***
Быть девушкой вулканца - это не самая легкая ноша, и Ухура всегда понимала это, как никто другой. Их со Споком отношения отнюдь нельзя было назвать "идеальными", и довольно долгое время они оба как-то мирились с этим. Но в последние недели конфликтов и недомолвок между ними становилось все больше, и даже не отличающуюся перфекционизмом Нийоту стало мучить неприятное ощущение глубокой дисгармонии, которое, как оказалось, терзало не только ее одну. Разрыв произошел слишком неожиданно и слишком быстро. У них состоялся короткий разговор в самом начале новой смены, из которого Ухура вынесла только одно: все наконец-то закончилось. Вот только радости от этого было не слишком много... Чертов же ты вулканец, печально думала Нийота, по привычке теребя в руках маленький серебристый наушник и глядя прямо перед собой. Вот мы и пришли к завершению наших долгих отношений, но ты даже расстаться не сумел по-нормальному: выкроил свободную минутку и просто поставил перед фактом, совершенно не заботясь о том, каковы будут последствия твоих слов. Ну конечно же, эмоции всегда были для тебя чем-то абсолютно ненужным, бесполезным, только препятствующим правильной работе разума. Так стоит ли удивляться, что ты остался верен себе и на этот раз? Кажется, это был самый что ни на есть закономерный и логичный исход.***
В конце смены Ухура получила сообщение на свой коммуникатор: Скотти просил ее о встрече в комнате отдыха. Вообще-то Нийоте сейчас никого не хотелось видеть, но инженер всегда был исключением для подобных ситуаций. Со Скотти можно было просто расслабиться, поговорить по душам и, может быть, выпить. Со Скотти она всегда могла быть собой. Они встретились в назначенном месте в седьмом часу вечера. Когда Ухура пришла, Скотти уже ждал ее, и в его взгляде читалось явное беспокойство. Нийота с вялой улыбкой поздоровалась и позволила ему говорить первым. - У тебя... все в порядке? - осторожно спросил инженер, искренне надеясь, что его вопрос не звучит навязчиво или бесцеремонно. - Просто я заходил на мостик перед обедом, и... У тебя были такие глаза... Как будто маяк внутри тебя погас. Ухура горько усмехнулась и попыталась отшутиться: - Я не знала, что шотландцы такие прирожденные поэты. Доктору Маккою определенно далеко до твоих изысканных метафор. Как дипломированный лингвист я оценила, браво. Скотти вздохнул и посмотрел на свою собеседницу с легким укором. - Я ни на чем не настаиваю, но я мог бы просто выслушать тебя, - предложил он, понижая голос, хотя в помещении они были совершенно одни. - Ты же прекрасно знаешь, что я всегда рад поддержать и все такое. И это, конечно же, навсегда останется между нами. Нийота кивнула. - Об этом ты мог бы даже не говорить, - она благодарно улыбнулась, и ее плечи вдруг поникли. - Я бы и сама рада поделиться, но, правда, не знаю, с какого края начинать. Может быть, выпьем немного? Это вроде бы способствует развитию дружеской беседы. Скотти энергично закивал и бросился отпирать один из потайных шкафчиков в стене. Все же это было намного лучше, чем вздохи и напряженное молчание. А с выпивкой у него, как у настоящего шотландца, всегда были хорошие отношения. Оставалось только надеяться, что на этот раз он сможет хоть в чем-то оказаться полезным.***
- ...А потом этот вулканский айсберг сказал, что "наши отношения подошли к логическому завершению, и будет разумным бесконфликтно их прекратить", - Ухура нервно хохотнула и сделала еще пару глотков из своего стакана. - И это, в общем-то, все, что я заслужила после всех этих месяцев наших совместных танцев на углях. Черт возьми, если все вулканцы правда одинаковы, то я сочувствую его бедной матери. Скотти печально кивнул и задумался. Он мог бы сейчас сказать, что Нийота заслуживает гораздо лучшего и большего, что есть человек, который может дать ей сколько угодно тепла и заботы, но... Нет, это будет совершенно неправильно. Ты просто немного пьян, глупый Скотти, поэтому держи свой длинный язык за зубами. Ухура, тем временем, продолжала пересказывать скомканные обрывки их со Споком недавнего разговора, и ее язвительный смех все больше напоминал подобие всхлипов. Скотти слегка подался вперед и положил свою руку ей на