Исключение

Всего лишь напомнила, кто он такой Повсюду была грязь. Сколько Очако не глядела в окно, она только и видела эту самую грязь, большие лужи и деревья, которые не успели обзавестись новой, свежей листвой. Но каким-то довольно волшебным образом, двор школы был весь зелен. Мягкая трава, на которой постоянно валялись студенты в свободные от занятий часы; ухоженные цветы в клумбах, от которых исходил приятный аромат; зеленые деревья с постоянно растущими плодами. Все прекрасно знали, что весь двор был преображен директором для создания комфортных условий. Урарака перепрыгнула скамейку, и держа в другой руке палочку, побежала прочь через всю поляну, иногда посматривая назад. За ней гнались Изуку и Мина. Ребята совсем не собирались сбавлять темп, скорее наоборот, увеличивали в несколько раз. — Акцио! — раздалось сзади, от чего девчонке пришлось увернуться в сторону. Против двух было очень сложно убегать, но Урарака решила пойти на такой риск. Она постепенно начала задыхаться от такого долгого бега, но не собиралась останавливаться. Ее трижды почти задело заклинанием, но она очень вовремя уворачивалась. Пробежав через долгожданную полосу, которая делила всю поляну, Урарака остановилась, и сев на траву, попыталась восстановить дыхание. Ребята, которые находились по другую сторону полосы, тоже остановились. Мина от бессилия упала на траву и закрыла рот ладошкой. Мидория же согнулся пополам и также, как девчонки, попытался привести дыхание в норму. Выдохнув, Очако поднялась с травы и прижала свою волшебную палочку к себе, чтобы в случае чего атаковать, если эти двое попытаються пересечь линию. — Ты поступила слишком безрассудно, Очако, — усмехнулся Деку, потянувшись наверх, — Бросаться на чужую территорию без плана — слишком большой риск. — Даже до флажка не добежала, — хихикнула Мина, довольствуясь тем, что она и Изуку смогли защитить от нападения территорию. Но даже так, они не смогли поймать Урараку, которая каждый день тренировалась и училась хорошо бегать. Гриффиндорка поправила воротник своей блузки и с уверенной улыбкой взглянула на Изуку. Он все также весело смотрел на нее, что и нужно было ей. Совсем ничего не подозревает, хотя и считается отличным тактиком. Похоже, что он слишком доверял ей. — Спасибо, ребята, — сказала неожиданно Очако, вновь улыбнувшись и подняв руку, показала большой палец, — Спасибо, что погнались за мной. Веселость на лице обоих отпала сразу же, как по команде. Произошло это так синхронно, из-за чего создавалось впечатление, что они долго тренировались. Кажется, они только начали понимать, что их обхитрили, и вся вот эта погоня — была частью большого плана. По правую руку от Урараки, побежал Тенья в том направлении, откуда прибежали все трое. Поправив очки на носу, юноша быстро устремился прочь и скрылся за большими кронами деревьев. Мидория поначалу не мог собраться и принять происходящее, а после, эта самая растерянность, переросла в панику и непонимание, что нужно делать. Не задерживаясь ни на секундочку, Изуку побежал за другом, а по пути крикнул Мине следовать за ним. Пинки тяжело вздохнула и пробубнила что-то про свою усталость и про то, как у нее болят ноги и вообще все тело. Но она все равно побежала туда, куда ей и сказали, хоть и медленнее обычного, так как Урарака заставила их побегать до измотанности. — Отличная работа, — раздался голос позади Очако, от чего она вздрогнула. Рядом с ней встал юноша полностью одетый в черное. Те, кто видел его впервые, никогда не могли угадать из какого он факультета, ибо за темной мантией, которую он постоянно носил — нельзя было разглядеть цвет формы. Урарака радостно улыбнулась и посмотрела вперед, пытаясь разглядеть, что творится у флажка соперников. — Все благодаря твоему плану! Сдерживаясь от каких-либо эмоций, Токоями лишь кивнул и больше ничего не стал добавлять. Юноша особо не выделялся разговорчивостью, хотя в такой