Приятная ошибка, однако

      Очередная летняя ночь. Отличается она от других только тем, что мы с Шифти не пытаемся куда-то залезть и унести всё, что плохо и хорошо лежит. Сегодня решили сделать небольшой перерыв, чтобы зализать раны после последней вылазки. Точнее она была сегодня днём. Еле ноги унесли из дома Флиппи. Удивительно, что вообще остались с руками и ногами, ну другими частями тела.       Пока есть, на что можно купить еду, то можно сильно не беспокоиться. Да, хочется жить красиво и с размахом, но не судьба.       Не судьба… эти слова заставляют лишь усмехнуться. Ибо от них веет какой-то безнадёгой и ощущением того, что всё происходящее лишь замкнутый круг. Днём разрабатываем план очередного ограбления, под покровом ночи проникаем в нужное место, а потом всё летит к чёртовой матери. Что-нибудь обязательно, да помешает. То Спленидид, у которого на нас чутьё, то кто-нибудь не вовремя появится, то ещё какой-нибудь косяк. Вот и думай, то ли у нас руки из задницы, что у нас всё идёт наперекосяк, а может мозгами оба не вышли и поэтому всё было провальным ещё на этапе плана, но мы этого не осознавали. А может ещё какая-то ерунда мешала. Не знаю. Да и ломать голову не охота.       Рука сама собой полезла в карман за пачкой сигарет. Я кинул взгляд на белую упаковку в руке. Были ещё в юношестве мыслишки начать курить, попробовать вкус никотина, который некоторые так нахваливали. Всё собирался, а потом забывал. Наконец вспомнил.       Следом за сигаретами выудил и бензиновую зажигалку. Последняя отправилась на бетонную крышу, а пачку пришлось освобождать от надоедливой плёнки, которая потом полетела куда-то в сторону, а из самой пачки достал сигарету. Подобрав зажигалку и покрутив её в руке, я поднёс её к сигарете и попытался зажечь. С попытки так седьмой получилось. А там уже и в рот поместил незажжённый край сигареты.       — И?.. — выдал вслух, с некоторым недоумением пожёвывая сигарету.       И тут-то я понял, что не имею и малейшего понятия, как правильно курить. Забавно. Да даже и спросить-то не у кого, как это делается.       А может у Шифти? Хотя, нет. Это бесполезно. Брат не курит, да и пошлёт к кому-нибудь другому, чтобы не досаждал его.       Посмотрел вниз. Высоко, очень. Но голова почему-то не кружится и равновесие не теряю. Нет, это было бы слишком легко, если бы я так просто грохнулся с крыши.       — Какого чёрта ты снова здесь? — послышался голос Шифти где-то сзади.       На вопрос я не ответил, лишь молча повёл плечами.       Брату плевать на меня. Он сейчас не подойдёт ко мне и, увидев с сигаретой в зубах, не прочитает лекцию о вреде курения и не отберёт её у меня. Просто решил глянуть, где я, болван, шатаюсь глубокой ночью. Мог бы и утром спросить, но видать сейчас приспичило.       А так… Есть и есть. Сдох? Ну и ладно, на следующий день появлюсь живой, всё нормально. Сам порой оставляет на верную и мучительную смерть.       Противно от подобных мыслей, но больно уж на правду похоже.       Я качнул ногой, покачивая головой вперёд-назад. Вот сейчас начну качаться всем телом по привычке, не удержусь и полечу вниз, разобьюсь в кровавое месиво. Ну да ладно, терять нечего.       Только вот удар по макушке заставил отвлечься от внутреннего монолога и раскрыть рот, чтобы громко выругаться. Но с губ не слетело ни слова, а вот сигарета полетела вниз с пятнадцатого этажа, тускло горя, пока не исчезла в темноте.       — Чтобы больше не видел тебя с сигаретами, — шикнул старший, схватив меня за ворот.       Шифти резко стянул меня на холодное бетонное покрытие с насиженного местечка на кирпичной кладке. Сидел буквально на краю крыши без всякого опасения. Ощущение, будто он меня сейчас задушить хотел, а не просто переместить мою задницу с одного места на другое.       — А тебе не всё ли равно, Шиф? — попытался выдать с большей желчью в голосе, но мешал кашель. Всё-таки нормально меня подушили, ничего не скажешь. Воротник так и норовил впиться в мою шею ни то что до следов, до крови, ну и кожу при этом разодрать.       