Дым

      Сак живёт без выходных. Нагружает себя без меры, хватается за подработки и дополнительные задания, участвует в конкурсах и прослушиваниях - делает всё, чтобы не оставаться в одиночестве и тишине. И это работает. Какое-то время.       А потом он обнаруживает себя в кресле на первом этаже родного дома. Футляр со скрипкой на полу, а сам парень сидит, не касаясь спинки, горбится и глядит на свои руки. Те немного дрожат.       - Хей. Соберись. Тебе так хлопали сегодня, - говорит себе, не пытаясь вслушаться в слова, и те теряются в пустом доме.       Непонятная тревога окутывает подобно мантии, страх ползёт по венам, а тишина давит на уши. Сак пытается глубоко вдохнуть, но срывается на позорный всхлип, закрывает глаза ладонью, и та намокает.       У него есть друзья и родные, что всегда готовы поддержать, но парень не может заставить себя переложить на них свои переживания. Не может поделиться этой распирающей изнутри болью.       Стоило бы посетить психиатра, но год комы после неправильного лекарства до сих пор кажется той реальностью, которую разрушило пробуждение.       "Дыши. Раз-два, вдох-выдох..." - звучит в ушах голосом Алекса, и Сак вспоминает ещё кое-что. Рывком поднимает себя из кресла, пару раз едва не оступившись, поднимается на второй этаж и в своей комнате открывает нижний ящик стола. Прятаться ему не от кого, но это тот самый последний бастион, крайнее средство, которое ждёт, обычно скрываясь среди безделушек, к которым заглядываешь не чаще раза в год.       Взгляд мажет по книжной полке - и мудрый взгляд льва смотрит в самую душу. Сак не уверен, что может так же жертвовать всем раз за разом, прощать и оставаться собой.       Дёрнув головой, он отворачивается к окну, открывает створки в прохладную сентябрьскую ночь и садится лицом к бархатно-чёрному небу, усыпанному звездами.       Пальцы сжимают тонкую белую палочку; чиркает, разрывая тишину и темноту, колёсико зажигалки, и Сак делает первый вдох, наполняя лёгкие дымом.       Это сродни медитации - ощутить тепло, заполнившее лёгкие, насладиться им и выдохнуть, наблюдая, как истаивает призрачный дым. Дышать им, не думая ни о чём, оставшись наедине с молчаливым миром.       Где-то там - могилы, которые он обязательно навестит.       Где-то там - человек, с которым им никогда не быть вместе.       Где-то там - люди, которым он не может признаться в своей привязанности и благодарности, но которые принимают его таким, какой он есть.       Где-то там - его музыка, спрятанная до поры до времени на нотных листах.       Всё это где-то там, пока он здесь - ищет себя в ускользающей сизой дымке с засыхающими дорожками слёз на щеках.