сохраним

человечек цветной, цвета луковой шелухи или гари печной, или вечноголодной весны, подожди, не неси за собой мою душу, прошу. я и сам за тобой побегу. у нас общий маршрут. у нас общее небо, и общее тело земли, и бескрайнее море, вскормившее кровью буйки, и беспутные мысли, вскормившие стаю собак — мы с тобою одно. и стреляй, если это не так. я раскрою свою беззащитную бледную грудь, а на ней — не мишень, а словами проложенный путь от ключиц, по полям Хиросимы, цветущей сквозь дым, до той ямы в степи, где январь погибал молодым. нарисуй свой пейзаж и смешай со своим ковылем, с окровавленной пастью, с полынью, с морошкой и льдом, и повесь, словно детский рисунок, на кнопку к стене; я, пока он висит, не забуду дорогу к тебе, и пока ты прекрасна, и пахнешь как сено и мох, мы с тобой не забудем, как воет наш раненый бог. перейдя нашей общей войны ледяной рубикон, мы до марта в ружье сохраним наш последний патрон.