдерживаемая ткань плавно соскользнула с капитанских бёдер. Кучики было не по себе под прямым взглядом наглых глаз. Абарай жадно впитывал в себя каждый изгиб обнажавшихся ног, сильных, тренированных, обалденно красивых.  — Фундоши, — Ренджи кашлянул, прогоняя из голоса хрипцу, — тоже снимай. Капитан оголяться не спешил. Даже в такой ситуации все его жесты были преисполнены благородной величественностью и говорили « я делаю тебе одолжение руконгайсакая псина». Ренджи это умиляло. Тем интереснее и желаннее для него становился этот мужчина и его победа над ним. Фукутайчо придвинулся ещё ближе, целуя неподатливые губы и вынуждая капитана опереться о стол. Но тот ни в какую не желал отвечать на ласку заместителя, хотя был научен опытом, что стоит ему отвернуться и эти губы пойдут гулять по его телу, лаская всё на своём пути. Кучики попытался вытолкнуть своим языком язык лейтенанта, на что услышал тихий хмык, и тут же поплатился за свою попытку несильным укусом. А наглые руки подчинённого гладили, ласкали стройное тело. Одна рука опустилась на поясницу, вторая огладила капитанскую ногу, приподняла, и вот уже тайчо шестого отряда опрокинут на собственный стол с закинутой ногой на талию своего лейтенанта нависающего над ним. Какой позор для гордеца Кучики. « Он же сейчас снова меня…», — додумать Бьякуя уже не успевает. Мягкие губы Абарая вновь накрывают его рот. Язык его фукутайчо проворен и нежен. Он заново изучает уже исследованную ранее территорию. Обводит нёбо, проводит по зубам, за щеками и при этом руками Ренджи придерживает голову Бьякуи, аккуратно массируя затылок. Ласки неспешны и кружат голову, но не настолько, чтоб тайчо забыл о том, кто и что с ним творит. Сам факт того, что его тело отзывается на действия руконгайца, его злит. Как? Почему? Должно же быть противно и мерзко! Он ничего сегодня не пил и не ел в офисе. В присутствии Абарая был предельно внимателен, и шанс снова попасть в организм какой либо отраве, подсунутой «заботливым» замом, был минимален. Но плоть всё-таки заинтересованно поднимается, вопреки мыслям хозяина в ответ на щедро даримые телу ласки. Фукутайчо оторвался от его зацелованных губ, приподнялся на руках, осматривая капитана с ног до головы и наткнувшись на слегка помутненный взгляд, весело хмыкнул. — А вы завелись, тайчо~о, — довольно улыбнулся Ренджи. Он действительно, был доволен. Но не от того, что смог завести капитана лишь поцелуем, а тем, что хоть и самую малость, но было видно, что Кучики смущён. Да, любой сторонний человек вряд ли бы вообще вычислил какую-либо эмоцию кроме гнева на этом каменном лице, но не проработавший рядом столько лет лейтенант. — Прекрати, — Бьякуя отвернулся, закрыв глаза. Он не в силах был более смотреть на Абарая. — Я только начал, — улыбнулся красноволосый, — не волнуйся, тебе станет легче после этого. Дав столь сомнительное, на взгляд Бьякуи, обещание, лейтенант аккуратно, но настойчиво подтолкнул его, заставляя перевернуться на живот, а сам опустился на колени напротив капитанских ягодиц. — Прекрасный вид, — прокомментировал нахал. Бьякуя лишь зубы сцепил, но так и не смог промолчать, — как только я найду плёнку… - и тут же шумно вдохнул воздуха. Этот бесстыдник, его, там… языком! Развратная скотина! Кучики в шоке уставился в пространство перед собой, вцепившись до побелевших костяшек в столешницу. Бледные щёки залил жгучий румянец, на лбу выступила испарина. Ренджи только посмеивался про себя с наслаждением вкручиваясь языком в узенькую дырочку, засасывал кожу посередине и слегка покусывая светлые половинки. « Что-то он резко замолчал, надеюсь, его не хватил удар от перевозмущения. Или перевозбуждения» — подумал он и ещё раз усмехнулся, - эх, знали бы вы тайчо, что запись то вовсе не на плёнке, а на флэшке… вот вам и бесполезное времяпрепровождение в Генсее, технологии то не стоят на месте, вы даже не знаете что искать. Господи, какое же его тело отзывчивое! Гораздо честнее своего хозяина… » «Это уже слишком! Я должен это как-то прекратить!» — Бьякуя даже в своём сознании не мог подобрать слов от творимого над ним беспредела — фукутайчо брал его языком! Кучики чувствовал, как туда и обратно скользит влажный язык, как неохотно расходятся вокруг него нежные стеночки входа. Ощущал подрагивающие крупные