1.
Кто верит сердцем, вверит ли его Суду Всевышнего иль ввергнет безрассудно В пучину страсти, словно в бурю судно, На милость волн и ветра торжество? И лишь крепчает он из века в век, В груди бушуют грозовые шквалы. И я ступаю, брошенный на скалы, На столь желанный и запретный брег. Пронзает дрожь. Глаза мне застит мрак. Осмелюсь ли я сделать этот шаг, Преодолев свой ужас и смущение, И, кланяясь томительным векам, Прижаться лбом пылающим к рукам — Рукам, несущим бремя преступления?2.
Рукам, несущим бремя преступления, Не удержать меня, я верен небесам. А больно от того, что знаю сам: Не видеть свет подобно ослеплению. Раз оступившись, ты падешь во тьму, И предав раз, покрыл себя позором. И разум соглашается с укором — Но чем ответить сердцу моему? Я приучил его сдержать свой стук, Но не могу избавиться от мук И чувствую вину и отвращение За то, что я невольно вновь и вновь Обманывал надеждой на любовь Лишенного надежды на прощение.3.
Лишенного надежды на прощение Как мне, о Господи, спасти и сохранить? Меж нами натянувшуюся нить Как разорвать во избежанье мщения? Лишь мимолетное свиданье истекло — О антрацит пылающей разлуки! О бледные заломленные руки, О скорбь, избороздившая чело! И дни летят, как чистые страницы, А я брожу и вглядываюсь в лица: Мелькнет лишь тень, и кажется — его. И упиваясь горечью полынной, Молитвой я твержу одно лишь имя — Врага извечного и друга своего.4.
Врага извечного и друга своего Я всеми силами души понять пытаюсь, Но вдруг я просто страшно ошибаюсь — О, если б знал я, кто я для него! Очередного искушения успех Иль светлый отблеск давнего творенья? Соперник, что достоин уважения, Или союзник в битве против всех? Встречаться, тайно радуясь в душе, Поклоны, стойка, выпады — туше! И расставаться вновь почти врагами. Я удаляюсь, чувства утаив, Но чистоту всех помыслов моих Да видит Бог, смеющийся над нами.5.
Да видит Бог, смеющийся над нами, Во всем повелевающий судьбой, — Когда с самим собой вступаешь в бой, Одно суть — белый флаг, победы знамя. И я срываюсь на беззвучный крик, Незримый вал штурмуя раз за разом, В осаду аргументов взяв свой разум, Разбив себя, загнав себя в тупик. Тысячелетиями длится этот бой — Похоже, я бессилен пред собой. Все корабли мои лежат на дне. Я на мгновенье ужас испытал, Что крепость взята и владыка пал. Я не был проклят, но горю в огне.6.
Я не был проклят, но горю в огне. В твоих глазах — пожара отраженье, Или сейчас мое воображенье Так страстно-зло нашептывает мне? Точеный профиль. Легкость тонких рук. В улыбке затаилось пониманье — Иль это воспаленное сознанье Ответственно сейчас за мой испуг? Часы идут. Пульсирует висок. В бокале греется перебродивший сок. Последние лучи горят в окне. Прикрыв глаза, ты внемлешь фуге Баха, А я все чувствую те отголоски страха И тяжкое сомнение во мне…7.
И тяжкое сомнение во мне Подняло голову таившейся змеею. И я, застыв, немею пред тобою, В сгустившейся внезапно тишине. Чредою сполохов и угасаний — Как я был слеп, мой Бог, как я был глуп. Слова сгорают, не касаясь губ, Посмевших возжелать иных касаний. Мгновение, повремени свой бег! А землю мягко укрывает снег, Но тает, тихо тает между нами. И час разлуки крадется, как вор. И только наш безмолвный разговор Мучительнее разжигает пламя.8.