ситуации и без слов все было понятно. Он молча устремился в ту сторону, в которую убежали все. Очако оставалось защищать территорию от врагов, которые, впрочем, были заняты другим. Так же ей приходилось ждать, когда мальчишки принесут вражеский флажок. Но долго ждать не пришлось, так как Тенья быстро вернулся назад с красной тряпочкой, которая и была чем-то подобием флажка. Урарака радостно начала кричать и подбежала, чтобы дать пять другу. Все прекрасно знали, что Иида был великолепным атлетом, с которым могли сравниться лишь единицы. К примеру, Изуку мог стать отличным для него соперником. Способен был поймать друга, обогнать или сделать еще что-нибудь, поэтому чтобы подобное не удалось, пришлось заставить Мидорию побегать перед этим. — Если мы будет продолжать такими темпами, то сможем с легкостью сдать зачет у мистера Всемогущего, — задумываясь проговорила Тсуя, а после мило улыбнулась, когда Мина и Урарака одобрительно захлопали в ладоши. Вся компания предпочла двинуться в сторону столовой, так как из-за бега захотелось ужасно пить, а кому-то вообще перекусить. Изуку достал свой дневник и, прямо на ходу, начал писать. Они по очереди говорили сильные и слабые стороны, а также предлагали вариант улучшения тех или иных качеств. И чтобы это все не забыть, Деку записывал абсолютно все, даже если это никак не сможет помочь. Все внимательно наблюдали друг за другом, анализировали действия, чтобы выявить ошибки и помочь исправить к скорым зачетам. Все прекрасно знали, что с каждым годом становится все сложнее и сложнее сдавать нормативы, зачеты и экзамены, потому помощь других не была бы лишней. Расположившись за одним большим столом, на котором обычно сидели Тенья, Изуку и Очако, ребята принялись обсуждать новую стратегию для следующей тренировки. Токоями предложил новый состав команд и, взяв карандаш, что-то нарисовал в дневнике Изуку, на что тот изучающе следили за его действиями. Остальные предпочли заняться другими делами, но также слушали и высказывали новые предложения. — Можно будет взять метлу и попробовать это, — с улыбкой кивнула Очако, соглашаясь с предложенной идеей. — Но территория не такая большая, — подметила Тсуя, отвлекаясь от чтения. — Попросим преподавателя и начнем заниматься на стадионе, — серьезно сказал Тенья и уверенно добавил, — Могу взять это на себя. Все одобрительно кивнули и после окончания небольшого собрания разбрелись по своим делам. Поэтому за столом остались лишь трое — Мина, Очако и Изуку. Последний же что-то дописывал в своем дневнике, тем самым не особо вникая в разговор. — Мне бы зельеварение сдать еще, — протянула Мина, делая трагичное лицо и поглядывая на Очако одним глазом, как бы намекая о помощи. Урарака спокойно пила сок и вопросительно посмотрела на Пинки, так как не особо поняла смысл слов. Вздохнув, розоволосая сразу выдала, — Бакуго теперь не сможет подтянуть меня и Кири, поэтому очень-очень нужна помощь! Вспомнив Бакуго, Очако покраснела и полностью опустошила стакан одним махом. Понимая, что румянец так и не прошел, Урарака без разрешения взяла стакан Мины и спряталась за оранжевой жидкостью. Она покрутила головой, чтобы сосредоточиться на другом и отвлечься от мыслей, которые лезли в голову. Урарака не могла понять саму себя в последнее время. Все слишком стало сложно и перемешалось в одну большую кашу, в которой она постепенно начала тонуть от накручивания мыслей и не знания, что со всем этим делать. Вроде бы ничего такого нет, когда вспоминаешь крики, мат и самодовольное лицо — иногда даже на смех пробивает. Или то, как он усердно учился, потрясающе летал на метле, выпендривался своими знаниями. Зато все сразу же меняется, когда она вспоминала тот чертов поцелуй. Поначалу, Очако пыталась убедить саму себя, что здесь ничего такого нет. Ну поцеловал и поцеловал. Со всеми же бывает? Хотя Урарака точно знала, что нет. Даже при таком раскладе, Очако