Впрочем, рано я радовался. Так же за шкирку меня и поднял братец на ноги, а после притянул к себе за грудки.       — Было бы всё равно, то с неимоверным удовольствием бы с ноги пихнул бы тебя с крыши, — выдаёт всё это с каким-то рычанием. А глаза-то как горят при лунном свете. Я бы восхитился, конечно, но не сейчас, когда снова чувствуешь удушье и запах алкоголя.       Стоп. Братец напился? С каких пор без меня?       — И что же пил? — волей-неволей выдал широкую ухмылку. Не удивлюсь, если сейчас получу по физиономии за попытку дерзнуть.       — Виски…       — По тебе и видно, на ногах нормально не стоишь, начинающая алкошня.       Я смог убрать от себя руки близнеца и отошёл на шаг назад. За мной брат не пошёл, остался на месте. Окинув его беглым взглядом, фыркнул. Видно, что пить что-то кроме вина и пива он не умеет.       — Ты так и не ответил на мой вопрос.       — Просто захотелось подышать воздухом и на луну посмотреть, фиг ли, — попытка отмазаться, хотя я вообще не думал, как это сделать, сказал, что первое в голову пришло и всё.       А рука снова потянулась к новой, многострадальной сигарете. На этот раз зажечь удалось с первой попытки. Снова сигарета во рту. Уже всё равно что в шаге от меня стоит старший брат, который у меня может снова отобрать сигарету, пусть даже силой. Это моё дело, курить или нет. Попытка затянуться. В рот повалил дым с привкусом бензина. Сигарета выпала сама собой, я зашёлся кашлем. Из глаз полились слёзы, а сам согнулся пополам, прикрывая рот рукой.       Теперь после подобного желание курить отпало само собой.       — Ну что, лошьё, курить будешь или как? — Я с трудом поднял взгляд на Шифти. Он присел прямо передо мной на корточки и ехидно улыбался, как пытался до этого сделать я. Хотелось дать ему в рожу, но приступ кашля оказался сильнее желания завязать драку с родным братом. Оставалось лишь кивнуть этому засранцу, чтобы не глумился и дал спокойно прокашляться. — Вот то-то же.       Без понятия, сколько я так задыхался от кашля, но когда эта пытка прекратилась, то я просто упал на холодный бетон и вдохнул полной грудью, уставившись в небо.       Особо этими точками на небе не интересовался, звёздами, а то, что их ещё и в созвездия собирали и давали им имена я считал ересью. Мерцают себе и мерцают на небе, порой из-за ярких огней города они не виды. А может потому что не видны, поэтому и не замечал их? А чёрт знает.       Честно говоря я так бы и валялся, тупо уставившись в небо, если бы «любимый» братец не умостился на моём животе. Зараза.       — Слезай, блядь, если уж не хочешь потом стирать вещи, — попытка отпугнуть.       — Заткнись, будешь моим стулом, — он усмехнулся, наверное, радуясь «победе над несносной мелочью». — хоть и неудобным стулом.       Я дёрнулся. Однако Шифти явно перенёс весь свой вес в задницу, поэтому двинуться было проблематично. Да и особого желания скрести спиной по шершавому бетону не было.       Было бы даже лучше, если бы меня вывернуло на него, но, увы, нечем. Беготня по городу весь день не дала закинуть в желудок ровным счётом ничего. Живот порой сводило острой ноющей болью, заставляя чуть ли не загибаться, но это уже было настолько привычным явлением, что с каждым разом всё меньше и меньше обращаешь на это внимание. Зато вот потом боль от набивания кишки становится ещё хуже, чем во время голодовки.       А братец неосторожен, однако. Так просто оставить на мне руку и повернуться ко мне спиной. Это мой шанс выбраться из-под него, иначе к чертям меня задавит. Потянулся и попробовал укусить за предплечье. Получил по носу с кулака. Шмыгнул. Болит, сволочь, прилично, но терпимо. Просто ушиб.       — Да встань ты уже, ты меня раздавишь к чёртовой матери…       Шиф привстал, давая мне свободу. Дорычался, блять.       Ан нет, схватили за ворот рубашки, снова чуть душа. Ладно ещё это. Эта падла поцеловала меня. Коротко, неосторожно сжимая мои губы и с попыткой даже этот поцелуй углубить.       