Все путём

— Говорю тебе, не нужно все это, — в очередной раз говорит Клифф, но уже без былого напора, просто по инерции. Рик заставляет его обнять себя за шею и тащит к дому; у Клиффа подгибается колено, правая нога подволакивается, и он раскачивается, как маятник, то и дело налетая на Рика всей своей тяжестью. — Это все лишнее. Я бы и сам справился в своей уютной маленькой халупе. Рик не отвечает ему что-то вроде: «Не говори глупостей, посмотри на себя — ты не справишься один». Потому что, разумеется, Клифф справится. Есть только один нюанс: Рик не хочет, чтобы тот справлялся. Ему кажется, что Клифф уже достаточно справился, когда отбился от трех вооруженных и обкуренных вусмерть хиппи — сам будучи обкуренным, к слову, но это незначительная деталь. — Зато моя кровать гораздо удобнее твоей. Это полезно для твоей ноги. — Будешь спать со мной в одной кровати? Надеюсь, ты не пинаешься во сне, а не то это окажется совсем не полезно. Рик медленно, трудно сглатывает. — Нет, я не это имел в виду, Клифф, — у него прерывается дыхание. — Я хотел сказать, что ты будешь спать в моей кровати, а я в это время… ну, перекантуюсь на полу или в кресле. — А, вот оно что, — Клифф, кажется, совсем не смущен этим маленьким недопониманием. — Тогда, конечно, я останусь. Хочу посмотреть, как у тебя получится уснуть на полу. Бьюсь об заклад, в таких условиях ты никогда еще не ночевал. Он прав — хотя Рик, бывало, спал в креслах, обычно после того, как хорошенько выпил накануне. Но сейчас ему никак нельзя было пить — иначе кто присмотрит за Клиффом? Слишком много маргарит уже вылезло им боком. — Нужно будет выгулять Брэнди, — пыхтит Клифф, поднимая раненую ногу на заботливо подсунутую Риком подушку. — Не беспокойся. Я этим займусь. — Не переоценивай себя. Если она захочет вырваться, ты ее не удержишь. А она к тому же недавно распробовала вкус крови. Рик неуверенно хмыкает и опасливо косится на застывшую в углу псину. — Тебе нужно что-нибудь? Какие-нибудь таблетки? Нормальной еды? — По-твоему, обычно я питаюсь ненормальной едой? — Рик не отвечает на этот риторический вопрос: конечно же, Клифф ест обычно всякое дерьмо, которое он бы и в рот не взял. Он всегда это знал, но только сейчас предложил Клиффу что-то другое. Ножевые раны творят чудеса. Раньше ему бы и в голову не пришло лезть в личную жизнь Клиффа, в его тарелку, в его квартиру — халупу, как тот выразился. Рик не помнит, был ли когда-то в этой самой халупе. Дурак. Идиот. Размазывал сопли по рубашке Клиффа на полпути между собственным бассейном и барной стойкой. — Давай хотя бы принесу воды. — Да не нужно, Рик, — Клифф звучит не то чтобы раздраженно, но как-то иронично, будто Рик предложил приготовить ему своими руками обед из трех блюд. — Все путем. Если хочешь, посмотрим телевизор. Или занимайся своими делами, повтори какую-нибудь роль. Как будто меня здесь нет. Рик послушно включает телевизор и осторожно присаживается на край кровати, так и не решив до конца, стоило ли ему постелить себе на полу или лечь рядом с Клиффом, приняв его шутку за предложение. — Клифф, я не уверен, что смогу сделать вид, будто тебя здесь нет, — серьезно говорит Рик. Ему до жути хочется опрокинуть в себя виски, чтобы немного сгладить ужасную серьезность момента, но он дал себе слово не пить сегодня. У него не очень-то получалось не пить ради съемок — может быть, получится не пить ради Клиффа? По сравнению с ножом в бедре это кажется не такой уж большой жертвой. — О, — только и говорит Клифф. — Ну что ж. Тогда не делай. Рику кажется, что он имел в виду совсем другое. Например, «как странно, ведь обычно тебе не составляет большого труда забыть, что я рядом. Отправить меня чинить свою сраную антенну, пока тебя гримируют цыпочки. Рассеянно попрощаться, не предложив задержаться дома, когда у тебя плохое настроение; а когда хорошее — наоборот, попросить остаться, ведь тебе нужен компаньон, чтобы рассказать