вспоминать не вспоминала, все давно бы забыла и жила, как ни в чем не бывало. Если бы не одно огромное «но», которое ее и терзало… …она сама ответила на поцелуй. Никак не сопротивлялась. И самое страшное в этом всем было то, что ей до ужаса понравилось, и она была бы совсем не против повторить. Ей становилось ужасно стыдно от одной этой мысли. «Я точно люблю Деку?» — задавалась Очако вопросом и постоянно твердила себе, что да. Любит. При этом, она даже не учитывала постоянные сомнения, которые не покидали ее. Просто пыталась внушить себе это, ведь Очако очень долгое время считала Деку идеалом и тем самым, кто ей нужен. Она все также краснела, когда вспоминала его солнечную улыбку или когда он долгое время был рядом. Теперь, кажется, что не так сильно краснеет, чем раньше, когда она убегала прочь от смущения и придумывала глупые отговорки. — Хватит уже! — все еще краснея, Урарака положила голову на стол, не сильно побилась об него лбом и закрылась руками. Ей не хотелось сейчас думать именно обо всем этом сейчас, но мысли сами напрашивались на это. Изуку, который сидел напротив, удивленно на нее уставился. Юноша совсем не понимал, что нужно говорить и делать в таких ситуациях. — Прости! Я постараюсь больше не доставать тебя, — промямлила Мина, немного испугавшись такой реакции подруги на ее прямую просьбу помочь с учебой. — Е-если что, то я могу помочь! — нервничая, предложил свою помощь Мидория, думая, что подруга совсем не справляется со стрессом перед зачетами, поэтому и вызвался заменить Очако. — Все хорошо? Юноша аккуратно похлопал Урараку по голове. Набрав побольше воздуха в легкие, Гриффиндорка подняла голову, и почесав затылок, сказала, что все в порядке и она сможет помочь Мине с подготовкой. Также она извинилась за свое поведение и списала все на усталость. Довольно улыбнувшись, розоволосая обняла подругу и радостно начала говорить, что она самая лучшая в мире и должна как следует отдыхать. Радуясь такой быстрой перемене настроения, Мидория вновь начал что-то записывать в дневник и вырисовывать какие-то схемы. — Поговорим об этом на выходных, — тихо добавила Мина, чтобы никто, кроме Очако, ничего не услышал. У Урараки округлились глаза от того, что проницательность Пинки всегда была на высоте. Не зря та понимала всех и могла с легкостью определить, что с человеком что-то не так, или же когда ее обманывали. Для всех Пинки была дурочкой и болтушкой, которая только и знала, как бы оттянуться по полной. Это и было отчасти правдой, которую для всех придумала сама Мина. Уж лучше пусть считают дурочкой, чем будут знать, что она друг, который прекрасно понимает чувства других. Улыбнувшись, Ашидо отлепилась от Урараки и начала причитать о том, что Очако выдула весь сок и теперь должна ей. После недолгого спора, Мидория повернул к ним свой дневник и привлек внимание девочек. Он начал объяснять, что это схемы препятствий, которые возможно будут присутствовать на зачете. Оказывается, Изуку расспрашивал старшие курсы о том, что следует ожидать. Мина радостно посмотрела на юношу и упросила его создать копию для нее, Очако, для всех ребят, которые вместе с ними занимались. — Я не уверен на все сто процентов, что будет именно это, — задумчиво проговорил юноша, пытаясь что-то придумать, — Преподаватели постоянно говорят, что мы лучший четвертый курс за все время. Значит и задания должны быть сложнее. — Будем надеяться, они придумают подобное этому, — с уверенностью сказала Мина, указывая на дневник. — Жаль, что я узнал очень мало. — Нет, этого вполне достаточно, — подала голос Очако, перебивая Мидорию. Девчонка резко и громко хлопнула ладонью по дневнику, от чего ребята одновременно вздрогнули, так как не ожидали чего-то подобного от подруги, — Я бы совместила это все, если бы была учителем. И дала бы задание студентам из лучших курсов. — Но это нереально! — пискнула Пинки, замечая серьезное лицо Урараки, — Такое