Но почему-то это всё тут же прервал, вставая на ноги, а меня оставляя в недоумении сидеть, с малоприятным привкусом алкоголя на губах. Хотя нет, это был ни шок, ни удивление, скорее состояние охуевания и непонимания ситуации.       — Слушай, а почему ты меня не спихнул с крыши, когда у тебя была возможность? И… Нахуя ты меня поцеловал, а? Решил в педики записаться?       Он медленно повёл плечами и присел передо мной на корточки, подпёр подбородок рукой, смотрел на меня с привычным прищуром.       — Ну, во-первых, подзатыльник я тебе прописал в воспитательных целях, во-вторых, твои слова звучат как вызов. Ну да всё равно, скидывать тебя с крыши просто так бессмысленно. — Он встал и протянул мне руку. — А поцеловать просто захотелось. И, кстати, от тебя несёт куревом. С тобой ни одна деваха не полезет целоваться на трезвую голову.       Шиф наигранно поморщил нос, растянув на губах ехидную улыбочку при этом гаденько посмеиваясь. Хотя, кажется, мы это вместе это частенько делаем и это стало входить в такую же привычку, как и красть всё, что приглянется.       Всё равно руку я ему протянул. Резкий рывок и уже стою на ногах. Расправил плечи и расслабился, пытаясь выдать какую-то непринуждённую улыбку-ухмылку. Кажется, вышло паршиво, судя по самодовольному виду близнеца. Зараза.       — От тебя тоже не розами пахнет, перегаром, причём приличным таким. К тебе девушки тоже не будут кидаться на шею, если только такие же пьющие.       Кажется, дело сейчас дойдёт до драки, вон, как фырчит и скалит зубы. Конечно, оскорбления в свою сторону не терпит ни от кого. Меня-то и то еле сносит.       Нужно уносить ноги, да побыстрее.       Ноги сами собой понесли к выходу с крыши, к лестнице. Дверь закрыта, но это временно. Она открывается и с грохотом бьётся о кирпичную стену, благодаря сильному толчку. Дальше быстрее бы съехать по периллам и не слететь с них. Почему-то смешно. Не сдерживаюсь и как-то истерично хохочу, быстро пролетая лестничный пролёт за пролётом, при этом периодически ловя ругательства и проклятия в мою сторону, указы, чтобы я притормозил. Остановиться и сдаться ему прямо в руки? Нет уж, лучше убейте!       Всё-таки слетел с перил, при этом влетев в стену. Прилично врезался, ничего не скажешь. Оглянулся. На лестничной клетке полумрак, лампочка еле-еле горит. Да и вообще всё вокруг потрёпанное, ремонт и прочие починки не делались, наверное, с момента постройки дома.       В голове бешеным ритмом отбивает пульс, дыхание порой перехватывает, а попавший в лёгкие воздух обжигает их, дышать больно. Перед глазами пляшут чёрные круги вперемешку с парой-тройкой аляпистых пятен.       Прикрываю глаза и растекаюсь по прохладному полу. Братец меня не догонит, плюнет на всю эту беготню после нескольких десяток ступенек и пойдёт домой.       Наивный придурок.       Послышались эхом звуки чьих-то шагов и тяжёлое дыхание. Вот и старшенький подоспел. Всё-таки решил догнать. Я кое-как поднялся на ноги и глубоко вдохнул, а потом выдохнул. Братец подошёл ко мне и усмехнулся. То ли у него настроение хорошее, то что живы остались после этого сумасшедшего вояки, то ли алкоголь в голову вдарил. Чёрт его знает.       — Поймал, — коротко известил он и схватил меня за плечи, тут же развернул к стене, пытаясь прижать лбом прямо к кирпичам.       Неожиданный поворот, однако.       Спасли только рефлексы и вытянутые руки, которые не дали впечататься лобешником в стену. Только вот с трудом всё равно держал сопротивление. Но давление на меня ослабло буквально через секунд двадцать подобной борьбы.       Если он снова так играется, то это не смешно. Как в детстве, только вместо привычного «догони меня кирпич» было «догони-ка энциклопедия». Толстая такая, крайне тяжёлая книжка, но как-то мы умудрялись кидаться ею в друг друга. Пока мама не запрятала её куда-то на самый верх книжного шкафа. Но всё равно потом мы нашли другие тяжёлые снаряды, чтобы пришибить ими несносную копию себя.       