о том, как хорошо прошел твой день». На самом деле, Клифф не собирался спрашивать ничего подобного. Такие монологи не про него, это всего лишь внутренний голос Рика. Голос совести… наверное? — Послушай, а где Франческа? — неожиданно спрашивает Клифф. — Я разве не наказал тебе позаботиться о ней после всего, что произошло? — Позаботиться не получилось, — досадливо отмахивается Рик. — Следующим утром она съехала в отель. Сказала, что не чувствует себя в безопасности в этом доме. И что ей… нужно переосмыслить случившееся, — он чешет голову. — Кажется, я буду очередным голливудским актером, который может похвастаться браком длиной в несколько дней. — Мне жаль, — в голосе Клиффа явно недостает сочувствия, но вовсе не потому, что ему нет дела до личной жизни Рика. Ему всегда есть дело до Рика, до его настроения, до положения его дел. Просто он знает, что сам Рик не очень-то переживает по этому поводу. За Клиффа Рик переживает гораздо больше. Клифф ведь знает об этом? Рик всегда защищал его, если кто-то называл его женоубийцей, и пытался подыскать ему работу, и… — Нет, правда, что я могу для тебя сделать? Проси все, что угодно. Только не кислотную сигарету. В логово сраных хиппи я не полезу. — Жаль, а я как раз хотел еще одну такую же, — Клифф протягивает руку, и Рик вкладывает в нее самую обычную сигарету. — Я ведь тебе уже сказал, Рик. Ничего мне не нужно. Порядок. — Вот это меня и беспокоит, — так ничего и не выпив, Рик почему-то чувствует себя пьяным; отвратительная слезливая откровенность накатывает на него и развязывает язык. — Что тебе ничего не нужно. Подумай еще раз, Клифф. Может быть, все дело в том, что я никогда ничего тебе не даю? Он случайно наклоняется так низко, что проходит какую-то невидимую точку невозврата, после которой уже нельзя так просто разогнуться и сделать вид, что ничего и не было. Вместо поцелуя Клифф выдыхает ему в губы сигаретный дым. — Да что с тобой? — ухмыляется он. — У меня все отлично. Даже вторая половина кровати не нужна, так что можешь прилечь рядом. А не то опять забудешь текст, если не выспишься. Рик тяжело вздыхает и послушно ложится. Потревоженная его движением, кровать немного покачивается вверх-вниз. Клифф не шутит. Вернее, не только шутит. Ему действительно не все равно, забудет ли Рик свой текст или нет. И вовсе не потому, что Рик должен быть на плаву, чтобы он сам не остался без работы. Просто ему никогда не было все равно. — Я… — Рик осекается и, чтобы чем-то занять себя, закуривает следом. — Меня беспокоит, что ты говоришь так. — Знаю, ты привык к… определенному образу жизни, и тебе кажется, что все нормально, но я знаю, что иногда… не уделял тебе достаточно внимания. И если ты привык к этому, то вовсе не обязательно так должно быть всегда. Может быть, если что-то изменится, то в конце концов это понравится… понравится тебе больше? Скажем, если ты будешь оставаться у меня чаще? Не только после того, как тебя едва не зарежут? Собственная кровать казалась ему огромной, когда он лежал на ней один, со случайными женщинами, с Франческой; но теперь, когда он лежит на ней с Клиффом, она вдруг словно съеживается, становится очень тесной. Он украдкой смотрит на Клиффа. Понял ли тот хоть что-нибудь из его неуместных излияний? Он прошел войну и разную прочую чертовщину, что ему до этих душевных всплесков Рика? Клифф поворачивает голову и долго смотрит в упор, потом ухмыляется: — Расслабься, Рик. Я понял все, что ты хотел мне сказать, — и Рик расслабляется; если Клифф говорит, что понимает, — значит, он понимает. — Я не лукавил, когда говорил, что все путем. Потому что так и есть — именно потому, что я все понимаю. Так что направь свою энергию на новую роль. — Хочешь получить заказ на трюки? — Хочу, чтобы мне было что смотреть по телевизору. Рик смеется и тянется к сценарию. С тех пор, как в его дом вломились, ему было совсем не до ролей, но теперь, похоже, настало самое время.