никак не выполнить за один раз. — Именно поэтому и будет такое, — осенило Изуку. Он вновь повернул дневник и что-то начал подписывать, добавлять, — Очако права. Чем невозможней кажется полоса препятствий и нормативов, тем больше вероятность, что нам придется выполнять это. На голову Очако тут же что-то приземлилось, тем самым привлекая к себе любопытные взгляды. И это было что-то очень живое, похожее на сову. Урарака подняла руку наверх, тем самым существо перелетело и приземлилось на предоставленную опору. У Очако сразу загорелись глаза, как только она увидела птицу. В прошлый раз хозяин данной совы не дал полностью рассмотреть это пернатое создание, которое очень любило ласку, печенье и голову Урараки. Усмехнувшись, Изуку протянул руку и погладил птичку, которая довольная, как кот, прикрыла глаза. — Взрывокиллер! — радостно хлопнула в ладоши Мина и попыталась приманить белоснежную сову на стол с помощью печенья. Но даже любимое лакомство не помогло сдвинуть птицу со своего места, потому она до сих пор продолжала сидеть на руке Урараки, — Променял еду на бабу — вот же странный. Вся компания весело засмеялась от слов Мины. Как видимо, Пинки очень нравилось шутить в духе Киришимы, который сейчас отсутствовал. Они слишком много проводили времени друг с другом, поэтому неудивительно, что девчонка переняла какие-то привычки Пуффендуйца. Раз прилетела сова, значит пришла почта. Очако не сомневалась, что письмо пришло от Бакуго — зверек ведь его. Скормив печенье Взрывокиллеру, Мина осторожно забрала конверт и начала его изучать. Глаза Пинки широко раскрылись от удивления. Урарака, следившая за реакцией подруги, поинтересовалась, что случилось. Вместо ответа, Мина хитро улыбнулась и протянула Очако конверт. — Это тебе. Урарака удивленно похлопала глазами и аккуратно посадила сову себе на плечо, ибо когда она попыталась посадить Взрывокиллера на стол, то он сильно вцепился в руку и отказывался пересаживаться подальше от нее. Взяв конверт, Очако сразу заметила надпись на самом конверте — «Урарака Очако». Она даже представить не могла, что такое мог написать Бакуго, ведь он не то что письма ей не писал, иногда вообще игнорировал, когда они сидели компанией за одним столом. Или когда она подсаживалась за стол Слизерина по просьбе Мины. Открыв конверт, до девчонки сразу дошло, что это может быть что-то связанное с их прощанием. Эта мысль заставила поджать губы и напрячься. Изуку, который сидел напротив, так же, как Мина, наблюдал внимательно за тем, как Очако разворачивала письмо, сложенное в несколько раз. Но в отличие от Пинки, юноша был невозмутимо серьезен. Похоже, что ему было тоже интересно, что же такое мог написать Кацуки. Очако было немного страшно разворачивать письмо. Мысль одна за другой лезли в голову, совсем сбивая с толку. Перед тем, как увидеть содержимое, Гриффиндорка закрыла глаза, а когда почувствовала, что больше нечего разворачивать — открыла. Ее лицо резко перекосило, когда она увидела на самом верху листа, аккуратно выведенные буквы, которые соединяясь, образовывали лишь одно единственное слово: «Дура» Очако покраснела и уже не от смущения. А от злости. Или же от того, что она ожидала немного другое. Ей стало все равно — красная она или нет, потому что в своей голове она только и слышала этот самодовольный, невозмутимый, вредный и бесящий голос, повторяющий это слово. Надув щеки от переполненных эмоций, Очако протянула письмо Мине, так как понимала, что может порвать его одним махом, если продолжит смотреть на этот лист. — Я ненавижу этого придурка, — Очако скрестила руки у груди, делая обиженное лицо. Мина рассмеялась на всю столовую, когда увидела содержимое. Чувствуя, что подруга на время предала ее, Гриффиндорка начала ворчать. Но спустя каких-то пару минут — подхватила смех. Только так она смогла привести себя в порядок и не сделать ничего ужасного. Ведь впервые за все время, ей