А ведь в детстве нас не особо устраивало, что мы близнецы, только позже, наверное, в начальной школе осознали прелесть подобной удачи. Правда и попадало нам от всяких отморозков, как повезёт, они и не думали разбираться, кто из нас перед ними. Главное — знакомое лицо, а там уж и бить можно.       — Завис? — сипло протянул брат, заставляя обернуться к нему.       Он недоволен подобным затупом с моей стороны, хмурится и морщит нос, глаза сощурены, а в тёмно-изумрудных глазах так и видно какой-то злой огонёк, губы поджаты и искривлены.       Ловлю себя на мысли, что сегодня слишком много обращаю внимание на всё. Особенно на Шифти, детали его внешности, перемены эмоций на лице и в голосе. По ходу дела, кажется, этот чокнутый Флиппи не хило запульнул мне в голову подсвечником. Благо, хоть им, а не армейским ножом.       — Да, считай, завис. — Стал подниматься по лестнице на наш двенадцатый этаж, повернувшись к братцу спиной. — У меня к тебе вопрос. А всё-таки почему ты меня не столкнул с крыши? Обычно во время очередных наших «дел» влипаю в дерьмо я, а ты лишь усугубляешь ситуацию для меня. Что сегодня-то не так? Замечательная возможность от меня избавиться, наверное, в последний раз.       Мы попали в какой-то замкнутый круг в этом чёртовом Саунт-Джордане. Дохнем и на следующий день снова просыпаемся живыми, а потом снова откидываем коньки. И так бесконечное число раз. И всё как в старом чёрно-белом мультике: то рояль упадёт, то нашествие каких-то непонятых тварей. Нам, некоторым, выпало это глупое бессмертие. Жизнь превращается из-за него в ад. Начинаешь завидовать тем, кто этой привилегии лишён. Умер и всё. Пустота.       — Я убиваю тебя во благо, ради наших преступлений. Ну и чтобы ты меньше мучился. — Ага, прям поверил. Выкинул из корзины воздушного шара, как не нужный балласт, было дело. — А сегодня-то зачем? Ты мне нужен, да и я за тебя, по сути, в ответственности и всё такое, старший брат в конце концов. И чтобы тебя с сигаретами больше никогда не видел, дурь-то всё равно вытрясу.       Я ему нужен? Звучит одновременно бредово и приятно. Давно уже не слышал от него каких-то хороших слов в свой адрес. Хотя…, а может и правда, ему нет смысла гробить меня без надобности? После переезда из родного города именно он ведь носился со мной, когда мне было паршиво. Да и сейчас так же. Если не касаться нашей «профессии», то вечно вытягиваем друг друга из какой-то дряни.       Хотелось поблагодарить Шифти хоть за одно приятное слово, но язык не повернулся. Нет, не дождётся. Время снова цепляться к словам.       — Старший брат? Да ты меня старше всего-то на пару минут, а уже сколько важности! Старший брат! — я попытался изобразить важный вид, при этом надувшись, словно индюк. Да, братца это разозлило и я в очередной раз получил по темечку вместо затылка. — Да ладно тебе, расслабься, братья же.       Эта зараза потрепала меня по волосам и взлохматил их. Чёлка теперь лезет в глаза. Лень её убирать, лишь фыркнул, сдувая её в сторону.       — Ну что, попробуем не грызть друг другу глотки, хотя бы недельку?       На такое предложение я лишь присвистнул остановившись.       — Ты загнул. Хорошо, если день протянем.       — Да иди ты со своим «критическим мышлением», задолбал его везде пихать. — Шиф махнул рукой и уже потащил меня наверх. Девятый этаж.       — Ну вот, ты первый начал. Я же говорил, что и дня не продержимся! — хохочу в голос, позволяя себя тащить за руку.       А он, кажется, улыбнулся. Как-то по-доброму. Может мне и показалось. Надеюсь, что всё-таки нет. Как же я от этого отвык, чёрт возьми.       А я ошибался, однако. Я ему нужен. Дождался этих слов, хотя, может они и были сказаны в качестве отмазки или ещё чего-то. Но хочется верить в обратное, что это правда.       Остаётся только попробовать мирно пожить хотя бы день, вернуть старую атмосферу как-то близости и относительного спокойствия, как до переезда в это захолустье. И лучше убрать ножи, от греха подальше…