плечо, полагая, что слова поддержки будут не так уместны, как этот простой жест. Ухура тотчас же умолкла и остановила на лице инженера взгляд, полный каких-то смешанных, но, очевидно, сильных чувств. - Ты самый лучший друг на свете, Монти, - мягко и нежно сказала она, тоже наклоняясь вперед (и в кои-то веки вспомнив о его настоящем имени). - Ты самый лучший человек, которого я когда-либо встречала, и... Все случилось слишком быстро, и Скотти от этого едва не сошел с ума. Их губы вдруг соприкоснулись, и инициатором поцелуя явно была Ухура. В голове ошалевшего инженера мелькнула совершенно неуместная мысль, что на месте старпома он ни за что бы не упустил девушку, которая целуется... так. Затем здравомыслие постепенно вернулось к нему, и Скотти нашел в себе силы осторожно отстраниться и сказать: - Тебе не стоит делать этого, Нийота. Это просто алкоголь и немного отчаяния, но к утру все это пройдет, и ты даже вспоминать ничего не захочешь. Давай не будем совершать того, о чем потом оба станем сожалеть. Ухура долго смотрела в его тревожно блестящие глаза, а потом суховато кивнула и попросила проводить ее до каюты. Скотти выполнил ее просьбу, благо держался на ногах гораздо крепче, чем его подруга. Когда он очутился в пустом коридоре совсем один, его сердце вдруг захватила внезапная тоска, которой он прежде никогда еще, кажется, не испытывал.***
На следующее утро Ухура заглянула в медотсек, чтобы попросить что-нибудь "от головной боли и для повышения концентрации внимания". Маккой никак не стал комментировать ее очевидное состояние и лишь пробормотал что-то по адресу "остроухих придурков, не ценящих хороших женщин". Нийота проигнорировала его ворчание, как ей и следовало поступить. К началу смены она уже была более-менее в хорошей форме. Скотти несколько раз забегал на мостик под разными предлогами, но попыток начать разговор даже не предпринимал и, в очередной раз убедившись, что Ухура в полном порядке, снова исчезал в своем инженерном царстве. А вот Нийоте как раз-таки было о чем с ним поговорить, но подходящий момент все никак не подворачивался. В обеденный перерыв она сама спустилась в инженерный отсек и с трудом отыскала Скотти в какой-то подсобке, о существовании которой раньше даже не подозревала. Он сосредоточенно возился с кучей непонятных железок и был весь перепачкан каким-то смазочным маслом, прямо как в ретро-фильмах, которые они оба так любили смотреть. - Скотти, - тихо сказала Ухура, выразительно кашлянув. Инженер тотчас же побросал свои инструменты и рывком вскочил на ноги. - А, это ты... - он нервно сглотнул и неловко усмехнулся. - Как дела? Помощь какая-то нужна, или? - Или я просто хочу кое-что с тобой обсудить, - Нийота подошла ближе и пристально посмотрела на Скотти, отчего тот окончательно смутился. - Вчера вечером между нами кое-что произошло, - продолжила Ухура, явно нервничая, но стараясь держать себя в руках. - Так вот, Скотти. Я хочу, чтобы ты знал: это не было ошибкой или банальным влиянием опьянения. Ты правда нравишься мне. И единственное, о чем я сожалею, так это то, что я осознала это только сейчас. Скотти застыл на месте, отчаянно хватая ртом воздух. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Спустя несколько мгновений выражение его лица резко изменилось. Он терпеливо улыбнулся и мягко сказал: - Поверь, Ухура, я все понимаю, но это не самый лучший выход: начинать новые отношения только для того, чтобы досадить мистеру Споку. Тебе просто нужно какое-то время, чтобы... - Монтгомери Скотт! - почти гневно перебила Ухура. - Я хочу быть с тобой не потому, что мне хочется насолить Споку. Я хочу быть с тобой потому, что я люблю тебя. Постарайся переварить это в своей глупой инженерной голове! Извини... - добавила она чуть тише, снова вернувшись к самоконтролю. - Я просто хотела сказать, что... Скотти молча кивнул и сделал шаг ей навстречу. - Не надо. Я все понял, Нийота. Запах смазочных масел ударил Ухуре в голову, когда они поцеловались во второй раз. В это время она думала только о том, что со временем ей будет вовсе не жаль пропахнуть ими насквозь. Ведь ее жизнь наконец-то начинала становиться по-настоящему правильной. И от этого на душе было светло и легко.