очень захотелось кого-нибудь прибить или что-нибудь поджечь. — Глубоко в душе я всегда знала, что у Кацу есть чувство юмора! — Не думал, что Каччан потратит бумагу на что-то подобное, — рассмеялся Мидория, когда понял, почему девчонки смеялись. Напряжение пропало у всех, поэтому вместо него все смеялись и улыбались такому. — Как видишь, он это сделал, — хихикнула Очако, и одолжив ручку у друга, написала в письме ответ и упаковала назад в конверт. Проведя палочкой по надписи, которая гласила кому было адресовано письмо, Урарака стерла чернила и написала на конверте другого адресата. Подняв почту наверх, сова все-таки оторвалась от Очако и подлетела к конверту, который сразу ухватила маленькими лапками. — Кому отправляем? — спросила Мина ради приличия у подруги, и без того зная, кому было отправлен конверт. — Хозяину Взрывокиллера, — ответила Очако, после чего птица резко взлетела к потолку. Сделав круг по всей столовой, сова незаметно исчезла. Видимо, приступила к работе - доставлять почту. — И что же ты написала? — мило спросила Пуффендуйка, пытаясь удерживать сильное любопытство в себе. Очако весело хохотнула, вспомнив, что она такое написала. Вроде бы ничего такого, потому что взяла и подхватила идею Бакуго — написать одно слово. И Очако была точно уверена, что Кацуки не придет в восторг от этого. Больше всего Урараку волновало немного другое немного — она совсем не знала, куда полетит сова. Даже примерного направления не знала. Возможно, как и говорила Мина, в другую школу, в которой учился теперь блондин. Но как бы не расспрашивали розоволосую одногруппники, к сожалению, та совсем не знала в какую именно. А если и знала, то обязательно рассказала — стоило бы только спросить. — Всего лишь напомнила, кто он такой, — довольно улыбнулась Очако.

***

Изуку стал слишком часто помогать ей. Поначалу, это было очень приятно, ведь он всегда был занят и не мог выделять много времени. Но теперь он помогал даже тогда, когда Очако совсем не нуждалась в помощи. Из-за постоянной поддержки она начала чувствовать себя ужасной неумехой, незнайкой и вообще ни на что негодной. Это состояние ей не нравилось, поэтому она попросила, чтобы он временно не трогал ее, потому что это отвлекало от тренировок. Поняв, что он действительно слишком переусердствовал, Деку улыбнулся и сказал, что если он понадобится, то всегда готов помочь. — Ты же хотела, чтобы он помогал тебе чаще, — обсуждала это Мина, не особо понимая, почему так поступила русоволосая. Девчонка выкинула пачку конфет в камин, которые слишком быстро закончились. — Знаю, но это уже через чур, — вздохнула Очако, совсем не понимая, правильно она поступила или нет. — Ну бли-и-ин! — разочарованно протянула Пинки, присаживаясь на диван, — Сводишь с Изуку — не нравится. Сводишь с Кац… Девчонка резко закрыла рот, ибо длинный язык ее чуть было не выдал. Тогда, скорее всего, план бы не удался. И все труды пошли коту под хвост, что стало бы ужасным исходом из всей ситуации. Очако удивленно уставилась на подругу и продолжала так стоять какое-то время. А после, она резко налетела на Пуффендуйку и начала трясти за плечи. — Повтори! Повтори что сказала! — требовала Урарака, на что Мина лишь качала головой и попыталась пару раз убежать. Но так как девчонки давно общались, то знали слабости друг друга. Гриффиндорка достала свою палочку и направила на розоволосую. — Не смей, — тихо проговорила Мина, кое-как выбираясь и поднимаясь с дивана. Она в ответ выставила свою палочку и серьезно посмотрела, — Ты не знаешь с кем связалась, Оча. — Как и ты. Так началось очень долгое сражение. По всей гостиной Пуффендуя разносились заклинания щекотки и непрерывного танца. А огромное число искр, переливались разными цветами и создавали небольшой туман в глазах. Хорошо, что старосты факультета не было сейчас в гостиной, иначе у девочек давно забрали бы палочки на всю ночь. Сильно устав бегать