Волшебник

- Мистер Миллер, ваша дочь говорит всем, что ее папа – волшебник. Он честно рассмеялся. Ну, серьезно, разве в этом есть какая-то проблема? - Мне кажется, многие дети считают своих родителей волшебниками, миссис Ричардсон. - Я тоже так посчитала, - ответила учительница. - Знаете, как бывает: папа покажет дочке фокус, а она вообразит, что монетка исчезла по-настоящему. - Конечно, - кивнул Джо. Он не понимал, зачем его вызвали в школу: училась Анна замечательно, вела себя вроде бы тоже хорошо. - Но когда я попросила ее объяснить, почему ее папа – волшебник, - продолжила учительница, - она стала рассказывать странные вещи. Она говорит, что вы можете через любую дверь войти в несуществующую комнату и потом выйти в любое место на земле. Она сказала, что побывала на море, потому что вы ее туда отвели через дверь кладовки, и в Диснейленд… Он напрягся. Надо было сразу догадаться, что ребенку тяжело держать в секрете такие вещи. Впрочем, все еще можно было свалить на ее расшалившуюся фантазию. - Ох, Анна… - Миллер улыбнулся. – Мы просто играли в путешествия, миссис Ричардсон. Будто у нас есть корабль, который отвезет нас в любое место. Морем был ковер в гостиной, а Диснейлендом – «аттракционы» из подушек. Учительница очень пристально рассматривала его, и Джо вдруг почувствовал, что ему стало не по себе, а еще он внезапно осознал, что кроме этого «не по себе» он испытывает знакомое ощущение, будто кто-то скребет камнем по стеклу. Ему стало жарко, перед глазами слегка поплыло, захотелось ослабить галстук, а еще сильнее захотелось убежать. Он ведь с самого начала, когда еще только перешагнул порог кабинета, ощутил, как кожа покрывается мурашками, но списал это на собственное волнение по поводу вызова в школу. Он увидел, что миссис Ричардсон роется в своей сумочке. Неприятное чувство усилилось, он знал, что она оттуда достанет – один из Предметов. Только не знал, какой. А вдруг она вытащит Пилочку для ногтей? Или Ножницы? Или Колоду карт? Или Ручку? От этой мысли вдруг стало смешно, потому что по рассказам дочери он не замечал, что ее учительница – маньяк, обожающий заваривать людей изнутри или крутить их в воздухе. Можно было расслабиться, но сделать это никак не удавалось: что бы она ни достала, на него этот Предмет действия не окажет, разве что вызовет головную боль. К сожалению, бездействие Предмета стало бы уликой против него. - Но ваша дочь упомянула комнату, через которую вы проходили, когда шли на море, - пробормотала учительница, но Джо заметил, как вздрогнул ее голос, когда она произнесла слово «комната». Все они, владельцы, помешаны на этой Комнате, которой лучше бы не существовало. - Ну, конечно, мы проходили, - как можно более беззаботно произнес он. – Ее комнату, мою комнату, кухню – должен же наш корабль «плыть». Мы даже карту нарисовали. - Комната, залитая ярчайшим солнцем, там стоит большая кровать, заправленная белым покрывалом, телевизор, столик, шкаф, - перечисляла миссис Ричардсон мечтательно. – Там две двери: одна, через которую входишь, и другая – через которую можно попасть в любое место. Вот тут Миллер действительно испугался. Он надеялся, что учительница примет его страх за удивление. - Это Анна так описала комнату, через которую мы проходили? Мечтательное выражение исчезло с ее лица. - Нет, - буркнула она. – Нет, она никак не описывала ту комнату. Просто я… представила, как она… эээ… могла бы выглядеть. Наконец, она нашла в сумочке то, что искала. Пилочка? Ручка? Ножницы? Варианты завертелись в его голове. Но миссис Ричардсон достала Отвертку. Миллер не сомневался, что это именно Отвертка, а не обычная отвертка. Это был Предмет. Правда, он такого не встречал, поэтому даже не представлял, что тот делает. Если у Отвертки есть боевое свойство, его существование раскроется, потому что оно не действует против Постояльца. Учительница бесцельно крутила Предмет в руках. Джо вспомнилось, что все владельцы «подсаживаются» на использование своих Предметов. Уолли, вон, постоянно поглаживает свой Билет в кармане. - У вас точно его нет?.. – тут миссис Ричардсон впервые посмотрела ему в глаза. Ее взгляд был полон тоски, надежды и желания, граничащего с одержимостью. - Его? – переспросил Джо. - Ключа, - произнесла она на грани слышимости. – Ключа от всех дверей. Она не моргая смотрела ему в глаза. Ее зрачки были огромными, радужки почти не видно. - А такие существуют? – поинтересовался Миллер. Это было таким облегчением: она ничего не знала, просто случайное притягивание Предмета к Постояльцу. Миссис Ричардсон поджала губы, небрежно бросила Отвертку в свою сумочку и потерла лоб. - Я пригласила вас в школу, мистер Миллер, - учительница, похоже, не собиралась отвечать на его вопрос, - чтобы сказать, что Анна – большая умница. Она очень прилежна. По ее рассказу о «папе-волшебнике» я поняла, что вы с ней занимаетесь, играете, это очень полезно для детей. Спасибо, что зашли. Она встала и протянула ему руку, всем видом показывая, что ему тут больше не место. Наверное, она сейчас не понимает, почему решила, будто он – тоже Владелец и у него Ключ. Джо не сопротивлялся, его слишком нервировала эта Отвертка в ее сумочке. Он попрощался и вышел из кабинета. Когда он закрыл дверь, то вдруг услышал глухие всхлипывания, доносящиеся из кабинета. Он постоял, не зная, как поступить. Джо мог бы открыть дверь в Комнату и дальше в любое место на карте, но не знал, зачем это миссис Ричардсон. Что стоит за ее одержимостью Ключом? Он видел, что сделал Кройцфелд, даже имея вполне благородную идею-фикс. Или Коллекционеры. Имел ли он право на что-то подобное? Он ведь не просто владелец какого-то предмета… Миллер вышел из школы. Если уж быть нормальным человеком, то быть до конца. И надо поговорить с Анной. Ей тоже придется быть обычной девочкой без дверей в любое место на Земле. Папа-волшебник хорош только тогда, когда он фокусник или живет в сказке, а когда он – Постоялец, дело может закончиться совсем не сказочно. Волшебником в реальности быть слишком опасно.