руки, удерживающие его за бёдра… Немыслимое непотребство! В глазах капитана помутнилось. Слишком приятно. Слишком стыдно. Над ухом раздался щелчок, это Абарай открыл принесённую баночку. Обмакнул в неё пальцы и приставил к поджавшемуся входу, щедро смазывая. Бьякуя присмотрелся — заживляющая мазь. Какой заботливый. Хоть прошлой ночью он его и не порвал, но сидеть было всё же неприятно. Первый палец проскользнул внутрь, начиная прокручиваться и скользить взад-вперёд внутри напряжённого тела. Другой рукой лейтенант обхватил уже напрягшийся член капитана и нежно заскользил, как будто лениво, Бьякуя задышал тяжело и рвано — нахальный лейтенант быстро нашёл бугорок простаты и теперь вовсю игрался с ним, потешаясь над потугами своего тайчо сохранить лицо. — Сдавайся, Бьякуя, — Ренджи придвинулся к уху Кучики, — признай, что тебе это нравится. — Ни.за.что, — в три захода выдохнул капитан. « Найду плёнку и тогда сам его как следует… как следует, что? Неужели я хотел подумать о… Чёрт! Всё! Хватит! Что со мной творит этот бешеный руконгаец?! Даже мысли уже как будто не мои!». За своими паническими думами Бьякуя даже не заметил, как Ренджи добавил ещё палец и теперь медленно вращал, раздвигая их на манер ножниц. Кучики еле слышно протяжно вздохнул, член налился мучительной тяжестью, но ласкающая до этого рука фукутайчо резко пережала его плотным кольцом. — Ты так напряжён, — вздохнул Ренджи, глядя на подрагивающую спину с символом шесть, и словил испепеляющий взгляд. — Скоро закончим, — лёгкий поцелуй в пунцовую щёку, — совсем ~ скоро… Проворные пальцы задвигались интенсивнее, Бьякуя чуть слышно застонал, не в силах сдержать удовольствие. Ренджи был собой доволен. Капитан попытался было взбрыкнуть, слабо и нехотя, не желая до последнего оставаться побеждённым, но рука его мучителя вновь принялась ласкать зажатый до этого напряжённый член дайме. И коктейль эмоций захлестнул Бьякую с головой. Весь мир пропал и теперь медленно восстанавливался по кусочкам. Рокубантай-тайчо перевёл взгляд за спину. Его лейтенант, опираясь бедром на его же стол, с дерзкой ухмылкой слизывал со своей руки его сперму. С наслаждением слизывал, мерзавец. — Вы отвратительны, лейтенант, — еле передвигая ватными конечностями, Бьякуя потихоньку поднялся. Надо было привести себя в порядок. — Всегда пожалуйста, тайчо, — фыркнул задорно Абарай в ответ. Так или иначе, всё что он сделал — того стоило. Как оказалось, его капитан совершенно не искушён в любовных ласках и на все действия Ренджи реагирует восхитительно невинно. А главное — тело дайме отзывается! Значит, ему не противны его прикосновения, а это уже больше, чем мог бы надеяться Ренджи после произошедшего. Кучики, тем временем, оделся, и собрался было уже покинуть офис. Ренджи приобнял его за талию, тормозя, — только не смывай пока, пусть впитается, ладно? — тихо попросил он, даже не рассчитывая на ответ. — Я понял, отпусти, — брюнет прикрыл глаза и преувеличенно ровной походкой вышел за дверь. Щёки его всё ещё сохраняли тень очаровательного румянца. Ренджи почувствовал себя влюбившимся первоклашкой. По быстрому прибравшись и закрыв за собой офис, Ренджи поскакал к себе в комнату в казармах, ему тоже не помешало бы «привести себя в порядок». Вернувшись домой, Кучики напугал слуг до икоты. Никогда ещё благородный дайме не выпускал свой банкай на полигоне при поместье, зная, что очень мало кто из слуг способен вынести такой поток духовной силы. Больше половины людей в поместье были госпитализированы. В итоге несчастного аристократа отругал собственный управляющий. Что-то в этой жизни он всё-таки делает не так — пришёл к выводу Бьякуя. Мириться с текущим положением вещей он, конечно же, не собирался, но и что предпринять, к сожалению пока не знал. Понятное дело, надо обыскать комнату сестры и лейтенанта, только вот совсем не факт, что искомое именно там, могли ведь и зарыть где-нибудь. С них бы сталось. Фронт работ предстоял не маленький, ещё необходимо было решить что он сделает с … этими двумя… Но это всё завтра, не сейчас. Бьякуя очень устал. Морально и физически. Идти мыться сил никаких нет, хотя тело всё ещё хранит остаточные ощущения от ласкавших его рук лейтенанта. Дайме, как был в форменном шихакушо, так и повалился на футон, только хаори скинул.