за друг дружкой, девочки сошлись на единогласном перемирие. Упав в кресло, Урарака взяла две розовые бутылки и кинула одну Мине, которую девчонка ловко поймала. Немного потупив взглядом и сделав пару глотков лимонада, Мина улеглась на диван так, что ноги были на спинке дивана, а голова почти доставала до пола. — Три года назад Кацуки наорал на всю вашу компанию, помнишь? — спокойно спросила Пинки, повернув голову в сторону подруги, — Тогда мы начали общаться. — Это я помню, — кивнула одобрительно Очако, — Ты тогда еще что-то сломала. — Это была моя палочка! — Поэтому ты и упрашивала одолжить скотч. Мина прыгнула от смеха и кинула в русоволосую подушку, от которой она не успела увернуться. Из-за этих действий, смех усилился в несколько раз. — Ла-адно, не будем вспоминать прошлое и скажу прямо. Кацуки давно хотел признаться тебе. — Признаться? — не поняла Очако и вопросительно наклонила голову на бок, — Чего? Мина выдохнула и начала быстро говорить, да так, что Урарака еле поспевала понимать то, о чем она говорила. И с каждым новым словом, девчонка все больше и больше удивлялась. Говорила о вспыльчивости, дуэлях и еще каких-то непонятных для нее вещах. Но Очако никак не могла сообразить, при чем тут она сама и что за признание. «Это я уебок, что раньше не сказал, какая ты охеренная» — неожиданно вспомнила Очако. Когда она услышала это впервые, то не особо вникла в суть слов, а после дальнейших событий — вовсе забыла. Но теперь Урарака четко понимала, что значили эти слова и о каком признании говорила Мина. — Этого мне не хватало, — закрыла лицо подушкой девчонка, чтобы скрыть смущение. Теперь она только и думала о том, что быть такого не может, что Бакуго все это время был в нее влюблен. Но судя по рассказу подруги, то он был в таком состоянии года два. Поэтому он так часто огрызался на Деку? Не знал, что с этим делать или чувства так скрывал? Даже если и скрывал, то у него отлично это получалось, ибо все списывали на его вспыльчивость и агрессивность. Можно медаль выдать за скрытность. -…вот когда ты и пришла красная, то мы с Кири сразу поняли, что весь его план удался. Закончила свою болтовню Пинки и запихала в рот, сразу несколько сладких рулетиков, чтобы хотя бы так перевести дух. Очако долго думала, стоит ли рассказывать все Мине. Посчитав, что подруга много раз доказывала свою дружбу, Урарака выдала: — Я-я тогда не от этого красная была! — Что?! Он все-таки не признался? — Признался, — кивнула Очако, так и не убирая подушку от лица. Было очень неловко говорить что-то подобное. Гриффиндорка никак не могла понять, как так розоволосая спокойно говорит о подобном. Возможно, это связано с тем, что Пинки всегда была верна своим чувствам, эмоциям и никогда ничего такого не скрывала. Потерев руками, как какой-то злодей, Пуффендуйка села поближе к Очако, чтобы услышать все, что она скажет. Она удивленно, но все также любопытно смотрела на подругу. Выжидала, чем та сегодня поделиться. А когда услышала, то изумление нельзя было передать. Она так последний раз удивлялась, когда на замену мистера Всемогущего пришел мистер Айзава. Провел он настолько ужасное занятие, что студенты все две недели ходили как инвалиды и постоянно жаловались на боль в мышцах. — И что будешь делать? — спросила Мина, на что Очако лишь пожала плечами и потупила взглядом. — Не знаю. Надеюсь, что теперь не скоро увижу его, — натянула на лицо улыбку Урарака, пытаясь скрыть эмоции, — К тому времени смогу все решить и принять. — Ну, твое подсознание уже кажется решило все, — пошутила Пинки, тыкая в черную кофту, в которой сидела Очако. Кофта была большой по размеру, и эмблема точно не принадлежала Гриффиндору. Урарака резко вспыхнула, и не зная куда деть себя, начала объясняться. А Мина, довольно слушая ее тираду, лишь кивала в ответ, делая вид, что верит каждому сказанному слову. — Это подарок и имею право носить! И… плюс кофта теплая!