Мучительнее разжигает пламя Разлуки ветер, стонущий впотьмах. И, смежив веки, я в своих мечтах Все вспоминаю бывшее не с нами. О, одиночество, извечный спутник мой! О, долг перед небесною отчизной! Пируйте на любви ужасной тризне, И торжествуйте — вами выигран бой! Но не война, нашептывает что-то, И сердце вновь сбивается со счета Среди бессмысленных побед и неудач. Я научился жить с собою в мире, Но каждый раз не в такт небесной лире Смеются губы, грудь сжимает плач.9.
Смеются губы, грудь сжимает плач. Ты вновь явился как из ниоткуда. То, несомненно, дьявольское чудо — Язык немеет, мысль несется вскачь. Ты слишком скоро требуешь ответ. Мой разум мечется, в смятении все чувства. Ты искушение возводишь в ранг искусства, Я просто вынужден ответить «нет». И что сравнится с тягостной тоскою Разрушившего все своей рукою? Но даже пепел все еще горяч. Я не могу сопротивляться страсти И обречен на вечность в ее власти, Ты страж и пленник, жертва и палач.10.
Ты страж и пленник, жертва и палач, Ты лаской мучаешь и исцеляешь ядом. Тревогой счастлив я, когда ты рядом, И пораженье вижу высшей из удач. Как сладко в нашем споре уступать, Когда пьяней вина уж сами речи, И тяжесть мира, легшая на плечи, Тогда сама начнет ослабевать. Я не хочу противиться теперь, И даже побежденному, поверь, Твоя улыбка — лучшая награда. Мне кажется, что нет прочнее уз, А наш самонадеянный союз — И сладкий гнет, и горькая отрада.11.
И сладкий гнет, и горькая отрада Встречаться тайно, видеться с тобой. Страшит опасность тенью грозовой Сулит нам за ошибку муки ада. Но счастлив я, как прежде никогда Не смел быть счастлив. Ежели судьбой Назначен миру срок, для нас с тобой Секунда дольше мнимых «навсегда». Когда б осталось мне одно желанье, Я выбрал бы последнее свиданье И ни о чем бы больше не просил. И как вода по капле точит камень, Я осознал, что без тебя веками Я болен был и погибал без сил.12.
Я болен был и погибал без сил, Но ты пришел, и над любым сомненьем Щемящей нежностью и всем благоговеньем Тебя мой скорбный дух превозносил. Я не осмелился всего тебе сказать — Как выразить, что… нет, невыразимо, И годы, как один, не глядя, мимо Все проходили… сложно описать. И столько тысяч лет не понимая, Где настоящие, мои ворота рая — Вот то, о чем Всевышнего просил. И это не сомнение, не слабость, А нежная, томительная сладость, Когда мой дух мятущийся вкусил…13.
Когда мой дух мятущийся вкусил Того единства помыслов и цели, Он на мгновенье замер в смертном теле, Ведь убедил — не значит искусил. Поверить — это больше, чем принять. И я поверил, искренне и страстно, И все, к чему я прежде безучастно Склонялся, попытался осознать. Мне кажется, все было, словно сон, Хотя не знаю я, чему подобен он — Не познанная мной еще услада. Ты нужен мне — я, кажется шепнул, Тогда впервые я не оттолкнул Твоей любви целительного яда.14.
Твоей любви целительного яда Душа исполнена, и я успел забыть, Что именно пытались сохранить Врата Эдемского нетронутого сада. Я буду думать, что всегда был ты, А плод — возможно плод воображенья, И искушение — совсем не искушенье, А наши тайные надежды и мечты. И в вечности преследуя друг друга, Мы вырвались из замкнутого круга — Не это ли победы торжество? Любовь всегда превыше искупленья — Я понял все. И больше нет сомненья, Кто верит сердцем — вверит ли его.15.
Кто верит сердцем, вверит ли его Рукам, несущим бремя преступления, Лишенного надежды на прощение, Врага извечного и друга своего? Да видит Бог, смеющийся над нами — Я не был проклят, но горю в огне, И тяжкое сомнение во мне Мучительнее разжигает пламя. Смеются губы, грудь сжимает плач. Ты страж и пленник, жертва и палач, И сладкий гнет, и горькая отрада. Я болен был и погибал без сил, Когда мой дух мятущийся вкусил Твоей любви целительного яда.